Франциска Вульф - Камни Фатимы

• Название: Камни Фатимы
• Автор: Франциска Вульф
• Издательство: Мир книги
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2006
• ISBN: 5-486-00531-8

Никогда не знаешь, что случится завтра. Молодая врач-хирург из Гамбурга не могла даже представить, что обычное ночное дежурство обернется для нее… путешествием во времени. Случайно оказавшийся у нее магический камень Фатимы, дочери пророка Мохаммеда, предмет вожделения истинно верующих, перенес ее на десять веков назад, в арабское Средневековье. Пройдя через все испытания в гареме эмира, ощутив на себе хитросплетения интриг, разочаровавшись в женской дружбе и познав восторг любви, главная героиня в конце концов вернется обратно, в век нынешний.

Но кто сказал, что на этом завершатся перипетии ее судьбы? Наступит новый день, и кто знает, что он принесет на этот раз?

---

– Ты останешься здесь! Придется с тобой повозиться. – Он с трудом перевел дыхание, приподнял ее и с нечеловеческой силой вновь бросил на постель. – Вдвоем мы испытаем много приятных минут.

К своему ужасу, Беатриче поняла, что Нуху II пришлась по душе ее непокорность. В отчаянии она стала хаотично размахивать кулаками. И наконец угодила эмиру в нос. Кость треснула со страшным хрустом, и из разбитого носа хлынула кровь. В глазах эмира застыло изумление. Беатриче отодвинулась, освободилась от цепких лап и вскочила с кровати. И даже подумала, не спрятаться ли ей в одном из шкафов. Кровь заливала лицо властителя Бухары, пачкая рубашку из дорогого шелка.

«Перелом кости носа, – подсказал ей внутренний голос. – Делай же что-нибудь! Ты врач и обязана помочь ему. Положи Нуха II на спину, вставь тампоны в носовые отверстия, чтобы прекратилось кровотечение, и осмотри череп на предмет обнаружения других повреждений».

«Чепуха! – вторил ему другой, исполненный ненависти голос, о существовании которого Беатриче до сих пор и не подозревала. – Даже не думай! Мерзавец заслужил это!»

Постепенно Беатриче приходила в себя.

Нух II ощупывал свой распухший нос, удивленно рассматривая свежую кровь на пальцах, потом взглянул на Беатриче.

Этот взгляд сказал все – и Беатриче распрощалась с жизнью. Нух II, всемогущий повелитель, вершитель судеб людей в Бухаре, не привык к сопротивлению и неповиновению. Теперь-то уж он точно прикажет отрубить ей голову, если не убьет на месте.

Не успела Беатриче опомниться, как с диким ревом, от которого у нее затрещали барабанные перепонки, Нух II выскочил из постели. Он бросился за ней с такой быстротой, какую при его комплекции представить было невозможно. Не в состоянии пошевелиться или закричать, Беатриче смотрела на него, как на свою смерть. Но в самый последний момент, когда эмир готовился схватить ее и швырнуть на пол, дверь распахнулась. Две сильные руки подхватили Беатриче и выволокли из комнаты. Она услышала сильный грохот, с которым Нух II барабанил в закрытую дверь, что-то гневно выкрикивая.

– Исчезни, если тебе дорога жизнь, – прошипел Юсуф старому слуге и закрыл дверь на задвижку. Тот поспешно удалился без лишних слов.

Юсуф сгреб Беатриче в охапку и увлек за собой. Как в состоянии транса, она бежала за евнухом. И лишь перед дверью своей комнаты смогла окончательно прийти в себя.

– Спасибо за помощь, – чуть дыша, сказала она евнуху, когда поняла, что тот для нее сделал.

– Не благодари заранее, – мрачно возразил Юсуф. – Гнев Нуха пройдет не так скоро, как ты, может быть, думаешь. Иди в комнату, я запру тебя. Так надежнее. Когда Нух разгневан, он неуправляем. Пережди, пока он не успокоится. – Юсуф подтолкнул Беатриче к двери.

Едва войдя, она услышала, как повернулся ключ в замочной скважине и опустилась задвижка. Она знала, что ключи от всех комнат гарема хранились у Юсуфа, – такой привилегии не было ни у одного другого евнуха, но все же закрыла на всякий случай дверь еще и изнутри. Так она чувствовала себя в безопасности.

Ахмад аль-Жахркун стоял около Нуха II, покачивая головой. Эмир возлежал, обложенный со всех сторон подушками, на узкой кушетке и стонал, как тяжелораненый. Ахмад осведомился, действительно ли боли столь нестерпимы. Нос выглядел действительно ужасно, а рубашка была вся заляпана каплями крови. Случалось, своим противникам он наносил более существенные повреждения и наблюдал за пытками, истязаниями и смертными казнями даже не моргнув глазом. Но что касалось его собственного тела, то тут стойкий и смелый повелитель Бухары был сверхчувствителен.

Ахмад молча наблюдал за работой врача.

Что на самом деле думал о своих пациентах Али аль-Хусейн? Выражение его лица было спокойным и дружелюбным, когда он ловкими движениями рук смывал с лица эмира запекшуюся кровь. Лишь изредка, как казалось Ахмаду, в глазах молодого человека вспыхивали искорки иронии и презрения. Возможно, он заблуждался.

Советник не любил Али аль-Хусейна, считая врача надменным, самовлюбленным красавчиком. При дворе говорили, будто он возгордился после того, как в столь юном возрасте был назначен лейб-лекарем эмира. Но Ахмаду казалось, что тот был высокомерным и дерзким с рождения. И все же, несмотря на свою личную неприязнь, Ахмад должен был согласиться с тем, что Али понимал в своем деле толк и был лучшим врачом во всей округе.

Нос, несколько часов назад представлявший собой распухший бесформенный комок, уже обрел свои прежние контуры.

– Когда вы наконец закончите, Али аль-Хусейн? – раздраженно спросил Нух II, покачивая ногой.

– Повреждение настолько серьезное, что требует тщательной обработки, господин, – спокойно возразил врач.

Эмир вскрикнул от боли. Это рассмешило Ахмада, но ему пришлось прикусить губу.

Нух II ревел и буянил, как дикий бык, после того как рабыня сбежала из покоев. Маленький мальчик, случайно проходивший мимо и чуть приоткрывший дверь в комнату повелителя, видел, как тот в ярости буквально бросался на стены. Судьба хранила малыша, потому как он не получил от эмира тумаков, что могло привести к тяжелым последствиям.

Нух II до сих пор не мог успокоиться, и было бы неразумно неуместным смехом разжигать его недовольство.

– Сейчас я нанесу на ваш нос другую мазь, – обратился Али к эмиру. – Когда кровотечение прекратится, это средство снимет отек. Но при чихании или неудачном прикосновении из носа снова может пойти кровь.

Эмир заскрежетал зубами.

– Даже если я захочу, то не смогу заставить себя чихать. Известно ли вам, какие боли мне приходится претерпевать?

– Да, господин. Лишь благодаря вашему сильному характеру вы не кричите и не хнычете, как старая баба, – ответил Али аль-Хусейн. – И тем не менее вынужден просить Ваше Страдание потерпеть еще немного и тихо полежать, пока я нанесу мазь и наложу повязку.

Ахмад строго взглянул на врача. Ему послышались иронические нотки в голосе молодого человека. Лицо, однако, выражало участие.

– Эта бестия! – шипел сквозь зубы Нух II и громко стонал, когда Али наносил мазь. – Что я с ней сделаю…

Ахмад вновь вспомнил о камне Фатимы.

Он удивился, что пусть на короткое время, но перестал думать о сокровище, все еще находящемся в руках неверной. Уж не являются ли эти события знамением, посланным свыше, о котором он так просил Аллаха?

Возможно, именно сейчас ему представилась редкая возможность отобрать святой камень у недостойной.

– Ваша правда, повелитель. – Ахмад безучастно смотрел на слезы, катящиеся по круглым щекам эмира. Он не испытывал к нему сострадания. Если бы Нух II прислушивался к советам Ахмада, то не испытывал бы сейчас никакой боли. И никогда не посмел бы даже прикоснуться к этой белокурой ведьме. – Что будет с рабыней? Отрубите ей голову или сожжете? Вы могли бы вернуть ее работорговцу…

– Какая глупость! – со злостью прервал его на полуслове эмир. – Не бывать ни тому ни другому. Я должен сам усмирить дикую и темпераментную лошадь и подчинить ее своей воле.

– Но, повелитель. Вы…

Нух II снова отмахнулся.

– Конечно, я должен наказать ее, но палач – это уж слишком. – Он подумал немного, и лицо его осветилось догадкой. – Я запру ее. Дней, скажем, на десять. В темный карцер без окон. И тогда посмотрим, осмелится ли эта баба наброситься на меня еще раз.

– И вы собираетесь пустить ее еще раз в свою опочивальню? – с раздражением вырвалось у Ахмада.

Между тем Али аль-Хусейн закончил свою работу и убирал в саквояж пузырек с мазью. Нух II неуверенно поднялся со своего ложа. Складывалось впечатление, что у него повреждено не только лицо, но и спина. С громким стоном он тяжело опустился на одну из мягких подушек для сидения и потребовал принести кресло. Всего на мгновение, как заметил Ахмад, лицо молодого врача озарила злорадная ухмылка. Но и пропала столь быстро, что Ахмад даже засомневался, была ли она.

– Разумеется, я вновь приглашу рабыню к себе, Ахмад. Она должна отработать право прогуливаться в моем саду, – смотрясь в зеркало и осторожно щупая плотную повязку на носу, возразил эмир. – А эта повязка обязательна, Али аль-Хусейн? Я выгляжу как шут.

Врач аккуратно закрыл саквояж и равнодушно пожал плечами.

– Она оберегает носовую кость и напоминает вам о том, что следует вести себя с особой осторожностью. Если вам будет угодно, я, разумеется, могу снять ее. Но тогда я слагаю с себя всякую ответственность за то, что кость срастется неправильно и ваш нос будет кривым.

– И как долго мне нужно носить эту повязку?

– Дней десять – двадцать…

– Что? Аллах совсем лишил вас рассудка? Помилуйте, Али аль-Хусейн! Я не стану так долго носить эти бинты…

– Все зависит от вас и вашего терпения, повелитель, – спокойно возразил врач. – Если вы будете неукоснительно выполнять все мои наставления, то я смогу снять повязку уже через десять дней. В противном случае это затянется надолго.