Шон Мур - Проклятье шамана

• Название: Проклятье шамана
• Автор: Шон Мур
• Жанр: Героическая фантастика

---

Застонав, варвар попытался встать, однако свинцовое тело отказывалось слушаться. С трудом приподняв веки, он увидел ночные джунгли. Пришлось подождать, пока глаза привыкнут к тусклому свету, что просачивался сквозь плотные кроны деревьев. Жгучая боль в боку напомнила о паучьих челюстях. Конан лежал в неудобной позе, не в силах шевельнуть пальцем. Руки и нога казались бревнами, вырезанными в форме человеческих конечностей. В нескольких шагах от него валялся труп паука и вонял хуже, чем целое море гниющих испражнений. Ручеек густой слизи до сих пор струился из разорванной шеи, образуя на земле блестящую лужицу, Конан поморщился.

Борясь с приступом тошноты, киммериец еще раз попытался встать. Тупая боль пронзила дрожащие в ознобе ноги и волной прокатилась по всему телу. Похоже, яд прочно засел в мышцах. Конан сознавал, что, беспомощно валяясь под деревом, являлся желанной добычей для многих лесных хищников. Однако сейчас ему только и оставалось, что лежать да вслушиваться в ночные шорохи. Хриплое дыхание и биение сердца заглушали все прочие звуки. Через некоторое время ему все-таки удалось разжать челюсти и даже повертеть шеей. С удовольствием отведя взгляд от зловонной туши, он подозрительно осмотрел погруженные во мрак окрестности. Лес казался объятым глубоким сном.

Холодный лунный свет призрачно серебрил листву, напоминая варвару о недавнем заключении. Неужели заклятие подействует снова? Как бы порадовался какланийский шаман, узнав, что его магия разит сильнее меча, мучит хуже дыбы. Из глубины могилы он держал рассудок и тело варвара в невидимых цепях. Еще в юности Конан познал на себе оковы рабства, попав в плен к гирканийцам. И хотя рубцы от кнута хозяина давно затянулись на спине, сердце по-прежнему ныло тупой полузабытой болью.

Каких только отпетых подонков Конан не встречал на своем веку, и все же самыми презренными из них были работорговцы. Они буквально свели киммерийца с ума, прежде чем тот предпринял попытку бегства, да такую отчаянную, на которую не решился бы ни один здравомыслящий человек. Конан припомнил тот сладостный день, когда цепи упали с его рук, – цепи, которые по иронии судьбы послужили также оружием на пути к свободе.

Пожалуй, от Шамановых чар так легко не отделаться. Тем не менее Конан по опыту знал, что один чародей всегда мог снять заклятие другого. Вообще-то обращаться за помощью к волшебникам было не в правилах киммерийца, однако другого выхода варвар пока не видел.

Парализующий эффект яда начал ослабевать, и Конан попытался встать на ноги. Дерево помогло сохранять равновесие, пока головокружение не прошло.

Слегка пошатываясь, он продолжил путь. Через каждые несколько шагов он поднимал глаза, опасаясь, как бы не стать жертвой новых пауков. Тропинка свернула налево. Неожиданно Конан поскользнулся на мокрой ветке и грохнулся наземь.

Поднявшись на четвереньки, он вдруг увидел перед собой не что иное, как дряхлый человеческий череп. В неверном свете луны его челюсти чуть шевелились, а пустые глазницы смотрели злобно, словно не одобряя его неожиданного вторжения. Переломанные кости валялись рядом, сгруженные в неровную кучу. Не веря своим глазам, Конан уставился на гору скелетов – ганаков, судя по размерам, – что преградила дальнейший путь.

Он поднял с земли ребро, проводя пальцем по его обгрызенной поверхности. Похоже, что здесь поработали паучьи челюсти. Однако размер горы говорил о том, что паук был не один.

В ту же минуту страх сковал его тело. Вообще-то Конан не боялся людей и зверей, которых можно убить стальным клинком. Голыми руками он уже справился с одной такой тварью. Однако ослабевший, каким он сейчас был, до сих пор опьяненный ядом, он вовсе не желал сразиться с полчищем таких пауков.

Лодыжка болела, но до конца не отказывала. Конан отполз назад столь бесшумно, что ему позавидовала бы пантера. Листья над головой зашелестели, заставляя его напрячься. Неожиданно яркий луч света скользнул по ветвям, осветив зловещую гору костей. Краем глаза Конан заметил в листве скрытое движение. Сзади него раздался тихий свист, слева хрустнул сучок, как будто под чьим-то тяжелым весом.

Конан съежился. В кромешной тьме не было ничего видно. Однако со всех сторон доносились поскрипывания и посвистывания. Поспешно отпрыгнув в сторону, он больно ударился правым плечом и покатился по земле. Левая нога запуталась в паутине. В этот миг зеленое пузатое существо шумно плюхнулось на тропу и тут же бросилось на киммерийца.

Груда костей загромыхала под тяжестью другой твари, которая обрушилась откуда-то сверху. Конан вскочил на ноги, на ходу разрывая липнущую со всех сторон паутину. Тропа кишела извивающимися и шипящими тварями. Словно притягиваемые человеческим запахом, они неуклюже двинулись на киммерийца, блестя плотоядными глазищами. Новые пауки продолжали сыпаться сверху, перебирая суставчатыми фалангами. Их уродливые тела вздымались и опускались, как на пружинах.

Содрогнувшись от отвращения, Конан приготовился отразить атаку. Вид слюнявого полчища заставил бы наложить в штаны и самого храброго воина. На своем веку Конан сразил немало разных чудищ, когда-либо порожденных адом, однако эта орда испугала даже его. Он был сейчас не в лучшей форме, чтобы отразить их напор.

Извергая проклятья, Конан бросился в чащу. Ветки безжалостно стегали обнаженное тело, пока он несся сломя голову сквозь объятые тьмой джунгли. С самого детства киммериец недолюбливал пауков даже больше, чем чародеев.

И только уперевшись в ряд плотно растущих деревьев, варвар остановился. Пузатые преследователи заметно отстали; громадный размер не позволял им передвигаться по джунглям столь же быстро. Их свист раздавался где-то вдали. Однако они вовсе не собирались так просто отпускать свою жертву. С таким же упорством преследовали свою добычу пикты, вышедшие на кровавый след.

Пробежка заметно освежила пропитанные ядом мышцы. Невзирая на боль в боку, Конан попытался продраться сквозь сплошную преграду из листьев и веток. Он все громче слышал щелканье щупальцев по мере того, как пауки приближались.

В отчаянии Конан стиснул зубы. Деревья перед ним встали стеной, образовывая полукруг и загоняя обратно на тропу. Широкие стволы росли так тесно, что продраться сквозь них не было никакой возможности.

Сами могучие исполины также не предоставляли защиты. Пауки доказали, что умеют карабкаться по деревьям, и варвар не видел большого смысла в самообмане. Несомненно, они стащат его на землю, разорвут на части и обглодают кости. Признаться честно, ему вовсе не хотелось пополнить гору скелетов – печальный памятник безвестным воинам. Рыча с яростью загнанного льва, он решил обойти пауков в окружную. Повернувшись лицом к преследователям, Конан потерял несколько минут, выбирая наилучшее направление. Возможно, он убьет нескольких пауков, если только будет держаться подальше от смертоносных челюстей.

Однако восьминогие твари спланировали атаку с тщательностью туранского генерала. Небольшие и наиболее подвижные из них напали с флангов. Куда ни повернись, отовсюду слышался топот приближающихся ног. Пауки образовали живое кольцо, прорвать которое было попросту невозможно.

Сжав кулаки, Конан приготовился к худшему.

ГЛАВА 11 ИЗМЕНА

Юкона остановился, чтобы вытереть с лица пот. Сгустившиеся сумерки делали дальнейшее продвижение невозможным. Тропа оказалась намного длиннее, чем он предполагал, и путь его сильно утомил.

Однако пот, что лил в три ручья из каждой его поры, не был вызван одной лишь усталостью: он чувствовал на себе чей-то холодный зловещий взгляд. Хозяева запретных земель затаились где-то поблизости. Причем змеи были безобиднейшими среди них – этих по крайней мере всегда можно было обойти. Правда, днем он все же наступил на одну из них и был наказан за невнимательность. Юкона почесал распухшую голень. Этот укус пошел ему впрок, теперь он был куда осторожнее. По крайней мере он сразу заметил приближение паутинщиков.

Легенды, рассказанные его дедом, предупреждали о внезапности их нападения. На этот счет у Юконы имелось кое-какое средство – котомка, набитая паучьими яйцами в виде кожаных мешочков с зеленой студенистой икрой. Пауки как будто дрожали за, своих недоносков и не нападали на того, кто тащил их выводок. Странно, что они с такой щепетильностью заботились о своем потомстве, впрочем, умы ананси были непостижимы.

Юкона шел дальше, хотя спина по-прежнему ощущала горящий ненавистью взгляд – ненавистью, которую насекомые питали ко всем теплокровным, особенно двуногим. И как только бледнолицый проскочил сквозь их кордон? Вероятно, он имел тот же талисман.

Луна не успела взойти, как в темноте послышался отдаленный шум. Юкона сделал еще несколько шагов вперед, вглядываясь в ночные тени. Неясные очертания темного громоздкого объекта заставили его остановиться.