Крис Пуллен - Бомба для монополии

• Название: Бомба для монополии
• Автор: Крис Пуллен
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Боевик
• Год: 1996
• ISBN: 5-85585-529-5

Для осуществления своего преступного замысла мафиози, контролирующие мировой рынок продовольствия, ищут первоклассных исполнителей. Для этой роли как нельзя лучше подходят бывшие солдаты САС — сильные, бесстрашные парни, настоящие профи. Но, отрабатывая свои деньги, бывшие десантники, подставленные торговцами оружием, идут на верную смерть.

---

— А, но ты идешь со мной и Джеффом, — сказал он, и его слова прозвучали так, как если бы камень упал с высоты в тихий пруд.

— Куда это?

— Пуэрто-Лимон. Позаботиться о нашем снаряжении, проверить его, устроить доставку. Джефф — потому что он наш эксперт по оружию. Ты — потому что знаешь язык.

Она закурила сигарету, выпустила струйку дыма под лампу, которая висела между ними. Неожиданно тряпка, которую она держала в руке, взметнулась и пришибла огромного москита, который вился вокруг.

— Я тебе не нужна. Один из этих парней может переводить тебе с испанского, и они знают, как назвать оружие и все такое, — она указала на Монтальбана и Санчеса.

— Они плохо говорят по-английски, и им нужно тренироваться с остальными.

Она отбросила сигарету в темноту и вернулась внутрь здания.

Слегка сбитый с толку ситуацией, которую он не понимал и которая ему не понравилась, Джефф прочистил горло.

— О'кей, босс. Но как мы попадем в Пуэрто-Лимон?

— На самолете. Пилот — австралиец по имени Дуг Харви.

— Скорее ты, чем я, — пробормотал Гудалл.

— Кстати, об этом, — сказал Паркер. — Билл, Бен, Колин и другой Билл встают раньше всех — ими командует Тим. Задача — расчистить и выровнять нормальную полосу так, чтобы самолет мог садиться и взлетать без угрозы для жизни. Триста метров длины, пятнадцать метров ширины. Минимум. К девяти часам. Все ясно? Отлично. Отбой сейчас и без возражений.

19

— Проблемы?

— Можно сказать и так. Не дают посадку.

Харви направил самолетик прочь от аэропорта, состоявшего из взлетной полосы с контрольной башенкой, трех ангаров и административного здания, стоявшего между главной южной дорогой и Атлантикой. Он сделал широкий разворот над лиловым морем и прошел к мысу на юг от порта и города, скользя над скалистым берегом, прежде чем начать вторую попытку.

Джефф, взглянув вниз, на город, неожиданно воскликнул:

— Господи Боже, да они стреляют по нам!

— Что?

— Вниз, вниз смотри.

Огромное облако белого дыма, похожее на скопище сотен клубков шерсти, внезапно расплылось под ними, закрывая обзор. В облаке загорались маленькие оранжевые вспышки.

Дита усмехнулась.

— Фейерверк, — сказала она.

— Фейерверк? Днем? В одиннадцать часов утра?

Ее улыбка стала еще шире, и она утвердительно кивнула.

Паркер развернулся к ней.

— Так что там за чертовщина?

Но прежде чем она смогла ответить, Харви сказал что-то по-испански и сдвинул один из наушников.

— Черт его возьми. Он пьян. Он говорит, что аэропорт закрыт, но мы можем сесть, если так хотим. Вот дерьмо. Какой сегодня день? Двенадцатое октября? Я должен был вспомнить.

— А что это значит — двенадцатое октября?

— El Dia de la Rasa. День Народа, Испанского Народа, день, когда Колумб открыл Новый Свет. Это большой праздник. Видите тот остров за мысом? Это Увита. Он там пристал в своем последнем плавании. Лимон претендует на всю славу, так что они раздувают из этого большое дело.

Самолет стукнулся колесами о землю и покатился по полосе. Когда он замер, в поле зрения оказались здания аэропорта и три или четыре других самолетика, более или менее потрепанных, стоявших неподалеку. Прибыли. Харви заглушил мотор, встал, протиснулся между пассажирами и хлопнул дверью кабины. Внутрь ворвался жаркий воздух — и тишина. Только вдали слышались хлопки выстрелов, когда взлетали в небо ракеты фейерверка в четырех километрах от них.

На выходе Харви подал руку Дите, но она этим не воспользовалась.

— О'кей, на сегодня все, — сказал он Паркеру. — «Буллбургер» позвонит мне, если они найдут камеру, которая, как я считаю, мне понадобится для вашей работы. На это, по моим расчетам, нужно десять дней. До тех пор — Hasta la vista!

Он поднял руку в издевательском салюте и полез назад. Винты закрутились, и поток горячего воздуха ударил по ногам. К тому времени, как они добрались до стеклянных дверей административного здания, самолет уже летел.

Двери были закрыты.

— Я не могу поверить, — воскликнул Паркер. — Здесь закрыто!

Джефф мрачно ухмыльнулся.

— Или нас закрыли, — сказал он. — Это как посмотреть.

«Закрыли» — это было точнее. Как большинство официальных аэропортов и взлетных полос в мире, этот был окружен сплошным забором с колючей проволокой поверху. Ворота были заперты на висячий замок, и внутри не было ни одной машины, только мопед. Горячий ветер дул с моря, жарко дышала земля. Наполовину оранжевый конус, указывающий направление ветра, рвался в безнадежных попытках освободиться.

— Но Харви же говорил с кем-то. Кто-то на наблюдательной вышке сказал, что он может сесть, — пожаловался Паркер.

Проржавевшая внешняя лестница вела к стеклянной двери. На крыше радар обшаривал небо, в котором не было самолетов, хотя огромные чайки без усилий одолевали ветер, скользя над волнами. За стеклом маячил высокий африканец в зелено-желто-черной футболке и красной бейсбольной шапочке, из-под которой виднелись наушники плейера, висевшего на поясе из змеиной кожи. Пульт перед ним был завален надкусанными тортильями, а в руке он держал бутылку белого рома.

Он не шелохнулся, когда Паркер и Джефф застучали в стекло запертой двери, но когда к ним присоединилась Дита, он увидел ее отражение в наклоненном стекле перед собой и повернулся к ним, оскалив белые зубы в усмешке. Возможно, он ждал именно ее.

— Рад видеть тебя, — закричал он, открывая дверь. — Ты, должно быть, воплощаешь мои пьяные мечтания.

Он говорил по-английски, произнося гласные чисто, почти по-уэльски. Он впустил Диту и захлопнул дверь у Паркера перед носом. Они смотрели, как она подошла к пульту, присела на уголок, засмеялась и откинула волосы назад. Парень плеснул ей в пластиковый стаканчик рома и кока-колы. Они поболтали еще, и она засмеялась снова, затем он протянул руку и пощупал белую ткань ее брюк, черная рука погладила ее бедра. Она встала с пульта, приблизила губы к его уху и что-то зашептала, поглядывая на двух мужчин снаружи. Он с энтузиазмом покивал, но остался у пульта, а она вернулась к двери и закричала через почти звуконепроницаемое стекло:

— Гасконь говорит, что выпустит меня отсюда и всех нас наружу, если я его взасос поцелую или если вы дадите ему двадцать долларов.

— Это несерьезно.

— Должна сказать, что серьезно. И поверьте мне, Газза не шутит.

Паркер посмотрел на Джеффа.

— Она шлюха, знаешь ли. Трахнула Тима прошлой ночью.

Джефф поджал тонкие губы и нахмурился. Он пошевелил большими руками, руками строителя, выпрямил сильные пальцы.

— Мистер Паркер, я думаю, вы должны заплатить, — сказал он.

Дита представила своего нового приятеля как Гасконь Амброзия Уатта, и они пошли за ним через продуваемую ветром взлетную полосу, вокруг закрытых зданий к большим стальным воротам. Газза шел, положив руку ей на плечо, а она обнимала его за талию. Он был высокого роста, и ей приходилось смотреть на него снизу вверх, когда она хотела ему что-нибудь сказать или посмеяться вместе с ним.

— Видишь, что я имел в виду? — проворчал Паркер.

Джефф воздержался от суждений — на самом деле ему всегда было нелегко осуждать кого-то, он предпочитал принимать людей такими, какие они есть.

Газза открыл замок, снял цепь и отворил ворота. Паркер отдал ему двадцатидолларовую бумажку, и он тут же стал целовать Диту — долго, с комическими ужимками, пока она не задохнулась от смеха.

— Он опустился до этого, — простонала она. — Он на самом деле снизошел.

Вся эта ужасная сцена завершилась тем, что Газза разорвал банкноту пополам и половинку отдал Дите.

— Видал, мужик? — сказал он, закрывая за ними ворота.

— Здесь есть такси или автобус?

— Автобус будет дня через три. Такси можете вызвать по телефону, — он указал на телефонную будку возле пустой автобусной остановки. — Но черт подери, мужик, тут всего-то полчаса ходьбы до города. И день чудесный... В город — направо, — добавил он без всякой необходимости.

Дорога была двухполосной, а покрытие такой ширины, что две машины едва могли разъехаться, и часто шла по самому краю обрыва. С другой стороны были хижины из самых разнообразных материалов — от контейнеров и ржавого железа до картона в бамбуковых рамах. Между ними росли пальмы, кукуруза, бананы и апельсины, паслись куры, ослы и пара коров. Весьма немногочисленные обитатели были по большей части черными. Вряд ли здесь было оживленное движение в сторону города, который раскинулся над полукруглой бухтой на километр в длину. Фейерверк продолжался, в небо летели ракеты.

Паркер пошел рядом с Дитой.

— Что он имел в виду — автобус через три дня?

— El Dia. Это очень долго. Все войдет в норму — хорошо, если к семнадцатому. И все сейчас на Карнавале — сегодня и завтра.

— Карнавал бывает перед великим постом, в феврале...

— Где-то бывает. Только не здесь. Здесь Карнавал в это время, из-за Колумба. Колумб был здесь. Килрой пришел позже.