Дебра Дайер - Возлюбленная колдуна

• Название: Возлюбленная колдуна
• Автор: Дебра Дайер
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

Красавец Коннор живет во времена викингов, а его суженая, которую он часто видит в мечтах, — американка и живет в Бостоне 1889 года. Любов­ников разделяет целое тысячелетие, но даже роковое несовпадение во времени можно преодолеть с помо­щью магии и любви.

---

Зачем он так на нее смотрит, как будто она — самая красивая женщина на земле? Ла­уре было так трудно дышать, так трудно со­противляться человеку, который даже не при­надлежал ее миру.

— Он напоминает мне принца из одной сказки, которую вы читали мне, мисс Лаура, — сказала Меган, улыбаясь Лауре через стол. — Помните — прекрасный принц, который раз­будил принцессу, спавшую сто лет?

Прекрасный принц, преодолевший тысячу лет на пути к ней, подумала Лаура, Такой долгий путь, и только для того, чтобы сводить ее с ума!

Парикмахер привел в порядок его волосы, и теперь аккуратные локоны едва касались во­ротничка его рубашки. Один только непослуш­ный локон черной волной спадал на лоб, иску­шая Лауру пригладить его и вернуть на место. Она вспомнила его шелковистые волосы, скользящие меж ее пальцев. Все, что нужно сделать, — наклониться вперед всего на нес­колько дюймов, и она сможет дотронуться пальцами до его волос.

Боже милосердный, о чем она думает!?

Лаура рвала пальцами мягкое тесто рулета, пропитанное маслом и корицей. Нет, она не подпадет под чары варвара!

— Я рад, что законы вашего века иногда можно нарушать, — сказал Коннор, осторож­но поднимая рулет с тарелки. Поймав взгляд Лауры, он подмигнул ей.

Лаура посмотрела на свои липкие пальцы. Этот человек — самое несносное существо, ко­торое она когда-либо знала. Он намекает; что она не знает хороших манер!

— Странно, мистер Пакстон, вы говорите так, будто сами не из нашего века, — заметила Фиона, подливая ему кофе.

Лаура бросила на него огненный взгляд. Пусть следит за языком!

— Я столько времени изучал прошлое, что иногда мне кажется, будто я действительно из другого века. — Он улыбнулся Лауре. — Иногда трудно вспомнить все правила поведения в обществе.

— Ага! — Фиона кивнула. — Уж больно много этих правил.

— Я думаю, что некоторые из них можно нарушать. Я чувствую себя свободнее, когда вижу, что не все вокруг упорядочено, — сказал он глухим и мягким голосом.

Чувствует ли он себя здесь неуютно? Лаура взглянула на Коннора, видя уязвимость в си­них глазах человека, лишившегося всего, что он знал, и брошенного в безумный мир. Но страха в его глазах не было. Она видела только решимость, железную волю и желание, кото­рое узнала, потому что слишком часто видела его и в собственных глазах.

Эдайна, вторая половина души — эхом от­давались в ее ушах слова. Неужели это воз­можно? Неужели они действительно соедини­лись таким невообразимым способом? Как со­блазнительно верить, что их любовь может преодолеть время. Это волшебная сказка. Фан­тазия. Мечта, ставшая реальностью.

Нет, кошмар.

Она посмотрела в свою тарелку. Нельзя позволить опутать себя этой паутиной! Лаура была уверена, что он рано или поздно исчез­нет, с помощью Софи или без нее. В следую­щее полнолуние он вернется в свое время. Она не может себе позволить любить его; это чув­ство не принесет ей ничего, кроме несчастья.

— Мне очень жаль, если вы здесь неуютно себя чувствуете. — Лаура не поднимала глаз, опасаясь выдать этому человеку слишком мно­гое.

— С каждым днем Бостон нравится мне все больше и больше. — Коннор прикоснулся пальцами к подбородку Лауры, заставив ее поднять глаза. — В вашем мире можно при­обрести очень многое, все, к чему я стремился в жизни.

Дыхание замерло у нее в груди. Прикасаясь к ней, он заставлял ее забывать, где она нахо­дится и кто она такая и почему ей нельзя влюбиться в него. Когда он прикасался к ней, все казалось возможным.

Лаура смотрела в его глаза, такие же глубо­кие, как синева неба в тайной долине ее снов, чувствуя нежное прикосновение его пальцев к своей коже. Он не может здесь оставаться! Их разделяют миры. Но ей все равно хотелось, чтобы это мгновение длилось как можно дольше, пока весь мир не исчезнет и все, что от него останется, — этот человек и обещание веч­ности, которое она читала в его глазах.

— Пойдем погуляем, — предложил Коннор, очерчивая большим пальцем пухлый из­гиб ее нижней губы. — Я хочу посмотреть на ваш Бостон.

Бостон.

Реальность.

Лаура отстранилась от него.

— Не думаю, чтобы это была разумная идея.

— Ты не любишь гулять?

— Почему же, наша красавица ходит гу­лять почти каждое утро, верно, мисс Лаура?

Лаура взглянула на толстенькую малень­кую экономку, стоявшую у раковины. На мгновение она забыла, что Меган и Фиона рядом с ними. У нее появилось чувство, что Коннор может заставить ее забыть, почти все, включая ее собственное имя.

— Я не думаю, что Коннор вполне попра­вился, чтобы гулять по Бостону. Коннор ухмыльнулся.

— Я более чем здоров для прогулки. Именно этого она боялась.

— Я так не думаю. Коннор пожал плечами.

— Тогда пойду один.

— Нет! — Мысль о том, как викинг будет бродить по ничего не подозревающему Босто­ну, ужаснула ее. И у нас сегодня много дел.

Коннор нахмурился.

— Новые правила?

— Да. Кроме того, ты до сих пор не уме­ешь танцевать.

— Я уйду только на пару часов.

— Но ты можешь… заблудиться. Его улыбка превратилась в дьявольскую гримасу.

— Я умею находить дорогу.

Упрямый варвар так или иначе пойдет в го­род— с ней или без нее. Она нахмурилась, подумав о переполохе, который дикарь может натворить в городе.

— Хорошо, только ненадолго.

— Мне не терпится посмотреть Бостон в сопровождении такого прелестного гида.

Лаура отвернулась. Глубоко вздохнув, она попыталась справиться с участившимся серд­цебиением.

Глава 12

— А где родители Меган? — спросил Кон­нор, когда они выходили из дома.

— Мать Меган умерла в родах. — Лаура огляделась и с облегчением убедилась, что мисс Гарднер нигде не видно. Она не раз стал­кивалась с матерью Филиппа во время утрен­них прогулок. Миссис Гарднер любила ходить по Бикон-стрит, как королева, обозревающая свои владения, или сплетница в поисках свежей информации. — Вскоре после этого отец Меган бросил девочку. Он не хотел брать на себя лишние хлопоты по воспитанию ребенка.

— Мать Меган была дочерью Фионы? Лаура кивнула, вспоминая застенчивую мо­лодую женщину, которая была ее подругой несколько недолгих лет.

— Ее звали Эрлин.

Коннор оглядывался, как будто поражен­ный высокими каменными домами, выстроив­шимися вдоль улицы.

— Меган родилась слепой?

— Нет. — Лаура остановилась на усыпан­ном снегом тротуаре, ожидая, когда проедет экипаж, прежде чем перейти Бикон-стрит. — Четыре года назад, когда ей было три года, она перенесла лихорадку и ослепла. Она видит смутные очертания, но не больше.

— И врачи оставили надежду вернуть ей зрение?

Лаура прищурила глаза, ослепленная сол­нечным блеском, отражающимся от снега, ко­торый усыпал Общинный Луг сверкающими белыми бриллиантами.

— Они говорили, что, может быть, зрение вернется к ней со временем, но едва ли. Но с тех пор прошло столько лет, и я сомневаюсь, чтобы это когда-нибудь произошло.

— Она счастлива, хотя и лишена зрения.

— Да. — Коннор улыбнулся, взглянув на Лауру. — Ее тепло тронуло меня.

«Как его тепло тронуло мою душу», — по­думала Лаура и вздрогнула, поняв это.

Она шла рядом с Коннором, и снег скрипел у нее под ногами. Вязы поднимали изогнутые ветви, образующие серебристый полог над их головами. Они были единственными людьми в парке, единственными людьми в этом свер­кающем мире ceрeбpa и белизны. И почему-то — хотя она не хотела понимать, почему — ей казалось правильным, что она здесь, с ним. В сущности он провел с ней большую часть ее жизни.

— Когда я был ребенком, мы с братьями строили снежные крепости. Мы разделялись на армии и проводили великие сражения.

Холодный ветерок взъерошил его черные волосы.

— Наверно, маленькие викинги должны учиться воевать.

— Нет, просто все дети любят играть в снегу.

— Неужели? — Лаура отвернулась от Коннора, чувствуя, как в ней зашевелились вос­поминания, принося с собой холодок, как буд­то с какого-то мрачного, пустого места у нее в душе сбросили покрывало.

— Разве ты не любила играть в снегу? — удивился Коннор.

«Как ты можешь играть в снегу!» — эхом отдавались в ее памяти слова, произнесенные в такое же утро, после сильного снегопада, когда Лауре было шесть лет. Сад позади ее дома был таким красивым, как будто солнце разбросало бриллианты по снегу. Надев паль­то, перчатки и ботинки, она выскользнула из дома, чтобы поиграть на поле сверкающих алмазов.

Лаура вспомнила колючий холодок на ще­ках, когда она бросала пригоршни снега к солнцу, глядя, как он осыпается на нее дож­дем бриллиантов. Затем за ней пришел Ридли. Она вспоминала печаль его темных глаз, когда он вел ее в комнату матери.

«О чем ты думаешь, глупый ребенок? — от­читывала ее мать. — Ты хочешь заболеть? Ты хочешь притащить в дом заразу? Ты когда-нибудь убьешь меня своим безрассудством».