Фридрих Незнанский - Самоубийство по заказу

• Название: Самоубийство по заказу
• Автор: Фридрих Незнанский
• Жанр: Полицейский детектив

В Интернете появляется анонимное письмо солдата, в котором тот рассказывает об издевательствах, которым подвергаются призывники от «дедов» и «дембелей». И предупреждает, что если его вычислят, то убьют, а начальство охотно спишет на самоубийство. Письмо получает широкий резонанс, общественность возмущена и требует немедленного расследования. К поиску подключается Турецкий. И в это время в одной из элитных частей военнослужащий кончает жизнь самоубийством. Сбывшееся предсказание это или случайное совпадение? Но в любом случае оно должно быть расследовано.

---

Турецкий откровенно улыбался, словно приглашая прокурора разделить его точку зрения. Но Федоровский только хмыкнул и покачал головой. Не то с осуждением, не то с пониманием – вот так, из стороны в сторону.

Затем они поговорили о самом письме, опубликованном в Интернете, о реакции на него многочисленных посетителей сети. Об озабоченности в Министерстве обороны, правительстве и прочем. Официальная точка зрения, личная точка зрения, – что между ними общего, в чем расхождения… Беседа была спокойной и тактичной, без искусственных обострений и подковырок. Все-таки опытные люди сидели, взвешивали свои соображения.

Затем Федоровский, словно нечаянно оговорившись, сказал, что трудности в расследовании данного дела несколько преувеличены, по его мнению. Он не хотел утверждать, но предполагал, ибо еще не располагал самыми последними данными, что у следственно-оперативной бригады, возглавляемой полковником юстиции Паромщиковым, уже имеются некоторые подвижки, но обсуждать сейчас этот вопрос в отсутствие руководителя бригады, он, Федоровский, не считает уместным и своевременным. Тем более что времени с начала расследования прошло еще совсем немного. Однако все понимают особую ответственность момента, и искусственно затягивать следственный процесс не собираются. Последнее утверждение, конечно, было приятным известием для Александра Борисовича, ибо он и мысленно, и словесно придерживался той же точки зрения. Другими словами, в этом пункте он полностью сходился во мнениях с главным военным прокурорам.

Ну, дипломаты, да и только! Предположения, обкатанные фразы, расшаркивания…

Что ж, подвижки – оно, конечно, очень хорошо, но Александра Борисовича интересовало, насколько сам Паромщиков готов был поделиться этими своими сведениями. Все-таки официальный статус частного сыщика Турецкого, какими бы устными полномочиями ни наделял его Меркулов, практически ни к чему не обязывал официального представителя военной прокуратуры. Вот если бы раньше! Когда он сам был при погонах… Да и то… как посмотреть…

– Ну, что ж, – сказал, наконец, Федоровский, грамотно игнорируя намеки своего собеседника, и тем самым словно бы переадресовывая его к своему подчиненному, – будем надеяться, что вы вспомните прежние времена и поработаете с Игорем Исаевичем дружно, как когда-то.

Потом он еще немного помолчал, будто оценивая результаты своей беседы с Турецким и собираясь суммировать собственные соображения для подведения итога, о котором Александр Борисович вполне мог информировать Константина Дмитриевича Меркулова, не высказывая при этом недовольства по поводу тех или иных, якобы не решенных у руководителя военной прокуратуры, вопросов. Напротив, полное единство мнений.

Ну, правильно, они ж – дипломаты.

– А, в общем, знаете ли, Александр Борисович, я с вами согласен. Мы до сих пор никак не можем наладить с этим материнским Комитетом толковый деловой контакт. И вместо взаимопомощи и взаимопонимания мы чаще встречаем абсолютное неприятие. Причем, изначально. А это неправильно. Мы стараемся не отступать от закона, но ведь и к каждому солдату не приставишь по офицеру, а дело воспитания воина – длительное и хлопотное. Не у всех хватает терпения. Да и желания.

– И совести, – добавил Турецкий, словно в раздумье.

– Полностью солидарен с вами. Полагаю, было бы чрезвычайно полезно, если бы вам, Александр Борисович, удалось каким-то образом вот так, в доверительном тоне, затронуть эту тему при разговорах с вашими «клиентками», – он усмехнулся. – Честное слово, взаимная конфронтация ничего хорошего не обещает и ни к чему положительному не приведет. Надо избавляться от нее, идти навстречу друг другу. В том плане, как и вы, если я вас правильно понял, собираетесь работать с Паромщиковым.

– Вы абсолютно правы, Степан Серафимович, – честно подтвердил, возможно, и несколько преждевременный тезис прокурора Александр Борисович, ибо по поводу Игоря Исаевича никакой ясности в мыслях у него еще не было. Сам же он, отвечая, в данном случае не лукавил, потому что начинать с конфронтации мог бы себе позволить лишь тот, кто собирался провалить дело в самом начале. То есть, загубить его на корню. А такой задачи Турецкий ставить перед собой не собирался: любить, так любить, стрелять, так стрелять, как поет питерский бард, который очень нравится Александру Борисовичу. Вот из этого и надо исходить.

Судя по тому, как прокурор пожал, расставаясь, руку посетителю, можно было предположить, что он остался доволен встречей. А если у Федоровского и были какие-то, вполне, впрочем, справедливые опасения, что Генеральная прокуратура засылает к нему своего «казачка» с неким дальним прицелом, то бесхитростные и искренние ответы Турецкого наверняка его успокоили на этот счет. И слава Богу. Дипломатический прием закончился.

Ну, а теперь оставалось надеяться, что сам Федоровский и сообщит Паромщикову о своем – чьем же еще? – решении относительно роли Турецкого в расследовании дела, которое взял под собственный контроль сам министр, и неизвестно еще, кто будет следующим «контролером». Надо же – какой-то солдатик, а столько шума!

Глава шестая ВАЛЬКИРИЯ

Паромщикова в его кабинете не было. Куда-то отбыл. Вероятно, по делам, связанным с письмом, так полагал Турецкий. Ведь чтобы начать расследование, которое и покажет, по признакам каких статей будет возбуждено уголовное дело, требуется найти адресата. А где он, этот парень? В какой воинской части служит? Откуда призывался? Сплошные вопросы.

Довольно милый женский голос, узнав, кто звонит и по какому поводу, сообщил, что Игорь Исаевич, вообще-то говоря, должен подъехать с минуты на минуту. Но затем у него будет обед.

Да, конечно, дисциплина – прежде всего, здесь, как ни крути, та же армия.

Турецкий поинтересовался, с кем он беседует, и узнал, что на его вопросы отвечала помощница Паромщикова, лейтенант юстиции Алевтина Григорьевна Дудкина.

«Вон как, – подумал Александр Борисович, – это, наверное, как та, что у меня когда-то была, – Лиля Федотова, которую мы потом вместе со Славкой выдали за генерала, аж самого заместителя министерства внутренних дел. Рисковая была девушка, уже почти из-под венца, что называется, в одном неглиже, готова была выскочить, лишь бы Сашенька пересилил себя и произнес только одно короткое словечко: „Да“. Но Сашенька отшутился, и девушка с безутешными слезами на глазах быстро превратилась в генеральшу.

Впрочем, тот зам. министра, как позже выяснили, оказался совсем неплохим мужиком, и чувства его вполне заслуживали уважения, да и Лиля скоро пересмотрела свое отношение к этому браку, в котором личная месть, острое желание отомстить, – мол, ты не захотел, и вот тебе за это! Еще позавидуешь, да будет поздно! Локти кусать станешь! – короче говоря, вся эта водевильная страсть уступила место нормальному человеческому взаимопониманию. И так бывает в жизни…

Но Паромщиков-то уже не в том возрасте, вроде бы… Хотя, кто их, военных, знает! Интересно посмотреть. Игорь-то, кажется, мужик был, в ту пору, десять лет назад, ничего, хоть и не молодой, – по сравнению с сорокалетним Турецким, полным сил и непреходящих желаний, – но и не отвратный внешне. Поэтому он вряд ли взял бы к себе в помощницы какую-нибудь страшилку. Вот и голосок у нее тоже ничего, приятный… Как там у Ирки, в «Гнесинке», говорили: с богатыми обертонами! Что-то вроде этого. И потом, надо отдать справедливость, молодая девица в форме, – а что молодая, ясно, она же еще лейтенант, значит, недавно выпустили из института, – всегда выглядит куда предпочтительнее своей ровесницы с равными внешними данными, это – факт… Очень интересно…»

Но – к делу.

Наверное, кадры из соответствующего спецуправления Министерства обороны уже задействованы, нацелены на поиск. Однако ясности у них в деле пока нет, иначе бы и Федоровский уже был в курсе. Хотя он и намекал на какие-то подвижки. И тут тоже возможны два варианта ответа, как в телевизионных играх. Либо он действительно что-то уже знает, но темнит, чтобы выгоднее подать свою службу, либо ничего не знает, и темнит именно по этой причине, чтобы придать, опять-таки, своей службе большую значительность.

«А не может ли быть еще и третий вариант? – задал себе вопрос Турецкий. – Времени с момента появления солдатского письма в Интернете прошло немало, неделя или что-то около того. Очередная кампания, считает главный военный прокурор, по дискредитации Российской армии, – а тут, как ни крути, иначе ситуация и не выглядит, – уже развернулась в мировой сети вовсю. Послания сыплются на сайт Союза комитетов солдатских матерей России отовсюду, в том числе, из-за рубежа, подписанные и без подписи, полные гнева, возмущения и самых разных советов, вплоть до отказов служить и дезертирства. А подключить меня к расследованию Костя решил только сейчас. Чем же было вызвано столь длительное раздумье?»