Нора Робертс - Кому она рассказала?

• Название: Кому она рассказала?
• Автор: Нора Робертс
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-699-20209-6

Очередное дело лейтенанта Евы Даллас — жестокое убийство двоих молодых людей, служащих солидной аудиторской фирмы. Ева не сомневается, что все нити этого преступления связаны с профессиональной деятельностью убитых.

Но все подозреваемые — солидные люди, у каждого — убедительное алиби. Шаг за шагом, преодолевая сопротивление, Ева продвигается к цели, но неожиданно ей приходится заняться новым делом.

Закадычная подруга Евы Мэвис Фристоун умоляет ее помочь в розыске пропавшей приятельницы Тэнди Уиллоуби.

Лейтенант Даллас и предположить не могла, к чему приведут ее поиски исчезнувшей девушки, когда откликнулась на просьбу своей подруги…

---

— Ну и кто из нас психованный? — Пибоди угрожающе наставила на нее палец. — Прервитесь, посмотрите, как мы работаем. Это же для Мэвис!

— Ладно, ладно, черт бы тебя побрал. — Но Ева решила, что, если уж ее волокут принимать участие в украшении гостиной, по крайней мере, пусть она будет не одна. Маршевым шагом она прошла в комнату Рорка. — Мы собираемся взглянуть на украшения, посмотрим, чего там еще не хватает.

— Прекрасно. Веселитесь.

— Э, нет. «Мы» — это и ты тоже.

— Я не хочу. — Но он совершил ту же ошибку, что и Ева: оторвался от работы и встретил ее негодующий взгляд, как она сама за минуту до этого столкнулась с негодующим взглядом Пибоди. — Ну. ладно, идем. Но когда весь этот кошмар закончится, мы с тобой все-таки возьмем обещанные выходные и будем отжиматься голышом на песке.

— Мы на одной волне, Умник.

Глава 11

Теперь во сне ее преследовали не цифры, а радуги и странные крылатые младенцы. Когда летучие младенцы начали жужжать, как пчелы, и сбиваться в стаи, Ева, как шахтер, заваленный в забое, пробилась к пробуждению.

Она села, словно подброшенная пружиной, и сказала себе:

— Стоп!

— Кошмар? — спросил Рорк, открывая дверь в спальню.

— Летающие младенцы со смертоносными крылышками.

Рорк сел на край кровати:

— Дорогая Ева, нам нужен отпуск.

— Там были воздушные шары, — продолжала Ева задумчиво. — А эти крылышки резали их, как бритвы, и шары лопались. И когда они лопались, из них вылетали новые орущие младенцы с крылышками.

Рорк погладил Еву по голове:

— Может, тебе стоит постараться, чтоб тебе приснилось… ну, допустим, как мы занимаемся сексом.

— Кто-то же занимался сексом, чтобы создать всех этих младенцев, разве не так? — Ева вдруг потянулась вперед и вцепилась в свитер Рорка. В ее глазах было отчаяние. — Не оставляй меня сегодня со всеми этими женщинами.

— Извини, но я вынужден опять напомнить тебе о пенисе. Звучит неприлично, когда говоришь об этом слух, но я все-таки использую этот, так сказать, образ. Вопрос обсуждению не подлежит.

— Ублюдок, — сказала она, но скорее с завистью, а не со злостью, отпустила его свитер и вновь откинулась на спину.

— Ну-ну, не убивайся так. — Рорк рассеянно похлопал ее по бедру.

— Может, снег пойдет? Может, будет буран с ледяным дождем, и они не смогут прийти, потому что буран — это же буран! — поставит город Нью-Йорк на колени и заставит его дрожать.

— По прогнозу всего лишь легкий морозец при ясном небе.

— Я это слышала. Да-да, слышала. — Ева опять села и ткнула пальцем ему в грудь. — Ты думаешь, все это смешно.

— Нет, я не думаю, я знаю. И ты хорошо проведешь время, вот увидишь. Во-первых, потому, что Мэвис будет счастлива, а во-вторых, потому, что придется провести несколько часов не на работе, а в обществе женщин, которые тебе нравятся.

— Но, Рорк, там должны быть какие-то игры.

— Ты не обязана в них играть.

Ее глаза вдруг лишились всякого выражения. Теперь это были острые, холодные, колючие глаза полицейского.

— Почему нет?

Он ничего не мог с собой поделать: ему было смешно. У нее был такой забавный вид! Недоверчивый и в то же время испуганный.

— Ты хозяйка, и с твоей стороны было бы неуместно участвовать в играх и лишать своих гостей шанса на приз.

— Правда?

— А почему бы и нет? Это должна быть твоя позиция.

— Это и есть моя позиция. — Ева заметно приободрилась. — Спасибо!

Свое настроение она закрепила энергичной тренировкой в спортзале, заплывом в бассейне и горячим душем. Потом она проскользнула к себе в кабинет, чтобы прокачать вероятность различных сценариев.

— Вы опять работаете!

Ева чуть не подпрыгнула в кресле. Она вздрогнула и виновато выпрямилась.

— Ты что, из надзорной полиции? — сварливо спросила она у Пибоди.

— Надзорная полиция вам не нужна, но надзиратель точно нужен. Даллас, люди из бюро обслуживания будут здесь с минуты на минуту.

— Прекрасно! Чудно! Отлично. Пусть меня предупредят, когда они приедут, — отмахнулась Ева. — Я просто уточняю кое-какие детали мелкого досадного происшествия. Ну, типа двойного убийства.

Но она выключила компьютер, потому что Пибоди так и осталась стоять, сверля ее глазами, как буравчиками, и даже притопывая ногой.

— Нет, ты не из надзорной полиции, — с горечью констатировала Ева. — Ты из гестапо.

— Только что звонила Мэвис. Не стала набирать ваш номер: она была уверена, что вы наверняка заняты подготовкой к празднику. Она скоро приедет. Сказала, что больше не может ждать.

— Черт, я же выключила компьютер, разве нет? Я ухожу из кабинета. Вот, видишь, выхожу, закрываю за собой дверь.

Пибоди лишь улыбнулась в ответ. Она знала, что чувство вины — самый надежный рычаг. Она это выучила, еще сидя на руках у матери.

Прежде всего Еву поразило, что люди из бюро обслуживания не стали ни о чем ее просить. Напротив, они велели им не мешать. Но ее ждал и другой сюрприз: оказалось, что Соммерсет уже покинул дом и не вернется до следующего утра.

— Сегодня после полудня ты не найдешь в доме ни одной мужской особы, — объяснил ей Рорк. — Если не считать кота.

Он стоял рядом с Евой в гостиной на втором этаже Она была просторнее той, что на первом этаже, которой они пользовались чаще. Здесь были два больших камина с малахитовой отделкой. Диваны, кресла и целое море подушек были собраны по углам комнаты. Вдоль дальней от входа стены тянулся длинный стол, в этот момент покрытый радужной скатертью и уставленный разноцветными свечками. На потолке в центре висел зеркальный шар, а от него расходились длинные радужные ленточки, розовые и белые воздушные шарики и какие-то немыслимо сложные и изысканные цветочные гирлянды, сплетающиеся шатром над столом, который Пибоди предназначила для призов.

В маленьких серебряных корзиночках, сплетенных в виде колыбелек, стояли розы-малютки, ирисы-малютки и еще целая куча других маленьких цветочков, названия которых Ева забыла, а может, и никогда не знала.

Были уже подготовлены и столы для закусок, тоже оформленные в многоцветных тонах. На одном из столов горкой высилась фарфоровая посуда с нежным рисунком, были расставлены миниатюрные свечки, цветы в низких вазочках и красовалась ледяная скульптура в виде аиста, несущего в клюве маленький сверток.

Ева до того, как увидела все это убранство, была уверена, что все это будет выглядеть глупо, но она ошибалась. Гостиная вдруг стала уютной, трогательной и очаровательной.

В каминах трепетало пламя, а в середине комнаты стояло задрапированное цветной тканью и украшенное цветами кресло-качалка.

— По-моему, выглядит неплохо.

— Очень мило. — Рорк взял ее за руку. — Очень женственно. Мои поздравления.

— Я ничего такого не делала.

— Это неправда. Ты отлынивала при любом удобном случае, но все-таки собиралась с силами и делала все, что нужно.

Он поднес ее руку к губам и поцеловал.

— Ой! — Пибоди замялась в дверях и смущенно ухмыльнулась. — Не хочу мешать, друзья, если аист и все эти колыбельки навевают вам мысли.

— Ты у меня схлопочешь, — грозно предупредила Ева.

— Мэвис уже пришла. Я думала, может, вы захотите показать ей, что тут и как.

— Беременность повлияла на ее зрение?

— Нет, я просто… ладно, неважно, — засмеялась Пибоди. — Входи, Мэвис.

Может, Мэвис и потяжелела на двадцать фунтов, но она не потеряла способности порхать и прыгать. Она буквально влетела в комнату в розовых сапожках. Бело-голубая юбочка разлеталась цветочными лепестками под округлой горкой ее живота. Рукава платья, легкие и свободные, трепетали как бабочки.

Ее волосы — на сей раз белокурые — были стянуты на затылке в длинный, лихо закрученный хвост, такой же задорный и бодрый, как она сама.

Она остановилась на бегу и зажала обеими ладонями рот. И ударилась в слезы.

— О господи! — простонала Ева.

— Нет, нет, нет. — Не переставая плакать, Мэвис отняла одну руку ото рта и замахала на подбежавшего к ней Леонардо. — Я такая беременная… Толстая Жертва гормонов. А здесь такая красота! О-о, всюду радуга и цветочки! Это же чудо! Это просто чудо, Даллас.

Она с рыданиями пересекла комнату и бросилась на шею Еве, упруго ткнувшись в нее своим животом.

— Ну вот и хорошо. Я рада, что тебе понравилось.

— Понравилось? Да это полный отпад. Полный! Пибоди! — Мэвис выбросила руку в сторону и втянула Пибоди в тройственное объятие. — Спасибо! Спасибо вам обеим!

— Может, тебе лучше сесть?

— Мне и так хорошо. Просто у меня то и дело слезный потоп. Верно, Медвежонок? — обернулась она к Леонардо.

— Мы вчера ели на ужин морковь-малютку. — Леонардо привычным жестом передал жене бумажные носовые платки. — Так Мэвис проплакала десять минут.

Очевидно, воспоминание развеселило Мэвис, она расплылась в улыбке, оставила подруг и сгребла в объятья своего габаритного супруга.