Симона Вилар - Королева в придачу

• Название: Королева в придачу
• Автор: Симона Вилар
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-966-343-533-6

Юная красавица принцесса Мэри с детских лет влюблена в дворянина Чарльза Брэндона. Но судьба обходится с наследницей английского престола жестоко: Мэри суждено стать женой французского короля – уродливого, сластолюбивого старика, а в придачу – и королевой Франции.

Влюбленным Чарльзу и Мэри придется пройти через много испытаний, прежде чем они обретут долгожданное счастье...

---

Где-то вдали выла собака, капало с крыш. За высокими окнами мелькнул и растаял свет от удалившейся процессии Бэкингема. Брэндон мог идти к себе, но постоял ещё какое-то время, облокотись о каменного льва у подножия ступеней крыльца, прикрыв глаза. Он был почти счастлив и одновременно испытывал усталость. Да, жизнь при дворе – нелегкая штука. Но все же это именно то, чего он желал для себя – риск и победа. Без этого жизнь казалась бы пресной.

Он улыбнулся в темноту. Что теперь? У него даже мелькнула мысль, не воспользоваться ли открытой дверью в спальню Нэнси Керью? Опустить усталую голову на её нежное плечо, отвлечься? Нет. Он все же слишком утомлен. А завтра поездка за принцессой, новые сборы, хлопоты. Ему лучше пойти к себе, выспаться как следует. У него впереди столько дел.

Глава 4

Королева Катерина вставала в пять утра, чтобы успеть привести себя в надлежащий вид до того, как придет время идти к ранней мессе.

В Гринвиче ещё стояла дремотная тишина, когда любимая придворная дама королевы, донья де Салиас, отдергивала расшитый полог на кровати её величества и с пожеланиями доброго утра протягивала чашку с отваром из трав, подслащенных медом. Они улыбались друг другу. Катерина вообще была приветлива в общении со своим окружением, хотя и не терпела фамильярности.

– Да святится имя Господне, – сказала первую фразу королева.

– Во веки веков, аминь, – ответили, склоняясь в реверансе, прислуживавшей в это утро дамы.

Все уже были одеты и прибраны, но, кроме де Салиас, выглядели сонными. Маленькая Бесси Блаунт даже с трудом сдерживала зевоту.

Королева скользнула за ширму, где стоял таз с теплой водой, кувшин для умывания, ароматная мыльная пена в фаянсовой чаше. Катерина скинула с себя рубаху, переступила через неё и стала обмываться, прикрытая от посторонних глаз заслоном ширмы. Она была стыдлива, никто, даже супруг, никогда не видели её наготы. Только по утрам сама Катерина видела свое тело, и оно не радовало ее. Оно уже утратило свою девичью стройность: сказалось пять неудачных беременностей и возраст. Кожа стала рыхлой, живот отвис, талия располнела, а грудь, такая пышная и упругая когда-то, теперь отяжелела, обвисла. Королева сдержала невольный вздох. Да, она уже не так хороша, а её яркий молодой супруг продолжает расцветать. Шесть лет разницы меж ними говорили не в её пользу, а последняя неудачная беременность особенно сильно сказалась на ней. И все же Генрих любит ее. А она его. Любит его сильное мужское тело, его нежную плотскую страстность и ту внутреннюю радостную чувственность, что он разбудил в ней. Однако их постоянные неудачи дать Англии наследника навели Катерину на мысль, что её плотская радость греховна, и она вытравила её из себя, уйдя в религию. Теперь в объятиях Генриха она была покорной и спокойной, не забывая начинать читать молитву всякий раз, как он покрывал ее. Правда, последнее время ей стало казаться, что её религиозность раздражает его, и это её огорчало. Она готова была уступить ему, если бы не была так убеждена, что поступает правильно. И чтобы привлечь короля, уделяла большое внимание своим туалетам, своей внешности, надеясь этим удержать его привязанность. Однако в последнее время стала носить под роскошным бархатом и парчой королевских одеяний грубую власяницу.

Вот и сейчас, когда она надела это жесткое колючее одеяние из грубой шерсти, её освеженная после омовения кожа зазудела, и Катерина ощутила внутреннее мистическое удовольствие. Развязывая завязки ночного чепца, высвобождая волосы, она вышла из-за ширмы и села в кресло перед овальным зеркалом из полированного серебра. Оно отразило её покрытое ранними морщинами худое лицо с дряблым подбородком. Но руки, расплетавшие косу, были все ещё красивыми – нежными, белыми, с тонкими холеными пальцами. Хороши были и волосы – каштановые с легкой рыжинкой, густые и блестящие. Когда она расплела их, они тяжелой массой упали до пола. Генрих так любил её волосы... Она даже улыбнулась этой мысли, но от улыбки резче обозначились морщины в уголках рта, а рядом зеркало отразило нежно розовое, почти детское личико Бесси Блаунт. Катерина с невольным раздражением сравнила себя с хорошенькой фрейлиной, отметила, что Бесси с невольным содроганием поглядела на её шею, там, где жесткий ворот власяницы натер до красноты кожу её величества.

– Сколько вам лет, дитя мое? – спросила её королева.

– В начале мая исполнится четырнадцать.

– Но вы выглядите вполне сформировавшейся девушкой, мисс Блаунт. И вам следует научиться контролировать свои чувства.

Бесси смутилась и случайно стукнула королеву и тут же покраснела, испугавшись своей неловкости. Королева в зеркало улыбнулась ей. Она сидела, выпрямив спину и слегка откинув голову, чтобы девушке было удобнее расчесывать ее.

– Мария, – окликнула она свою испанскую придворную даму.

Мария де Салиас по знаку королевы протерла ее желтоватую кожу отбеливающим лимонным соком, затем при помощи тонкой иглы заполнила рыбьим клеем морщины в уголках глаз и у губ. Слегка припудрив ей лицо, мягкой щеточкой расчесала слишком тонкие и невыразительные брови её величества и нанесла на них и на ресницы более темную каштановую подкраску. Щекам придала смугловатый оттенок румянами из пчелиного сока, а тонкие губы подкрасила розовым кармином. Лицо королевы преображалось прямо на глазах.

– Что бы я делала без тебя, моя дорогая, – сказала королева, и они улыбнулись друг другу в поверхность зеркала.

Затем королеве подали рубашку из тончайшего атласа с пеной кружев у ворота и запястий. Бесси кончила расчесывать волосы королевы, и ещё две дамы заплели их в косы, уложив улиткообразными кругами вокруг ушей, а сверху одели полностью их прикрывавшую шапочку из золотой, расшитой мелким жемчугом парчи. Хотя Катерина и гордилась своими волосами, но считала это непростительным кокетством; роскошь же одежд была положена ей по сану. И все же, когда дамы застегнули её в жесткую решетку стального корсета, она не удержалась и стала требовать, чтобы они как можно туже стянули его в талии. Всё это суета, тщеславие, но ей так хотелось выглядеть стройнее и привлекательнее для супруга! И она только кусала губы, чувствуя, как стальные полосы впиваются в тело.

Нижнее платье она выбрала из красно-коричневой, расшитой золотом парчи со множеством прорезей на рукавах для пропуска буфов. А верхнее с квадратным вырезом и с очень широкими, подбитыми соболем, рукавами из темно-коричневого бархата. Рукава верхнего одеяния было модно отворачивать за локти – так называемый «епископский» фасон. Это позволяло и открывать нижний рукав с буфами, и щеголять соболиной подбивкой верхнего. На голову ей поверх нижней шапочки надели пятиугольный чепец из темно-коричневого искрящегося шелка с ниспадающим сзади легкими складками покрывалом, изящно отороченным по краю тонкой золотистой каймой. Потом подошла очередь драгоценностей. Украшения были слабостью королевы. Она редко когда могла насытиться, перебирая граненые рубины и изумруды, сверкающие алмазы в розетках из тонкого золота, мерцающие сапфиры. Сегодня Катерина выбрала серьги из граната каплевидной формы, такие же темно-красные гранаты свисали с её узорчатого золотого колье. На жесткий корсаж прикололи брошь, усыпанную рубинами. И только перстней Катерина не надевала, так как носила одно обручальное кольцо.

– Миледи, вы великолепны! – улыбались придворные дамы.

– Вы восхитительны!

Катерина довольно улыбалась, хотя в душе и корила себя за слабость к лести. И тут её внимание отвлек шум во дворе: лай гончих, сигнальные выстрелы часовых, хлопанье дверей, голоса суетящихся грумов. Она обрадовалась, поняв, что прибыл Генрих, а когда прибежал паж и сообщил, что его величество ждет её у дверей часовни, чтобы вместе отстоять мессу, она так и засияла, став почти красивой.

Генрих приехал! Катерина летела к нему, как на крыльях, и его теплая, приветливая улыбка затопила её сердце нежностью.

– Простите, душа моя, что провел эту ночь вдали от вас. Все это государственные заботы. Мне необходимо было кое-что обсудить с Вулси и Лонгвилем. Дело касалось выкупа Лонгвиля, а также мы обсуждали перспективы...

Катерина улыбалась и почти не слушала, что говорил король. Любила она его безраздельно, он казался ей её героем, её рыцарем. И сейчас она любовалась его румяным лицом, блеском голубых глаз, завитками пышных рыжеватых волос, ниспадающих на меховое оплечье плаща из-под украшенного брошью берета. С трудом взяв себя в руки, королева заставила себя прислушаться к словам мужа. Чтобы хоть что-то ответить ему, она осведомилась, где Брэндон. Этот шалопай опять отлынивает от мессы?

– Нет, я его сам отпустил. У него много дел. Знаете, вчера мы обсудили возможность возвращения ко двору нашей дорогой сестры Марии. И я поручил Чарльзу привезти ее. Сегодня у него хлопотный день, сборы в дорогу.