Джулия Росс - Грешный любовник

• Название: Грешный любовник
• Автор: Джулия Росс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-030694-6

Некоронованный король лондонских повес сэр Роберт Синклер Давенби сразу же заподозрил, что таинственный юный Джордж, которого он как-то ночью поймал при попытке ограбления, удивительно похож на хорошенькую девушку... и твердо решил, что загадочная красавица должна принадлежать ему. Однако чем дальше ведет он охоту на Джорджиану, тем яснее ему становится – этой прелестной особе есть что скрывать. Доверять ей? О, Роберт и не помышляет об этом! Но страстно, до безумия влюбиться в женщину можно, и не доверяя ей...

---

– Немножко все же побаиваюсь и уж точно не жду такого поступка с нетерпением.

– Вы должны, мадам, с нетерпением ожидать от меня извинений. Я виноват перед вами. Я обещал вам прежде не проявлять назойливости, но не выполнил обещания.

– Но вам нет никакой необходимости извиняться, – заметила она. – Я вовсе не ханжа и не склонна к мигреням и обморокам.

Дав взглянул на нее из-под ресниц.

– Один обморок все же случился. У меня в спальне.

– Минутная слабость. Больше такого не повторится.

– Ей-богу! – проворчал он. – До сих пор не понимаю, отчего я тогда не воспользовался преимуществами своего положения, когда ты лежала в моей постели и находилась полностью в моей власти.

Она засмеялась.

– Я так и думала! Все ваши извинения – просто пустые слова.

– О нет! Извинения вполне настоящие. Просто мне придется извиниться еще раз, когда я в конце концов воспользуюсь своими преимуществами.

– Вы могли бы воспользоваться ими и ранее, – заверила она. – Когда мы впервые встретились, я хоть и не лежала в вашей постели, но меня привязали к ней, и я оставалась совершенно беспомощной.

– Ну, значит, тебе повезло, что я безупречный джентльмен.

Отодвинув кресло, она встала и подошла к окну. Дневной свет с трудом пробивался сквозь туман и расплывающиеся столбы дыма, валившего из печных труб.

Джентльмен. Что, собственно, означает это слово? Просто образованность и хорошие манеры? Или все-таки всегда подразумевались также и честь, и доброта, и галантность? Ей стало неловко. Разве Дав хоть раз проявил себя недостойным образом по отношению к ней? Но она выполняла миссию. Она своими глазами видела доказательства. И она по-прежнему подозревала, что он очень многое скрывает.

– В то время как я, кем бы я на самом деле ни была, в первую очередь должна быть авантюристкой, – откликнулась она, – иначе никогда бы не вторглась в вашу жизнь, облаченная в панталоны.

– Авантюристка? Ну, немного сильно сказано. Давай будем считать, что ты очень изобретательная – пусть к тому же и дерзкая, и безрассудная – молодая особа.

– Право! Опять комплименты? Я вчера грубила вам. Обвиняла вас в черствости, в бессердечии. На самом деле я о вас так не думаю.

Она слышала, как он подошел к столу, принялся листать бумаги.

– Мне бы очень хотелось услышать, что же вы на самом деле обо мне думаете, мадам.

– Я не думаю, что вы развратны и что легко бросаете возлюбленных. Не поэтому я не стану вашей любовницей.

– Не поэтому? – спросил он. – Тогда почему?

– Потому что я думаю, что на самом деле вы нечто совершенно противоположное. Я думаю, что вы человек, который слишком легко отдает свое сердце.

– В то время как вы, мадам, научились стеречь свое как какой-нибудь ужасный пиратский клад. Вы имели так много любовников?

Сердце ее громко бухало – слишком рискованная тема! Она вовсе не собиралась беседовать с ним ни о чем подобном и вдруг услышала свой собственный голос, который вдруг сам по себе, независимо от нее, заговорил:

– Один раз я решила, что влюбилась. После смерти моего мужа встретился один человек, которого я могла бы полюбить, а может, и любила...

– И что случилось?

Влажный отпечаток ее руки остался маленьким прозрачным оконцем на заиндевевшем стекле. «Я вижу долгую жизнь. Я вижу богатство. Я вижу маленькие печали и большие радости. Я вижу одну великую любовь, почти утраченную, но обретенную снова...»

– У нашей любви не могло быть будущего. Он аристократ. Положение обязывало его заключить блестящий брак, а не жениться на вдове без гроша за душой.

– Если бы он любил, он женился бы на тебе, невзирая ни на что, и не стал бы считаться с мнением света.

– Даже если бы он и пришел к подобному решению, я все равно не смогла бы выйти за него. Я недостаточно его любила. Неужели вы не понимаете? Я не умею любить всем сердцем. Я даже не уверена, что вообще способна на такое.

Она прижалась лбом к ледяному стеклу в ужасе от того, что чуть не сказала ему правду. Она совершенно забыла, что она здесь для того, чтобы манипулировать им и обманывать его. Какое безумие! Особенно учитывая то, что очаровать жертву и завлечь в свою постель было ее единственной задачей здесь!

– Ты хочешь сказать, что не собственную уязвимость хочешь защитить, а мою? – спросил он.

– Да, возможно! Сама не знаю. Вы, а не я, говорили, что любовь есть умение сердца.

Тихо ступая по ковру, он подошел к ней и встал за ее спиной.

– Позвольте мне, мадам, пойти на ужасный риск. Сильвия отерла холодный влажный лоб и повернулась к нему. «Честь, и доброта, и галантность. Настоящие ли они? Вдруг ты влюбишься в меня, Дав, а потом обнаружишь, что я предала тебя в руки Ившира – единственного человека, который по-настоящему ненавидит тебя, и единственного, кого я почти полюбила?»

– Могу ли я, невзирая на то что теперь лежит между нами, по-прежнему оставаться вашим секретарем?

Он улыбнулся.

– Ну конечно. Если я выгоню тебя, то навсегда утрачу шанс взыскать с тебя долг...

– Вы могли бы просто упрятать меня в долговую тюрьму Флит.

– ...равно как и всякую надежду добиться твоей благосклонности.

– Тщетная надежда, – честно предупредила она его. – Я боюсь близости между нами.

– Тогда мы обречены с вами и дальше играть в кошки-мышки, мадам. Я и далее буду учить вас, как быть мужчиной, пока вы по собственной воле не решите, что вам гораздо лучше вновь стать женщиной.

– Такого не произойдет. – Она вздернула подбородок и усмехнулась. – Слишком здорово – быть мужчиной.

– Прекрасно, – возвестил он. – Тогда попрошу вас пойти и переодеться в ваш потрепанный голубой камзол, потому что никак невозможно привести даму туда, куда мы сейчас пойдем.

Из дома они вышли укутанные в простые плащи и, сев в портшез, направились в старейшую часть Лондона.

Когда Сильвия выбралась из портшеза, Дав уже поджидал ее. Первый раз она видела, чтобы он вышел без парика. Лицо под треуголкой казалось обманчиво обыкновенным. Но он отнюдь не производил впечатления человека безобидного, хотя шпага с золотым эфесом, прелестный подарок Мег, осталась дома. В руке он нес тяжелую трость с медным набалдашником. Вероятно, внутри ее скрывалось лезвие. Она знала, что карманы его оттягивают заряженные пистолеты.

Он повернулся и зашагал вперед в полной уверенности, что она последует за ним. В лабиринте узких проулков и широких улиц кишмя кишели ремесленники и подмастерья, бродяги и праздношатающиеся.

На каждой улице стоял свой особенный запах: кожи, раскаленного металла или воска. Золотых дел мастера держались кучкой. Сапожники соперничали друге другом, выставляя свой товар на смежных витринах или лотках. Казалось, весь Лондон продавал и продавался тут, если не считать Лондона, который побирался, грязного, страшного, облаченного в лохмотья.

Сильвия ни на шаг не отставала от Дава, очень радуясь, что оделись они так неброско. Всякий рискнувший выйти в таком районе в одежде, свидетельствующей о благосостоянии, лишился бы содержимого своих карманов в одну минуту.

Шайка юнцов выскочила из бокового проулка. Дав стремительным движением задвинул Сильвию к какому-то крыльцу. Мальчишки, выкрикивая что-то оскорбительное, прошли мимо, грубо оттолкнув их, однако Дав и не подумал возмутиться.

– Отчего же вы не ринулись на защиту нашей чести? – спросила Сильвия.

– Какое отношение может иметь честь к разбуянившимся подмастерьям? – изумился он.

– Вы что же, спустите им такое поведение с рук? Кто-то завопил в голос. Она посмотрела через плечо.

Мальчишки перевернули жаровню с печеными яблоками и жадно пожирали рассыпавшиеся горячие, с сахаром и пряностями, плоды. Торговец яблоками вовсю размахивал дубиной, никому не причиняя особого вреда.

Вдруг яблоки замелькали в воздухе, повредив окна нескольких карет, сбили шляпы с двух лиц духовного звания.

Оборванные дети налетели, как рой ос, и принялись подбирать раздавленные яблоки с мостовой. Сильвия подавила в себе огорчение и гнев. Она ничего не могла сделать.

Сорванцы-подмастерья убежали прочь, бранясь как матросы и прикрывая свое отступление новым обстрелом продовольствием.

– Ты что, предлагаешь мне навести порядок на улицах Лондона в одиночку? – спросил Дав.

– Нет, но следовало же преподать мальчишкам урок. Может, если бы вы отвлекли их, тележка с яблоками осталась бы невредимой.

Он подхватил ее под локоть и потянул за собой в сторону, так как еще одна шайка подмастерьев бежала мимо, срывая время от времени шляпу или парик с голов взбешенных горожан. Дав потянул Сильвию за собой в узкий проулок, в котором торговали ношеным платьем.

– Так мне следовало кинуться на защиту ни в чем не повинного торговца яблоками и моей собственной мужской чести? – спросил Дав, протискиваясь мимо выставленных на продажу засаленных сюртуков.

– Необязательно, но не уверяйте меня, что такая мысль не мелькнула у вас в голове!