Алексей Шишов - Разгром Японии и самурайская угроза

• Название: Разгром Японии и самурайская угроза
• Автор: Алексей Шишов
• Издательство: Алгоритм, Эксмо
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12833-6

Геополитические устремления двух империй — Российской и Японской — привели к тому, что в конце XVIII столетия они становятся соседями. Однако добрососедские отношения стали складываться с трудом. К началу XX века набиравшая силу самурайская империя стала стремиться расширить свои государственные пределы за счет соседей. История свидетельствует, что проблема территориальных претензий к России японской стороной решалась преимущественно с позиции силы, а не за столом дипломатических переговоров. После полного разгрома во Второй мировой войне милитаристской Японии прошло уже 60 лет, но затянувшийся «территориальный спор» продолжает оставаться наиболее острым вопросом во взаимоотношениях двух государств.

В предлагаемой книге известного военного историка и писателя А. В. Шишова рассматривается история военных конфликтов между Россией и Японией в XX веке с особым упором на Вторую мировую войну.

---

«…До сих пор продолжаются бои по ликвидации противника в опорных пунктах Хайларского укрепрайона, оказывающего ожесточенное сопротивление. На наиболее оживленных местах враг при отходе оставляет снайперов-смертников и мелкие диверсионные группы, которые обстреливают одиночных людей, проходящие машины, пытаются взорвать мосты, склады и промышленные предприятия. Диверсионной группой убит капитан медслужбы Бутылин. Пропали без вести заместитель командира дивизии по тылу подполковник Крупенников и его шофер. Найденная их машина оказалась пробитой пулями. На кладбище в районе командного пункта дивизии обнаружен японский снайпер. Он был замурован в надмогильный памятник и имел запас продовольствия и воды на десять суток. В нише другого памятника найден прикованный цепями пулеметчик».

В самом городе Хайларе японским диверсантам удалось уничтожить кожевенный завод, колбасный, пивоваренный и мясной комбинаты. Японцы под видом местных жителей активно вели разведку расположения советских воинских подразделений, которые потом подвергались внезапному ружейно-пулеметному огню.

Наступавшие войска, вошедшие в приграничный Хайлар, были приветливо встречены китайским, русским и маньчжурским населением города. У здания местной русской школы прошел стихийный митинг горожан под возгласы: «Мы — русские, власть должна быть русской! Власть Советам! Ура товарищу Сталину!»

В авангарде Забайкальского фронта наступала 6-я гвардейская танковая армия, которая за пять суток наступления продвинулась вперед на 450 километров и с ходу преодолела хребет Большого Хингана. Советские танкисты на сутки раньше запланированного срока вышли на Центральную Маньчжурскую равнину и оказались в глубоком тылу Квантунской армии. Японские войска контратаковали, но всюду безуспешно. Так, под ударом наступавших забайкальцев оказались такие важные центры Маньчжурии, как города Мукден (Шэньян) — «объект № I» всей Маньчжурской наступательной операции, Чанчунь, Цицикар.

Однако танковая армия в наступательном порыве далеко оторвалась от своих тылов. Автомашинами не удавалось обеспечить танкистов-гвардейцев прежде всего горючим. Тогда на помощь пришли две транспортные авиационные дивизии, доставившие по воздуху только одного танкового топлива 940 тонн. 6-я гвардейская армия продолжила свое наступление от Лубэя и Тацианя.

В итоговом отчете командования Забайкальского фронта говорилось, что его войска пленили более 220 тысяч японских военнослужащих, в том числе 64 генерала и 7440 офицеров. Из них к 20 августа было сформировано 52 строительных батальона по одной тысяче человек каждый, из которых 51 батальон был отправлен на работу в СССР. Огромными оказались трофеи — 87 тысяч винтовок, почти 10 тысяч легких и тяжелых пулеметов, 860 орудий и много другой боевой техники и военного имущества.

Наступление 1-го Дальневосточного фронта в начале Маньчжурской операции велось в замедленном темпе. Здесь советские войска сразу же столкнулись с сильным сопротивлением японцев на рубежах Пограничненского, Дуннинского, Хутоуского укрепленных районов. Японское сторожевое охранение во время сильного ливня с грозой обнаружило противника только на подходе к передовой линии окопов, но было уже поздно. После короткого рукопашного боя японские пехотинцы бежали из траншеи.

Здесь советские войска столкнулись с проблемой «оживавших» огневых точек в японских укрепрайонах, которые в наступлении были уже пройдены и оказывались в тылу наступавших. В приказе командующего 1-м Дальневосточным фронтом говорилось:

«…Установлено, что в бывших укрепленных районах и, кроме того, в горах и скалах осталось еще много недобитых гарнизонов, ДОТов и огневых точек. Распыленные по лесам и сопкам мелкие группы противника возвращаются в неразрушенные огневые точки, ведут из них огонь по нашим проходящим войскам и одиночным военнослужащим и получают там продовольствие и патроны».

Командующий фронтом приказал проводить прочесывание вражеских укрепленных районов, а захваченные укрепления уничтожать. Для этой цели использовались саперы и тяжелая артиллерия. Блокированные доты расстреливались из орудий больших калибров.

Особенно упорные бои прошли за овладение укреплениями скалистых высот «Верблюд» и «Острая» Хутоуского укрепленного района. Подходы к ним с фронта прикрывались речками и болотами. Высоты были усилены экскарпами, шестью рядами проволочных заграждений на металлических кольях. Огневые точки японцы вырубили прямо в гранитных скалах. Железобетонные доты имели стены толщиной в полтора метра, их амбразуры прикрывали стальные щитки. Все доты были соединены подземными галереями, выдолбленными в камне.

Высоту Верблюд, наиболее сильно укрепленную; удалось взять только при помощи подведенных ночью самоходных орудий и тяжелой артиллерии. Уцелевшие доты штурмовые группы подрывали ящиками с толом. После этого в бой вступали автоматчики, завершавшие «чистку» вражеской позиции.

Трагическая судьба постигла японский гарнизон опорного пункта на высоте Острая. Ультиматум советского командования о сдаче, переданный через парламентеров из числа местных жителей, был категорически отвергнут. Вышедший им навстречу из патерны японский поручик взял пакет с ультиматумом и сказал парламентерам: «Ничего общего с Красной Армией иметь мы не хотим» — и отрубил самурайским мечом голову старику-китайцу, подавшему пакет. Остальные парламентеры-китайцы обратились в бегство.

Японцы на Острой сражались до конца, с мужеством обреченных. Подземные сооружения один за другим подрывались зарядами взрывчатки. В бетонированные патерны заливалось горючее (бензин), которое потом поджигалось. После боев в подземных казематах были обнаружены трупы 500 японских солдат и офицеров, а рядом с ними трупы 160 женщин и детей, членов семей японских военнослужащих. Часть женщин была вооружена кинжалами, гранатами и винтовками. До конца преданные императору и своему воинскому долгу, они сознательно избрали смерть, отказавшись от капитуляции и позорного плена.

Документы свидетельствуют о многочисленных фактах ожесточенного сопротивления японских солдат и небольших воинских подразделений даже в безвыходных ситуациях. В подобных случаях сказывалась воинская духовная закалка японских военнослужащих с ее самоотречением и самопожертвованием.

Наиболее ожесточенные бои велись вокруг важного транспортного узла — города Муданьцзян. Охваченный к 14 августа наступающими советскими войсками с юга, он представлял из себя опору внутреннего обвода японской обороны в Маньчжурии, которая шла отсюда к Линькоу. Только к исходу 16 августа войска 1-й Краснознаменной и 5-й армий овладели хорошо укрепленным Муданьцзяном. В полосе наступления фронта на Муданьцзянском направлении было обнаружено 1269 вражеских дотов, каждый из которых пришлось брать приступом.

Наступающему 1-му Дальневосточному фронту пришлось столкнуться уже в первые дни боев не только с сильным сопротивлением японских войск на укрепленных позициях, но и с массовым применением смертников. Такие диверсанты пытались холодным оружием уничтожать советских офицеров командного состава. Часто они прятались в полях гаоляна и, обвязавшись взрывчаткой или гранатами, неожиданно бросались под танки или автомашины. Или такие камикадзе подкрадывались к группам солдат и подрывали себя среди них.

Большие группы японских солдат-смертников, привязав к себе противотанковые мины, образовывали подвижные минные поля, перекрывая путь советским танковым колоннам. На подступах к городу Муданьцзяну был отмечен случай, когда 200 человек-смертников, распластавшись в густой траве, попытались на поле боя преградить путь советским танкам.

В тылу советских войск активно действовали японские диверсионные группы, отряды смертников и просто фанатики-одиночки. Проводимые ими террористические акты в отношении советских военнослужащих отличались крайней жестокостью и садизмом, сопровождались бесчеловечными пытками и издевательствами, надругательством над телами погибших.

Однако такая тактика не принесла успеха японскому командованию: атакующие повысили бдительность и смертников обычно расстреливали из автоматов еще до того, как они успевали приблизиться к намеченной цели. Удачных действий камикадзе из Квантунской армии оказалось сравнительно немного.

В самом тесном взаимодействии с войсками 1-го Дальневосточного фронта проводил свои десантные операции Тихоокеанский флот. Первоначальный план Маньчжурской стратегической наступательной операции был несколько изменен, и захват портовых городов на Севере Кореи был поручен морякам-тихоокеанцам. Для этой цели на флоте были созданы специальные десантные отряды с кораблями огневой поддержки и сформированы батальоны морской пехоты.