Гарри Тертлдав - Агент Византии

• Название: Агент Византии
• Автор: Гарри Тертлдав
• Издательство: Эксмо, Домино
• Жанр: Альтернативная история
• Год: 2007
• ISBN: 5-699-20631-0

Мир, где Мухаммед не основывает ислам и обращается в христианство, Византийская империя не уступает завоевателям Сирию, Палестину, Египет и Северную Африку, а Персия остается великой державой, способной на равных соперничать с Византией. В таком мире живет главный герой, Василий Аргирос, солдат и агент империи, прошедший путь от командира разведчиков римской армии до константинопольского магистра.

«Агент Византии» по праву считается одним из лучших романов писателя, более того – одним из лучших произведений, написанных в жанре «альтернативной истории».

---

Стараясь не думать об этом деле, магистр погрузился в мечты, глядя из окна своего кабинета в Претории на коричневый массив оштукатуренного фасада собора Святой Софии и окутанный дымкой азиатский берег Пропонтиды[43].

Потому он приветствовал секретаря с воодушевлением, чуждым сдержанной натуре Василия:

– Добрый день, Анфим! Чем могу быть вам полезен в это прекрасное весеннее утро?

Анфим, худой и сутулый человек с вечно перепачканными в чернилах пальцами, подозрительно посмотрел на магистра; секретарь предпочитал, чтобы все были организованны и так же предсказуемы, как число его учетных книг. Он пожал плечами и промолвил:

– К вам пришел магистр официорий, господин.

– Что? – Густые черные брови Аргироса взметнулись от удивления. – Разумеется, проводите его.

Георгий Лаканодракон особенно представительно выглядел рядом с Анфимом, нервно суетящимся на месте. Аргирос отпустил секретаря, низко поклонился Лаканодракону, придвинул ему стул и предложил вина.

– Всегда рад вас видеть, ваша светлость. Что привело вас сегодня? Надеюсь, не этот жалкий вздор.

Лаканодракон встал, подошел к столу и взял документ, которому Аргирос дал такую оценку. Георгий держал бумагу в вытянутых руках. Ему было около пятидесяти лет, примерно на десяток больше, чем Аргиросу, но магистр официорий уже начинал страдать дальнозоркостью. Читал он недолго. Его решительные, несколько суровые черты исказила гримаса отвращения.

– «Пхерис против Серапиона», так? Я не знал, что ты занят такой ерундой. Нет, мое дело не имеет к этому никакого отношения.

– Тогда вы – вдвойне желанный гость, – откровенно сказал Аргирос. – Я молил святого Муамета о новом поручении.

– Покровителя перемен? – усмехнулся Лаканодракон. Но веселье магистра официорий быстро улетучилось. – Твои молитвы вознаградятся. Посмотрим, что ты скажешь об этом.

Он порылся в шелковой сумке, висевшей на золотом форменном поясе, вынул пергамент и протянул его Аргиросу.

Тот сорвал ленточку, которой был связан свиток, и бегло просмотрел документ.

– Это на плохом греческом, – заметил Василий.

– Читай-читай.

– Конечно, господин.

Закончив чтение, Аргирос спросил:

– Как я понимаю, это из какого-то города на Востоке, из Месопотамии или Сирии?

– Из Месопотамии, точнее, из Дараса[44].

Василий кивнул.

– Да, тут видны все признаки персидской работы: полемика с православием и призыв к несторианам и убежденным монофизитам и прочим еретикам отказаться от лояльности империи и перейти на сторону царя царей[45]. И желательно с крепостью Дарас.

– Несомненно, – сухо подтвердил Лаканодракон.

– Простите, господин, но я видел кучу грамот такого рода. Почему вы обратили мое внимание именно на эту?

Вместо прямого ответа магистр официорий вынул из сумки другой пергамент.

– Думаю, ты, как и я, сам поймешь, когда прочитаешь этот документ, – во всяком случае, это будет нетрудно.

Прочтя первые строчки, магистр озадаченно взглянул на Лаканодракона:

– Но это практически то же самое…

Василий умолк и опять взглянул на пергамент. Он взял первую грамоту, держа в каждой руке по одному документу. Его рот открылся от изумления.

– Ага, ты заметил, – сказал мастер официорий. – Отлично. Ты соображаешь быстро, как я и думал.

– Благодарю вас, – рассеянно произнес Аргирос.

Он все еще не спускал глаз с пергаментов. Оба провозглашали одно и то же – абсолютно. И не похоже, чтобы писец дважды скопировал текст. На каждой строке буквами одинакового размера помещались в точности одни и те же слова. В третьей строке одно и то же слово начертано с ошибкой. Парой строк ниже в каждой грамоте, одинаково употреблена неверная форма глагола, потом дательный падеж после предлога, требующего родительного. Ближе к концу каждого свитка наполовину стушевалась буква «пи» в начале слова. На пергаментах даже обнаруживалась одинаковая чернильная клякса между словами.

Аргирос наложил один лист на другой и подошел к окну. Он поднял их против солнца и точно выровнял левые кромки документов. Так можно было сразу найти любое различие. Но – ничего.

– Матерь Божья, помоги! – воскликнул Аргирос.

– Всей империи требуется Ее защита, – благоразумно поправил Георгий Лаканодракон. – Не две, а сотни таких грамот появились в Дарасе, прибитые едва ли не к каждой стене, где для них хватило места. Они вполне могли спровоцировать восстание, к которому призывают, – ты же знаешь, как легко взбудоражить Восток.

Василий знал. Несмотря на то что Сирия и Месопотамия стали частями Римской империи еще до Рождества Христова, они очень отличались от остальных провинций. Латынь там не знали вовсе, и даже на греческом, господствующем в империи языке говорила лишь малая часть городского населения. Большинство пользовалось сирийским и арабским – языками своих предков. Ереси расцветали там, как нигде больше.

А еще восточнее лежала Персия, вечный соперник империи. Две великие державы боролись друг с другом уже тысячу четыреста лет, и каждая мечтала об окончательной победе. Персы поощряли беспорядки в восточных провинциях империи. Будучи огнепоклонниками, они давали приют несторианам и побуждали к религиозным раздорам, чтобы связывать силы римлян внутренними проблемами. Но еще никогда не было такого размаха…

– Как они это делают? – обратился Аргирос скорее к себе самому, чем к магистру официорий.

– Это я и хочу тебе поручить: выяснить как, – объявил Лаканодракон. – Твой прошлогодний успех в разгадке тайны адского порошка франко-саксонцев побудил меня вспомнить о тебе в ту же минуту, когда это, – он указал большим пальцем на пергаменты, которые еще держал Аргирос, – привлекло мое внимание.

– Вы мне льстите, ваша светлость.

– Нет, ты мне нужен, – признался магистр официорий, и резкие морщины обозначились на его лице. – Скажу тебе, я страшусь этого больше адского порошка. Тот угрожал только нашим границам, с чем мы имели дело и раньше – сотню раз. Но тут возможен удар в сердце.

Аргирос нахмурился:

– Конечно, вы преувеличиваете, господин.

– Разве? Я не спал ночью и представлял, какой хаос эти листки могут вызвать. А если в одном будет написано одно, а в другом – другое? Они же могут одну фракцию натравить на другую, еретиков на православных…

Широким жестом Георгий охватил весь Константинополь.

– Представь, если персидский агент контрабандой провезет всего один ослиный вьюк этих проклятых грамот в столицу! Здесь живут люди со всех уголков света – иудеи, египтяне, армяне, склавены с берегов Истра[46], франко-саксонцы. Натрави одних против других, и снова может быть восстание «Ника»!

– Вы дальновиднее меня, – вздрогнув, признал Аргирос.

Прошло восемьсот лет с тех пор, когда константинопольская чернь с криками «Ника!» – «Побеждай!» – едва не свергла Юстиниана Великого с престола, но это восстание так и осталось примером, с которым сравнивали все последующие городские мятежи.

– Может быть, даже дальновиднее персов, иначе они бы не стали тратить время на границе, – сказал Лаканодракон. – Но, боюсь, они недолго останутся слепцами. Остерегайся их, Василий. Это не грубые варвары вроде франко-саксонцев, которых легко одурачить; это такой же древний и хитрый народ, как мы.

– Я запомню, – пообещал магистр. Он взял принесенные Лаканодраконом пергаменты и убрал их.

– А эту кучу хлама я с удовольствием доверю Анфиму. Я отправлюсь в Дарас через день-два. Как вам известно, я вдовец, так что мне нет нужды в долгих приготовлениях. Но до отъезда я хотел бы поставить свечку в церкви Святого Николая.

– Хороший выбор, – заметил магистр официорий.

– Да – кто еще тут может помочь, если не покровитель воров?

– Я перепробовал все, что приходило в голову, – сообщил начальник гарнизона Дараса, с досады стукнув кулаком по столу. – Багаж всех приезжающих обыскивается, патрули на улицах дежурят днем и ночью. И все равно проклятые листки продолжают появляться.

– Я не стану придираться к вашим действиям, Леонтий, – сказал Аргирос, и офицер с облегчением откинулся на спинку стула.

Это был крупный, плотный мужчина, почти такой же высокий, как Аргирос, но шире в плечах. Несомненно, он опасался гнева представителя власти. Магистр мог назначить или снять начальника гарнизона даже такого важного аванпоста, как Дарас.

– Еще вина?

Леонтий протянул кувшин.

– Э-э, нет, спасибо, – сказал Аргирос, надеясь, что это прозвучало вежливо.

Вино, как и многие напитки в Месопотамии, было из фиников. Василию оно показалось тошнотворно сладким. Но ему предстояло работать с Леонтием, и магистр не хотел задевать его чувства. Потому он протянул руку и заметил:

– Какой у вас красивый кувшин. Могу я взглянуть?

– О, правда? На мой взгляд, он совсем обыкновенный.