Джозеф Уэмбо - Синий рыцарь

• Название: Синий рыцарь
• Автор: Джозеф Уэмбо
• Издательство: АСТ
• Жанр: Полицейский детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-88196-175-7

---

– Долорес с Гордоном, где же еще? – ответил самый младший в семье Ральф – десятилетний круглощекий парнишка и тихий ужас семейства, вечно устраивающий всякие проказы и не дававший затихнуть шуму и гаму.

– А Элис?

– У соседей играет, – снова ответил Ральф. Вся компания: Начо, Ральф, Марта и Мария уже были готовы расплакаться, а я наслаждался ситуацией, хотя мне и было стыдно водить их за нос.

– Начо, – сказал я небрежно, – будь так добр, возьми у меня ключи от машины и вытащи кое-что из багажника.

– Я помогу, – пискнула Марта.

– И я, – подпрыгнула Мария – маленькая одиннадцатилетняя красавица в розовом платье, розовых носочках и черных кожаных туфельках. Она симпатичнее всех и со временем будет разбивать сердца.

– Я один пойду, – сказал Начо. – Мне помощники не нужны.

– Фиг ты один пойдешь, – сказал Ральф.

– Следи за своим языком, Рафаэль, – сказала Мария, и Ральф тут же показал ей маленький язычок. Мне пришлось отвернуться, чтобы не расхохотаться.

– Мама, – сказала Мария. – А Ральф делает нехорошие вещи!

– Ябеда! – буркнул Ральф и побежал вместе с Начо к машине.

Я медленно вернулся на кухню, смеясь на ходу. Круц и Сокорро улыбнулись, глядя на меня, – они знали, как я привязан к их малышам.

– Идите с Бампером в гостиную, Круц, – сказала Сокорро. – Обед будет готов через двадцать минут.

– Пошли, Бампер, – сказал Круц, вытаскивая из холодильника четыре бутылки и прихватывая открывашку. – Все никак не пойму, почему мексиканские женщины в старости становятся тиранами? В молодости они такие милые и послушные.

– Ах, в старости! Ты только послушай этого vie jo, Бампер, – сказала она, размахивая ему вслед деревянной ложкой. Мы пришли в гостиную, и я плюхнулся в любимое кресло Круца, потому что он на том настоял. Потом подтащил оттоманку и заставил меня положить на нее ноги.

– Черт возьми, Круц.

– Ты у меня сегодня на спецобслуживании, Бампер, – сказал он, откупоривая для меня пиво. – Выглядишь ты чертовски усталым, а сегодня мы, может быть, в последний раз видимся перед долгой разлукой.

– Я буду жить всего в часе полета от тебя. Думаешь, мы с Кэсси не будем время от времени прилетать к вам? А ты, Сокорро и дети не станете приезжать к нам в гости?

– Что, всем взводом? – засмеялся он.

– Уверен, мы будем часто видеться, – сказал я и отогнал появившееся у меня нехорошее ощущение, потому что понял: скорее всего будем видеться не так уж часто.

– Да, Бампер, – сказал Круц, усаживаясь напротив меня в другое старое кресло, почти такое же старое и удобное, как мое. – Я все боялся, что эта ревнивая сучка тебя не отпустит.

– Имеешь в виду мой участок?

– Верно. – Я подумал, как мне его будет не хватать. – Что это ты сегодня так расфилософствовался? Называешь мой участок проституткой, и все такое?

– У меня сегодня поэтическое настроение.

– К тому же ты нахлебался чего-то покрепче cerveza.

Круц подмигнул и бросил осторожный взгляд в сторону кухни, где громыхала кастрюлями Сокорро, потом подкрался к стоящему в столовой шкафчику из красного дерева и вынул из его нижнего ящика полупустую бутылку мескаля.

– А в ней есть червячок?

– Если и есть, я его выпью, – прошептал он. – Не хочу, чтобы Сьюки застукала меня с бутылкой. Меня немного беспокоит печень, так что мне вроде и пить нельзя.

– Это то самое зелье, что ты купил в Сан-Луисе? Тогда, в отпуске?

– То самое, последняя бутылка.

– Если ты ее высосешь, печень тебе больше не потребуется.

– Хорошая штука, Бампер. На, попробуй глоточек-другой.

– Ее лучше пить с солью и лимоном.

– Да пей. Ты же большой macho, черт побери. Вот и веди себя, как полагается.

Я сделал три осторожных глотка и тут же пожалел о содеянном, едва они достигли желудка. Пришлось тут же осушить бутылку пива, а Круц в это время хихикнул и тоже медленно отхлебнул из бутылки.

– Ничего себе! – выдохнул я. Постепенно пламя в желудке поутихло, свернувшиеся узлом кишки развернулись, и мне стало хорошо, а через несколько минут еще лучше. Именно такое лекарство и было необходимо моему телу.

– В Мексике не всегда на каждом углу можно отыскать соль и лимоны, – сказал Круц, возвращая мне бутылку с мескалем. – Настоящие мексиканцы разбавляют его просто слюной.

– Не удивительно, что они такие крепкие ребята, – выдохнул я после еще одного глотка и передал бутылку.

– Ну, как ты теперь себя чувствуешь, 'mano? – хихикнул Круц. Я расхохотался. Меня всегда дико смешит его глупое хихиканье – так он смеется только, когда немного пьян.

– Примерно так, как и ты, – ответил я и залил еще немного пива в пылающий желудок. Но это было совсем другое пламя, дружественное, не то, которое зажигает в нем кислота, и когда оно поутихло, я почувствовал себя просто отлично.

– Проголодался? – спросил Круц.

– А разве я не всегда голоден?

– Увы, – сказал он, – у тебя голод на все подряд. Почти. Мне часто хотелось быть похожим на тебя.

– На меня?

– Ты всегда хочешь всего. Жаль, что такое не может продолжаться вечно. Но такова жизнь. Я ужасно рад, что ты уходишь.

– Просто ты пьян.

– Да, пьян. Но я знаю, о чем говорю, 'mano. Кэсси тебе бог послал. А я об этом молился. – Круц полез в карман и достал маленький кожаный мешочек. В нем лежала нитка черных деревянных бус, которую он носил с собой на счастье. Он помял мягкую кожу и положил мешочек в сторону.

– А эти четки действительно из Иерусалима?

– Да, без обмана. Я получил их от миссионера за то, что стал первым учеником в школе в Эль-Пасо. «Первый приз за произношение присуждается Круцу Гвадалупе Сеговиа», – сказал священник перед всеми учениками школы, и я в тот день помирал от счастья. Мне тогда едва стукнуло тринадцать. Эти четки он привез из Святой Земли, и их освятил папа Пий XI.

– И скольких мальчишек ты победил, чтобы получить этот приз?

– В состязании участвовало человек шесть. А всего в школе училось примерно семьдесят пять. Мне кажется, остальные вообще не говорили по-английски. Они думали, что будут соревноваться в знании испанского языка, вот потому я и победил.

Мы оба посмеялись.

– Я никогда ничего не выигрывал, Круц. Ты меня и здесь на голову обошел. – Меня просто изумило, что взрослый мужчина вроде Круца таскает с собой эти деревянные четки. И это в наше-то время!

Тут входная дверь с грохотом распахнулась, и в гостиную ворвались семеро орущих ребятишек. Не было только Долорес. Круц только покачал головой и остался в кресле, потихоньку потягивая пиво, а Сокорро пришла в гостиную и попыталась задать мне трепку за то, что я купил столько подарков, но из-за детского шума ее слов не было слышно.

– Это настоящий шлем игроков большой лиги? – спросил Начо, когда я поправлял на его голове шлем и застегивал под подбородком ремешок, который, как я знал, он сразу выбросит, едва только узнает от других мальчишек, что игроки большой лиги не пристегивают шлемы ремешками.

– Посмотрите! Какие штаны! – взвизгнула Мария, прикладывая их к телу. Они были спортивного покроя, из голубой джинсовой ткани, с нагрудным передничком и накладными кармашками.

– Модные штаны? – спросил Круц. – О, только не это!

– Их даже в школу надевают, папа. Надевают! Спроси Бампера!

– Спроси Бампера, – буркнул Круц и отхлебнул пива.

В гостиной были и дети постарше – Линда, Джордж и Элис. Все они учились в средней школе, и я, естественно, купил им одежду. Джорджу я вручил коробку с рубашками супермодной расцветки, и по выражению его глаз понял, что попал в самую точку.

Когда дети с десяток раз меня поблагодарили, Сокорро велела им все убрать и позвала нас обедать. Мы тесно уселись на разнокалиберных стульях вокруг огромного прямоугольного дубового стола весом с тонну. Я это знаю точно, потому что сам помогал Круцу затаскивать его сюда двадцать лет назад, когда никто и понятия не имел, сколько детей за него со временем усядется.

Самые младшие всегда молились вслух. Все перекрестились, Ральф произнес молитву, все перекрестились снова, а я уже истекал слюной, потому что как раз передо мной стояло огромное блюдо с chiles rellenos. Большие chiles были начинены сыром и поджарены, и не успел я взяться за вилку, как Элис уже начала наполнять мою тарелку. Никто из детей еще даже не положил себеличего. Мать с отцом ничего им не говорили, для них это было неукоснительное правило.

– И все-таки у вас естьcilantro, – мстительно произнес я, пуская слюнки. Теперь я знал это точно, потому что унюхал эту замечательную приправу.

Едва я это произнес, как Марта подхватила пальцами еще одну щепотку cilantro и посыпала им мои carnitas. Я тут же откусил огромный кусок мягкой пшеничной тортиллы домашнего приготовления, набитой внутри carnitas и политой соусом для chile, сделанным по рецепту Сокорро.

– Ну как, Бампер? – поинтересовался Круц, когда я очистил полтарелки, на что ушло примерно тридцать пять секунд.