Дебора Смит - Практическая магия

• Название: Практическая магия
• Автор: Дебора Смит
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-699-01992-8

Талантливый скульптор из Нью-Йорка Ричард Рикони на заре своей не слишком счастливой карьеры создал удивительную скульптуру, имевшую странную власть над душами и судьбами многих людей. После его смерти его сын Квентин отправляется в далекую Северную Джорджию в надежде выкупить первое творение отца. Но, обратившись к Урсуле Пауэлл, теперешней владелице скульптуры, он обнаруживает, что все обстоит гораздо сложнее, чем ему представлялось вначале, и что вокруг этой скульптуры и здесь, в этом медвежьем уголке, разыгрываются настоящие шекспировские страсти…

---

– Сегодня у меня еще не будет ребенка, дорогая, – быстро проговорила мама, улыбаясь мне наигранно весело. – Наш малыш должен появиться к Рождеству. А теперь беги, позвони мисс Мэпл. Мне просто нужна компания.

Совершенно сбитая с толку столь противоречивой информацией, я спустилась вниз, влезла на табурет, чтобы дотянуться до телефона, и набрала номер Роберты Мэпл. Та пообещала прийти сразу. Я взяла листок с рабочим телефоном папы и долго разглядывала его, как будто цифры могли дать мне совет.

Я сунула листок в карман комбинезона, вернулась к маме и сидела с ней, пока не пришла миссис Мэпл. Это было худшее решение из тех, что я приняла в этот день.

От ужаса я окаменела. По приказанию миссис Мэпл и Сью Ти следующие три часа я безвылазно просидела в кухне, старательно прислушиваясь к тому, что происходило наверху. Услышав, как закричала мама, я немедленно влезла на табурет и набрала заветный номер. Мне ответил мужской голос.

– Передайте Тому Пауэллу, чтобы он немедленно ехал домой, – выпалила я и тут же бросила трубку.

Потом я достала с полки телефонный справочник Тайбервилла. У меня так тряслись руки, что я едва сумела найти нужную страницу с телефонами врачей.

Пусть мама злится на меня всю оставшуюся жизнь, мне уже все равно. Я набирала номер, когда Сью Ти Харпер вырвала трубку у меня из рук. Помощница миссис Мэпл была женщиной жилистой, зубы у нее выдавались вперед, как у зайца. В этот день она надела просторный коричневый брючный костюм. Сью Ти смотрела на мир суровыми глазами жительницы гор, давно лишившейся всяких иллюзий.

– Что ты делаешь?

– Я звоню доктору!

– Она звонит доктору! – Сью Ти передразнила меня высоким тонким голоском. – Господь всемогущий, девочка, у твоих родителей нет денег на доктора!

– Он все равно приедет!

– Ты будешь делать то, что тебе велено. Оставь телефон в покое. Господь позаботится о твоей маме. А ты сядь на крылечке и молись.

– Папа заработал деньги. Я звоню доктору.

– Ему никогда не заработать столько, сколько нужно заплатить врачу. – Сью Ти махнула рукой в сторону пастбища. – Он потратил столько денег на богомерзкое чудище в образе медведя. Если хочешь жаловаться, жалуйся на него, понятно? Твоей маме доктор не по карману, а ей сейчас он очень бы пригодился. Но бедняжка Виктория знает, что твой папочка выбросил докторские деньги на этого поганого идола.

Я чуть отступила, глядя на нее во все глаза. Чему верить? По лестнице прогрохотали тяжелые шаги. В кухню вошла миссис Мэпл, неся что-то в окровавленной простыне.

– Убери ее отсюда, – велела она Сью Ти.

Та схватила меня за руку, но я вцепилась рукой в толстую металлическую планку у мойки, куда вешали полотенца. Сделанная предками Фреда Вашингтона, она была такой же, как они – крепкой, черной, выносливой.

– Черт бы тебя побрал, девчонка! – крикнула Сью Ти, пытаясь оторвать меня от железки.

А я не сводила глаз с маленького неподвижного свертка, положенного миссис Мэпл на кухонный стол.

– Убери ее отсюда, я тебе сказала! Мне необходимо вернуться наверх!

Сью Ти крякнула, дернула посильнее, и я упала на пол. Пока я поднималась, она успела выволочь меня на улицу, выбросила мне пальто и заперла стеклянную дверь. Я прижалась лицом к неровному стеклу. Сью Ти подбежала к столу, отвернула уголок простыни. Я увидела крошечное, неподвижное личико. Когда женщина снова прикрыла его, я сначала удивилась, потом меня охватила ярость. Что она делает! Мамин малыш задохнется!

Выбрав полено из длинной поленницы у крыльца, я разбила стекло. Сью Ти развернулась и всплеснула руками, когда я просунула руку и открыла задвижку.

– Вон отсюда! Вон! – закричала она. – Что ты себе позволяешь?

Я ловко обогнула ее, но Сью Ти схватила меня за воротник пальто. Полено я по-прежнему держала в руках и ударила ее в подбородок. Женщина взвизгнула, выпустила меня, развернулась и в ярости указала на сверток.

– Хочешь влезть во все это? Да ради бога! Твой маленький братик мертв. Это его тельце лежит здесь! Ну что, теперь ты будешь меня слушаться и уйдешь наконец?

Я застыла на месте. Деревяшка выпала из моей руки. Я не могла собраться с мыслями, отказываясь слышать то, что мне говорили.

– Сью Ти! – крикнула сверху миссис Мэпл. – Ты мне нужна здесь!

– Я скоро вернусь, и для тебя будет лучше, если к моему возвращению тебя здесь не окажется, – с этими словами Сью Ти выбежала из комнаты.

Медленно переставляя ноги, я подошла к столу, протянула руку и отбросила простыню. Она упала. Передо мной лежал он, мой маленький братик, синевато-розовый, с закрытыми глазами. Его крошечное личико было неподвижным, как у спящего котенка. Я не видела мертвого ребенка. Я видела моего брата. Мой брат. Не мертвый. Только не этот. Он же нормального размера. Я не позволю ему умереть.

Подхватив тельце вместе с простыней, я выбежала из дома. Когда с птицефабрики Тайберов привозили маленьких цыплят, в общей куче всегда были задохнувшиеся. Папа брал их столько, сколько мог унести, и я ему помогала. Мы окунали их в холодную воду в корыте на скотном дворе. Иногда шок оживлял их, иногда нет. Но мы всегда пытались.

Туда же я и направилась с малышом. Он был совершенно безжизненный, вялый, но я бежала со всех ног. Я упала на колени и опустила его вместе с простыней в ледяную воду, подержала секунду, вынула, затем опустила снова.

Это не помогло. Я извлекла его из простыни и опустила голенького. Всего один раз. Не в силах повторить этого, как мне казалось, несправедливого и жестокого по отношению к его крошечному, морщинистому тельцу, действия. Но братик оставался таким же мягким и неподвижным, как набитая соломой кукла.

Что же делать, что делать? Я расстегнула пальто, прижала его к груди и побрела через двор. Отвага сменилась страхом и отчаянием. Слезы застилали мне глаза. Я ничего не видела, поэтому зацепилась за что-то и рухнула на бок. Оказалось, что я наткнулась на цементный постамент Железной Медведицы. Я лежала на спине, пытаясь отдышаться, Медведица нависла надо мной. Я оказалась под самой ее головой. Составляющие ее части укрывали меня от холодного серого неба.

– Это все из-за тебя! – крикнула я. – Ты забрала деньги, которые мы могли заплатить врачу!

И тут младенец, прижатый к моему комбинезону, вдруг шевельнулся. Я села и заглянула внутрь. Меня затрясло. Мой братик вцепился крошечной ручкой в мою рубашку, открыл рот и издал слабый, похожий на мяуканье звук. Я подняла глаза на Медведицу. Неужели она услышала меня и почувствовала себя виноватой?

Я боялась пошевелиться, боялась сделать малышу больно, лишить его жизни теперь, когда он только начал жить. Так я и сидела у железной скульптуры, завернувшись в пальто, и смотрела на дом. В голове у меня крутилась одна-единственная мысль: пусть кто-нибудь придет и скажет, что с мамой тоже все в порядке. Медведица спасла младенца. Медведица спасет и ее. Иначе все лишается смысла.

Очень скоро подъехал отец, остановился у крыльца, выскочил из грузовика, не закрыв за собой дверцу, и вбежал в дом. Я хотела встать и пойти за ним, но у меня слишком тряслись колени. Я снова села на бетонный постамент и стала ждать. Мальчик продолжал плакать и заворочался настойчивее.

Папа наконец вышел из дома и направился ко мне. Мне хватило одного взгляда на его лицо, чтобы внутри все заныло. Когда он подошел, я заплакала. Я открыла пальто, чтобы он мог видеть своего сына.

– Он не умер, папочка. И с мамой все в порядке, правда? Я пыталась позвонить доктору.

Отец тяжело опустился рядом со мной и обнял меня за плечи. Другой рукой он коснулся головы малыша.

– Мы можем надеяться только на одно чудо, – прошептал он. Его голос дрогнул, и отец заплакал, прижимая меня к себе.

Меня словно оглушили. Ему не пришлось говорить мне, что мама умерла. Я почувствовала странную пустоту под кожей, вокруг сердца. У нас не оказалось денег, чтобы заплатить врачу, потому что папа свалял дурака, и мамина вера в бога убила ее. А папа и Железная Медведица не помешали этому. Охваченная ужасом, я сухими глазами посмотрела на скульптуру. Она не спасла моего брата. Она убила мою мать.

ГЛАВА 5

Квентин сидел на кирпичном крыльце у входа в многоквартирный дом. Сгущались осенние сумерки, но он пытался читать при свете уличного фонаря. Достав было сигарету из кармана куртки, он тут же спрятал ее обратно. Миссис Зильберштейн или еще кто-нибудь из старушек-соседок обязательно расскажут матери, если увидят его курящим. Они, казалось, не замечают торговцев наркотиками и попрошаек, торчащих на каждом углу, но спокойно пройти мимо Квентина Рикони, затянувшегося обычной сигаретой, не могут, по-прежнему заботясь только о тех, кого знают.

Держаться подальше от любых неприятностей, даже самых пустячных, стало его жизненным кредо. Квентину остался всего год до окончания школы, и учителя в Сент-Винсенте утверждали, что ему можно выбирать любой университет. Он представлял себя в Массачусетском технологическом университете.