Патриция Райс - Прекрасная колдунья

• Название: Прекрасная колдунья
• Автор: Патриция Райс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2005
• ISBN: 5-17-027569-2

Лорд Дрейк Невилл прекрасно понимал, на что идет и чем рискует, предлагая руку и сердце воспитаннице обедневших дворян.

Однако обжигающая красота и неукротимый дух Эйлин Саммервилл искупали в его глазах все – и бедность, и неприличную для юной леди независимость, и загадочное происхождение…

Чтобы обладать женщиной, можно поставить на карту все – и деньги, и титул, и положение в свете…

Но чтобы спасти эту женщину, придется рисковать жизнью…

---

– Ты хочешь сказать, что, если Эйлин на самом деле моя племянница, она оказалась свидетельницей этой трагедии? На ее глазах сначала глумились над ее матерью, а затем убили отца? Я вовсе не уверен, что хочу, чтобы девочка вспомнила тот день.

Дрейк нервно поднялся и подошел к окну.

– Да, я знаю. Я почти хочу, чтобы она оказалась чьим-нибудь внебрачным ребенком. Даже подумать страшно, что эта хрупкая девочка пережила такое… Это просто ужасно. – Он повернулся и в упор посмотрел на сэра Джона. – Но можете ли вы представить себе, что будет, если сейчас, когда Эйлин уже взрослая женщина, окажется, что она вовсе не де Лейси? – Не дав сэру Джону времени ответить, Дрейк продолжил: – Но мы должны обсудить еще кое-что.

Услышав тревогу в голосе маркиза, баронет настороженно посмотрел на него.

– Сейчас землей и состоянием де Лейси владеет его брат, который зовет себя графом. Почему он не написал вам о том, что мне с такой легкостью удалось разузнать? Или разыскать свою невестку, если известно, что ее могила пуста? Что он за человек, если поленился поднять один-единственный камень, чтобы узнать правду?

– Если то, что ты узнал, – правда, то он просто вор, – Сквозь зубы проговорил сэр Джон. Резко встав, он посмотрел Дрейку в глаза. – Возможно, во всей этой истории есть что-то, чего мы не знаем. И если Элизабет жива, ей придется многое нам рассказать.

Глава 6

Франция

Сентябрь 1745 года

Женский монастырь уютным гнездышком примостился меж зеленых холмов у самого подножия поросшей деревьями горы. Вся долина была усеяна зеленеющими виноградниками, которые местами сменялись ухоженными огородами и фруктовыми садами. Все вокруг, казалось, дышало миром и покоем. Дорога, ведущая в эту часть страны, была заброшенной. Порой разглядеть ее среди высокой травы было очень сложно. Местные жители не очень-то жаловали незнакомцев.

Оставив слуг у входа, сэр Джон, Дрейк и Эйлин прошли вслед за облаченной во все серое послушницей в свободное помещение приемного зала монастыря. Через высокие окна хорошо просматривался обширный внутренний двор, сплошь усаженный фруктовыми деревьями. Пока мужчины беседовали с ожидавшей их строгого вида монахиней на французском языке, Эйлин, облокотившись на подоконник, любовалась пышным великолепием усыпанных плодами зеленых насаждений.

С замирающим сердцем, боясь надеяться, боясь даже просто думать о той, что исчезла из родной Ирландии и устроилась в этой обители, стараясь забыть кошмар пережитого, Эйлин как зачарованная смотрела на играющие на ветру стебли цветов, будто кружащиеся в некоем диком и неудержимом танце. Корни накрепко связывали их с этой грешной землей, но синие бутоны рвались на волю, будто мечтая слиться с ветром воедино. Интересно, что на самом деле чувствуют цветы?

Внезапно в комнате наступила тишина. Эйлин почувствовала, что все присутствующие смотрят на нее, но не стала оборачиваться. Большую часть своей жизни она прожила без матери. И вовсе не была уверена, что нуждается в ней сейчас. Наконец, собравшись с духом, Эйлин медленно отвернулась от окна. К горлу подкатила тошнота, в животе неприятно заурчало.

Перед девушкой, одетой в богатое зеленое дорожное платье, как и подобает молодым леди, стояла в серой сутане женщина вдвое старше ее. И хотя разница в возрасте была очевидной, Дрейка буквально поразило их внешнее сходство. Взглянув на сэра Джона, маркиз понял, что тот испытывает то же самое.

Монахиня в сером была чуть ниже Эйлин, о цвете ее волос, скрытых платком, можно было только догадываться, но в том, что ее лицо – это почти точная копия лица ее дочери, сомнений не было. Те же скулы, маленький округлый подбородок, восхитительный изгиб бровей. Две женщины смотрели друг на друга, как будто в зеркало.

Дрейк замер, боясь вздохнуть, когда монахиня подняла руку, чтобы убрать со лба Эйлин выбившийся из прически локон. Дрожащим пальцем она провела по тонкому длинному шраму, который шел от брови к уху девушки, пересекая висок. Маркиз неожиданно представил себе, какой ужасной была рана, оставившая этот след. К горлу подкатил комок, в висках застучало: такая рана почти всегда смертельна, и то, что сейчас перед ними стоит эта девушка, – просто чудо. Неудивительно, что Эйлин не боится смерти. Она уже была на том свете и сумела вернуться обратно.

Стоя к Эйлин ближе всех, Дрейк мог поклясться, что слышал, как она прошептала слово «мама». По щекам девушки покатились слезы, когда монахиня, перекрестившись, повернулась, чтобы посмотреть на других гостей.

То, с каким безразличием женщина отнеслась к приезду дочери, которую считала мертвой, поразило Дрейка до глубины души. Но сэр Джон, казалось, не обратил на это никакого внимания. Выступив вперед, он протянул навстречу монахине руки:

– Элизабет! Я не верю своим глазам! Почему ты ничего не сообщила о себе? Все эти годы мы думали, что ты мертва и похоронена в Ирландии! Эмма будет безумно рада твоему чудесному воскрешению!

Элизабет отступила назад, тяготясь столь открытым проявлением радости, бросила быстрый взгляд на мать-настоятельницу и, подобрав юбку, повернулась, чтобы уйти.

– Постой! – воскликнул Джон, не в силах поверить в происходящее. – Элизабет, нам нужно поговорить! Ты нужна дочери! Неужели ты этого не понимаешь?!

Женщина на мгновение остановилась, повернулась, чтобы в последний раз взглянуть в заплаканное лицо Эйлин, и выбежала вон.

Эйлин, рыдая, бросилась в противоположную сторону. Оставшиеся в комнате мужчины вопросительно посмотрели на настоятельницу, ожидая объяснений.

– Элизабет решила принять обет молчания, – ответила на их немой вопрос монахиня. – Таков был ее выбор. Когда она будет готова, она станет одной из нас. Может быть, тогда бедняжка сумеет залечить прошлые раны любовью к Господу и служением Ему. Мне очень жаль, что мы ничем не смогли помочь вам.

Дрейк поспешил выйти, чтобы отыскать Эйлин. В его понимании мать, покинувшая своего ребенка, не могла быть достойным человеком, а тем более святой. В сложившейся ситуации маркиз был полностью на стороне осиротевшей девочки, которую в буквальном смысле бросили на произвол судьбы, и бедняжке много лет приходилось терпеть лишения и побои.

Работавшие в саду монахини указали Дрейку, в каком направлении убежала девушка, а догадаться, куда она пошла за стенами монастыря, не составляло особого труда. Лесистые склоны гор манили к себе, как маяк манит своим светом затерявшийся в океане корабль. Дрейк нашел Эйлин на небольшой полянке. Опустившись на колени, она плакала, спрятав лицо в ладонях. Ее маленькое тельце сотрясалось от рыданий, волосы разметались по спине, темно-рыжие, как кора сосен, на зеленом платье цвета листвы, и, казалось, Эйлин слилась с природой. Они были едины – маленькая, сотрясаемая рыданиями девушка и бескрайний зеленый лес. Они всегда понимали друг друга. Но только Дрейк слышал вопли ее сердца, которому не было покоя даже в этом спокойном зеленом мире.

Дрейк опустился на колени рядом с Эйлин и обнял ее. Эйлин прильнула к нему, как маленький ребенок, который хочет найти утешение у взрослого. Ее слезы намочили ему плечо, но Дрейк не обратил на это внимания. Ему вдруг сделалось страшно. Эйлин была так убита своим горем – казалось, еще немного, и оно просто разорвет ее. Крепко обнимая бедняжку, Дрейк утешал ее как мог, поглаживая длинные волосы и осыпая поцелуями влажное от слез лицо.

Когда Эйлин вновь увидела глаза матери, воспоминания ярким светом вспыхнули в ее памяти, осветив те ужасные события, которые она изо всех сил пыталась забыть. О, если бы только она могла помнить что-то хорошее… но нет. Только она пыталась вспомнить красивое смеющееся лицо своего отца, как перед глазами всплывал вид распластанного изувеченного тела, лежащего на обагренном кровью лесном покрывале. Он был еще жив и, глядя на нее обезумевшими глазами, кричал, чтобы она бежала. И тут со всех сторон появились демоны, которые принялись кричать и бить ее, их безумные глаза смеялись над ее болью, злые языки проклинали ее. Страх сковал все ее тело, а Эйлин желала только одного – сбежать, улететь, испариться, исчезнуть совсем, только бы не видеть и не слышать всего этого.

Слезы, которые она сдерживала эти долгие пятнадцать лет, вырвались наконец наружу, и, казалось, им не будет конца.

Боль заставила ее искать утешения, но Эйлин знала, что в мире нет ни одного человека, который смог бы понять ее. Все это давно прошло. Остались только воспоминания о пережитом ужасе. И слезы. Она не хотела этого помнить, не хотела снова слышать эти крики и попыталась найти забвение на широкой груди Дрейка, уткнувшись лицом в его рубашку.

Чувствуя, что девушка начала понемногу успокаиваться, Дрейк прижал ее к себе еще сильнее, осыпая поцелуями мокрые от слез прохладные щеки. Ее тело перестало сотрясаться, и Дрейк внезапно ощутил через тонкую ткань рубашки прикосновение ее теплых грудей. Нежный аромат, исходивший от волос, пьянил его, и поцелуи юноши, спускавшиеся от нежного виска вниз по влажной щеке, становились все настойчивее. Дрейк губами собирал соленую влагу с гладкой девичьей кожи, искренне желая вместе со слезами отнять у Эйлин ее горе, чтобы хоть как-то облегчить ее муки.