Елизавета Абаринова-Кожухова - Искусство наступать на швабру

• Название: Искусство наступать на швабру
• Автор: Елизавета Абаринова-Кожухова
• Жанр: Фэнтези

Описываемые события предшествуют книгам Е. Абариновой-Кожуховой "Холм демонов" и "Дверь в преисподнюю"

---

– Вам несколько раз звонил инспектор Столбовой, просил обязательно сразу же перезвонить.

– Спасибо, Софья Ивановна, так и сделаю, – кивнул Василий и, даже не переодевшись, стал названивать инспектору.

– Василий Николаич, где вы пропадаете? – набросился на него Егор Трофимович.

– A что?

– Сегодня утром приехала Чаликова и уже успела развить весьма бурную деятельность.

– В смысле?

– Наши люди внимательно следили за ней, и вот что нам известно. Сразу по прибытии она поселилась в гостинице "Кислоярочка", где для нее заранее был забронирован номер 206 на втором этаже. И тут же к ней в номер заявились соседи – некий профессор, доктор энтомологических наук Иван Петрович Oльховский из 205 номера и госпожа Антонина Степановна Гречкина из номера 207. Оба поселились в "Кислоярочке" три дня тому назад.

– Что за люди? – деловито спросил Василий.

– Очень приличная и интеллигентная публика, – ответил Столбовой. -Впрочем, как и сама Чаликова, так что не удивительно, что с ними она быстро сошлась. Но угадайте, Василий Николаевич, с кем отправилась брать интервью наша подопечная, едва устроившись в гостинице?

– Ну, трудно сказать. C президентом Яйцыным, с кинорежиссером Святославским, с банкиром Грымзиным... Знаю только, что не с майором Селезнем.

– Лучше бы с майором, – сокрушенно вздохнул инспектор. – Она отправилась прямиком к политику Гераклову.

– Ну, ничего удивительного, – заметил Дубов. – Вполне понятно, что журналистка для объективной картины хочет узнать мнение не только путчиста Разбойникова, но и его главного антагониста.

– Если бы... – протянул инспектор. – Но и это еще не все. Прямо от Гераклова она отправилась знаете к кому? К рекламному агенту Мешковскому!

– Ну и прекрасно, – рассеянно ответил Дубов. – Значит, госпожа Чаликова интересуется постановкой рекламного дела в нашей Кислоярской Pеспублике.

– Очень сомневаюсь, – возразил Столбовой. – Мне почему-то кажется, что Чаликова отправилась к господину Мешковскому не потому что он специалист по рекламе, а потому что активист КАСРа.

– A что это такое? Кислоярская Ассоциация Социалистов-Революционеров?

– Не совсем. КАСР – это Кислоярская Ассоциация сексуального равноправия. Представляете, что он ей наплетет?! A если Мешковского еще и подпоить, то он вообще вывалит на бедную журналистку все местные сплетни, и у нее возникнет впечатление, что Кислоярск – это один сплошной притон развратников и извращенцев, включая самые высшие круги.

– Ну, не будем драматизировать, – успокаивающе произнес Василий. – Я проверю ее контакты. Вы не в курсе, где она сейчас?

– По последним данным, объект Ч. уже покинул квартиру Мешковского на Родниковой улице 53/55 и движется в сторону отеля. Сейчас госпожа Чаликова, скорее всего, у себя в номере.

– Ну вот и прекрасно. Когда у нее интервью с Разбойниковым?

– Завтра в полдень.

– Тогда сегодня я встречусь с Геракловым, а завтра утром – с Мешковским. Постараюсь прощупать круг тем, интересующих госпожу Чаликову.

* * *

"Должно быть, Чаликова еще в Москве изучала обстановку в Кислоярской Pеспублике, – размышлял Дубов, машинально ведя "Москвич" в сторону Московской улицы, где проживал политик Гераклов. – И то, что она отправилась к вечному оппозиционеру раньше, чем, скажем, в Президентскую администрацию, означает, что Чаликова отнюдь не собирается писать что-то официально-парадное. И потом, вряд ли люди Разбойникова, с которыми она предположительно сотрудничает, одобрили бы подобные контакты. Или она ведет свою игру?.. Еще вопрос – в какой момент у нее возникла мысль посетить Мешковского – еще раньше или только после встречи с Геракловым? На первый взгляд – какая разница? Но и это может оказаться очень существенным..."

В личном знакомстве с Константином Филипповичем Геракловым Василий Дубов не состоял, но был о нем немало наслышан. Несколько лет назад Гераклов играл видную роль в так называемом Народном Пробуждении, а пиком его политической карьеры стало личное участие в аресте Александра Петровича Разбойникова после провала красного путча и провозглашения свободной Кислоярской Республики. Однако затем его путь политического деятеля медленно, но верно пошел под гору – у руля нового государства встали искушенные в подковерных интригах бывшие партийные секретари "второго эшелона", а имя пламенного Гераклова стало понемногу забываться. Единственное, что слышал Василий о Гераклове за последнее время (правда, от его явных и тайных недоброжелателей) – это то, что он совсем "съехал с крыши" и ударился в кришнаизм.

Последний слух отчасти подтвердился – дверь сыщику открыл невзрачного вида человек в очках и в белом балахоне, а пахло в квартире какими-то восточными благовониями.

– Что-то снова все про меня вспомнили, – с еле скрываемой радостью промолвил Гераклов, когда гость представился. – То журналистка из Москвы, то вы теперь. Харе Кришна, Харе Рама...

– Я пришел как раз по поводу вашего интервью с Чаликовой, – с ходу заявил сыщик. – То есть ее интервью с вами.

– Вот как? – несколько удивился Гераклов. – И что же вас интересует?

– Меня интересует, о чем вы с ней говорили, – пояснил Дубов. – И желательно во всех подробностях.

– A, ну ясно. Мы говорили о путях Российской и Кислоярской демократии и о влиянии учения Кришны на общественную нравственность и развитие мировой культуры.

– A конкретнее? – попросил Дубов.

– Конкретнее можете спросить у самой госпожи Чаликовой, – предложил Гераклов. Детектив нахмурился:

– Господин Гераклов, уклонениями от ответа вы только усугубляете собственное положение.

– Вы что, мне угрожаете? – насмешливо пожал плечами политик. – Не вы первый. Разбойников во время путча уже грозился меня расстрелять, а где он теперь?

"Эх, была – не была", решился Дубов слегка приоткрыть карты.

– Константин Филиппович, я совсем не собирался вам угрожать. Под угрозой само существование нашего государства, а значит – и ваша жизнь. Думаю, что вы у них в расстрельном списке один из первых кандидатов.

– Ну вот, опять, – вздохнул Гераклов, поправляя балахон. A Дубов решительно продолжал:

– Сегодня Чаликова побывала у вас, а завтра отправится в тюрьму брать интервью у вашего приятеля Разбойникова. И во время интервью он передаст ей записку для своих товарищей на воле. Собственно, товарищи это интервью и устроили. И очень возможно, что главный "товарищ" – это сам Феликс Эдуардович Железякин, если вам знакомо это имя...

Гераклов порывисто вскочил:

– Значит, Чаликова в сговоре с этими бандитами! A я, дурак, разоткровенничался с ней!

Дубов покачал головой:

– Ну, насколько Чаликова с ними в сговоре, это еще вопрос. Степень ее участия нам предстоит установить. Поэтому вы должны вспомнить все – и о чем рассказывали Чаликовой, и чем она особо интересовалась.

Минутку помолчав (и, видимо, мысленно советуясь с богами Индийского пантеона), Гераклов ответил:

– Знаете, Василий Николаич, если бы на вашем месте был кто-то из наших милицейских инспекторов, а тем более из людей Коржикова, то я бы не стал ничего говорить. Но о вас я слышал как о честном и порядочном человеке, и потому расскажу вам все, что знаю. – Гераклов еще немного помолчал, беззвучно шепча мантры. – Собственно, никакого интервью Чаликова у меня не брала, во всяком случае, диктофон не включала и ничего в блокнот не записывала. Мы просто побеседовали, но, как говорится, не для протокола. Она, помнится, более всего интересовалась путчем и арестом Разбойникова.

– A вы?

– Ну, я ей все рассказал – и как строил баррикады, и как арестовывал лидера путчистов, и как потом наши распрекрасные власти свели на нет все, что было хорошего и светлого в Кислоярской мирной революции.

– Ну хорошо, а о чем она еще расспрашивала?

– Еще о бывших руководителях здешнего КГБ и прокуратуры – Железякине и Рейкине.

– Так-так, – задумался Дубов. – Значит, о Железякине и Рейкине... Дело приобретает опасный оборот.

Это замечание имело под собой веские основания – бывший прокурор Антон Степанович Рейкин был одним из активнейших членов той шайки, глава которой вот уже несколько лет сидел в Кислоярском централе. В августе 1991 года ему, в отличие от Разбойникова, удалось скрыться от правоохранительных органов, но с тех пор его присутствие все время так или иначе ощущалось – даже расследуя чисто уголовные преступления, и Дубов, и сотрудники милиции нередко сталкивались с его прямыми или косвенными следами.

– Константин Филиппович, как вы думаете – почему Чаликова обратилась именно к вам? – спросил детектив. – Неужели вам известно больше, чем другим?

– Другие не так болтливы, как я, – печально ответил Гераклов. – Язык мой – враг мой. Если бы я умел вовремя молчать, то сидел бы не здесь, а в Кабинете Министров!.. Но с вами-то я могу быть откровенным. Видите ли, в чем дело. В августе девяносто первого, когда мы переняли архив и картотеку КГБ, была создана специальная комиссия по их анализу. В нее включили и меня как представителя прогрессивной общественности.