Светлана Сухомизская - Кодекс чести вампира

• Название: Кодекс чести вампира
• Автор: Светлана Сухомизская
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-02534-0

Нет, недаром посланы на землю два ангела — Себастьян и Даниель, — ставшие частными детективами. Потому что иначе страшная смерть молодого художника Виктора Хромова вряд ли была бы раскрыта. Милиции и в голову не пришло бы, что тут не обошлось без… вампира. Но и ангелам не сразу удается распутать это дело, в котором столь неожиданно переплелись и политические, и любовные, и корыстные мотивы. И тогда в расследование включается их помощница, сотрудница детективного агенства «Гарда» рыжеволосая красавица Марина. Уж она-то разберется, кто он, убитый художник, — невинная жертва или… преступник, и не достоин ли сострадания странный вампир с печальными глазами…

---

— Да нет, пожалуй, — нерешительно ответила я вампиру и осторожно, убедившись, что он не видит, повернула кольцо камнем к ладони. На то была своя причина. Одним из волшебных, но не всегда полезных свойств кольца было то, что мое небесное начальство могло найти меня по нему хоть на краю света (если, конечно, этот край света не был крепко заколдованным подземельем) и связаться со мной при помощи любого прибора — от радиоприемника до микроволновой печи. Разумеется, такая невозможность ускользнуть от пристального внимания шефов радовала меня не всегда. Временами, когда было очень нужно, мне путем долгих уговоров удавалось убедить кольцо не выдавать мое местонахождение, но, во-первых, обращаться с кольцом я так толком и не научилась, поэтому уговорить его удавалось не всегда, а во-вторых, иногда у меня не было достаточно времени на уговоры. Словом, неудобство ужасное. Но вот совсем недавно и совершенно случайно я нашла простой способ исчезновения с экранов ангельских радаров. В гостях у друзей, увлекшись каким-то разговором, я покрутила кольцо на пальце и по рассеянности оставила его камнем внутрь, а после оказалось, что Себастьян и Даниель ищут меня по всему городу чуть ли не с собаками. Сложив два эти факта, я взвизгнула от восторга — свобода! Никому больше не удастся надоедать мне — если, конечно, я сама этого не захочу.

Шорох, позвякивание. Я обернулась.

Али сгустился из мрака, чтобы вкатить сервировочный столик, уставленный чайными приборами. Он поставил его между нами и потрескивающим в камине огнем, вполголоса осведомился о чем-то у вампира и, повинуясь кивку головы и взмаху руки, снова превратился в тень.

Рыжеватые отблески пламени скользили по белой с зеленью и золотом посуде, текуче-ломаные контуры и линии, прозрачность и легкая потускнелость красок которой говорили о начале двадцатого века. Правда, чашка была всего одна и предназначалась явно мне, потому что вампир сразу же протянул руку за высоким и узким стаканом, сквозь стенки которого просвечивало что-то ярко-алое, непрозрачное, густое… Кровь!

— Хотите попробовать? — спросил вампир, перехватив мой взгляд.

Содрогнувшись от отвращения, я отчаянно затрясла головой.

— Ей-богу, не стоит делать такое брезгливое лицо, — заметил вампир и поднес стакан к губам. — Нынешние люди стали такими несносными неженками! Раньше они смотрели на вещи проще, но видели гораздо, гораздо больше. И боялись нас не потому, что мы убивали людей, и не потому, что мы казались такими уж гадкими. Причина была совсем, совсем в другом.

Он поставил стакан и налил мне чаю, потому что я сидела неподвижно, боясь лишний раз пошевелиться.

— Вампир — тот, кто питается кровью. Вот главная причина страха, который мы вызываем. Кровь — вот ключевое слово. О смысле этого слова можно говорить часами. Если отложить в сторону медицинские книги, можно понять многое из того, чего не способна объяснить наука. Ведь что такое кровь? Так же, как реки приносят жизнь земле, кровь разносит жизнь по человеческому телу. С другой стороны — кровь, состоящая в основном из воды, красна и горяча, как огонь. Огонь и вода. Две стихии, с давних пор внушавшие человеку благоговение и ужас. Две созидательные стихии, и они же — стихии гибельные. Две взаимоисключающие стихии, соединившиеся в одной субстанции. Кровь, пока она невидима и скрыта под кожными покровами, — символ жизни, знак того, что человек чувствует, — она то бурлит, то стынет в жилах, то колотится в висках. Но стоит ей выйти наружу, как она — угроза гибели, признак надвигающейся болезни или смерти… В некотором смысле кровь — это душа, — вампир поднял свой стакан к глазам и улыбнулся.

— Да вы поэт! — невольно воскликнула я.

И в тот же миг вдруг увидела странную картину.

Солнечный день, огромный парк, который, кажется, весь трепещет от птичьего пения. Несколько шагов — и из-за деревьев вырастает огромный дом, почти дворец. Мраморные львы сторожат лестницу, по которой, зажав под мышкой треуголку, молодой офицер стремглав сбегает вниз. Шпоры звенят, и облако пудры взвивается над белым париком.

— Поэты не живут так долго, — услышала я голос вампира, и видение рассеялось.

— Послушайте, — спросила я внезапно, — а как вы стали вампиром?

— Я, конечно, могу рассказать вам. Но это долгая история.

— Ничего, — храбро ответила я, — я не слишком спешу.

…Четыре мерных удара часов откуда-то из глубины дома возвестили о начале утра.

— Вот так, — сказал вампир, глядя на тлеющие в камине угли.

Я молчала, потрясенная услышанным.

Полк, где служил молодой князь Бехметов, сражавшийся с турками, по высочайшему повелению переброшен был на Урал, где объявился разбойник и смутьян Емелька Пугачев. В первом же бою князя ранили — тяжело, почти смертельно. Спас его какой-то башкир — один из бунтовщиков. Он поил князя черными горькими отварами, накладывал на раны густую пахучую мазь и совершил почти что чудо — поставил его на ноги. Дольше всех прочих ран не проходила рана на шее… Бехметов так и не узнал, кому он обязан появлением этой раны — своему спасителю или какой-то вампир нашел его, потерявшего сознание, на поле боя еще раньше. Спасенному князю пришлось примкнуть к восставшим — обрасти бородой, постричься в кружок и надеть мужицкое платье.

— Кажется, Александр Сергеевич слышал от кого-то мою историю, — усмехнулся рассказчик. — Он использовал ее — по-своему, конечно, — в «Капитанской дочке». Но, разумеется, я не был таким мерзавцем, как Швабрин. Хотя, каюсь, грешен — пил кровь, жить без этого я уже не мог. Но только у тяжело раненных — как и тот, кто сделал вампиром меня. Надеюсь, никто из этих раненых не выжил.

Когда пугачевское войско разбили, а самого Емельку отвезли в железной клетке в Москву, Бех-метову удалось скрыться. После долгих мытарств и злоключений судьба, забросила его в Англию. А вскоре, в июле 1775 года, он стоял на палубе шхуны «Святая Августа», отплывающей в Новый Свет. В Америку он прибыл в самое жаркое время — разгоралась война за независимость колоний от Владычицы морей. А дальше…

— Дальше? Пожалуйста, пожалейте меня и себя. Я прожил очень долгую жизнь — слишком долгую, чтобы рассказать ее всю за одну ночь. Али отвезет вас домой, — сказал вампир, помогая мне подняться со шкуры.

Я молча кивнула. Бессонная ночь после тяжелого дня привела меня в такое странное состояние, что я не могла понять, приснилось ли мне увиденное и услышанное или все происходило на самом деле.

Подогнанная уже ко входу роскошная машина с Али в качестве шофера доконала меня окончательно.

— Я хотел бы попросить вас, — вампир собственноручно распахнул передо мной дверцу, — составить мне компанию сегодня вечером. Я приглашен на прием и хотел бы, чтобы вы были моей спутницей. — Но я…

— Ведь у вас же нет никаких других планов на сегодняшний вечер?

Планов действительно не было. Шоколадные глаза в расчет больше не принимаются.

— Хорошо, — сказала я. — В котором часу вы за мной заедете?

Воспоминания заняли у меня столько времени, что, когда я опустилась с небес на землю и вернулась из ванной в кухню, чай в кружке уже остыл.

Но что-то продолжало меня беспокоить. Было, было что-то еще и, кажется, неприятное… Но ни с вампиром, ни с его телохранителем это не связано.

Я потрясла головой, надеясь, что ее содержимое встанет на место, а заодно и память моя, мутная и темная, как остывший чай, немного прояснится. Никакого эффекта.

Тогда я снова отправилась в ванную, открыла кран и несколько раз брызнула в лицо ледяной водой. Подняла голову и заглянула в зеркало. По лбу и щекам текли крупные капли, ненадолго задерживались на носу и подбородке, а потом падали вниз…

И тут меня, наконец, осенило.

Не вытираясь, я выскочила из ванной и полетела в прихожую.

Там на полу возле входной двери лежала довольно приличная стопка небольших бумажек симпатичного зеленого цвета.

Окончательно обессилев, я тяжело опустилась на тумбочку для обуви.

Значит, это не был кошмарный сон. Это случилось наяву.

Глава 11 НА БОГА НАДЕЙСЯ…

Утренние толпы схлынули, и в подземном переходе было сравнительно немноголюдно — насколько может быть немноголюдно на выходе из станции метро в центре города незадолго до полудня.

Себастьян не выходил из стеклянных дверей, за которыми начиналось подземное царство с его опасностями и препятствиями: корыстолюбивыми кассами, вероломными турникетами, опасными эскалаторами и злыми джиннами-поездами. Он спустился в переход с улицы, где не без труда нашел место, чтобы оставить на время свой видавший виды красный «Мерседес».

Один из киосков в длинном ряду вдоль стены перехода оглашал окрестности невыносимо противным скулежом какой-то мальчишечьей группы. Но, заглушая эту гормональную музыку, плыл по переходу и другой звук — чистое, протяжное, звонкое пение саксофона.