Мерил Сойер - Не целуйтесь с незнакомцем

• Название: Не целуйтесь с незнакомцем
• Автор: Мерил Сойер
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-004517-4

Ошеломленная двойным предательством – мужа и отца, Джанна Атертон начала новую жизнь на Мальте. Неожиданная встреча с грубоватым, но обаятельным бизнесменом Ником Дженсеном, который приехал на остров, чтобы выяснить правду о гибели своего друга, вновь смутила ее покой. Втянутые в полувековую историю любви, вражды и ненависти, пытаясь найти разгадку старых и новых тайн, молодые люди многое узнают о самих себе. Но главное – они понимают, что им суждено быть вместе. Ведь они стали наследниками великой любви, пронесенной сквозь десятилетия.

---

– Трое за пятьдесят лет – вот уж не назовешь неразборчивостью в связях! Наверное, она пыталась искать замену Йену, но так и не нашла.

– Я был тем, кто ей нужен. Где был Макшейн, когда она голодала? Где он был, когда ей потребовалось эвакуировать отца с Мальты? Болтался по Африке и хвастался своим бесстрашием! Он не любил ее. Во всяком случае, не любил так, как я.

Отчаяние в его голосе вызвало у Джанны непрошеный прилив сочувствия. Ей потребовалось сделать над собой усилие, чтобы вспомнить, что перед ней убийца.

– Она считала, что вы предлагаете ей стать вашей женой, чтобы воспользоваться связями ее семьи.

Он допил коньяк.

– Я сам создал у нее такое впечатление. Какой дурак станет валяться в ногах у женщины, которая любит другого?

– Но Йена вы все-таки убили.

– Я ни в чем не сознался.

– Послушайте, вы знаете, что я не смогу этого доказать, значит, за его убийство вам не грозит тюрьма. Прошу вас, скажите мне правду! Тетя Пиф в больнице...

– В больнице?! Что с ней?

– Тромб в легких. Возможно, она не выживет. Я не...

– Она не может умереть. – Тони, вдруг сделавшийся очень старым, упал в кресло. – Она не может так поступить со мной. Она не может умереть!

В его голосе прозвучал такой неподдельный ужас, что у Джанны защемило сердце. Она села напротив него, придвинула стул к его столу, заглянула ему в глаза.

– Вы убили Йена.

– Я думал, что она полюбит меня, если он перестанет мешаться, – хриплым шепотом проговорил он.

Джанна затаила дыхание, чтобы не прерывать его исповедь, хотя ей хотелось крикнуть: «Я знала, знала!»

– Но разве она вышла за меня? Нет, она была слишком горда, слишком упряма! Даже когда она была беременна вами... – Он осекся, видя, как поразили Джанну его последние слова.

– Мной?.. – пролепетала Джанна, хватаясь обеими руками за край стола.

Тони захохотал сатанинским смехом.

– Чертовка! Она за столько лет не сказала вам правды!

У Джанны разрывалось сердце и пропал дар речи. Тетя Пиф – ее мать? А Одри? Она застыла, перебирая в памяти несчетные картинки из детства. На всех присутствовало улыбающееся тетино лицо. Теперь многое обрело смысл. Они так похожи характерами! У обеих серо-зеленые глаза. Но почему тетя Пиф молчала? И главное, почему она отдала ее сестре?

– Вашим отцом, – продолжал глумление Тони, – был офицер американского флота, как-то заскочивший на Мальту. Он погиб при странных обстоятельствах.

Последнее, по крайней мере, Джанна слышала от тети – то есть от родной матери. Но почему не всю правду?

– Но даже если бы он выжил, Пифани не стала бы его женой.

Довольная усмешка Тони говорила о том, что он наслаждается, посвящая Джанну во все эти подробности.

– Пифани не желала иметь от него ребенка: Она не хотела вас! – Он осклабился. – Она отправилась в Цюрих, чтобы сделать аборт, но в последний момент ей не хватило духу.

Джанна судорожно ловила ртом воздух. Ей трудно было представить, чтобы тетя Пиф, всегда обожавшая детей, решилась на аборт. Значит, вполне могло получиться, что она, Джанна, так и не появилась бы на свет. Смятение и душевная боль едва не повергли ее в рыдания тут же, в кабинете Бредфорда, но она не дала пролиться слезам, поймав его взгляд. Тони доставляло извращенное удовольствие сокрушать ее представление о тете Пиф.

– Она любит меня. Она всегда оказывалась рядом, когда я в ней нуждалась.

– Ну, конечно, поэтому и сбагрила вас сестре.

– Пока я росла, она проводила у нас по нескольку месяцев подряд, а когда ей приходилось отсутствовать, звонила мне через день.

– Почему же она не оставила вас у себя? Ведь это было бы так естественно.

Джанна отказывалась гнуться под его сокрушительными ударами. Ему не удастся поколебать ее веру в любовь тети Пиф. Конечно, ей было горько сознавать, что родная мать отдала ее своей сестре, но, видимо, на то были веские причины. Она никогда не давала Джанне оснований усомниться в ее преданности. Неужели какой-то безумец сможет все перечеркнуть?

– Неважно, с кем я жила – с ней или с Атертонами. Я люблю ее. Если я ее дочь, то это даже лучше.

Встав, она презрительно посмотрела на Тони.

– Вы – всего лишь жалкий, обозленный старик, которого никто не любит, даже собственный сын. Кто будет сожалеть о вашей смерти? А если умрет тетя Пиф, эту утрату будет оплакивать вся наша семья. Она так много значит для меня, что я не могу допустить, чтобы она перед смертью не узнала, что я все равно засажу вас за решетку.

Его глаза зловеще сузились.

– Я нашла кубок Клеопатры.

– Ну и что? – неуверенно отозвался он. – Что это доказывает?

– Я проследила его путь от самой Ливии. Эксперты докажут, что на документах на вывоз стоит ваша подпись. Салу Зерафа опознает в вас человека, продавшего кубок турку.

– Блеф! – сказал он, но без всякой убежденности.

– У меня есть также имена ваших сообщников по банде, – заявила она, торжествуя, и назвала несколько фамилий из списка, предоставленного Джерри.

В его взгляде все еще читалось недоверие. В кабинете воцарилась могильная тишина, какая властвовала должно быть, в гробницах фараонов, обобранных ради украшения жилища Тони. Наконец Тони заговорил:

– Вы, должно быть, считаете себя очень хитроумной? Тогда ответьте, надеетесь ли выбраться отсюда живой.

На это она отреагировала дерзкой улыбкой.

– Вы не посмеете поднять на меня руку: власти уже располагают всеми сведениями. Даже избавившись от меня, вы не предотвратите своего ареста. – Она направилась к двери, надеясь, что он не настолько безумен, чтобы не понять логику ее доводов. – Вы всего лишь добавите к списку обвинений умышленное убийство. – Для верности она решила разбавить правду ложью: – Имейте в виду, я предупредила всех в больнице, что еду к вам.

Она открыла дверь, обернулась и улыбнулась ему на прощание.

Тони смотрел на дверь, внутренне кипя. Кто мог подумать, что найдется умная голова, которая свяжет его с кубком? На Мальте ему не будет пощады. Кубок Клеопатры считался на острове национальным достоянием. Укравшего его примерно покарают.

Внуки? Династия? Бизнес? Все это теперь становится ненужным. На острове его фамилия будет произноситься только с проклятиями. Работать столько лет не покладая рук, возводить империю – и все напрасно! Теперь он сгниет в тюрьме.

Мысль о смерти напомнила ему об опасности, угрожающей жизни Пифани. Он печально вздохнул, встал и побрел на подкашивающихся ногах к зеркалу. В нем он увидел не свое отражение, а гордого военного летчика. Именно таким он вернулся на Мальту более полувека тому назад.

Островитяне приветствовали его с безудержным энтузиазмом. Британская авиация казалась им спасением от нацистов. Девчонки были от Тони без ума и изо всех сил добивались его благосклонности. Любая из них с радостью стала бы его возлюбленной. Любая, но только не Пифани.

Изводя его взглядом своих бесподобных зеленых глаз, она насмешливо говорила:

«Не собираешься ли ты защищать нас на этих старых, ржавых «Харрикейнах»?»

Она была, конечно, права. Летать на «Харрикейнах: было чистейшим самоубийством. Для самолетов люфтваффе они не представляли особой угрозы. Однако, Тони старался изо всех сил, и его отвага произвела на сограждан должное впечатление. На всех, кроме Пифани. Ей никогда не удавалось пустить пыль в глаза, даже годы спустя, когда он разбогател.

Настойчивые телефонные звонки вернули Тони и прошлого в настоящее. Снимать ли трубку? Он припомнил развалюхи «Харрикейны» и вылеты, в которых ему раз за разом грозила гибель. Но он вопреки всем выжил. Из теперешней ситуации тоже можно буде найти выход.

В чем его, собственно, могут обвинить? Экспертам почерковедам всегда можно утереть нос. Он сумеет дискредитировать Зерафу, гнусного ливийского старикашку, торгующего поддельными предметами старины. Большинство его сообщников по банде контрабандистов давно в могиле. Выживших можно купить или поторопить с отправкой на тот свет.

Он – специалист по выживанию, герой. Он горл пересек кабинет и снял трубку. Помехи на линии npeдвещали разговор с заграницей. Тони воодушевился: во: можно, лягушатник все-таки отыскал Керта.

– Бредфорд слушает.

– С тобой говорит Йен Макшейн.

– Хватит дурить, Дженсен. Где тебе, с таким акцентом!

Дженсен торжествующе расхохотался. Точно так смеялась недавно Джанна. Тони упал в кресло, как нокаутированный боксер. Что теперь?

– Я звоню от имени Йена Макшейна, Трейвиса Прескотта, Ронды Сиббет.

– Их нет в живых. – Тони хотелось, чтобы его голос звучал твердо.

– Ты скоро последуешь за ними.

Победный тон Дженсена заставил Тони замереть. Его посетило то же самое видение, что и после первого звонка Дженсена: Макшейн, приставивший револьвер ему к виску.

– Я нашел твоего сына.

– Где?! – гаркнул Тони, не сдержавшись.

– В Пуэрто-Банусе, Я нахожусь сейчас вместе с ним в полиции.