Пэлем Вудхауз - Сэм стремительный

• Название: Сэм стремительный
• Автор: Пэлем Вудхауз
• Издательство: ТЕСТ
• Жанр: Юмористическая проза
• Год: 2005

Любовная история в сочетании с динамичным детективным сюжетом. В результате герой обретает семейное счастье и немалые деньги. И все повествование пронизывает характерный для знаменитого автора неподражаемый английский юмор.

---

— А как там мистер Твист?

— Отлично.

— Ты с ним не ссорился, а?

— Кто?! Я?! — вскричал Фарш шокировано. — Да мы с ним друзья — водой не разлить!

— О!

— Только что отлично поболтали.

— Обо мне?

— Нет, о погоде, и о собаке, и о том, как хорошо нам спалось ночью.

Клэр покопала в песке дорожки кончиком туфли.

— О! Ну так я пошла мыть посуду, — сказала она. — Счастливо оставаться.

2

Фарш Тодхантер не отличался быстротой мысли. Не принадлежал он и к напрактикованным представителям его пола, которые способны прочесть неизмеримо много во взгляде женщины и мгновенно понять, что она имеет в виду, когда чертит арабески кончиком туфли по песку дорожки. И потому более трех часов он пребывал в блаженном состоянии, а затем внезапно, пока он мирно покуривал трубочку после плотного обеда, его настроение круто изменилось, и в глубинах его сознания зашевелилась мысль, что Клэр во время их недавней встречи держалась как-то не так.

Он задумался над этим, и, так как только что съеденная им самим приготовленная пища вела победоносный бой с его пищеварительными органами, им овладела мрачная тревога. Медленно, но верно в нем пробуждалась ревность, от которой сон было излечил его. Он выпустил облако табачного дыма и сквозь него угрюмо уставился на Шимпа Твиста, который был погружен в глубокую задумчивость по другую сторону кухонного стола.

Ему пришло в голову — и не в первый раз, — что внешность Шимпа ему очень не нравится. Даже собственная мать не назвала бы Шимпа Твиста красавцем, и все-таки имелось в нем что-то, рассчитанное на то, чтобы вызывать тревогу в помолвленном мужчине. В глазах у него пряталось выражение, по какому в фильмах всегда можно узнать губителей семейных очагов. Законченный змей в человеческом облике, решил Фарш, а его внутренний механизм тщетно старался справиться с тем, чем он его загрузил.

Не принесли душевного покоя и воспоминания об утреннем разговоре с Клэр, столь кратком, что он помнил каждое ее слово. И все они касались вот этого плюгавчика с черным сердцем по ту сторону стола.

«А как там мистер Твист?» Многозначительный вопрос. «Ты с ним не ссорился, а?» Подозрительный намек. А когда он сказал, что они отлично поболтали, она спросила: «Обо мне?»

Последнее воспоминание так взволновало Фарша, что он вынул трубку изо рта и обратился к своему визави с внезапностью, смахивавшей на бешенство:

— Эй!

Шимп вздрогнул от неожиданности. Он как раз взвешивал, может ли подручный во исполнение своих обязанностей приставить лестницу к задней стене дома, взобраться на нее и покрасить раму в окне задней комнаты. А когда Фарш начнет готовить обед…

— А? — спросил он, моргая, и с изумлением обнаружил, что человек, недавно источавший дружелюбие, смотрит на него холодно, враждебно и подозрительно.

— Хочу тебя кое о чем спросить, — сказал Фарш.

— Валяй, — ответил Шимп и нервно улыбнулся. Большая неосторожность с его стороны, поскольку улыбка его совсем не красила. Фаршу она показалась хитрой и подлой.

— Хочу знать, — продолжал Фарш, — шашнями пахнет? — Э?…

— Между тобой и моей девушкой в соседнем доме. Есть, как говорится, между вами что-нибудь?

— Да ни в жизнь! — вскричал Шимп взволнованно.

— Ну, — внушительно сказал Фарш, — лучше, чтоб не было, понял?

Он встал, чуть повеселев, подозрения на мгновение утихли, и он направился в сад, где несколько минут чирикал над изгородью.

Это не вызвало никакого отклика, а потому он перелез через изгородь и заглянул в кухонное окно «Сан-Рафаэля». Кухня была пуста.

— Гулять пошла, — поставил диагноз Фарш и оскорбился. Если Клэр пошла гулять, то почему не позвала его с собой? Ему это не понравилось. Напрашивался вывод, что любовь остыла. Он вернулся в «Мон-Репо» и совсем смутил впечатлительного мистера Твиста, двадцать минут глядя на него в упор и почти не моргая.

Клэр не пошла гулять. Она села на лондонский поезд двенадцать десять, а с вокзала направилась на Джон-стрит в резиденцию мистера Брэддока. Она намеревалась ознакомить с фактами свою мать и попросить у этой многоопытной женщины совета в критическую минуту своей жизни. Ее вера в Тетушку Исобель не поколебалась, но мнение второго специалиста всегда полезно. Ибо тревога Клэр после утренней беседы с Фаршем через изгородь непрерывно нарастала. Ей показалось, что он держался как-то не так. Не принесло душевного покоя и воспоминание об их разговоре.

«А как там мистер Твист?» — спросила она. И он не только не проявил готовности турнириться, но ответил веселым голосом: «Отлично». Страшноватый ответ.

А он еще добавил, что они друзья, водой не разлить. Рассеянно отвечая на отеческие шуточки Следдона, Клэр вошла к матери, плотно сжимая губы, с суровостью во взоре. Миссис Липпет, введенная в курс, твердо встала на сторону Тетушки Исобель.

— Умная женщина, сразу видно, Клара.

— Клэр, — машинально поправила дочка.

— Она знает.

— И я так думаю.

— Ох и страдала же она, эта женщина, — сказала миссис Липпет. — Тут не ошибешься. Разве же она знала бы о жизни столько, если бы не страдала?

— Так ты бы продолжала его испытывать? — настойчиво осведомилась Клэр.

— Испытывай его, испытывай побольше, — сказала миссис Липпет. — Другого способа нет. Не забывай, деточка, твой Кларенс — моряк, а моряков надо держать в узде. Вот говорят, будто морякам все равно. А я говорю: пусть им будет не все равно. Вот что я говорю!

Назад Клэр вернулась на автобусе.

Для размышления нет ничего лучше поездки на верху автобуса. К четырем часам, когда это транспортное средство высадило ее на углу Берберри-роуд, ее решимость закалилась как сталь, и следующий свой ход она разработала во всех мелочах. На минуту она заглянула в кухню, вышла оттуда в сад и узрела Фарша, меряющего шагами лужайку «Мон-Репо».

— Э-эй! — крикнула она, сумев придать своему голосу веселую беззаботность.

— Где ты была? — осведомился Фарш.

— Ездила навестить мамочку… А мистер Твист дома?

— Зачем тебе мистер Твист?

— Просто хотела отдать ему… то, что обещала.

Обещанным оказался конверт сиреневого цвета и аромата, и Фарш, взяв его и разглядывая, будто гадюку у себя на ладони, сделал роковое открытие:

— В нем что-то есть.

— Конечно, есть. Если бы там ничего не было, зачем бы мне его ему отдавать?

Пальцы Фарша нервно мяли конверт.

— О чем это ты ему пишешь?

— Не важно.

— В нем есть еще что-то, кроме записки. Поскрипывает, когда на него жмешь.

— Маленький подарок, который я ему обещала.

Мозг Фарша Тодхантера затуманило чудовищное подозрение. Немыслимо! И все же… он разорвал конверт, и его подозрение подтвердилось! Между его пальцами повис локон белобрысых волос.

— Когда ты кончишь вскрывать чужие письма… — сказала Клэр.

Она поглядела на него — вначале с надеждой, а потом со все возрастающим отчаянием. Лицо Фарша было деревянным и не выражало ничего.

— Я рад, — наконец хрипло сказал Фарш. — Я беспокоился, а теперь успокоился. Я беспокоился, потому что беспокоился, вдруг ты и я друг другу не подходим и зря поторопились. Но теперь я успокоился, потому что вижу, тебе другой нравится, так что беспокойство, что делать и как, меня больше не беспокоит. Он на кухне, — мягко пророкотал Фарш. — Я ему отдам и объясню, что вскрыто было по ошибке.

Ничто не могло бы превзойти достоинство его манер, но выпадают минуты, когда женщинам такие манеры досаждают.

— Ты что, не собираешься оторвать ему голову? — расстроенно спросила Клэр.

— Я! — сказал Фарш, обретая, насколько это было в его возможностях, сходство со святым Себастьяном на картине в Лувре. — Я? С чего это я буду отрывать голову бедняге? Я рад, потому что я беспокоился, а теперь успокоился, понимаешь?

На глазах ужаснувшейся Клэр он направился через мир, который качался и приплясывал, на кухню «Мон-Репо», изящно держа конверт за уголок большим и указательным пальцами. Он казался спокойным, безмятежным. И даже словно бы что-то напевал.

Однако, войдя в кухню, он сразу изменился. Шимп Твист, оторвавшись от своего пасьянса, увидел в дверях лицо, уставившее на него, как почудилось его воспаленному воображению, не глаза, а два прожектора. Под прожекторами находился рот, который словно бы скрежетал зубами. И из этого рта в краткий интервал между скрежетаниями вырвались жуткие слова. Первыми печатными из них были:

— Руки вверх!

Мистер Твист вскочил и угрем ускользнул за стол.

— Что случилось? — осведомился он в сильном волнении.

— Я тебе покажу, что случилось! — пообещал Фарш после еще одной словесной интерлюдии, набрать которую не разрешил бы ни один профсоюз типографских рабочих. — Выходи из-за стола, как мужчина, и подними руки!

Мистер Твист отклонил это приглашение.

— Я ухвачу тебя за голову, — продолжал Фарш кратко излагать свои планы, — и отвинчу ее, а потом…