Маргарет Пембертон - Горе от богатства

• Название: Горе от богатства
• Автор: Маргарет Пембертон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1999
• ISBN: 5-237-01213-2

Чернокудрая Маура Сэлливан. безродная и нищая ирландская крестьянка, плывшая в Америку с единственным багажом – надеждой на будущее, – внезапно оказалась избранницей Александра – великолепного молодого сына нью-йоркского миллионера. Доверчивая девушка безоговорочно поддается чарам Александра, но слишком скоро понимает, что тот, кому она безоглядно подарила свое сердце, просто использует ее как орудие мести отцу…

---

– А если она мне не жена?

Райнландер удивленно вскинул брови.

– Но позволь! Первые страницы «Таймс», «Геральд» и «Пост» поместили подробные отчеты о вашей свадьбе – свадьбе в открытом море. Так было написано. Еще писали, что твоя жена – католичка.

Александр постарался рассмеяться как можно беспечнее, во всяком случае, он надеялся, что его смех звучит именно так.

– Я просто хотел напугать отца. Кажется, я перестарался.

Вилли в удивлении уставился на него.

– Ты хочешь сказать, она не жена тебе? Это был не настоящий брак?

– Вилли! Ты прямо как ребенок! – усмехнулся Александр. – А ты как думаешь?

Вилли понял, что должен думать, и не подвел Александра. Он одобрительно присвистнул.

– Ну и дела, Александр! А твой отец так и умер, считая, что ты женился на ирландской эмигрантке… – Он покачал головой, с трудом переваривая новость.

– Он получил то, что заслужил.

Александр произнес эти слова очень убедительно, но в целом чувствовал себя омерзительно. Еще не поздно все переиграть. Еще можно сказать, что он надул Вилли, просто пошутил, что Маура его настоящая, законная жена. И нужно быть полным идиотом, чтобы сомневаться в этом.

Но Александр промолчал, он ничего не сказал. Если ему и нехорошо, то это от того, что в клубе очень душно, а вовсе не от осознания подлости, которую он сейчас совершает. Ему очень дорого стоила женитьба на Мауре, а Мауре этот брак обошелся ни во что. Не выйди она за него замуж, сейчас снимала бы угол в одном из доходных домов, о которых так печется, и в поте лица зарабатывала бы на жизнь. А так – она купается в роскоши, живет по-королевски, всем, что имеет, обязана ему. Разве справедливо, что она столько получила, ничего не заплатив? Он хочет так мало, ему только нужно вернуться в общество, восстановить там свое положение. Если ради этого придется заставить общество поверить, что Маура его любовница, а не жена, неужели это так важно? Он ведь не собирается ее бросать. Им самим известно, что их брак законный, этого вполне достаточно, только это имеет значение.

– Однако и у меня появились определенные сложности, – продолжил Александр с напускной развязностью. – Видишь, даже Ариадна вычеркнула меня из списка приглашенных…

– Знаешь, я не стал бы ее винить, – смутился Вилли. – Она же не может пригласить тебя и не пригласить твою жену. А разве она пойдет на то, чтобы принимать у себя ирландскую крестьянку? Никогда!

У Александра чуть было не сорвалось, что Маура отнюдь не крестьянка, но тогда он отклонился бы от заветной цели.

– Нет, разумеется. Но отказать мне от дома только потому, что у меня есть любовница, более чем странно. Если подходить с такой меркой ко всем, в списке приглашенных останутся один старик Генри Шермехон и твой отец.

– Ну, если тебе и вправду так хочется попасть к Ариадне на бал, – от души рассмеялся Вилли, – я шепну ей на ушко о том, что ты мне сейчас рассказал. Она поймет тебя – она и сама, я бы сказал, вздорная бабенка. Уж если кто и оценит твою выходку, так это Ариадна.

Александр шел к Мэдисон-сквер вполне довольный собой. Он сделал все, что нужно. Двумя днями позже он получил через посыльного приглашение на бал.

Он думал о том, какая буря начнется дома. Маура придет в отчаяние. Конечно, она придет в отчаяние, но только если узнает. Наконец-то общество снова поворачивается к нему лицом, перед ним опять открываются все двери, правда, только перед ним. Но с какой стати он должен оставаться отверженным? Надо обязательно найти нужные слова и все объяснить Мауре – она поймет. И потом жена вовсе не должна повсюду следовать за мужем, как привязанная. А если она узнает правду?! Что ж, ответ напрашивался сам собой – ей придется смириться. Разве справедливо, что, выйдя за него замуж, она выиграла так много, а он все потерял? Надо восстановить справедливость, как бы тяжело это ни было, Маура должна смирить свою гордость.

Александр приближался к особняку, в котором когда-то жила Дженевра. Он замедлил шаг, глядя на дом, как в тумане. Будь Дженевра жива, он не оказался бы сейчас в таком трудном положении. Он бы никогда не встретил Мауру, не женился бы на ней, не мучился бы сейчас угрызениями совести, стараясь восстановить положение Каролисов в обществе.

Снег прекратился, и Александр только сейчас почувствовал, как промок и продрог. Самое разумное – нанять извозчика, вернуться домой, принять горячую ванну и переодеться. Он стоял в нерешительности. Вернуться домой – значит встретиться лицом к лицу с Маурой. Но он хорошо помнил недоуменное выражение ее глаз, а когда он, чувствуя себя виноватым и от этого злясь еще больше, оставил ее в бильярдной. Нет, домой нельзя. Если он сейчас вернется, к чувству вины добавится еще и стыд.

Александр продолжал идти в северном направлении. До гольф-клуба оставалось всего два квартала. Он решил провести там остаток дня, распорядиться, чтобы ему доставили фрак, а вечером отправиться оттуда на бал-маскарад к Ариадне Бревурт.

Через несколько секунд после звонка к Мауре уже подбежала горничная, еще одна спешно отправилась на поиски Мириам. За врачом и акушеркой послали лакея. Стивен Фасбайндер пытался разыскать Александра, правда, безуспешно.

– Ничего, что роды начались на две недели раньше? – с тревогой спросила Маура у Мириам, пока они поднимались по парадной лестнице в спальню.

– Это совершенно нормально, мадам, – успокоила ее Мириам, моля Бога, чтобы действительно так и было. – Роды ведь не начинаются, пока ребенок к ним не готов, а наш-то, сразу видать, готовехонек.

Вновь начались схватки, и Маура крепко уцепилась за перила. Две недели, может быть, она ошиблась в расчетах? Нет, она тут же отогнала эту мысль. Первую брачную ночь они провели в Тарне в середине июня, а сейчас идет последняя неделя февраля. Ребенок никак не мог быть зачат раньше. Позже – да, но не раньше.

Боль отпустила. С помощью Мириам Маура одолела последние ступени лестницы и по красной ковровой дорожке прошла в их общую спальню.

Несмотря на тревогу из-за того, что роды начались на две недели раньше, чем она ожидала, несмотря на печаль, вызванную непонятной вспышкой Александра, Маура улыбнулась, вспомнив, как он удивился, когда она предложила ему спать вместе, в одной спальне. В Тарне они всегда спали в одной спальне, у них были только личные ванные и гардеробные. В Нью-Йорке было принято, чтобы муж и жена не только спали в отдельных спальнях, но чтобы у каждого были свои покои. Александр чувствовал, что нарушает заведенный порядок, соглашаясь спать в одной комнате с женой.

Когда Маура, наконец, добралась до спальни, она оперлась на спинку стула, дожидаясь, пока Мириам с другой горничной подготовят постель – они спешно снимали шелковые простыни, заменяя их безукоризненно чистыми полотняными.

– Как ты думаешь, сколько продлятся роды? – спросила Маура у Мириам, когда та помогала ей надеть ситцевую сорочку, специально подготовленную для родов.

– Понятия не имею, мадам, – искренне призналась Мириам. – Иногда роды длятся несколько часов, а порой – несколько дней.

Маура обрадовалась. Если роды продлятся несколько часов, можно не бояться, что ребенок родится прежде, чем найдут Александра, и он вернется домой.

– Ты сказала мистеру Фасбайндеру, чтобы он сразу же сообщил мне, как только найдут моего мужа? – спросила у Мириам Маура.

– Да, мадам. Горничная сразу же сообщит, как только его разыщут.

Маура натянула сорочку и с помощью Мириам забралась на высокую кровать. Господи, куда же подевался Александр?

Опять начались схватки. Когда боль немного отпустила, Маура, задыхаясь, попросила:

– Скажите мистеру Фасбайндеру, чтобы он известил мистера Чарли Шермехона и мистера Генри Шермехона.

– По-моему, он уже сделал это, мадам, – ответила Мириам.

Маура лихорадочно соображала, где еще может быть Александр. Она вспомнила, что в последнее время он все чаще бывал в клубе «Хоун» и юнион-клубе.

– Пусть поищут в клубах, – попросила она. Больше всего ей хотелось, чтобы Александр был сейчас рядом. Подумав, она добавила: – В юнион-клубе и в клубе «Хоун».

В дверь настойчиво постучали, горничная открыла – пришел доктор.

– Не волнуйтесь, мадам. Я прослежу, чтобы мистер Фасбайндер поискал везде, – успокоила Мириам.

Доктор откашлялся. Мириам сжала руку Мауры и, повинуясь молчаливому приказанию доктора, вышла из спальни.

Александру чертовски хотелось напиться, но он помнил, куда идет вечером, и понимал, что от его появления зависит очень многое, поэтому сдержал себя.

Джон Джейкоб Астор III тоже оказался в клубе, и Александр с испугавшей его самого легкостью скормил ему ту же историю, что накануне Вилли Райнландеру.

Когда подошло время отправляться к Ариадне Бревурт, Александр рассказал свою историю многим, так что возврата назад уже не могло быть. Все единодушно одобряли Александра. Выяснилось, что никто из мужчин и не собирался закрывать перед ним двери своего дома. Они сделали это исключительно по настоянию жен, которые не могли принимать у себя в гостиных эмигрантку из Ирландии, да к тому же католичку. А если свадьба Александра просто розыгрыш – это меняет дело. Любовница – личное дело каждого, а женам полагается делать вид, что любовниц не существует.