Анна Кэмпбелл - Завоевание куртизанки

• Название: Завоевание куртизанки
• Автор: Анна Кэмпбелл
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-050633-0, 978-5-9713-8379-6

Загадочная дама полусвета Сорайя сводит с ума самых богатых аристократов Лондона.

Ею мечтают обладать многие, однако она пока не намерена принадлежать никому.

Герцог Кайлмор, уставший от изощренных игр этой женщины, решается на дерзкий и отчаянный поступок – похитить Сорайю и жениться на ней.

Герцог и предположить не мог, что под маской прекрасной куртизанки скрывается невинная Верити Эштон – бедная девушка, которая тайно влюблена в него, но мучительно боится, что ее тайна будет раскрыта…

---

Кайлмор помолчал, воспоминания жалили его как ядовитые змеи. С горечью в голосе он продолжал.

– Он умер на руках Люси, когда мне было семь лет. Несчастная маленькая шлюшка не знала, что его отвратительные болезни через год прикончат и ее. После смерти отца мать отправила меня в Итон, а сама выгнала, арендаторов, обрекая их на голод или эмиграцию.

Он снова умолк. Конечно, теперь Верити выскажет что-нибудь. Возмущение, сочувствие. Даже насмешку. Но напряженное молчание продолжалось.

Может быть, она радовалась, видя, как низко он пал. Его мать смаковала бы такую минуту. Она сделала целью своей жизни растоптать его гордость и превратить сына в творение своих рук.

Матери это так и не удалось. Но Верити могла уничтожить его одним словом.

Видит Бог, он так устал притворяться великим герцогом Кайлмором. Он находил некоторую свободу в том, что признавал правду, скрытую за фальшивым величием.

Молчание продолжалось.

Что это с ней? Почему, черт побери, она ничего не говорит? Ведь его трагическая исповедь заслуживала какого-то отклика.

Порыв ветра бросил струи дождя на оконное стекло.

Какой смысл прятаться? Он должен посмотреть на нее. Он уже не тот испуганный ребенок, каким был когда-то в этой долине.

Поворачиваясь, он едва осмелился взглянуть на нее. Что он увидит на ее лице? Презрение? Жалость? Торжество?

Или, хуже, равнодушие?

Верити по-прежнему сидела у туалетного столика. Кайлмор заставил себя посмотреть ей в глаза.

И наконец понял ее молчание.

Не веря своим глазам, он вглядывался в ее прекрасное лицо. Глаза Верити были полны печали, и слезы блестели на ее щеках.

– О, мой дорогой, – дрогнувшим голосом сказала она.

Неуверенно улыбнувшись, она протянула ему дрожащую руку.

Его одинокое, недоверчивое сердце открылось навстречу манившему его жесту. Двумя шагами он пересек комнату и упал подле нее на колени.

– Верити… – прошептал он и зарылся лицом в ее колени.

Верити склонилась, согревая его своим теплом.

– Это кончилось. Это кончилось. Мне так жаль, что вам пришлось пройти через это. Мне так жаль, – чуть хриплым от слез голосом говорила она. – Но вы были таким смелым маленьким мальчиком.

Она продолжая что-то шептать, гладила его по волосам с такой нежностью, что ему хотелось рыдать.

Но он не зарыдал. Он уже не слушал ее слова, а только впитывал в себя ее безграничное сострадание, заполнявшее холодную пустоту в душе.

Закрыв глаза, Кайлмор отдался во власть благодатной темноты. Темноты, заполненной милой Верити.

И в этой темноте истина, с самого начала прятавшаяся в его сердце, наконец заставила себя услышать.

Он так долго спасался бегством от своих чувств, что даже сейчас страшился этого неизбежного момента.

Но было слишком поздно. Истина вышла на свет. Кайлмор ничем не мог заглушить ее настойчивые требования.

Он так жаждал обладать телом Верити, потому что еще сильнее жаждал обладать ее душой.

Она дополняла его в чем-то, что он только начинал понимать, хотя его сердце всегда чувствовало в ней свою половинку.

Он совершал преступления против нее, использовал ее, желал, ненавидел, жестоко обращался с ней.

И все это время она была его единственной надеждой на спасение.

Он стоял перед нею на коленях, схватившись за нее, как человек, тонущий в штормовом море. Она пережила лишения, потери и насилие. Она противостояла им со смелостью и безграничным желанием пожертвовать собой ради тех, кого любила. Она не прибегала, подобно ему, к легкому пути защиты – цинизму и безразличию.

Кайлмор любил ее всем своим существом.

Он любил ее.

Тяжелый груз одиночества и терзаний упал с его плеч. Он лишь испытывал радостное облегчение оттого, что доверился ей, он знал, что она не предаст его.

Она видела его с самой плохой стороны. И не отвергла.

Когда-нибудь он расскажет ей о долгих, трудных годах учебы в Итоне, куда после наследования титула Кайлмор приехал полуграмотным дикарем. Над ним издевались, его били и травили другие мальчишки, которые слишком быстро почувствовали его одиночество.

Слава Богу, он унаследовал неплохие мозги от своей гарпии-матери. К тому времени, когда Кайлмор уезжал в Оксфорд, его блестящие успехи в науках и холодная отчужденность вызывали зависть одноклассников. Они никогда не догадывались, что годы одиночества превратили его в Холодного Кайлмора, когда-то бывшего испуганным ребенком-дикарем.

Он расскажет ей о разорении, на которое от его имени обрекало арендаторов мелочное, самовлюбленное существо, давшее ему жизнь. А он стоял рядом, бессильный остановить опустошение, творимое ею.

Что было бы с ним, если бы он не уступил своему любопытству и не увидел женщину, о которой болтали все языки в тот год, когда он получил наследство? Если бы он не встретился взглядом с блестящими настороженными глазами в толпе гостей в лондонском салоне?

Его страсть к Сорайе-Верити всегда была слабостью. Кайлмор провел годы, пытаясь освободиться от нее.

Слава Богу, ему это не удалось.

Да, когда-нибудь он расскажет ей все об этом.

Он уже приобрел ее понимание и прощение. Он чувствовал это в ее прикосновении, в ее тихом голосе, нежно утешавшем его.

Глава 21

Верити сразу же заметила перемену в герцоге. Ее жестокий любовник не превратился в обычного человека, но в его поведении появились простота и легкость.

Ночные кошмары больше не преследовали его.

И если ужасы, пережитые Кайлмором в детстве, не выходили у нее из головы, то это была плата за любовь. Верити следовало бы сразу догадаться, какие чудовищные дела творились в этом доме, но она была слишком поглощена собственными бедами, чтобы что-то заметить.

Решетки на окнах, явно установленные за годы до ее приезда. Странное поведение герцога и его нежелание находиться в доме. Атмосфера заброшенности и несчастья, царившая кругом.

Его сны.

О да, его сны должны были насторожить ее. Даже в Лондоне она могла бы догадаться, что человек с таким нечеловеческим самообладанием должен скрывать в самой глубине души кровоточащие раны.

Верити не обманывала себя и не верила, что эти раны скоро затянутся. Но она молилась, чтобы этот новый более нежный, более открытый человек получил шанс наконец стать самим собой.

Этот новый Кайлмор был склонен изображать из себя любителя поспать. Она ничего не имела против. Каждую ночь он доверчиво засыпал в ее объятиях, а она рыдала над страданиями, которые он переносил с такой храбростью и в таком одиночестве. Рыдала молча. Если он увидит ее плачущей, то догадается о ее тайной любви.

Спустя неделю после того, как герцог раскрыл ужасающие тайны своего детства, Верити как-то утром спустилась вниз и столкнулась с ним в холле. Мощными руками он удерживал под мышками пару оленьих голов.

– Что вы делаете? – удивилась она.

– Сооружаю погребальный костер из наших суровых стражей. – Кайлмор бесцеремонно бросил свою ношу и обнял Верити. – Если только ты не хочешь сохранить их? – шепотом спросил он.

– Упаси Боже.

Он был в одной рубашке, и мускулы его спины играли под ее ладонями.

Появился Энди и выхватил лесную куницу и самого мрачного барсука из кучи у двери, даже не взглянув на обнимавшуюся пару.

И все же Верити покраснела. Невероятно. Тринадцать лет она была куртизанкой, но, несмотря на распутный образ жизни, часть ее души чувствовала себя чистой, как будто вновь родившейся. Почти девственницей.

Впервые полюбившей девственницей.

После исповеди Кайлмора ей страшно хотелось убрать из дома все, напоминавшее о проклятом прошлом. Может быть, тогда он обретет покой.

Энди швырял чучела в тележку.

– Кайлмор, – тихо позвала она. – Вам помочь?

Он просил называть его по имени, но Верити испытывала неловкость от такой близости.

– Ты не должна работать, как служанка, милая.

– Думаю, если герцог может пачкать свои руки, то такая крестьянка, как я, ничуть не хуже, – сухо заметила она.

Не дожидаясь его согласия, Верити пошла в гостиную и ахнула, увидев царивший там хаос. Хэмиш и Энди стояли на табуретах у соседних стен и ломом срывали с них выставленные напоказ головы животных.

– Ваш дедушка явно желал, чтобы его трофеи висели здесь до конца света, – сказала Верити и сразу же чихнула от облака пыли, которое поднялось, когда на пол свалилась самая большая голова.

– Возьми. – Кайлмор протянул ей носовой платок. – Я не шутил насчет пыли.

– Пожалуй, нет, – согласилась она. – Я займусь вещами поменьше.

Верити повернулась к массивному шкафу из красного дерева, в котором были выставлены образцы местной фауны. Она возненавидела эти чучела несчастных убитых зверьков с первой же минуты, как их увидела.

Уборка этой комнаты заняла почти весь день. Раньше она никогда бы не поверила, что величественный герцог Кайлмор снизойдет до такой грязной работы. Но сейчас ее не удивляло, что он трудится усердно и безропотно рядом со слугами.