Иван Наживин - Иудей

• Название: Иудей
• Автор: Иван Наживин
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00234-8, 5-300-00233-X

---

И, шатаясь, он торопливо вышел…

Она так и осталась на мраморном полу. И опустила на белую грудь златокудрую головку, и жаркие слезы закапали из глаз. Ведь так никто ещё не любил её…

Но нет, без боя она не отдаст его никому! Она даст ему любовь свою и все-таки укажет ему путь на Палатин. Нет, он будет её…

На другое утро она выехала в Птолемаиду. Несмотря на то, что солнце вступило в созвездие Собаки — Сириуса — и наступали самые жестокие жары, римляне готовились двинуть свои войска против Иерусалима. Надо было повидать Веспасиана и своевременно прикрыть Иосифа…

LX. ПОСЛАННИК БОЖИЙ

Веспасиан объявил поход. Тяжёлый, мужиковатый, он не терпел никакой пышности и всегда спокойно шёл впереди войска, сам выбирал место для лагеря, ел что придётся, и даже внешним видом своим напоминал простого калигатуса. Но легионы его шли в строгом порядке. Между ними тяжело колыхались катапульты и баллисты, которые волокли целые вереницы волов. Веспасиана сопровождал его сын Тит. Он только что встретился с Береникой в Птолемаиде и был совершенно огромлен ею. И как только увидели галилейские повстанцы железную силу, которая выступила против них, все сразу разбежались кто куда. Иосиф с немногими заперся в Иотапате. Она казалась неприступным орлиным гнездом. Но Веспасиан был достаточно опытен и знал, что неприступных крепостей не бывает. Он отрядил Тита и Траяна для взятия Иоппии[86], а тут приказал разбить лагерь и выставить против крепости баллисты, катапульты и скорпионы, то есть маленькие баллисты, которые бросали не камни, а стрелы.

Римский лагерь представлял всегда стройный вид. Это был посёлок, разделённый прямыми и широкими улицами. В середине стояли палатки военачальников, а среди них — шатёр главнокомандующего. Все — вставание, занятия, обед, отдых и прочее — делается по трубе. С наступлением утра солдаты являются с приветствием к центуриону, — символ его власти: здоровая палка из виноградной лозы, — центурионы к трибунам, а те к полководцу. Тот объявлял им пароль дня и отдавал приказы. Дисциплина была суровая: чуть что — смертная казнь. Иногда к смертной казни присуждались целые легионы. Тогда казнили обыкновенно десятого. Солдат получал в год около ста золотых рублей. При тогдашней дешевизне это было бы хорошо, если бы он не должен был одеваться на эти деньги, а главное, давать взятки центурионам: за освобождение от тяжёлых работ, за лишний день отпуска и прочее. Калигатусы не любили, когда город сдавался: тогда грабили его начальники, но любили, когда его брали приступом: тогда его грабили легионеры. Странно звучат строки Тацита: «Следовало бы приложить успокоительные меры, чтобы у солдат было желание переносить мир », но строки эти понятны: и для солдат война был средством обогащения. Недаром Марс был одновременно и богом войны, и покровителем разбойников. Так как при вступлении на престол нового императора легионеры получали хороший подарок, то они скоро сообразили, что свергать императоров выгодно: это составляло изрядную статью дохода в скромном бюджете калигатуса…

Баллисты бросали в осаждённую Иотапату камни с такой силой, что те срывали головы. Тучей летели яйцевидные свинцовые пули и стрелы, но как только римляне подходили черепахой к стенам, на них обрушивались целые лавины огромных камней, а иногда иудеи поливали их и раскалённым маслом. Бешенство осаждённых брало верх над мужеством римских легионов и Веспасиан — он был ранен в колено — приказал бросить приступы и воздвигать земляные валы в уровень со стенами, а пленных распинал вокруг города и пытал огнём. Но они молчали… Иосиф переживал тяжёлые дни. Единственной мечтой его было перебежать к римлянам. Но гарнизон чутьём угадывал о настроениях своего хитроумного полководца и берег его пуще глаза.

Только на сорок восьмой день тяжких работ огромные рыжие валы поднялись в уровень со стенами Иотапаты. Был густой туман. Под прикрытием его Тит — с Иоппией он уже покончил — ворвался в истомлённую осадой крепость, и началась резня. Иудеи в отчаянии закалывали друг друга. Пленных было взято всего 1200 человек — все остальное население погибло. Веспасиан приказал уничтожить город до основания…

Все были весьма удивлены: главнокомандующего Иосифа не было ни среди живых, ни среди мёртвых. Наконец, какая-то женщина сообщила, что главнокомандующий прячется в пещере. Сейчас же туда был послан отряд, чтобы взять его живым и невредимым: Береника уже предупредила, что это человек полезный. Но Иосиф не знал этого и, помня, что жизнь есть драгоценнейший дар Господа, никак к римлянам выходить из пещеры не хотел. Раздражённые солдаты готовились уже бросить в пещеру огонь, как вдруг Иосиф вспомнил те сны свои, в которых Господь, его постоянный друг и союзник, открывал ему как предстоящие бедствия иудеев, так и будущую судьбу императоров. И он, обратившись к Господу, сказал:

— Так как Ты избрал меня для откровения будущего, то я добровольно предлагаю свои услуги римлянам и остаюсь жить. Тебя же призываю в свидетели, что я иду к ним не как изменник, но как посланник Божий…

Отсиживавшиеся с ним вместе в пещере иудеи завопили и схватились за мечи:

— А-а, нет, посланник Божий! Ты будешь отсиживаться вместе с нами или вместе с нами погибнешь. Покрутил ты довольно!..

Но Иосиф никак не решался ослушаться божественных повелений и потому стал красноречиво урезонивать своих собратьев: разве можно противиться Господу? Те с обнажёнными мечами бросились на него, но он, увёртываясь от мечей, продолжал призывать их к повиновению воле Божией. И, чтобы избежать рук врага, он предложил им по жребию убивать один другого. Господним изволением он остался в самой последней паре, но вместо того, чтобы проткнуть повстанца мечем и быть им в то же время проткнутым, он убедил его — сдаться лучше римлянам.

По трупам защитников Иотапаты его повели к Веспасиану. При старике был и Тит. И, став в позицию, Иосиф приступил к исполнению своей божественной миссии.

— Ты думаешь, Веспасиан, что во мне ты приобрёл обыкновенного военнопленного, — сказал он. — Нет, я сам пришёл к тебе, как провозвестник величайших событий. Если бы не воля Божия, я уже знал бы, чего требует от меня закон иудеев, и какая смерть подобает полководцам. Ты думаешь послать меня к Нерону… Зачем? Ещё немного и ты будешь на его месте, а за тобой — твой сын. Прикажи же теперь ещё крепче заковать меня в оковы и охранять неусыпно: если потом окажется, что я говорю от имени Бога попусту, ты можешь предать меня самой лютой смерти…

Он понимал, что выиграть время — самое важное. Веспасиан посмотрел на него смеющимися глазами.

— Но почему же ты, знающий все будущее, не предвидел падения Иотапаты и своего плена?

— Как не предвидел? — живо воскликнул посланник Божий. — Вот спроси у моего воина: я говорил иотапатцам, что крепость будет взята на сорок седьмой день, а сам я живым попаду в руки врагам.

— Вот именно, — подтвердил воин. — Все точка в точку…

— Ну, так, так, — кивнул тяжёлой головой Веспасиан. — А ты лучше расскажи-ка мне, отчего это вы все так осатанели?

И Иосиф начал красноречиво — иначе он не мог — описывать все злодеяния римских властей в Иудее, а в особенности флора.

— …И вот Цестий Галл прибыл в Иерусалим как раз перед Пасхой, — рассказывал он. — И сразу весь народ окружил его, моля избавить Иудею от такого злодея… Миллиона три иудеев окружило тогда наместника…

— Сколько? — поднял брови Веспасиан.

— Миллиона три… Ведь на праздник в Иерусалим стекаются богомольцы со всех концов земли…

— Но послушай, — посмотрел на него Веспасиан. — Даже наместника нельзя окружить трём миллионам людей. Сознайся, что ты немножко преувеличил…

Старик понял, что разговаривать с героем не стоит. Он приказал оставить посланника Божия в цепях, но в награду за его тонкую политику щедро одарить его.

Он двинул войска к Тарихее, расположенной на зеленом берегу озера, там, где из него вытекает Иордан. Римляне приступили к стенам, а в крепости, по иудейскому обычаю, закипела смута: коренные жители, дорожа имуществом, войны не хотели, а беженцы желали биться до последней капли крови. Тит, услыхав в городе гвалт, бросил войска на приступ; город был сразу взять и в улицах началась резня. Жители бросились в лодки к ушли по озеру. Веспасиан приказал кавалерии оцепить все озеро, а на воду спустить плоты с пехотой. Началось настоящее морское сражение. Вскоре все берега покрылись трупами. Страшный смрад повис над смеющимся озером. Посланник Божий, стоя на зеленом бережку, смотрел на гибель галилеян: это было как раз то, что и предрекал ему Господь…

Покончив с Тарихеей, Веспасиан осадил Гамалу, повисшую на крутом утёсе. После подготовительных земляных работ римляне ворвались в городок. Галилеяне, обняв своих жён и детей, вместе с ними в отчаянии бросались в пропасти… Тит тем временем взял последний оплот галилеян, Гисхалу, где предводительствовал повстанцами враг Иосифа, Иоханан. Иоханан понёсся в Иерусалим, а жён, детей и стариков бросил по дороге. Воины Тита часть их перебили, а часть продали в неволю…