Нэн Райан - Буря в песках (Аромат розы)

• Название: Буря в песках (Аромат розы)
• Автор: Нэн Райан
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-006453-5

Смертельно больной отец уговаривает юную Анжи выйти замуж за своего друга — богатого старого человека, который якобы должен стать ей вторым отцом. Но у будущего мужа Анжи есть красавец-сын…

---

Баррет откинул седую голову и засмеялся, а мисс Эмили весело улыбнулась.

— Сердце мое, — воскликнул влюбленный в девушку хозяин ранчо, не обращая внимания на присутствие своей свояченицы, — вы получите самую красивую пегую кобылу, которую когда-либо видели. И у вас будет дамское седло, отделанное чеканным серебром. И самая красивая амазонка, которую только можно сшить. Уверяю вас, вы будете прекрасно смотреться на своем златогривом скакуне.

Глаза Анжи расширились. К ее величайшему изумлению добрый джентльмен и не думал считать ее жадной и невежественной за то, что она попросила у него лошадь. Казалось, он был обрадован ее интересом к верховой езде и жаждал подарить именно ту лошадь, которую она хотела. Анжи сладко ему улыбнулась. Он был очень милым человеком, гораздо милее, чем ее собственный отец. Джереми Уэбстер незамедлительно обвинил бы ее в том, что она любит плотские удовольствия, если бы она поведала ему о своих желаниях. А этот добрый человек смеялся и говорил, что дает ей лошадь, и седло, и амазонку! Анжи робко положила свою маленькую ручку поверх его руки, стараясь не замечать ледяную холодность его большой квадратной кисти.

— Мистер МакКлэйн, думаю, вы самый добрый человек на свете.

Грудь Баррета МакКлэйна гордо распрямилась, и он счастливо поднес ручку, которая лежала на его руке, к своим тонким губам. Легонько целуя ее, он сказал:

— Моя дорогая, то, что вы считаете меня добрым, — это самая большая награда, о которой я не смел и мечтать. — Его карие глаза блеснули, когда неохотно он выпустил ее руку, чтобы она могла закончить завтракать. Его счастливые глаза остановились на ее хорошеньком светлом личике, лебединой шее, золотых волосах, так аккуратно уложенных на голове.

— Доброта всегда нас трогает. Тем не менее, боюсь, что, будь я на вашем месте, я бы искал более осязаемого вознаграждения. — Голос Пекоса заставил вздрогнуть Анжи и Баррета.

Пекос улыбнулся дьявольской улыбкой. Рука Анжи тут же задрожала, и она положила вилку на тарелку. Карие глаза Баррета МакКлэйна сузились, когда он повернулся к приближающемуся сыну.

Пекос поцеловал тетушку, сел около нее и налил себе чашечку кофе.

— Но теперь, полагаю, я должен стараться больше понравиться вам обоим. Начну с того, что предлагаю свои услуги по обучению Анжи верховой езде. — Он глотнул кофе и улыбнулся ей. — Бесплатно, разумеется. Как вам это для начала?

Анжи не могла говорить. Она только смотрела в эти язвительные серые глаза и спрашивала себя, будет ли он настолько жесток, чтобы упомянуть об эпизоде, происшедшем минувшей ночью. Она не на шутку испугалась; если он расскажет о ее недостойном леди поведении, не настроит ли это против нее такого порядочного и благородного человека, как Баррет МакКлэйн, и не отправит ли он ее следующим же поездом обратно домой? Как она будет жить, как сможет обеспечить себя? Куда она поедет? Что будет делать?

— Ты не сделаешь ничего подобного, Пекос, — сказал Баррет МакКлэйн сердито. — Роберт Луна лучший наездник на Дель Соль. Он научит мисс Уэбстер верховой езде.

Пекос притворно беспомощно пожал широкими плечами и сказал:

— Ну что ж, я попытался.

Не замечая других с тех пор, как ее возлюбленный племянник сел за стол, мисс Эмили положила руку на его правое плечо и сказала:

— Дорогой, не понимаю, зачем ты встал так рано. Я попросила, чтобы Делорес приготовила тебе на завтрак гречневые пирожки.

— Да, Пекос, — сказал Баррет МакКлэйн сквозь сжатые зубы, — мы все удивлены, что ты поднялся в такую рань.

— И вы, сэр? — холодно поинтересовался Пекос. — Я думал, вы знали, что я встал сегодня до рассвета. — Он, не мигая, смотрел на отца, выводя его из себя своим взглядом, потом переключил внимание на Анжи. Его глаза скользнули с напряженного лица девушки вниз к ее выпуклой груди, и он обратился к тете: — Я не знаю, тетушка. Никак не мог заснуть прошлой ночью. — Он помолчал и вздохнул. — Я все думал о…

Быстро перебивая его, Анжи сказала:

— Мистер МакКлэйн, мне не хочется больше есть, — ее зеленые глаза смотрели умоляюще. — Я бы с удовольствием проехалась по ранчо, если вы готовы, сэр.

Поднявшись, Баррет МакКлэйн тут же оказался за стулом Анжи, отодвигая его, пока она вставала.

— Прежде чем вы уйдете, отец, я бы хотел проинформировать вас: двое ваших лучших людей этим утром уехали из Дель Соль. — Пекос в упор посмотрел на обожженное солнцем лицо отца.

— Неужели? — Старший МакКлэйн, казалось, был очень удивлен. — Кто они?

— Старый Педро Родригес и его сын, Джоз. — На скулах Пекоса играли желваки.

Ничего не зная о случившемся утром, Анжи спросила:

— Педро и Джоз? Это не те ли милые отец с сыном, которые привезли меня вчера на ранчо?

Взгляд сузившихся серых глаз остановился на ней. Наконец, Пекос сказал спокойно:

— Именно они. Педро жил на старой Дель Соль так долго, что уже никто и не помнит, когда он тут появился; и был одним из первых вакеро, которые начали работать на высокогорном пастбище. Все его дети родились здесь, в хижине. — Пекос перевел глаза с Анжи на Баррета МакКлэйна. — Педро и его мальчик очень хорошие люди. Мне их будет не хватать. А вам, отец?

— Но почему они уехали? — Эти два дружелюбных мексиканца понравились Анжи.

Пекос посмотрел ей прямо в глаза:

— Не имею ни малейшего представления. — Жесткое выражение его лица внезапно смягчилось; он поднялся и зевнул. — Господи, я засыпаю. А как вы, Ангел? Вы тоже не выспались? — Он повернулся, чтобы уйти, потом неожиданно оглянулся. — Кстати, отец, перед тем как вы купите Ангелу эту palomino, седло и амазонку, лучше бы вам приобрести для нее новое весеннее платье для праздника торжественного открытия суда. — Ироничный огонек мелькнул в его глазах, когда он дерзко окинул девушку взглядом с головы до ног. — Мне кажется, она вот-вот выпрыгнет из своего тесного платьица.

Щеки Анжи вспыхнули. Она чувствовала себя униженной и опозоренной. Она прекрасно знала, что платье было ей мало, а грудь непослушно выступает из-под низкого корсажа. Она была уверена, что и другие тоже это заметили, но только такой грубый человек, как Пекос, мог сказать об этом вслух. Ее переполняла ненависть к нему. Зеленые глаза метали молнии, но, к огорчению Анжи, его только обрадовала ее реакция.

— У меня есть прекрасный отрез розовой прозрачной органзы, Анжи, — торопливо сказала мисс Эмили. — Одна из домашних служанок, Тереза, великолепная швея. Как вы смотрите на то, что она сошьет вам новое платье к празднику?

— Я… Это было бы… Спасибо, — сказала Анжи, наблюдая, как высокая долговязая фигура Пекоса удаляется со двора. Ее руки были сжаты, а длинные ногти впились в ладони.

С болью в душе девушка спрашивала себя, как она могла получать удовольствие от поцелуев человека, которого так теперь презирала.

— Пойдемте, дорогая, — Баррет МакКлэйн взял ее за локоть. — Мне многое хочется вам показать. Давайте выедем прямо сейчас, пока еще не так жарко.

С зонтиком, затеняющим ее светлую кожу, который она заняла у мисс Эмили, Анжи подошла к Баррету МакКлэйну. Его руки сжали ее тонкую талию, и он легко поднял ее на обитое кожей сиденье легкой коляски. С молчаливым удовольствием он смотрел, как очаровательная девушка устраивается, разглаживая складки длинной юбки с робостью, которая так его очаровывала.

Баррет МакКлэйн тщательно сдерживал свое влечение к этой хорошенькой блондинке. Он был уверен, что не сделал ничего, что могло возбудить ее подозрения. Для него было жизненно важно, чтобы она доверяла ему. И чтобы добиться этого, он следил за каждым своим движением. Он даже старался скрыть восхищение во взгляде, когда смотрел на нее. Ему это было нелегко. С того самого мгновения, когда он мельком увидел ее в объятиях Джоза Родригеса сквозь песчаный буран, он был побежден ее красотой. Никогда Баррет еще не видел такой прелестной девушки, такой чувственной, доверчивой и простодушной, как Анжи Уэбстер.

Баррет взобрался на сиденье рядом с ней. Анжи смотрела на большую гасиенду. Указывая на нее, она спросила своего попутчика:

— Мистер МакКлэйн, а что это там…

Глаза Баррета проследовали за движением ее пальца. Он улыбнулся.

— Это ружейные бойницы, Анжи.

Анжи продолжала смотреть на странные квадратные отверстия, расположенные сразу под крытой красным шифером крышей.

— Бойницы? Но для чего? Я никогда не видела…

— Для защиты, дорогая. Видите ли, мескалерские апачи бродили когда-то по этой части штата, и…

Анжи повернулась к нему:

— Индейцы? Они все еще опасны? Будем ли мы в безопасности, если… — Ее сверкающие изумрудные глаза расширились от страха, а маленькая рука бессознательно ухватилась за его рукав.

— Дитя мое, — сказал Баррет, улыбнувшись и взяв ее руку в свои. — Нет абсолютно никакой опасности. Уже много лет. — Наслаждаясь теплом маленькой ручки, он уловил сладкий запах ее золотых волос, которые она нервно поправила при его упоминании о вылазках краснокожих.