Мэрилайл Роджерс - Воспевая бурю

• Название: Воспевая бурю
• Автор: Мэрилайл Роджерс
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-224-00021-1

В третьей части трилогии М.Роджерс о друидах (часть первая «Воспевая рассвет»; часть вторая «Воспевая утреннюю звезду») рассказывается о том, как Ивейн, могущественный жрец и колдун, силой своих чар пытается остановить полчища врагов, победить алчного епископа Уилфрида, мечтающего уничтожить друидов и сровнять с землей Трокенхольт. Ивейну помогает в его подвигах Анья, его юная возлюбленная.

---

Пока его спутницу обуревали сомнения, жрец опустил глаза. Гневное пламя вспыхнуло в них при предположении, что кто-либо из друи­дов может спасаться бегством, точно побитая со­бака. Подобное пренебрежение саксонцев к при­роде ввергнет землю во тьму их невежества. Ивейн пристально рассматривал свои руки, ле­жавшие на коленях. Он так крепко сжал кулаки, что костяшки пальцев побелели. Наконец жрец почувствовал, что затянувшееся молчание вызы­вает тревогу и недоумение хозяев. Желая разря­дить напряжение, Ивейн заговорил спокойно, тщательно подбирая слова:

– Вы слышали, чтобы епископ Уилфрид когда-нибудь говорил об этом?

– Нет, – признался Дарвин, довольный, что непонятное напряжение рассеялось. – Но король Эгелрид послал Уэта, моего старшего сына, на службу к епископу, и Уэт говорит, что его нынешний господин то и дело предостерегает всех своих приближенных, будто подобные не­честивые верования противны Господу. И вот я вас спрашиваю, как это может быть, чтобы епис­коп так доверял всяким байкам и россказням? Можете ли вы или вообще кто-нибудь объяснить мне, отчего он так странно ведет себя?

Тогда Ивейн ответил – правдиво, но без опаски, по опыту зная, что правде-то реже всего и верят:

– Вы слышали, конечно, истории о столкно­вении епископа Уилфрида с подобными силами?

– А как же! Да ведь все это сказки!

– Кто знает…

Ну не смешно ли, что крестьянин считает по­вествования о событиях, происходивших в дей­ствительности, всего лишь сказками, придуман­ными для развлечения детей?

У Аньи перехватило дыхание, когда она услышала, как Ивейн решился заговорить об ис­тинных причинах враждебности и злобы епис­копа. Чтобы увести разговор от опасной темы, девушка притворно зевнула. Это возымело то действие, на которое она и рассчитывала, – Мора тотчас засуетилась:

– Ах вы бедняжки! Вы, должно быть, совсем измучены после долгой дорога. А мы-то, старые дурни, сидим туг вечно одни, как сычи, вот и держим вас теперь за столом, не даем отдохнуть спокойно!

Когда жена его, грузно, неловко вылезла из-за стола, Дарвину ничего не оставалось, как пос­ледовать ее примеру, хотя ему и хотелось бы еще побеседовать с гостем о том о сем.

Киэру подыскали местечко на чердаке, под крышей, и Ивейн в душе понадеялся, что маль­чик проспит эту ночь без кошмаров, спокойно. Пока Мора убирала со стола и гасила свечи, хо­зяин сгребал в очаге догоравшие угли. Ивейн и Анья тем временем улеглись на узком тюфячке у стены. Ивейн развернул плащ, чтобы накрыть­ся и укутать девушку, которая до утра будет счи­таться его женой.

Анье было необыкновенно хорошо под плащом, хранившим запах возлюбленного. Во мраке, сгустившемся, когда огонь в очаге погас, ей не надо было скрываться от любопытных глаз окружающих, и девушка слегка повернула голову, любящим взглядом лаская во тьме своего нена­глядного.

Ивейн почувствовал эту легкую, как дунове­ние, ласку зеленых глаз. Взгляд этот, словно баль­зам, омывал его душу, и, уверенный, что при людях ему не грозят искушения, жрец откликнулся на его молчаливый призыв. В ответ очаровательная улыб­ка расцвела на девичьих губах, сладостный нектар которых он мог бы вкушать бесконечно.

Анья возликовала, почувствовав отклик лю­бимого, хотя друид почти сразу же отвернулся. Девушка закрыла глаза, желая как можно полнее упиться ощущением близости возлюбленного, ведь радость эта будет недолгой – только до конца путешествия. Она отогнала от себя эти горькие мысли, решив, что будет радоваться и наслаждаться своим счастьем, пока возможно.

Ивейн, чтобы отвлечься, стал обдумывать важные новости, услышанные за ужином. Ока­зывается, епископ Уилфрид замешан в нападе­нии на Адама. Теперь понятно, отчего того держат в плену и для чего головорезам Уилфрида нужна была Анья. Епископ, естественно, обвинил дру­идов во всех своих бедах. А как же и отомстить людям, в которых он видел виновников своего позора, изгнания и утраты богатства, как не угрожая тем, кого они любят? В этой ненависти епископа ко всем друидам, к их якобы язычес­ким верованиям жрец ощутил угрозу, нависшую лично над ним… и предостережение – призыв быть предельно внимательным.

Размышления эти, как бы серьезны они ни были, не могли до бесконечности отвлекать Ивейна от мыслей об Анье. Эта тоненькая, хруп­кая девушка, лежавшая рядом с ним, была так прекрасна, так полна очарования, что красота ее не давала ему покоя ни днем, ни ночью, пресле­дуя его и наяву, и во сне. Лежа не шевелясь и вглядываясь во тьму, юноша сжал кулаки, не давая своим пальцам дотянуться и тронуть про­зрачную кожу и мягкие шелковистые волосы. Воспоминания об их жарких объятиях у посе­ребренного луной ручья не давали ему сомкнуть глаз еще долго после того, как дыхание девушки стало спокойным, размеренным и она уснула после утомительного пути.

Несмотря на отрепья, не лучшие, чем у како­го-нибудь раба, Торвин был рожден благородным тэном, тогда как Рольф был всего лишь крестьяни­ном, поступившим на службу в войско. И все-таки Рольфа злило, что он вынужден был явиться по его зову и. отчитываться перед этим тощим чуда­коватым верзилой, да еще в какой-то жалкой хи­барке на границе родовых земель Торвина.

– Я уже схватил ее! – Толстые пальцы Рольфа сжались в кулаки, клочковатые брови сердито сошлись у переносицы. – Схватил ее… и тут вдруг появился этот чертов друид! – Рольф не стал говорить про лисенка.

– И ты, значит, сбежал, вместо того чтобы сразиться с проклятым жрецом! – ухмыльнулся Торвин. – Ты снова сбежал от него!

– Не хочешь ли ты сказать, что ты выстоял бы один на один с колдуном и его бесовскими сила­ми? – Рольф ни на секунду не поверил бы в это.

– Уж я бы не убежал от обычного человека, такого же, как ты или я, из плоти и крови, из ненависти и любви – такого же смертного, как и все мы.

«К тому же, – добавил про себя Торвин, – можно ведь сразиться и по-другому, не прибегая ни к мечу, ни к кинжалу».

Рольф не захотел ввязываться в спор, кото­рый наверняка проиграл бы, спор, без сомнения, затеянный, чтобы еще больше унизить его. Тор-вин ведь не видел того, что видел он сам, а Рольф предпочел не рассказывать ему об исчезновении лошади и всадницы, ясно, что тэн ни за что не поверит.

– Как бы там ни было, – сказал Торвин, так и не дождавшись ответа от толстяка, – но в Экли, к епископу Уилфриду, придется поехать тебе.

Рольф в отчаянии замотал головой.

– Да, да, именно тебе. – Торвин и слы­шать не хотел никаких возражений. – Нашему нечестивому проповеднику отлично известно, кому было поручено дело, так что тебе и объяс­няться за неудачу.

Больше всего на свете Рольфу хотелось од­ного – отказаться от этого поручения, но Торвин был прав. Он виноват в неудаче, ему и отве­чать за нее. Рольф мог лишь уповать, что епис­коп, веривший в могущественные силы друида, поймет его. Хотя он и понимал, как глупо на это надеяться.

– Однако к известию о прискорбном про­вале ты можешь добавить и кое-что утешитель­ное, – заметил Торвин с ехидной улыбкой, которая Рольфу пришлась не слишком по нраву. – Передай от меня епископу, пусть только наберется терпения и через пару дней он получит девчонку. А за ней, словно мухи на мед, потянутся и все прочие, за кем он го­няется.

Рольф сердито нахмурился. В том, чтобы признать свою несостоятельность перед епис­копом, и так уже хорошего мало, но уговари­вать заносчивого вельможу, чтобы тот подо­ждал, – это уж слишком! К тому же, успех Торвина в деле, с которым сам он не справил­ся, мог только усугубить незавидное положение Рольфа.

Сообщить обо всем Уилфриду он, конечно же, должен, но никто не помешает ему сорвать замыслы честолюбивого тэна.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

– Уже за полдень, – заметил Ивейн, вгля­дываясь в просвет между ветвями над головой. – Пора нам остановиться передохнуть и подкре­питься немного.

На рассвете друид отказался от прежних пла­нов пройти по дорогам Мерсии и повел своих спутников снова в лесную глушь, чтобы избежать нежелательных встреч с любопытными местны­ми жителями.

Прислонив посох к громадному дереву и бро­сив котомку на землю, Ивейн прилег на пушис­тый ковер из травы. Его спутники тут же после­довали его примеру. Еще не рассвело, и небо было хмурым, затянутым тучами, когда они по­кинули ферму: вокруг все тонуло в густом сизо­ватом тумане, и вскоре он скрыл их от глаз крестьянина и его жены.

Анья ничуть не сожалела о ночи, проведен­ной так близко от Ивейна, и все же девушка с облегчением вздохнула, ступив под лесную сень, где им не приходилось опасаться подобных встреч. Они шли уже несколько часов, не при­саживаясь; ноги Аньи горели, спина ее ныла, и она благословила судьбу, когда они наконец ос­тановились здесь, на тенистой полянке, под рас­кидистыми ветвями трех громадных дубов. Анья улеглась на спину, подложив скрещенные руки под голову, и улыбнулась, когда лисенок подбе­жал и лег рядом с ней. Девушка опасалась, что зверек может оставить ее, вернуться к своим пре­жним привычкам, и, войдя в лес, она обрадова­лась, увидев, что верный лисенок поджидает ее.