Валерий Вайнин - Но Змей родится снова? [Убить Змея]

• Название: Но Змей родится снова? [Убить Змея]
• Автор: Валерий Вайнин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-016539-0

Они – воины двух издревле противостоящих друг другу кланов. Те, что зовут себя Мангустами, и те, имя кому – Змеи.

Веками Мангусты, воины Света, открыто выходят на бой с силами Мрака – и не приемлют в борьбе со Змеями ни хитростей, ни коварства. Веками Змеи, адепты Тьмы, таятся – и наносят защитникам Света удар за ударом. Тайно. Исподтишка.

Теперь судьбу противостояния Света и Тьмы решит последний из Мангустов – Глеб. Не воин даже – ученик, еще не знающий, что Война только начинается и Змей его ДОЛЖЕН РОДИТЬСЯ СНОВА…

---

Директор вперил в географичку колючий взгляд.

– Галина Даниловна, что за паника? Разве у нас налёт террористов?

– Кто его знает? – усмехнулся Глеб. – Галина Даниловна всегда начеку и спешит уведомить начальство. Как утверждал один великий стратег, кадры решают всё. До свидания, Иван Гаврилович.

– Приятно было познакомиться, – сказала Даша. Директор поднялся, хромая, обошел стол и поцеловал ей руку.

– Взаимно. Глеб Михайлович, надеюсь, наш разговор не закончен.

Глеб молча кивнул, и они с Дашей вышли. Географичка пролепетала:

– Иван Гаврилович, я просто подумала, что…

Директор хлестнул ее по щеке.

– Гусыня безмозглая!

Из глаз географички потекли слезы.

– За что, Иван Гаврилович?

Директор подошел к двери и запер ее на ключ. В походке его не осталось и следа хромоты, и морщины на лице разгладились.

– Вертись возле него, шалава, и не упускай из виду. – Голос Ивана Гавриловича как-то вдруг очистился от кашля и хрипоты. – Для этого и существует твоя задиристая задница.

– Ну да, задница! А у этой девчонки…

– Делай что велено! Девчонка эта долго не протянет! – Низенький и щуплый директор с легкостью швырнул пышнотелую Галину животом на стол и задрал ей сзади юбку. – Не тушуйся, заманивай его своими прелестями!

Географичка взвизгнула.

– Ой, не надо!

Одним резким движением директор сдернул с нее колготки и трусики.

– Раздвинь ляжки, персик! – приказал он и, приспустив на себе штаны, вонзил в ее телеса увесистый член. – Вот так, вот так, потренируемся…

– Ненавижу! – вскричала Галина Даниловна. – Подонок!

Однако она постанывала от удовольствия.

Из окна “жигуленка” Даша посмотрела на здание школы.

– Симпатичный дедуля.

– Чересчур, – задумчиво отозвался Глеб.

– Что ты имеешь в виду?

– Только то, что сказал.

Пятый день весны тоже выдался пасмурный. Спасибо, хоть не было дождя, и Глеб гнал свой “жигуленок” настолько быстро, насколько позволяли дороги, потоки транспорта и служба ГАИ. Достав из дубленки пачку сигарет, Даша повертела ее в руке и выкинула в окошко.

– Странно, – проговорила она, – все нормальные люди бросают курить с трудом, а мне хоть бы хны.

– Поздравляю, – усмехнулся Глеб. – А город-то зачем засорять?

– Извините, сэр Майкл. Остановите: я подберу.

– Ладно уж. Но впредь остерегись.

– Нет, правда, я сама не терплю такого свинства. Давай подберем.

– На обратном пути. Запомни место.

Они рассмеялись. И Даша спросила:

– А ты чем вчера занимался?

– Глупостями.

– Какими? Давай подробности.

– Дашка, дай поразмышлять. Создай условия.

– Да пожалуйста! Думаешь, мне охота с тобой трепаться? У меня самой мыслей, как у дурака махорки.

До Мытищ они ухитрились доехать молча. Затем Глеб дважды выходил из машины и, назвав адрес колдуньи, просил у прохожих подсказки. Прохожие как-то многозначительно усмехались, но подсказывали охотно. И в конце концов после недолгого блуждания “жигуленок” Глеба остановился возле жиденького забора, за которым виднелся покосившийся домишко – обычное жилье колдуний.

– Посиди пока в машине, ладно? – попросил Дашу Глеб, выходя.

Даша тут же вышла следом.

– Ладно-ладно, я здесь постою, – пообещала она.

– Только без фокусов! – Глеб отворил просевшую калитку и зашагал по тропе, расчищенной в сугробе.

Дом казался нежилым, даже дымок над печной трубой не вился. Входа было два: один (застекленная верандочка), очевидно, летний, другой, тот, что подальше, использовался, похоже, в холодное время года. Вот к тому-то входу Глеб и направился. Дверь вполне соответствовала общему антуражу: обшарпанная и потрескавшаяся – ни ручки, ни звонка. Глеб попробовал заглянуть в окно, однако оно оказалось завешено изнутри темной тряпкой. Глеб собрался уж было в него постучать, но вдруг услыхал со стороны веранды испуганный Дашин возглас. Чертыхнувшись, Глеб бросился к летнему входу.

Он увидел Дашу, обалдело замеревшую внутри веранды. А из дома, через распахнутую дверь, на нее лилась визгливая ругань:

– Кыш отсюда, мерзавка! Нечего тут высматривать! Пошла прочь, лярва!

– Но послушайте, – пыталась оправдаться Даша, – я ведь хотела только…

– Нечего мне слушать! Катись, кому сказала!

– Но я хочу только задать вам…

– Я тебе задам, прошмандовка! Так задам, костей не соберешь!

Взбежав на крыльцо веранды, Глеб разглядел в полумраке дома безобразную старуху, одетую в засаленный халат, на ворот которого ниспадали длинные свалявшиеся патлы. При появлении Глеба эта злосчастная образина будто захлебнулась своей руганью и чуть отступила в глубь комнаты.

– Кого ты привела, мерзавка?! – прокаркала она. – Думаешь, я не справлюсь с вами обоими?!

От изумления брови Глеба взлетели вверх. Слегка отстранив обомлевшую Дашу, он шагнул к порогу, за которым агрессивно ощетинилась старуха.

– Графиня? – тихо проговорил он. – Наталья Дмитриевна?

Вздрогнув, старуха так и подалась ему навстречу.

– Боже мой… Глеб Михайлович… – Голос ее зазвучал вдруг нежно, как серебряный колокольчик. – Неужели это вы?

Воздух вокруг старухи внезапно загустел и заклубился, как дым, и вся она словно погрузилась в клубящийся белый омут. Комната вдруг вспыхнула ярким светом, засверкала огнями, и дым рассеялся, будто от дуновения ветерка. На месте безобразной старухи стояла взволнованная пожилая дама, седеющие волосы которой уложены были в старомодную прическу, а длинное дорогое платье, казалось, было сшито для дворянского бала.

Дама перешагнула порог, и они с Глебом троекратно расцеловались.

– Неплохая маскировка, мадам, – улыбнулся Глеб. – И ругаться вы наловчились, как… Не знаю, приятен ли вам подобный комплимент, графиня.

Графиня зарделась.

– Вы же сами, сударь, понуждали меня одолеть эту науку. Али запамятовали?

– Помню, – подтвердил Глеб, – и ничуть о том не сожалею.

Даша пошатнулась и оперлась о его руку.

– Дамы и господа, могу я тут на что-нибудь присесть?

Глеб обнял ее за плечи.

– Просил ведь: подожди в машине.

Пожилая дама виновато проговорила:

– Душечка, не знаю, сможете ли вы меня простить, но поверьте: недостойное мое поведение имеет свои причины. Если бы я знала, что вы пришли с Глебом Михайловичем… Извините меня и не принимайте всерьез брань выжившей из ума старухи. В утешение вам должна заметить: за свои сто двенадцать лет я не встречала женщины, красота которой могла бы равняться с вашей.

Дашины щеки заалели, как маков цвет.

– Благодарю вас, графиня, вы слишком ко мне снисходительны. И вам не пристало оправдываться. Я и без того уверена, что ни характер ваш, ни воспитание не позволили бы вам обидеть кого-либо понапрасну.

Глеб с усмешкой на нее покосился.

– Каков стиль, блин!

– Не встревай в базар, – в тон ему ответила Даша. – Я с детства тонкий стилист. Не усёк разве?

Графиня рассмеялась.

– Вижу, сударыня, мне придется брать у вас уроки.

– Да это я так… – вздохнула Даша, – от девичьей застенчивости.

Графиня лукаво посмотрела на Глеба.

– Где вы отыскали это чудо?

– Места надо знать. – Глеб взглянул на свои часы. – Однако, Наталья Дмитриевна, у нас к вам два вопроса. За этим, собственно, мы и приехали.

Графиня всплеснула руками:

– Что же мы стоим! Глеб Михайлович и…

– Даша, – подсказал Глеб.

– Дашенька. Вам так идет ваше имя. Заходите, прошу вас.

Они вошли, разделись и очутились в голубой гостиной, тесноватой для дворянского гнезда, но весьма просторной для этого домишки. В углу гостиной помещался белый рояль, на котором в бронзовом канделябре горели свечи. Графиня пробормотала нечто невнятное, взмахнула руками – и на столе появилась кружевная скатерть.

– Сейчас, мои хорошие… минутку… – Обойдя вокруг стола, графиня произвела руками несколько пассов, и на скатерти прямо из воздуха возникли всевозможные варенья да печенья вместе с посудой и кипящим самоваром. А из соседней комнатушки своим ходом приковыляли три стула с резными спинками и чинно встали у стола. – Прошу, гости дорогие! – пригласила графиня.

И откуда-то из пустоты на свободное место стола шваркнулось блюдо с гусем, обложенным печеными яблоками.

– Спасибо, с удовольствием, – сказал Глеб. – Мы голодны как волки.

Графиня взглянула на него в изумлении.

– Глеб Михайлович, гуся я не готовила.

– Да? – удивился Глеб – Значит, он сам сюда залетел.

Графиня погрозила ему пальцем.

Глядя на всё это, Даша тихо объявила:

– Кажется, я в обморок грохнусь.

– Лучше после обеда, – попросил Глеб.

– После обеда охота пропадет, – возразила Даша. Чуть подумав, Глеб кивнул.

– Ладно, падай. Только по-быстрому.

Даша вздохнула и села за стол. Графиня была в восторге.

– Глеб Михайлович, Дашенька, ваш приход для меня – просто Божья милость.