Михаил Семиряга - Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941

• Название: Тайны сталинской дипломатии. 1939-1941
• Автор: Михаил Семиряга
• Издательство: «Высшая школа»
• Жанр: Прочая документальная литература
• Год: 1992
• ISBN: 5-06-002525-X

Автор – известный советский историк – рассматривает сталинскую концепцию внешней политики СССР в 1939–1941 гг., ее реализацию и конкретные результаты. Опираясь на ранее неизвестные и малоизученные источники, он дает новые оценки таким историческим фактам, как заключение советско-германского договора о ненападении и подписание секретных протоколов, события в Польше, Прибалтике и Бессарабии, советско-финляндская война, переговоры Молотова с Гитлером в ноябре 1940 г. в Берлине, преступление в Катыни и др. При всей дискуссионности ряда авторских положений книга вызывает значительный интерес, так как в ней анализируются наиболее острые проблемы предвоенного времени. Для преподавателей, аспирантов, студентов вузов, а также всех интересующихся отечественной историей.

---

Народное правительство Литовской республики в своей декларации от 5 июля 1940 г. заявило, что оно хочет оздоровить политическую жизнь страны, разработать новый закон о выборах и, «учитывая неотложные государственные задачи, день выборов в народный сейм назначить на 14 июля 1940 г.»[665].

6 июля 1940 г., т. е. всего за восемь дней до выборов в новый сейм, «Союз трудового народа» Литвы опубликовал свою избирательную платформу. Она предусматривала: в области внешней политики – крепить дружбу с народами СССР и союз Литвы с СССР: в области внутренней политики – освободить трудящихся крестьян от недоимок по налогам, оказывать им безвозмездную помощь в получении земли, повысить зарплату рабочим и служащим, развивать народное образование, национальную культуру, обеспечивать полное равенство национальностей, свободу вероисповедания, свободу слова, печати, собраний, понизить квартплату. В документе разоблачались сторонники старого режима, которые «распускают всякие слухи о насилии над верующими, о принудительном закрытии костелов и предполагающейся будто бы обязательной организации колхозов»[666].

Анализ этого документа свидетельствует, что платформа «Союза трудового народа» не выдвигала лозунга о советизации страны и присоединении к СССР. Платформа дезориентировала избирателей и в вопросах церкви и колхозов, так как не прошло нескольких месяцев, как началось жестокое преследование священнослужителей и верующих и предпринималась попытка провести насильственную коллективизацию.

Требования об установлении советской власти, о вхождении республик в состав Советского Союза, о ликвидации частной собственности и ее национализации появились в коммунистической печати уже после объявления результатов голосования, и поэтому их нельзя рассматривать как требования всего народа, оформленные демократическим путем. Таким образом, стремление инкорпорировать республики в состав СССР скрывалось от избирателей. Они просто были введены в заблуждение[667].

Информация о ходе предвыборной кампании в Литве содержится в телефонограмме Деканозова и Позднякова в НКИД СССР 9 июля 1940 г. В ней указывалось, что сформированы все избирательные комиссии. 7 июля в Вильнюсе состоялась большая демонстрация. Основными ее лозунгами были: «Да здравствует 13-я Советская Республика!», «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» и др. Состоялся обмен приветствиями между демонстрантами и представителями советского консульства и командования. Группа «Трудового союза» предложила список кандидатов в сейм. Он был одобрен собравшимися[668].

Поползли слухи о том, что тот, кто не будет участвовать в выборах и не будет иметь соответствующей отметки в паспорте, будет считаться врагом народа. Это вызвало обеспокоенность среди лиц немецкой и других национальностей, проживавших в Прибалтийских республиках. С другой стороны, утверждалось, что когда в Литву придут немецкие войска, то всем, кто будет иметь в паспорте отметку об участии в выборах, не поздоровится. Поэтому германский посланник в Каунасе Цехлин попросил министра иностранных дел Литвы В. Креве-Мицкявичюса развеять подобные опасения среди 40 тыс. литовских граждан немецкой национальности и дать публичное разъяснение. Но министр отказался это сделать[669].

Что же касается обстановки в Эстонии, то создание нового правительства Жданов считал недостаточным для укрепления политических позиций Советского Союза и особенно для реализации его следующего шага – включения Эстонии в состав СССР. Дело в том, что в избирательной платформе «Союза трудового народа» Эстонии от 6 июля 1949 г. совершенно не говорилось о вхождении республики в состав СССР. В ней было лишь сказано, что «в области внешней политики – дружба между народами Эстонии и Советского Союза и тесный союз между Эстонской республикой и СССР». Точно так же формулировался этот пункт и в платформе «Блока трудового народа Латвии»[670].

Известно, что вопрос о возможности включения Эстонии в состав СССР в беседах членов нового правительства со Ждановым и работниками советского посольства имел место уже в конце июня – начале июля 1940 г. Как рассказал в 1955 г. Н. Андрезен (его запись хранилась в партархиве Института истории при ЦК КП Эстонии), в одной из таких бесед он сказал Жданову, что для ориентировки на длительный период ему нужно знать, в течение какого времени эстонское руководство должно подготовить присоединение Эстонии к Советскому Союзу. «Жданов поправил меня – не столько языково, сколько по существу, сказав вместо «присоединение» «вхождение», подчеркнув тем самым метод присоединения»[671], – отмечал Андрезен.

Для того чтобы выполнить эту задачу, необходимо было полностью заменить законодательные органы власти, т. е. провести выборы в Государственную думу. Но на конституционной основе этого добиться не удалось бы. Поэтому Жданов пошел на грубое нарушение основного закона республики, которое выразилось в следующем: выборы проводились в девятидневный срок, что было явно недостаточно для основательной их подготовки; не предусматривался созыв второй палаты парламента; советские власти, включая и командование войск Красной Армии, вмешивались в избирательную кампанию.

В соответствии с указом президента Эстонской республики К. Пятса от 5 июля 1940 г. правительство в тот же день приняло противозаконное решение назначить выборы через 10 дней, т. е. 14–15 июля. Затем 9 июля, «чтобы избежать использования выборов в Государственную думу в целях, направленных против интересов Эстонской республики и эстонского народа», было дано также противозаконное распоряжение всем кандидатам в депутаты представить свою избирательную платформу не позднее 14 часов следующего дня[672]. Но это требование не относилось к кандидатам, выступавшим от «Союза трудового народа», поскольку их избирательная платформа официально уже была обнародована во всех средствах массовой информации[673].

10 июля Главный избирательный комитет принял инструкцию, которая еще больше ограничивала демократический характер избирательной системы и препятствовала свободному выдвижению любых кандидатов. Для поощрения отказа кандидатов в ней было сказано, что тот кандидат, который откажется от своего выдвижения, получит обратно свой залог в сумме 250 крон. Но и этого препятствия оказалось еще недостаточно, и Главный избирательный комитет присвоил себе право решать судьбу уже представленной платформы, если она «является голословной или откровенно направлена на обман избирателей»[674].

В ЦГАОР Эстонии хранится немало и других документов, свидетельствующих о недемократическом характере происходивших выборов. Имелись случаи повторного голосования граждан из других избирательных округов, участия военнослужащих, признания избирательным комитетом действительными бюллетеней, которые были неправильно заполнены, допуска к голосованию по истечении отведенного времени и другие нарушения.

Активную роль в становлении новой власти играли коммунисты. Они шли в авангарде левых сил. К лету 1940 г. компартия Латвии насчитывала около тысячи членов. Ее влияние распространялось преимущественно на рабочий класс городов. В сельских районах она проявляла значительно меньшую активность. Определенное влияние на массы оказывала компартия Литвы. Ее численность была выше, чем в Латвии и особенно в Эстонии. К осени 1939 г. компартия Эстонии насчитывала 130 членов. Наиболее активной в то время была партийная организация Таллинна, насчитывавшая более 60 членов. К лету 1940 г. в компартию Эстонии было принято еще 1200 человек.

В последующем численный состав компартий Прибалтийских республик вырос значительно и к началу 1941 г. составлял: в Литве – 2 486, в Латвии – 2 798 и в Эстонии – 2 036 членов[675]. Компартии имели некоторое влияние в профсоюзах и других рабочих организациях. Ее поддерживала и часть интеллигенции, которая вдохновлялась идеей социализма. Но это вовсе не означало, что все эти силы стремились к провозглашению советской власти и включению Эстонии в состав Советского Союза. Они требовали демократических свобод, повышения жизненного уровня трудящихся и образования нового правительства.

Академик А. Никонов – бывший секретарь ЦК КП Латвии, в июне 1940 г. работавший уездным старшиной в Даугавпилсе, – о выборах в сейм в своем уезде рассказывает следующее: «Все это, правда, проходило по известному сценарию: один список, безальтернативность, борьба за стопроцентную явку и т. д. Конечно, имело значение само присутствие Красной Армии. Но мы не сталкивались с фактами ее прямого вмешательства в выборы»[676].

Итоги выборов были таковы. В выборах в народный сейм Литвы приняло участие 1 386 569 человек, т. е. 95,51% всех имевших избирательное право. За кандидатов «Союза трудового народа» Литвы голосовало 1 375 349 избирателей, т. е. 99,19% участвовавших в голосовании[677]. В выборах во II Государственную думу Эстонии приняло участие 591 030 граждан, или 84,1% общего числа избирателей. За кандидатов «Союза трудового народа» Эстонии проголосовало 548 631 человек, или 92,8% от числа голосовавших[678]. В Латвии в выборах участвовало 94,8% избирателей, т. е. 1 246 214 человек. За кандидатов «Блока трудового народа» голосовало 1 155 807 граждан, или 97,8% от общего числа проголосовавших[679].