Пьер Буль - Любовь и невесомость

• Название: Любовь и невесомость
• Автор: Пьер Буль
• Жанр: Юмористическая фантастика
• Год: 1990

Попробуйте представить себе брачную ночь в космосе, романтика, звезды, космос, а теперь добавьте невесомость. Ах, да, автор француз, так что не удивляйтесь...

Рассказ написан в 1952 году.

L'amour et la pesanteur

Перевод: Ф.Мендельсон

---

Пьер БУЛЬ ЛЮБОВЬ И НЕВЕСОМОСТЬ

«А желание все возрастает»

Пьер Корнель

Посвящается любителям научной фантастики[1]

* * *

После того как орбитальная станция с бешеной скоростью прокрутилась целый месяц вокруг Земли, была проведена смена экипажей.

Первые «орбитальцы», как и было предусмотрено, вернулись на ракетоплане и благополучно приземлились неподалеку от Нью-Йорка. Восторженная встреча ожидала пионеров космоса, и самые крупные газеты, не скупясь на доллары, оспаривали друг у друга право взять у путешественников первое интервью.

Однако их отчеты не удовлетворили любопытства просвещенной публики. Ученые и техники уже давно вычислили все, что могло произойти во время этого эксперимента, и потому то, что там случилось, уже было предвидено до последнего штриха и всякому известно заранее. И вскоре всем стало ясно, что новая информация была не более чем подтверждением теоретических расчетов. Орбитальная станция собиралась в космосе. Отдельные ее части доставляли на место ракеты. Единственным недостатком было то, что не прибыла ракета с оборудованием, которое должно было придавать станции вращательное движение, что в свою очередь компенсировало бы отсутствие земного тяготения и, таким образом, сделало бы пребывание космонавтов на станции более комфортабельным. Из-за этого космонавтам пришлось целый месяц жить в состоянии невесомости. Но и это было уже всем известно. Со времен Уэллса даже дети знают, к чему может привести невесомость. Бесчисленные романы и кинофильмы поведали нам о космонавтах, которые, случайно ткнув пальцем в одну стенку, тотчас оказывались у противоположной или при каждом шаге подпрыгивали до потолка.

Моя профессия журналиста толкала меня на поиски неизведанного, однако я не находил ничего, кроме изрядно затасканных штампов. И тогда я пристал к одному из пассажиров орбитальной станции, надеясь выудить у него какие-нибудь пикантные подробности.

— Должна же была эта невесомость привести к каким-то необычным ситуациям! — настаивал я.

— Да нет, что вы. Уверяю вас…

— И все же?..

Он задумался на секунду. Я чуть было не встал перед ним на колени. Тогда он нахмурился.

— Был, пожалуй, один случай… — начал он. — Но я об этом не стану рассказывать… Ни за что! Порасспросите Джо…

На орбитальной станции Джо числился простым уборщиком, так сказать чернорабочим. Поскольку все предметы там были невесомы, то так называемая физическая работа почти не требовала усилий, и он один неплохо со всем справлялся.

Однако по возвращении на Землю Джо сразу же куда-то исчез. В отличие от других героев космоса, которые ездили с приема на прием без передышки, Джо испарился из Нью-Йорка, не дав ни одного интервью. Впрочем, роль его была так скромна, что никто и не вздумал его разыскивать.

— Порасспросите Джо, — повторил мой собеседник. — Только он и может вам рассказать нечто забавное, а ведь вам именно это и нужно?

«Порасспросите Джо», — с досадой сказал мне другой пассажир орбитальной станции, когда я задал ему подобный вопрос. «Порасспросите Джо, — бросил мне начальник станции, когда я добрался и до него. — Что касается меня, то я не желаю слышать ни об этом типе, ни об его истории. Это просто кошмар для всей экспедиции, «a pain in the neck»[2].

Я был заинтригован и отправился на поиски Джо. Отыскать его мне удалось вдали от Нью-Йорка и от всех автострад, в маленьком городишке, где он поселился по возвращении из космоса. Джо оказался эдаким здоровым малым с круглым лицом. В его голубых доверчивых глазах не было и тени недоброжелательства, наоборот, внимательный наблюдатель мог сразу определить, что хозяин их — невинная жертва, из тех, кто непременно попадает в сети, которые ангел Странного и Необычного расставляет бесхитростным душам. Поэтому я не стал с ним лукавить и сразу представился корреспондентом крупной газеты, мечтающей опубликовать его воспоминания. К моему невыразимому изумлению, он наотрез отказался со мной говорить. Но я настаивал. Тогда он рассердился и выставил меня за дверь. Еще более заинтригованный, я позвонил в редакцию — заручиться материальной поддержкой. Вернувшись к Джо, я не дал ему раскрыть рта и сразу предложил за его доверительные сведения весьма значительную сумму. Будь Джо один, он бы наверняка отказался, но при нашем разговоре присутствовала Бетти, его жена, мое предложение ее соблазнило, и она что-то зашептала мужу. Джо долго колебался, но в конце концов Бетти его убедила.

Я перевел рассказ Джо как можно точнее и жалею только, что мне не удалось сохранить все красочные особенности американской разговорной речи.

— Необычайные ситуации, говорите? — начал Джо. — Ладно, будут они вам. Я не хотел об этом рассказывать, потому что хвалиться особенно нечем, но уж если на то пошло, то я не виноват, что так оно получилось, и, раз есть люди, готовые заплатить, чтобы узнать, как все было на самом деле, не такой я дурак, чтобы отказываться от денег. Только вот что, не мастак я рассказывать, да и случай этот немного того, с закавыками.

— Валяйте, Джо! Я уверен, именно такие истории заинтересуют наших читателей. Не думайте обо мне и рассказывайте, как умеете.

— Ну ладно, поехали. Все началось с этой выдумки Бетти, моей Бетти…

— Вашей жены, Джо?

— Да, сэр, моей жены. Она была в экспедиции горничной, вы, наверное, об этом не знаете, в газетах про это не писали. А моей невестой она стала еще до полета этой штуки, «сателлита», как они ее называли. Мы давно собирались пожениться. Так вот, пришла ей в голову распрекрасная идея отпраздновать нашу свадьбу в этой штуковине. Такое, клянусь, только женщине и может прийти в голову, хотя поначалу идея была вроде как идея, не глупее любой другой. Выгоды я в этом не видел никакой, но и убытков не ожидал. Чтобы доставить Бетти удовольствие, поговорил я с боссом, начальником экспедиции, — он ко мне хорошо относился. Босс не стал возражать, наоборот, ему это вроде бы понравилось.

— С нами должен лететь падре, вот он вас и обвенчает, — сказал он, — а сам я, как капитан, скреплю гражданский брак, как бывает иной раз на кораблях. — Похоже, все это очень его забавляло.

Значит, все были согласны и решили поженить нас, когда «сателлит» соберут и в нем можно будет поселиться. Босс, наверное, думал, что это прибавит мне усердия.

Ладно. Полетели мы. Как проходил полет, мне незачем рассказывать, вы и так все знаете. Прибыли мы в назначенное место в космосе и начали крутиться вокруг Земли посреди частей «сателлита», заброшенных туда раньше нас.

Вышел я из ракеты в скафандре и принялся за работу, повторяя себе: чем раньше закончится монтаж, тем скорее я женюсь на моей Бетти и буду с ней миловаться до возвращения на Землю.

Монтаж шел быстро. Надо вам сказать, что без этой хреновины, или как его там, тяготения этого, работать мне было гораздо легче. Вначале, правда, голова малость кружилась, когда под ногами нет ничего, где-то там Земля и океаны мелькают, как сумасшедшие, но мне все как следует растолковали, так что я не очень удивился, а потом и вовсе перестал обращать внимание. Тут еще нужно было координировать свои движения, штука, скажу вам, не простая. Там, наверху, если ты изо всех сил толкаешь железную балку, то кувырком отлетаешь назад, а когда завертываешь гайку, то начинаешь вокруг нее крутиться. Но главный механик объяснил мне, как надо пользоваться реактивным пистолетом, чтобы компенсировать всякие промашки, и скоро я уже орудовал всеми этими инструментами как своими и ничего не боялся.

Значит, собрал я части этого «сателлита» вокруг себя и начал их подгонять и прилаживать. Работа эта забавляла меня; за пять дней мы все закончили, и я ни капельки не устал. Конечно, мысль о нашей свадьбе прибавляла мне сил. Мне казалось, что я зарабатываю право на мою Бетти.

Всего пять дней, сэр, и ни одним больше, понадобилось, чтобы собрать станцию. Вы знаете, какой она формы, все газеты ее описывали: такое здоровенное колесо, в котором все пассажиры находятся в ободе, конечно достаточно большом и, конечно, герметичном. Недоставало лишь одной детали. О ней мало говорили, но прошу отметить: как раз этот механизм должен был вращать наше колесо, как волчок. Так вот, его и не оказалось. Ракета с ним не прибыла. Может, она свернула к Луне. Может, свалилась в океан. Короче: не было ее, и точка!

— Ничего страшного, — сказал мне босс, когда я доложил о пропаже. — Как-нибудь обойдемся. Прожили мы без тяготения пять дней, и никто не жалуется. Надо только быть внимательнее. Я предупрежу экипаж.

И вот собрал он нас всех и начал рассказывать об ощущениях, которые возникают при этом самом отсутствии тяготения. Все его слушали вполуха, особенно я, потому что думал о Бетти. К тому же все это мы уже знали по кино и по первым тренировкам. Но босс наш любил читать наставления, и многие его слова я потом припомнил. «Это принцип действия и противодействия, — примерно так говорил он. — Это физика. Каждый толчок отбрасывает вас от препятствия в сторону, противоположную направлению толчка. Вы можете полететь вверх или вниз, направо или налево, потому что нет больше тяготения, чтобы вас удержать».