Дмитрий Вересов - Медный всадник

• Название: Медный всадник
• Автор: Дмитрий Вересов
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• ISBN: 5-7654-4776-7

Пройдя сквозь миражи Белых ночей, хитросплетения ветвей судьбы Летнего сада, вобрав в себя силу и власть Невского проспекта, Путники объединились под предводительством Медного всадника, чтобы в последней и решающей битве противостоять тьме, опускающейся на город.

Много дорог по туннелям времени прошел Евгений Невский, чтобы распознать природу и корни зла и научиться противостоять ему. Много трудностей – предательство мужа, нелегкая участь матери-одиночки, – пришлось пережить Альбине, прежде чем она обрела покой. Но когда она обретет свое счастье?

И всем воздастся по делам их: злому гению Александру Акентьеву, доброму и преданному Вадиму, талантливому и необыкновенному Кириллу Маркову. Потоки времени нахлынут на старый город, а когда настанет время отлива, в судьбах героев произойдут невиданные метаморфозы…

---

– Вряд ли, я бы непременно помнила! – сказала Серафима, нисколько при этом не покривив душой.

– Что это там у вас на пальце? Ради бога, спрячьте! Увидит пьяная матросня и экспроприирует в интересах революции!

После этого Ильич переключился на Иволгина. Невский успел ему что-то нашептать вполголоса. Вадим напрягся, расслышал слова «контузия», «преданный делу» и «рабоче-крестьянское происхождение»…

– Как вы думаете, товарищ, – громко спросил Ленин у Невского, которого видел впервые в жизни, – может ли товарищ Иволгин исполнять обязанности народного комиссара, а?

– Может! – не моргнув глазом, ответил Нев-ский и хлопнул по плечу Вадима, отчего Домовой, совсем ошалевший от подобной перспективы, подпрыгнул на месте.

«Теперь не отвертишься», – подумал он.

– С массами умеете работать? Впрочем, это дело наживное! – прищуренные глаза ощупывали Вадима. – Нам катастрофически не хватает людей, способных на волевые решения, – пожаловался Ульянов. – Промышленность, банковская система… Чем жестче вы будете действовать, тем лучше! Хаос, нам сейчас нужен хаос! Вы будете повелителем хаоса! Как вам такая идейка, дражайший?!

«Царем – никогда!» – мелькнуло в голове у Иволгина, но что-то ему подсказывало, что благоразумнее будет согласиться. И эти глаза. «Боже мой, да он одержимый!» – понял Вадим. Страшно было находиться рядом с этим человеком. И одна мысль не могла не прийти в голову сейчас – что будет, если он, Вадим, убьет его?! Можно ли этим поступком остановить кровавую карусель, в которую уже втянута страна, или уже поздно? А ведь где-то здесь ходит-бродит другое чудовище, товарищ Коба, будущий отец народов! Голова шла кругом.

Иволгин нерешительно взглянул на Невского, тот кивнул, посоветовав соглашаться.

– Вот и чудненько! – хлопнул в ладоши Владимир Ильич. – Подождите в приемной, я прикажу послать за документами. Телефон не работает сегодня. Саботаж, дорогие мои. Везде саботаж! У меня есть предчувствие, – теперь он обращался персонально к девушке, – что мы с вами, товарищ Каплан, еще непременно встретимся!

Сима улыбнулась.

– Ильич прав! – шепнул Невский, когда они покинули кабинет вождя. – Думаю, надо передать перстень товарищу Иволгину на хранение.

Девушка сняла перстень с руки.

– Я не вполне уверен… – пробормотал Вадим. – Что мне с ним делать? Отдать в пользу голодающих детей?!

– Боже упаси!

Вадим взял в руки перстень.

– Что это за камень? – спросил он, любуясь его переливами.

– Меланит, – сказала Серафима, – черный гранат. Его нельзя украсть – так он принесет гибель, его можно купить, но тогда он нескоро снова станет волшебным. Я дарю его вам!

– А он волшебный? – спросил Вадим.

Серафима кивнула, не спуская с него глаз. Она взяла его левую руку, Домовой почувствовал, как перстень обхватил указательный палец.

– Это слишком ценный подарок, – сказал он.

– О, да! – сказала Серафима. – Иногда с его помощью можно вернуться в прошлое, он, как магнит, притягивает к себе судьбы. Но для этого нужен портал там, где они находятся сейчас.

– Портал?! – переспросил Вадим и тут же сообразил – коллапсер это и есть портал. Его коллапсер.

– И когда? – спросил он, чувствуя себя глупо. – Когда мы сможем это сделать?..

– Скоро, оттого и торопимся, – сказал Нев-ский. – А потом уже и никогда!

Он улыбнулся, но Иволгин почувствовал, что за этой улыбкой скрыты и страх, и надежда.

– Словом, вещица ценная, прекрасный сэр, и потому постарайтесь ее сберечь, – сказал Невский и сжал его руку. – И не открывайте двери незнакомым людям!

– Фройляйн! – офицер был в парадной форме войск СС – черной, с серебряными галунами. – Стоило завоевать этот город, чтобы только встретиться с вами!

Сима смотрела, как завороженная, на его фуражку, на серебряный череп над скрещенными костями. Офицер принял это за восхищение.

Небо над Невой было свинцово-серым. Таким же, как и корпус чудовищно огромного линкора, стоявшего возле Дворцового моста. «Тирпиц» возвышался напротив Адмиралтейства, как символ торжества арийского духа. Иволгин смотрел на него, ощущая нереальность происходящего. Он знал, что этот корабль покоится на дне морском. А этот человек… Людвиг фон Лютц, как он представился, уже давно истлел в своей могиле. Ему на мгновение показалось, что на широком лице Лютца проступили очертания черепа, но это была только тень.

Но то, что он сейчас видел, не было миражом. Он не сомневался, что корабль реален, как реален и фон Лютц, сидевший перед ними за столиком офицерского кафе на набережной и не спускавший восторженных глаз с Симы Иванцовой.

– Погода сегодня не радует! – заметил Лютц.

Помимо погоды, Лютц жаловался на проблемы с метрополитеном, который был разрушен русскими при отступлении.

Говорили на немецком. Евгений Невский был гарантом их неприкосновенности, благо носил форму артиллерийского майора, на которой рядом с аксельбантом гордо красовался железный крест. Он выглядел старше остальных, включая прилипшего к ним Лютца. Относительно его спутников вопросов возникнуть уже не могло. Вадим был штабным чиновником. Статус Серафимы не уточнялся. Лютц был чертовски вежлив, но все вздохнули с облегчением, когда он, наконец, попрощался с ними и отправился, как он сообщил сам, полюбоваться на Смольный институт, который со дня на день должны были взорвать.

– Кстати, о Смольном! Вообще-то, это несправедливо! – заметил Евгений, когда немец удалился. – Народным комиссаром должен был стать я!

Вадим покосился на него недоверчиво – он не всегда понимал, шутит Невский или говорит серьезно.

– Вернемся? – предложил он. – Переиграем?

– Это не игра, Вадим, – сказал серьезно Нев-ский. – И я ничего не могу уже вернуть, но, может быть, у тебя получится.

Иволгин ничего не понимал, но решил не задавать пока никаких вопросов. И так голова шла кругом.

Проехал армейский «кюбельваген», за которым следовала колонна из разномастных советских грузовиков, вывозивших щебень от разбитых зданий. Было, похоже, что гитлеровские планы относительно полного уничтожения города претерпели изменения. Затем мимо них промчался странный экипаж – в двуколку был впряжен молодой человек со знаком ГТО на груди. В коляске рикши развалился с довольным видом какой-то группенфюрер.

На Московской площади, Moskow-platz, больше не было памятника Ленину, только пустой постамент. Возле Дворца Советов стояло несколько штабных черных «Опелей». Здание теперь охранялось войсками СС и парашютистами. Ближайшие улицы были перекрыты, таких мер безопасности не было даже возле Зимнего дворца, где разместилась временная военная администрация города.

Подходить ближе явно не следовало.

– Мне страшно здесь! – сказала Серафима.

И свет погас.

* * *

– Вадим Геннадьевич! Как вы себя чувствуете? Как вы нас перепугали!..

Свет резал глаза. Голоса резали слух. Было душно. Домового вывели из сферы, из лаборатории, почти вынесли и повели к лестнице, поддерживая за руки.

– Ему нехорошо, включите лифт! – крикнул кто-то.

– Нет уж, это старье застрянет еще. Лучше по лестнице. Давайте, Вадим Геннадьевич, ножками, ножками! У вас получается…

– Корнеев побежал за врачом, сейчас вернется.

Домовой понял, что его путешествие прошло незамеченным. «Может быть, – думал он, – здесь прошло совсем немного времени». Если, конечно, он, действительно, куда-то летал. Летал?! Да, именно такое ощущение, должно быть, испытывали братья Райт, когда впервые поднялись в воздух.

Нет, все было на самом деле, а не привиделось ему, когда он упал в обморок. Это он знал точно. Знал, потому что на его руке остался перстень Серафимы, он опустил его незаметно в карман. Нельзя, чтобы заметили.

– Мне уже лучше.

– Нет, не лучше, – это Ника распоряжается.

Вот не повезло. Впрочем, его бы и так не оставили в покое. Мерили давление, что-то спрашивали. А он думал о перстне и о том, что будет теперь.

Александр Акентьев открыл глаза – он заснул за рабочим столом. Был вечер, за окнами горели сиреневые фонари. По белому потолку, украшенному лепниной, разбегались тени. Комната выглядела причудливо – словно продолжение сна. Переплет прислушался к шуму ветра, к голосам и звукам, неразличимым для смертных, но доступным ему. Его тело было бесконечно выносливо, но разум требовал отдыха. Во сне он посещал места, о которых не подозревали составители древних гримуаров, местах, о которых никогда не догадывались даже гениальные провидцы. Там тьма становилась светом, там царствовали странные существа, он понимал их язык и сам говорил на нем. Он был одним из них. И вот это пробуждение… Он пытался понять, что вырвало его из сна. На это потребовалось несколько мгновений.

Перстень был теперь совсем рядом, он чувствовал его пульсацию, похожую на биение сердца. Найти его стало проще, чем отыскать мальчика Альбины – перстень сам звал к себе. Он вздохнул, ощущая небывалый покой. Было ощущение, будто перевернулась еще одна страница книги.