Кэтрин Стоун - Светлая полночь

• Название: Светлая полночь
• Автор: Кэтрин Стоун
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-018244-9

Они повстречались в светлую рождественскую ночь — уверенный в себе мужчина и хрупкая, ранимая женщина. Повстречались — и полюбили друг друга НАВЕКИ.

Только шесть дней и шесть ночей были они вместе — и долгие годы после этого жили надеждой на новую встречу. Встречу, которая ДОЛЖНА была случиться — рано или поздно…

---

— Ну ладно, — пробормотала она, указывая на то место, которое еще сохраняло тепло его прикосновения, — Логанвилл здесь, а где же находится библиотека?

По ее ладони они совершили путешествие в логанвиллскую библиотеку, на озеро с сапфировым льдом и наконец добрались до Блуберд-лейн.

— Ты такой красивый, — прошептала Джулия, когда путешествие приближалось к концу. — Это если ты вдруг не знаешь.

Конечно, Джейс знал. В конце концов, он ведь был внебрачным сыном соблазнителя и соблазнительницы — роскошной, обольстительной Шейлы и сексапильного и чувственного лжеца, самозванца, вора. Поистине дитя любви, ненавидимое дитя, он унаследовал эффектные черты от каждого из родителей.

— Тебе повезло, — заявила Джулия. — У тебя доброта Грейс и добродетель Мэри Бет.

Джулия не забыла о своем лондонском маршруте, просто отменила его, за исключением повторного визита в «Кентерфилдз».

Ей необходимо было это сделать для Уинни. «Бай-бай, Роство!»

И для Джейса. Здравствуй, Рождество!

Джейс тоже хотел вернуться в «Кентерфилдз». Для Уинни. И для Джулии.

Каждый заранее знал о подарке для другого, и каждый заранее признался, что такой подарок есть. Так что когда они оказались в рождественской лавке, им не нужно было расставаться. И они ни на миг не расцепляли рук.

Подарок Джулии для Джейса представлял собой кентерфилдзского ангела из фарфора, с крыльями, тихо перебирающего серебристые струны золотой арфы.

От кого-то другого этот подарок мог бы стать жестоким напоминанием о той светлой полночи. Но со стороны Джулии это было обещанием, уверением в том, что для Джейса настанет другая светлая полночь… когда он — даже он — услышит божественные звуки небесной арфы.

Джейс понимал смысл подарка Джулии, как знал и то, почему он выбрал для нее кентерфилдзскую снежинку, самую прозрачную из тех, которых она тогда, в сочельник, касалась, когда впервые дотрагивалась до них без малышки Уин.

Джейс и Джулия вернулись после «Кентерфилдза» в свой номер в «Иден-Найтсбридж». И спрятались там в своем обособленном мире, где они обнимались, разговаривали и любили.

И в этом только им принадлежащем мире Джейс Коултон смеялся! У него был очень мягкий глубинный и негромкий смех. Совершенно новый. Никогда и никем ранее не слышанный. Он походил на выражение желания. Словно внутри его полыхал лавандовый звездный свет.

Кроме смеха в их уединенный мир однажды вторгся еще один звук. Это был звонок телефона, который принес весть о войне.

Бригада Джейса, как и планировалось, собиралась на Балканы. Точное место назначения изменилось — им предстояло отправиться туда, где до Рождества было относительно безопасно в этом неспокойном районе.

Да, на Балканах постоянно тлела многовековая вражда. Но в последние десятилетия она поутихла, и дети, чьи предки убивали друг друга, давно стали друзьями. И среди них даже заключались смешанные браки.

Иллюзия прочного мира разрушилась вместе с резней накануне Рождества. Массовое убийство совершалось с применением современного оружия и финансировалось и поощрялось внешними источниками.

Организации многих стран откликнулись на настоятельные мольбы и призывы выживших граждан и прислали нейтральных наблюдателей с целью проанализировать, оценить ситуацию и выработать рекомендации. Потребуется какое-то время, чтобы определить, на чью сторону встать.

Политики пребывали в сомнениях. Но не было сомнений, что жертвы конфликта отчаянно нуждались в медицинской помощи. Организация, к которой Джейс примкнул добровольно, собиралась послать бригаду, как только это станет возможно по соображениям безопасности, и это может произойти скорее всего двадцать девятого декабря — на три дня раньше, чем планировалось.

Согласится ли Джейс выехать в этот день?

Да. Разумеется, согласится. Почему бы нет? В конце концов, Джулия улетает на заре в тот же день.

Джейс отправлялся на войну, а Джулия — в Эмералд-Сити. После этого телефонного звонка единственным посягательством на их уединение было время, его невидимая стрелка, которая двигалась — нет, бежала! — к тому декабрьскому утру.

Очень скоро настал канун отъезда — по крайней мере ее. Упаковать одежду было несложно, труднее уложить сокровища — подарки от него: снежинки из «Кентерфилдза» и блестящей визитной карточки.

Это была деловая карточка, элегантная, с тиснением, совершенно обезличенная с фасада. «Доктор Джейс Коултон, мемориальный травмоцентр „Грейс“« — гласила она. Далее шел адрес, телефон и факс.

Но зато на обратной стороне карточка обретала интимность, теплоту и человечность. Там был его домашний адрес, написанный им собственноручно, и не значащийся в официальном справочнике телефон.

Голос Джейса звучал доверительно, трогательно и заботливо, когда он передавал ей карточку.

— Если тебе что-то понадобится, Джулия, я хочу, чтобы ты позвонила. Если не сможешь связаться со мной, звони Гареку.

— Кто это?

— Мой адвокат.

— Которому ты доверяешь?

— Которому я доверяю, — подтвердил Джейс. — Абсолютно.

Джулия положила оба своих сокровища в сумку. Снежинку, бережно закутанную и уложенную в футляр, спрятала в боковой кармашек, а визитную карточку — в бумажник.

Ну вот. Дело сделано. Теперь можно вернуться к Джей-су. На остаток ночи. Но Джулия сделала это не сразу. Она потратила некоторое время на то, чтобы кое-что написать своим необыкновенным почерком на бланке отеля.

Джейс стоял возле голубой елки, которая светилась огнями и разбрасывала вокруг себя разноцветные блики. Однако смотрел он не на рождественский декор, а в ту сторону, откуда должна была появиться Джулия.

Его мягкая улыбка при ее появлении сказала ей, что его ожидание было невозможно долгим. Он успел соскучиться.

— Все упаковано? — спросил он.

— Все упаковано. — Джулия протянула ему листок лилового цвета. — Я хочу, чтобы у тебя тоже был мой адрес в Сиэтле и номер моего телефона.

Джейс взял листок, и его улыбка сразу пропала, едва он взглянул на написанные слова, вероятно, даже не успев прочитать.

Джулия посмотрела на его руки и увидела, как нежно они взяли листок, хотя потом ей показалось, что эти руки с трудом удержались, чтобы его не скомкать и не смять.

Она следила за тем, как Джейс позволил листку упасть, медленно опуститься, словно снежинке, на лиловый диван. Лиловое на лиловом. Снег на снегу.

Когда его руки освободились, он протянул их к ее рукам и взял их так же осторожно, как держал до этого листок, несмотря на силу — и страдание, которое затаилось в его глазах.

— Я никогда не буду в Сиэтле, — сказал он. «И никогда не напишу и не позвоню», — сказал его взгляд.

Голос у него был тихий и нежный. Однако его слова были разрушительны. Для ее сердца, для души. Хотя она знала с самого начала, что эти несколько дней в Лондоне — это все, на что она и Джейс могут рассчитывать.

Да, уговаривала она себя. Разумеется, она знала это.

Правда, Джейс не выражал это словами. Но он говорил ей об этом достаточно красноречиво другими способами, говорил с самого начала.

В их отношениях с первой минуты присутствовало нежное прощание. В его глазах, в его страсти, в его прикосновениях. Это было прощание против воли, наполненное желанием и сожалением. Но оно было яростным, хотя в то же время и нежным. Свирепое по своей решимости.

Даже кентерфилдзская снежинка, которую он ей подарил, предсказывала прощание. Однако этот хрустальный сувенир обещал, что воспоминания о нынешнем Рождестве будут сиять всегда.

И даже сейчас, глядя на нее пронзительно и нежно, Джейс как будто давал ей это обещание.

— Джулия, — прошептал он. «Изумительная Джулия», — мысленно произнес он. — В этот раз у нас все было… чудесно. — «Волшебно чудесно», — подумал он, человек, который не верил — не решался верить — в волшебство и магию. — Но не реально. Это было вне реальности и вне времени.

«Да, — согласилась Джулия. — Мы парили в стратосфере, ты и я, в волшебном мире, где поют ангелы, пролетают олени, а снежинки никогда не тают».

— Я знаю, Джейс. Я все понимаю.

— Понимаешь?

— Да. Понимаю. Ты хотел, Джейс, чтобы мы провели это время вместе. Я это знаю. Но ты не хочешь этого больше. И не надо. Это нисколько не уменьшает того, что с нами было или что ты дал мне.

— Я ничего тебе не дал, Джулия, это всегда было с тобой.

— Но ты помог мне найти полную надежд девушку, какой я когда-то была, какой меня вырастили с заботой и любовью. Я думала, что она умерла. Но она жива, жива и полна надежд — благодаря тебе.

— Ты нашла бы это и без меня. Ты приехала в Лондон, чтобы ее найти.

Голос у него был холодный, суровый. Суровый по отношению к себе. Хотя он оставался теплым и нежным по отношению к ней.

Она сделала глубокий, успокаивающий вдох, прежде чем заговорить:

— Но я не нашла бы без тебя женщину, какой она стала… Женщину, которая любит.