Анатолий Семенов - Преступление не будет раскрыто

• Название: Преступление не будет раскрыто
• Автор: Анатолий Семенов
• Издательство: Вишневский и К°
• Жанр: Детектив
• Год: 1993
• ISBN: 5-900574-01-6

Обычная история — любовный треугольник. Здесь любят, ненавидят, ревнуют, душат, травят друг друга… Однако следователь ведёт дело так, чтобы преступление не было раскрыто…

---

— Ты как Дон Кихот, — ей-богу! Всю кривду на земле хочешь выправить, — сказал Сергей Николаевич, включая настольный вентилятор.

Он посмотрел на помощника. Тальянов стоял с таким виноватым просящим видом, что он невольно усмехнулся.

— Ну ладно, — сказал Сергей Николаевич, и, помолчав, прибавил: — Ты вот что, отдай это письмо Дергунову. Он разбирает какое-то дело, связанное с торговлей, пусть за одно решит и это. Тут ведь случай-то необычный. Занятия в институте начались. Группы укомплектованы. Надо посоветоваться кое с кем, а мне не до этого. Сегодня отправляюсь в Москву. Веришь нет, но первый раз еду в Москву с такой неохотой. Этот Яковлев, Шеварднадзе… Век бы их не видеть. Роют как кроты. Они думают, мы не видим куда они роют. Мы все видим! — Сергей Николаевич угрожающе постучал пальцем по стеклу. Взял в руки письмо: — Бедолага полковник, который пишет. Он ведь ни сном ни духом… Совсем зря проливал кровь в Афганистане. Сушился там как вобла девять лет. Ради чего, спрашивается?.. Забери письмо. Отдай Дергунову.

Сергей Николаевич подал Тальянову письмо, и тот вышел довольный, что всё обошлось благополучно. Хотя пока и не решился вопрос, но Тальянов знал — решится быстро, ибо дело шло к второму секретарю Борису Петровичу Дергунову, который не любил ни проволочек, ни бросать слов на ветер.

Борис Петрович как раз в этот день вернулся из командировки с северных районов, где не было дождей и заготовка хлеба шла полным ходом.

В пятом часу вечера, узнав, что Борис Петрович у себя в кабинете, Тальянов пошёл к нему с письмом. Однако, прежде, чем идти к нему, Алексей Васильевич взглянул на себя в зеркало и посмотрел не сильно ли помяты брюки, ибо знал, что Дергунов не любит неряшливости и может указать на небритую физиономию или на что другое кому угодно.

Тальянов вошёл к Борису Петровичу, когда он уже закончил приём посетителей и срочные дела и читал какую-то статью в газете. Борис Петрович поднял слегка прищуренные серые глаза и молча встречал взглядом ту бумагу, которую Тальянов нёс в руке.

— Борис Петрович, к вам большая просьба от Сергея Николаевича. Он уезжает сегодня… И просил решить вопрос с этим письмом, — сказал Тальянов, подавая ему бумагу.

Борис Петрович, одетый, как всегда элегантно в белоснежной сорочке и при галстуке, протянул руку и молча взял письмо.

Закончив читать, по-прежнему не говоря ни слова, посмотрел на часы, взял телефонный справочник, нашёл нужный номер телефона и набрал его.

— Пётр Гаврилович? Здравствуйте, Дергунов. Если не сильно заняты, зайдите, пожалуйста на минутку.

«Пётр Гаврилович — это прокурор области, — смекнул Тальянов. — Знает все законы и порядки. Посоветуются, и дело в шляпе».

— Я больше не понадоблюсь? — спросил он.

— Нет, не понадобитесь, — ответил Борис Петрович. «Вот так надо, — радостно подумал Тальянов, выходя от Дергунова. — Меньше слов, больше дела».

Однако Тальянов не успокоился совсем и попросил Диночку последить, когда придёт прокурор, и предупредить его, что он, Тальянов, хочет его видеть после того, когда он поговорит с Дергуновым.

Прокурор долго не заставил себя ждать. Борис Петрович сначала спросил его, как идёт расследование дела по коммерсантам.

— Пока не закончено, — ответил прокурор, усаживаясь в мягкое кресло. — Заворовались эти огуречники так, что и боже упаси. Оказались не только огурцы, тут и помидоры, и картошка, и лимоны, и апельсины, и черт те что. Орудовала все одна шайка. Думаю, что скоро закончим.

— Был такой курьёз в нашей истории, — сказал Дергунов. — Знаменитого классика спросили, каким одним словом можно охарактеризовать Россию? Знаете что он ответил?

— Нет, — сказал прокурор.

— Он ответил: воруют.

— Ну правильно. Воруют, — сказал прокурор и развёл руками.

— У меня к вам Пётр Гаврилович, ещё одно дело, — сказал Борис Петрович, подавая ему принесённое Тальяновым письмо. — Взгляните на эту бумагу.

Прокурор внимательно прочитал письмо и понял, что от него в этом деле требуется.

— Что ж, если речь идёт о таком заслуженном человеке, надо помочь, — сказал он. — А дело это пустяковое. Мы со своей стороны потребуем восстановления законных прав гражданина. Есть у нас свод статей по этой части. Никакой волокиты и все законно.

— Вот-вот! Хорошо бы именно так.

— Я попытаюсь сделать.

— Я буду очень благодарен. Бумага эта, думаю, пригодится.

— Да, я отошлю её ректору.

— Возьмите. Что ещё от нас может потребоваться?

— Ничего. Официально препроводите это письмо на моё имя.

Борис Петрович взял письмо и на уголке черкнул несколько слов.

— И попутно, — сказал он, подавая обратно письмо прокурору. — Когда дело разрешится, не забудьте наказать своим людям, чтобы дали сразу ответ этому полковнику.

— Это я сделаю сам.

— Тогда я буду спокоен. Как скоро вопрос решится?

— Завтра, думаю, решится.

— Ну и прекрасно, — сказал Борис Петрович. — Как будет всё кончено, сообщите мне.

Прокурор положил письмо в свою папку, встал и раскланялся.

Он помнил о просьбе Тальянова и зашёл к нему. Они говорили о том же деле. Тальянов, удовлетворённый, проводил прокурора до лифта и на прощание крепко пожал ему руку.

… Ректор политехнического института вызвал к себе в кабинет председателя приёмной комиссии Татьяну Васильевну. Вид у него был озабоченный. Поздоровался сухо. Даже не предложил даме сесть, чего прежде никогда не бывало.

— Вы помните фамилию того абитуриента, который ловил камбалу на Дальнем востоке? Который не прошёл по конкурсу — спросил ректор.

— Дай Бог память… — Татьяна Васильевна закатила глаза к потолку. — Кажется, Осинцев. Ну да, Осинцев.

— Это точно?

— Ну конечно! Я его хорошо запомнила. Как же не запомнить, если он тут блефовал как последний шулер. Сказки про Афганистан рассказывал.

— Вы уверены, что блефовал?

— Никакого сомнения.

— Нельзя понапрасну шельмовать человека, Татьяна Васильевна, — сказал ректор. Он нахмурился и стал барабанить пальцами по столу, усиленно размышляя о чём-то. После минутной весьма неприятной для Татьяны Васильевны паузы прибавил: — Этот абитуриент, как выяснилось, не блефовал и сказок не рассказывал. Он не поведал нам и миллионной доли того, что должен был сказать. А ваши помощнички и вы сами не удосужились заглянуть в его личное дело, внимательно прочитать анкету. — Ректор снова стал барабанить пальцами по столу: — Теперь я должен объявить вам выговор за халатность.

— Но позвольте, — опешила Татьяна Васильевна. Она в растерянности посмотрела на ректора. Потом приложила пальцы к вискам, силясь вспомнить что-то. Вспомнила, заговорила быстро, напористо: — Даже если он и был в Афганистане… Может быть такое. Утверждать ничего не берусь. Но ведь он сам же сказал, что в боях не участвовал. Припомните-ка весь наш разговор от начала до конца. Ну? Какие могут быть заслуги?

— Заслуги такие, что родина отметила их самыми высшими наградами. Такие награды у нас дают редко. Очень редко. В исключительных случаях. — Ректор подвинул к себе бумагу, лежавшую на столе. — У меня вот официальное письмо от прокурора области. И был ещё звонок из обкома партии. И очень неприятный для меня разговор.

— Я ничего не понимаю. — Татьяна Васильевна была в полной растерянности.

— Теперь поздно разбираться, чего мы понимаем, чего недопонимаем, — ответил ректор. — Надо срочно искать этого парня. Вы напортачили, вы и ищите. Как хотите. Хоть из-под земли достаньте. Но чтоб он приступил нынче к занятиям.

… В село Зорино на имя Осинцева пришёл вызов из политехнического института. Олег в это время загорал на сочинских пляжах. В октябре, пока совершал турне по Прибалтике и бродил по петербургским музеям, было ещё два вызова. А когда в Иркутске его трясла безумная лихоманка при виде Марины с другими мужчинами, из Троицкого военкомата пришла уже пятая повестка. Дед, попросив Антонину Леонтьевну попутно навестить Олега, ничего не сказал ей ни о вызовах в институт, ни о повестках в военкомат. Он просил лишь передать, что ждёт внука. Соскучился. После разговора с Антониной Леонтьевной у Олега началась ностальгия по родным местам. Вскоре он получил расчёт и поехал домой.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ Гимнастика ума

I

Олег прибыл в Зорино на попутной машине. Вот и родная Ангара перед глазами — покрыта угловатыми торосами, запорошена снегом. А вот и улица родная. Олег прибавил шагу. Как встретит дед? «Старик наверно все тот же, — радостно думал Олег, — ходит с тростью, оброс пышной бородой и седыми волосами. Вид у него могучий. Что твой патриарх или апостол. Вряд ли изменились и привычки: пьёт водку и матерится, как дьявол. Жаль бабушки нет. Вот досада! Уходил в армию, она была совсем здорова. А теперь нет её. Завтра пойду на могилку», — решил он.

Сердце забилось, когда увидел родной дом с голубыми ставнями.