Шон Макмуллен - Путешествие «Лунной тени»

• Название: Путешествие «Лунной тени»
• Автор: Шон Макмуллен
• Издательство: АСТ; АСТ МОСКВА
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2006
• ISBN: 5–17–035195-Х, 5–9713–1398–3

…В этом мире на небе несколько лун, а в груди у людей – два сердца.

…Здесь стоят рыцарские замки и ведутся феодальные войны, странствуют по свету вечно голодные вампиры, талантливые дети отправляются учиться в Академию магии, рыцари бьются на турнирах за благосклонность дам…

Но теперь в этом мире произошло страшное.

Неведомо как в нем появилось новое, чудовищное оружие – Серебряная смерть.

Если Серебряная смерть вырвется на волю – мир погибнет.

И тогда мальчишка-вампир Ларон, нанявшись на шхуну «Лунная тень», отправляется на ее поиски…

---

– Я могу увидеть Ларона?

– Но не забывай: он должен оставаться там, чтобы моя голова удержалась здесь, – предупредил Ровал, указав сначала на дверь камеры, потом на свою шею.

– Собственно, мне нужно кое-что с тобой обсудить. Несколько минут спустя Ровал раскрыл двери камеры. Ларон лежал на грязной куче сухих водорослей, покрывающих пол. Глаза были закрыты, но он дышал. Вампир не проснулся, когда открывалась дверь, неужели… Терикель вошла в камеру и опустилась на колени. Он открыл глаза, а потом резко вскочил. Терикель невольно отшатнулась. На лице юноши краснели ссадины, под глазами лежали темные тени, он жмурился, пытаясь разобраться, кто перед ним.

– Вампир, ты сегодня сам на себя не похож, – сказала Терикель.

– Достопочтенная Старейшина?

– Это я, и никто иной. Огромное спасибо, что занял мое место. Это было исключительно галантно и благородно с твоей стороны.

– Мое почтение.

– Похоже, Варсовран на этот раз решил разумно применить Серебряную смерть на территории поменьше, чем континент.

Ларон застонал и попытался встать. Терикель помогла ему сесть на скамью, он опустил голову на ладони, опершись локтями о колени.

– И как это, быть облаченным в Серебряную смерть?

– Когда на меня наложили Серебряную смерть, все стало удивительно медленным и холодным. Странные голоса и мысли проносились в моем сознании, и хотя я мог видеть абсолютно все, что происходило вокруг, но не контролировал свое тело. Когда Варсовран направил Серебряную смерть на храм Метрологов, я освободился. Я не понимаю, что со мной. Оно избавило меня от раны, нанесенной топором, но я так ужасно ослабел! Что случилось? Что сделала со мной Серебряная смерть?

Терикель коснулась запястья Ларона и ощутила биение пульса, она приложила ладонь к его щеке. Потом прошла к маленькому окошку камеры, глянула наружу и обернулась к юноше.

– Пульс наполненный, температура нормальная, и Мираль давно зашла, – сказала она, отбивая пальцами по ладони каждое утверждение. – Ларон, воспользовавшись твоим телом, Серебряная смерть вернула тебя к жизни.

Ларон сглотнул и с недоверием посмотрел в лицо Терикель:

– К жизни?

Терикель показалось, что он разочарован.

– Ты шутишь? – в его голосе теплилась слабая надежда.

– Нет.

– Скажи мне, что я не живой.

– Ты не живой.

– Ты лжешь.

– Да.

Он дотронулся пальцами до своего лица. Прыщи, упорно державшиеся на коже семь столетий, исчезли.

– Жизнь, – вздохнул он.

– Ты недоволен?

– По правде говоря, нет.

– Ларон, мне трудно поверить в то, что я слышу. Ты исключительно здоровый юноша четырнадцати-пятнадцати лет. У тебя чистая кожа, теплая кровь, твои сердца бьются ритмично, подозреваю, что и зубы у тебя стали обычными, а клыки исчезли.

Ларон провел языком по зубам. Эфирные клыки превратились в нормальные, человеческие зубы. Он проверил пульс.

– Но почему я такой слабый? – возразил он. – Эти солдаты, они меня скрутили за полминуты. Я был беспомощен как новорожденный цыпленок.

– У тебя физические силы обыкновенного подростка, а не сверхъестественная мощь вампира. Средний морской пехотинец способен без труда справиться с четырнадцатилетним мальчиком. Вот почему у тебя разрезано ухо, разбита губа, синяки на груди и ссадины на лице.

– У меня болит живот.

– Это случается, когда человек голоден. Охранник принесет еду, как только сам отмоется от грязи. Может, выпьешь воды?

Она взяла ковш, лежавший возле ведра с водой. Ларон подозрительно покосился на питье, потом осторожно сделал глоток. Затем осушил весь ковш.

– Странно. Она безвкусная, но так освежает.

После пяти ковшей воды Ларон почувствовал себя заметно лучше, но счастливым его бы никто не назвал.

– Лучше бы я оставался мертвым, – проворчал он.

– Но тебя же вернули к жизни! Ты должен радоваться.

– Жизнь? Мне есть с чем сравнивать. У меня нет сил, зато полно людей, готовых со мной рассчитаться.

– Ну, если уж речь зашла о них, я тут говорила о тебе с Фераном. Он предложил нам проезд на «Лунной тени» до Саргола.

– Феран? Нам? Нам – то есть и тебе, и мне? После того, что я с ним сделал?

– Я же не говорила, что он испытывал от этого восторг. Кроме того, ему предстоит спать в одиночестве.

– Тогда почему он нас приглашает?

– Условно говоря, я взяла его за яйца. Без меня он не сможет поднять «Лунную тень».

Глаза Ларона сузились:

– Тогда убедись, что тщательно вымыла руки после этого. И подумай, что помешает Ферану отказаться от обещания, когда мы выйдем в море?

Терикель постучала в дверь. В проеме показался Ровал. Он скрестил руки на груди, за поясом был топор.

– Охранник Пилер, также известный как Высокоученый Ровал прекрасно умеет следить за честным соблюдением условий и договоренностей. Может быть, жизнь не так комфортна, как существование мертвого вампира, молодой человек, но жизнь – единственное, что у тебя теперь осталось. Теперь тебя приведет к полной неподвижности не Мираль. И тебе уже не удастся встать из могилы. Если ты погибнешь, составишь компанию червям. Поэтому самое разумное – убраться отсюда поскорее и прожить еще лет шестьдесят, а то и семьдесят – то, что тебе осталось.

– Но я же теперь для вас представляю обузу…

Терикель положила ладонь на щеку юноши и поцеловала его в губы. Потом встала и протянула ему руку.

– Я в долгу у тебя, Ларон, – сказала она, а он не сдвинулся с места. Только удивленно смотрел на нее. – Прояви рыцарское благородство и позволь мне помочь.

Ларон опустил голову, затем протянул руку и позволил себя поддержать, не глядя никому в глаза. Ровал принес его тунику и сандалии, дал легкий топорик из числа конфискованного оружия. Ларон коснулся пальцами дыры, проделанной в тунике топором Варсоврана.

– Прежде чем отправимся в путь, я хотел бы поставить одно условие. «Лунная тень» оставит меня в Диомеде. Я туда кое-кого послал и должен…

– Диомеда! – воскликнула Терикель. – Ты разве не слышал? Варсовран захватил этот город несколько месяцев назад. Он сделал его столицей своей новой империи. Если я решусь показаться хотя бы в пределах видимости Диомеды, меня отправят на плаху с такой скоростью, что городской магистрат даже не успеет продать билеты на это представление. То же самое касается и тебя. Кроме того, всем известно, что «Лунная тень» стояла на службе у Метрологов.

– Я все знаю про Диомеду. Но тебя считают мертвой, а «Лунную тень» затонувшей.

– Категорически нет! – отрезала Терикель. – Мы не пойдем в Диомеду.

– Это дело чести!

– Нет!

– Чести девушки!

– Защита чести – долг тех, у кого есть для этого силы. Сейчас твоя грудь уже моей талии, а я горжусь хорошей фигурой А что касается твоих бицепсов… Если кто-нибудь вздумал бы выставить тебя на рынке рабов в качестве воина, вокруг все бы смеялись до упада!

Ларону не слишком нравилось то, что он слышал, особенно потому, что это было правдой.

– А как же… – начал он.

– Нет! Мой ответ: нет! Если ты вообще намерен покинуть Гелион, то у тебя есть единственный шанс – идти с нами в Саргол. Затем ты можешь отправиться на север, в Диомеду и добиваться, чтобы тебя убили. Понял?

Дамарианские боевые корабли стояли повсюду, когда «Раши-Харлиф» вошел в гавань Диомеды, и на борт поднялся лоцман с характерным плюмажем солдат Варсоврана. Когда они наконец пришвартовались, тревога капитана начала ослабевать. По словам лоцмана, в порту царили покой и порядок, жизнь кипела, торговля шла бойко и вообще ситуация для моряков и купцов мало изменилась с тех пор, как бывший король заперся в островной цитадели с небольшим отрядом верных ему воинов.

– Кстати, имейте в виду: если вам удастся узнать, где находится сарголанская принцесса Сентерри, вы получите вознаграждение в две тысячи золотых паголов, – добавил лоцман во время разговора с капитаном на юте.

– А что она такого натворила?

– Ничего. Месяц назад она еще жила в Диомеде, а потом решила уехать, переодевшись танцовщицей. Похоже, она была хороша в танцах и ее охранники продали девушку каким-то работорговцам, как только город остался вне поля зрения.

– Мы пришли из Плацидийского океана, а ты спрашиваешь нас о работорговцах, орудующих в пустыне! – выразил свое недоумение капитан.

– Ну, все-таки речь идет о двух тысячах паголов, и пока никому не удалось их заполучить. Я всех об этом спрашиваю.

– Весьма благородно со стороны торейцев предлагать так много за безопасность иноземной принцессы.

– Ты не прав, почтенный и многоуважаемый капитан. Император Саргола считает, что торейцы лгут, а сами держат ее в тюрьме. Он угрожает войной.

– Ага, теперь понятно. Будь я торейцем, я бы сильно беспокоился.

Друскарл и Девять владели языком страны, а евнуху удалось обменять небольшую часть торейского золота и серебра на виндикские монеты еще до прибытия в Диомеду. Теперь они облачились в виндикские одеяния и не привлекали внимания.