Кэти Максвелл - Обретенный рай

• Название: Обретенный рай
• Автор: Кэти Максвелл
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1995

Прекрасная аристократка совершает безрассудный побег с человеком, впоследствии предавшим се. Брак по расчету, в который она вынуждена вступить, неожиданно для нее самой становится браком по любви. Вспыхивает головокружительная страсть… жизнь прекрасна!

---

Кэти Максвелл Обретенный рай

Глава I

Дейнскорт, Англия

Октябрь 1811 г.

Она задумчиво стояла в дверях. Лучи осеннего солнца, проникающего в комнату сквозь стрельчатые окна Дейнскорта, отчетливо высвечивали изгибы ее фигуры, подчеркивая великолепие ее неповторимых темных волос. Питер Джемисон осознал в эту секунду, насколько сильно он ее любит. Открытие поразило его! Даже в старом поношенном платье леди Джулия Маркхем выглядела необыкновенно грациозной и держалась как герцогиня. Она показалась Питеру неземной.

Но взору предстала не та Джулия, которая жила в его памяти. В глубине ее бездонных голубых глаз мерцали тени пережитых невзгод. Это была уже не наивная девушка, а зрелая, умудренная жизненным опытом женщина. Женщина потрясающей красоты.

Питер поднялся из еще прочного, но уже довольно потрепанного кресла. Лицо расплылось в улыбке. На долю секунды он, не сдержавшись, остановил взгляд на запястьях девушки, стараясь различить побледневшие шрамы. Вот они! Значит, слухи не лгали. Джулия действительно пыталась свести счеты с жизнью.

Острое чувство вины за причастность к событию, из-за которого ее безжалостно изгнали из высшего света, пронзило его. Улыбка становилась все более неестественной и натянутой, но Питер продолжал удерживать ее на лице. Его глаза заскользили по потолку и стенам, старательно избегая взгляда леди, затем изучающе остановились на выцветших обоях за спиной девушки. Когда-то на этом месте находился портрет одного из предков Маркхемов. Но картина была давным-давно продана, чтобы оплатить многочисленные долги Маркхемов, ныне здравствующих.

Резкий голос матери Джулии прервал размышления Питера.

— Итак, Джулия, не стой в дверях. Зачем зря тратить время. Я не собираюсь задерживаться в этой глуши ни одной лишней минуты. Входи же. И дай на тебя посмотреть. Когда же это было, а? Три года тому назад? — Кокетливо указав унизанной кольцами рукой в сторону Питера, леди Луиза Маркхем добавила: — Надеюсь, ты помнишь Питера Джеми-сона, лорда Карберри?

Питер заставил себя посмотреть на Джулию. С момента появления девушки на пороге дома ни один из родителей не только не протянул ей руку, но даже не удостоил ее взглядом. Прием, оказанный молодой леди в комнате, был более прохладным, чем осенний ветер, спустившийся вниз с вершины холмов и со свистом разгуливающий по дому, заметил про себя Питер. И, вздохнув от холода, подумал, что неплохо бы разжечь в камине гостиной небольшой огонь. Однако вслух не вымолвил ни слова. Как и все остальные, он хорошо знал, что Маркхемы были разорены. Да и он сам начал уже кое-что понимать в жизни, особенно если о ней заставляют задуматься финансовые затруднения.

Джулия стояла в нерешительности. Она поняла, что лорда Роджера Маркхема больше интересовал скромный выбор бисквитов, широко разложенных на блюде и поданных к чаю, чем собственная дочь. Кончики ее пальцев, прижатых к дверной ручке, слегка дрожали. Внезапно Питер понял, сколько мужества и душевных сил потребовалось Джулии, чтобы вновь встретиться лицом к лицу с этими беззаботными и равнодушными людьми, которые были ее родителями.

Помощь пришла к ней с неожиданной стороны. Легкий звон фарфоровой посуды заставил Джулию переключить внимание с родителей на Честера Била, слугу Маркхемов. Сколько Питер знал их, столько Честер служил в их семье (а это ни много ни мало, более двадцати лет). И уже тогда, насколько Джемисон помнит Честера, тот был в преклонных годах.

Между Джулией и Честером, который безмолвно стоял, готовый в любой момент услужить хозяину и хозяйке, сразу же, почти неуловимо, установилось взаимопонимание. Присутствие старика помогло ей собраться с силами. Она мгновенно преобразилась. Подбородок горделиво поднялся вверх, глаза оживились — и вместо нерешительной провинциальной особы появилась уверенная в себе женщина, у ног которой когда-то лежал весь Лондон.

Грациозной поступью Джулия шагнула в гостиную, вытянув вперед руку.

— Конечно, я помню Питера. Как поживает Арабелла? Я с удовольствием прочла сообщение о вашей свадьбе.

Питер взял радушно протянутую руку и с удивлением ощутил шероховатую поверхность ладони, покрытой мозолями. Арабелла никогда не довела бы свои руки до подобного состояния, подумал он. Да и Джулия Маркхем, которую он знал раньше, не опустилась бы до этого. Та, прежняя Джулия обязательно бы поняла, что и он, и Арабелла официально прекратили с ней знакомство, не прислав приглашение на свадьбу и не ответив на вежливое поздравление с наилучшими пожеланиями.

Ощущая неловкость положения, Питер почувствовал, как краска заливает его лицо.

— Она чувствует себя хорошо. Благодарю за внимание, — ответил он, придерживаясь правил хорошего тона, принятых в свете. Смешавшись от роли, которую вынужден был играть, он попытался за вежливой беседой ни о чем скрыть растерянность. — Похоже жизнь в провинции пошла тебе на пользу.

Через его плечо Джулия снова обратила взор на Честера. В ее глазах загорелись шутливые огоньки, напомнившие Питеру прежнюю, хорошо знакомую Джулию.

— О, да. Ты, безусловно, прав. — Она улыбнулась. Ничья улыбка не могла сравниться с обворожительной улыбкой Джулии, подумал он.

— Мы не на официальном приеме, — раздраженно бросил лорд Маркхем. — Поэтому сядьте и прекратите эти бессмысленные разговоры. Давайте решим наш вопрос как можно скорее. Не позднее чем через час я хочу отправиться обратно в Лондон. Честер, подай мне один из этих бисквитов. Кстати, передай миссис Бил, что она приготовила более чем скромную трапезу. И почему на столе нет мадеры?

Смущенный хозяйским укором, Честер не успел произнести и слова, как Джулия спокойным, но жестким голосом произнесла:

— Мадера, как, впрочем, и многое другое, служившее свидетельством хороших времен в Дейнскорте, давно продана, чтобы оплатить ваши карточные долги.

Седые брови грозно сдвинулись к переносице. Маркхем, впервые с момента появления девушки в комнате, бросил хмурый неодобрительный взгляд на дочь.

— Ты всегда была невыносимым ребенком. Похоже, и три года, проведенные в деревне, не смогли смягчить твой нрав.

Питер сверкнул глазами. Он всегда недолюбливал старого Маркхема, который, сколько его помнил Питер, находился в долгу у каждого второго. За ним буквально по пятам постоянно следовали кредиторы. Это не придавало авторитета Маркхему и послужило одной из причин, по которой Питер так и не решился просить руки Джулии. С рукой прекрасной леди он получил бы в придачу четырех ленивых братьев и их отца, все пятеро — закоренелые картежники. К тому же мать Питера говорила, что Джулия, как и все члены ее семьи, была совершенно испорчена и продажна. И если ненасытность ее семьи не разорит человека, который рискнет жениться на ней, то эгоизм девушки сделает жизнь невыносимой.

Возможно, мать была права, подумал Питер. Джулия всегда была тщеславной и высокомерной… Хотя сейчас он интуитивно чувствовал, что женщина, стоящая перед ним, совсем не та, прежняя Джулия. Что же касалось его собственного выбора, то невозможно даже вообразить женщину, обладающую большим числом пороков, чем его жена Арабелла. Питер мог сравнить ее разве что с кровожадным людоедом.

— Я к тому же еще своенравна, бесчувственна и глупа, — с иронией добавила Джулия. — Всеми этими эпитетами вы наградили меня во время нашей последней встречи. Должна сказать, что все они совершенно справедливы. А теперь, отец, сообщите, чем я обязана удовольствию видеть вас снова?

Лорд Маркхем пропустил ядовитые слова дочери мимо ушей.

— А как насчет портвейна, Честер? Знаю, что утро не слишком подходящее время для этого напитка, но, проклятие, нужно же как-то восстановить силы после утомительного путешествия из Лондона. К тому же было довольно холодно, дул сильный ветер.

За Честера на тираду отца ответила охрипшим голосом Джулия.

— Здесь нет больше ни мадеры, ни портвейна. Чай, предложенный вам, это все, что осталось от старых запасов. Мы собрали остатки чая из банок, в которых он когда-то хранился, поэтому то, что находится в ваших чашках, по вкусу мало чем отличается от простого кипятка.

— О-о! — Леди Маркхем подняла глаза от своей чашки. — А я-то думала, почему он такой бледный и слабый. Роджер, я не собираюсь пить это. Пошли прислугу за чем-нибудь другим, пожалуйста. А вот бисквиты я, пожалуй, попробую. Подай их, Честер.

Джулия продолжала разговор, не обращая внимания на мать.

— На самом деле, отец, в доме почти нечего есть. И не осталось ничего стоящего, что можно было бы продать или обменять. Мы с четой Билов существуем только благодаря арендаторам. Если бы не те самые арендаторы, которых ты полностью игнорировал или облагал непомерно высокими налогами, мы бы еще год тому назад умерли от голода.

— Туда тебе и дорога! Для меня твоя жизнь не стоит и шиллинга с тех пор, когда ты запятнала позором свое имя.