Карл Маннергейм - Карл Густав Маннергейм. Мемуары

• Название: Карл Густав Маннергейм. Мемуары
• Автор: Карл Маннергейм
• Издательство: Вагриус
• Жанр: Биографии и Мемуары
• Год: 2000
• ISBN: 5-264-00049-2

Воспоминания Карла Густава Маннергейма — политика и военачальника, дипломата и путешественника проливают свет на непростые моменты взаимоотношений России со своей северной соседкой — Финляндией, а также на многие тайны истории Европы XX века.

---

К сожалению, спустя короткое время военное счастье отвернулось от него. 14 июля противник начал контрнаступление в Галиции и на Буковине, и наши войска обратились в неуправляемое бегство. Тернополь и Черновцы пали, вся Украина оказалась под угрозой.

Тогда генерал Корнилов решил применить суровые меры. Были созданы специальные подразделения для отлова дезертиров, нерешительные и неспособные командиры безжалостно увольнялись и заменялись другими, все «митинги» были запрещены, а власть солдатских советов ограничена. Отдельным приказом генерал Корнилов восстановил военные трибуналы и смертную казнь. Эти меры сыграли свою роль, и наступление противника было остановлено, однако линия фронта уже откатилась на 100 километров назад.

Провал июльского наступления и последовавшее контрнаступление, конечно же, ещё более осложнили положение командования. Все чаще случались аресты офицеров. Они представали перед какими-то революционными судами, которые возглавляли комиссары с очень широкими полномочиями. Вступать с этими комиссарами в переговоры было практически невозможно.

Однажды несколько солдат арестовали моего офицера, который вёл монархические разговоры в офицерском клубе. Его отвезли в Кишинёв. Я попытался освободить офицера и снять с него все обвинения. Я обращался по инстанциям, строго выполняя все требования того времени. Казалось, я постепенно приближаюсь к поставленной цели. Когда все бумаги дошли до армейского комиссара, он сам прибыл ко мне и заявил, что хочет разобраться с виновниками непосредственно в полку (тот в данный момент располагался вдали от линии фронта). Комиссар поздравил меня с положительным решением вопроса и объявил о полной поддержке моих действий. Он пообещал, что солдаты, арестовавшие офицера, будут переведены в другой полк.

На следующий день я отвёз комиссара в расположение части и приказал полку выстроиться в честь гостя. Комиссар выступил перед солдатами с небольшой речью и распорядился, чтобы те, кто незаконно арестовал офицера, вышли вперёд, после чего унтер-офицер увёз их в штаб армии. Потом было собрание дивизионного комитета. Там армейский комиссар тоже произнёс речь, в которой указал на противоправные действия солдат, однако закончил тем, что после понесения наказания у них будет право вернуться в полк.

Солдаты, незаконно арестовавшие командира, вернутся в полк! Это была та капля, которая переполнила чашу моего терпения. Я окончательно утвердился в мысли, что командир, который не способен защитить своих офицеров от насилия, должен расстаться с российской армией.

Ситуация в войсках ухудшалась с каждым днём, и это лишь укрепляло моё решение покинуть русскую армию. Но ведь нужно было придумать какую-то причину! Помог случай.

Однажды во время лихой скачки мой горячий жеребец споткнулся и упал. При падении я повредил ногу, однако мне удалось вновь сесть в седло и доехать до штаба. Врач армейского корпуса подтвердил, что вывих очень серьёзный. Мне следовало провести в постели как минимум два месяца.

Ночью меня осенило, что этот счастливый случай предоставил мне редкую возможность. Я попросил отправить меня в Одессу. Там я найду повод для поездки в Петроград, а из Петрограда как-нибудь доберусь и до Финляндии. Направление было выписано. На следующее утро я с грустью попрощался с наиболее близкими мне людьми и поблагодарил их за службу.

...Среди обитателей одесской гостиницы «Лондон» была представительница британского Красного Креста леди Мюриель Паджет, которая в то время ждала направления на румынский фронт. Однажды леди Мюриель организовала чаепитие для тех многочисленных приятелей, которых она приобрела своей доброжелательностью и дружелюбием, Неожиданно леди Мюриель представила нам ясновидящую, которая могла приоткрыть завесу будущего. Я впервые принимал участие в таком мероприятии. После усиленных уговоров леди Мюриель я вошёл, хотя и без особого желания, в пустую узкую комнату с блестящим полом. В дальнем углу спиной к стене сидела ясновидящая, а возле окна стояли маленький столик и два стула: один — для «больного», другой — для некоего мужчины, которому следовало передать записку с пятью вопросами. Первый вопрос касался двух моих дочерей. Анастасия в то время находилась в Лондоне, а Софи — в Париже. В течение длительного времени я ничего о них не слышал. Затем я спросил о брате и сёстрах. Третий вопрос касался лично меня. Далее я задал какие-то вопросы о войне, но ответы на них уже забыл. На первый вопрос я получил ответ, что у дочерей все хорошо, только у них много забот. Старшая трудилась на благо общества, а младшая собиралась в путешествие по опасным водам, это путешествие пройдёт нормально, и дочь доберётся до места без всяких неприятностей. У других моих родственников особых проблем не было. О моём будущем ясновидящая смогла рассказать много удивительного. В ближайшее время мне предстоит долгий путь, я получу высокое назначение и приведу армию к победе. Мне будут оказаны большие почести, а затем я добровольно откажусь от высокого поста. Тем не менее, спустя короткое время мне придётся отправиться в две крупные западные державы для выполнения ответственного задания, с которым я успешно справлюсь. Когда я вернусь из поездки, то буду назначен на ещё более высокий пост, эта деятельность будет кратковременной, но очень тяжёлой. А через много лет я снова займу весьма высокий пост.

В те дни мне часто приходили мысли о судном дне, и я совсем не удивился, когда 8 ноября газеты написали, что Керенский и его правительство свергнуты. Двое суток в столице шли бои, после чего Ленин и Троцкий, встав во главе большевистского правительства, захватили власть. Эта новость была совершенно спокойно воспринята в Одессе. С друзьями-офицерами мы спорили о том, что следовало бы организовать сопротивление этой диктатуре меньшинства, но мне пришлось осознать, что ни они, ни общество в целом не считали необходимым приступить к каким-либо действиям.

Я, наконец, решил организовать свой отъезд и выправил командировочное удостоверение, которое позволяло мне ехать в Петроград для лечения. Прежде дорога до Петрограда занимала всего два дня, но сейчас следовало приготовиться к нескольким суткам пути, кроме того, поезда были ужасно переполнены, пассажиры и пошевелиться не могли. Чтобы уберечься от возможных неприятностей, я обратился к коменданту города, который, как выяснилось, в прошлом был командиром Ахтырского гусарского полка, и попросил, чтобы мне предоставили целый вагон. Комендант выполнил мою просьбу. Трое англичан — две сестры из Красного Креста и морской кадет, которые возвращались на родину, — с воодушевлением приняли моё предложение о совместной поездке. К ним присоединились три румынских врача, направлявшиеся в Японию. Список дополняли мой адъютант, денщик и персонал, обслуживающий вагон.

Обрадованные таким поворотом дела, мы расположились в вагоне и постарались организовать нашу жизнь как можно удобнее. Через три остановки после Одессы к нам пришли какие-то люди и объявили, что вагон нуждается в ремонте, поэтому пассажирам лучше переместиться в другой. Ремонт должен был продлиться сутки, но, поскольку я приобрёл продукты питания для себя и своих попутчиков на много дней, мы решили никуда не переходить, а остаться в этом вагоне. Через день мы двинулись в путь, но вскоре всё повторилось, причём на этот раз мне сказали, что ремонт займёт уже не сутки, а гораздо больше. Я обратился к коменданту вокзала. Тот разъяснил, что на станции есть несколько исправных вагонов, однако они перешли в руки солдат, и те превратили их в казармы. На эти вагоны власть коменданта не распространялась. Я отправил своего денщика к обитателям одной из таких «казарм» с предложением поменяться вагонами за соответствующее вознаграждение. Договорённость была достигнута, и мы вновь смогли отправиться в путь.

На вокзале города Могилева, где располагалась Ставка верховного главнокомандующего, царила странная атмосфера. На платформе стояла небольшая группа охваченных ужасом людей, а в середине было большое кровавое пятно. Я узнал, что застрелен временно исполняющий обязанности верховного главнокомандующего генерал-лейтенант Духонин. Он без охраны прибыл на вокзал для подписания соглашения с только что назначенным большевистским главнокомандующим, бывшим кандидатом в офицеры Крыленко. В тот самый момент, когда они встретились на платформе, из поезда Крыленко выскочили солдаты и быстро расправились с Духониным.

Через шесть суток мы добрались до Петрограда. Я пробыл там неделю и за это время встретился со многими старыми друзьями. Было совершенно очевидно, что все они в ужасно подавленном состоянии. Людьми владел страх, и они не проявляли никакого стремления к борьбе против нового режима. Как-то раз, обедая в «Новом клубе», который был основан высокопоставленными членами Охотничьего общества, я оказался между двумя великими князьями. В это время пришло известие, что большевики провели обыск в Охотничьем обществе и арестовали несколько его членов, среди которых был мой товарищ — кавалергард Арсений Карагеоргиевич, брат короля Сербии. Этот инцидент вызвал горячие споры о вооружённом сопротивлении. Я сказал, что сопротивление необходимо и хорошо бы, если бы во главе движения стал кто-либо из великих князей. Лучше погибнуть с мечом в руке, чем получить пулю в спину или быть расстрелянным. Мои соседи по столу придерживались другого мнения и считали борьбу против большевиков безнадёжным делом. Я был глубоко разочарован тем, что в столице и Одессе общественное мнение оказалось единым.