Лори Макбейн - Золотые слезы

• Название: Золотые слезы
• Автор: Лори Макбейн
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2002
• ISBN: 5-17-012625-5

Николя Шанталь отличался от большинства французских аристократов решительностью и циничной жестокостью, а потому согласился исполнить поручение, которое привело бы в смущение многих, — безжалостно отомстить гордой красавице ирландке Маре О'Флинн за совершенную ею трагическую ошибку. Но задуманный Николя план встречает неожиданное препятствие — страстную, непреодолимую любовь, что в самое сердце поразила и мстителя, и его жертву…

---

— Сдается мне, что вы не очень обеспокоены этой новостью, дон Луис, — заметил Брендан и продолжал, невзирая на леденящий взгляд, брошенный на него испанцем. — На вашем месте я бы сломя голову помчался в Каса-Кинтеро, чтобы убедиться, что дом не разграбили, а поместье не захвачено бандитами.

— Но ведь этого не произошло… — начала донья Хасинта, но тут же замолчала, повинуясь властному жесту мужа, требующему тишины.

— Честно говоря, я собирался отправиться туда сегодня днем. Дон Андрес, вы не сочтете за труд развлечь мою племянницу и сеньора О'Фли… Салливана в мое отсутствие? — едва не проговорился дон Луис.

— Разумеется, — ответил дон Андрес, от которого, однако, не укрылось замешательство гостя. — Я вас не вполне понимаю, но вы вольны поступать как угодно.

— Возможно, донья Амайя захочет осмотреть ранчо, Андрес? — тихо предложила донья Фелисиана. — Вы ездите верхом? Для того чтобы объехать всю долину, понадобится не один час. Такая поездка вас не затруднит?

Mapa улыбнулась, почувствовав в словах Фелисианы вызов, и приняла его:

— Думаю, что она мне будет и полезна, и приятна.

— Должна предупредить, что опасения Фелисианы небезосновательны, — вмешалась донья Исидора, и на лбу у нее залегли тревожные морщинки. — Путь вам предстоит нелегкий. Может быть, передумаете? Мы поймем.

— Благодарю вас, донья Исидора, — решительно возразила Mapa. — Рано или поздно мне придется привыкать к этой земле. Так почему бы не начать сегодня же?

Через час Mapa закрыла за собой дверь комнаты и направилась к конюшне. Девушка надела костюм для верховой езды из темного дорогого сукна; состоявший из длинной, до пят, юбки и доверху застегнутого жакета, из-под воротника которого выбивались кружева тончайшей шелковой блузки. Выйдя из тенистой прохлады патио на задний двор, она опустила на лоб вуаль, приколотую к шляпке, чтобы яркое солнце не слепило глаза.

Брендан уже был в седле и крепко держал сидящего перед ним Пэдди, который все время беспокойно ерзал, норовя свалиться. Mapa старалась не встречаться взглядом с братом, который не испытывал восторга от этой затеи и то и дело мученически поднимал к небу глаза. Его недовольство можно было понять. Калифорнийцы с детства приучены к седлу и поводьям, и Брендану вовсе не хотелось, чтобы его сын, рискуя жизнью, вступал в состязание со смуглыми ребятишками, которые носились по долине верхом, визжа от радости и подставляя лицо свежему ветру.

Mapa с изумлением обнаружила перемену в донье Фелисиане, гарцевавшей по двору на черно-белом скакуне, поднимавшем копытами облака пыли, сидя боком в седле и крепко сжимая поводья рукой, затянутой в шелковую перчатку. Она так и не рассталась с траурным одеянием, и все же куда исчезла застенчивая робкая школьница, тихо сидевшая за столом во время завтрака? Донья Фелисиана ожила: на ее коже играл румянец, а глаза сияли из-под полей низко надвинутой шляпы в предвкушении бешеной скачки.

Mapa ухватилась за кожаный повод и легко перекинула колено через луку дамского седла. Вставив ногу в стремя, девушка устроилась поудобнее и терпеливо ждала, пока остальные члены экспедиции сядут на коней. Из всадников составилась довольно значительная кавалькада, которую замыкала повозка, груженная корзинами с провизией для пикника и толстыми пледами.

— Такое ощущение, что тихая маленькая голубка обрела крылья беркута, — заметил Брендан, с восхищением наблюдая, как легко и умело донья Фелисиана управляется с лошадью.

Наконец процессия выехала со двора ранчо, поднимая клубы пыли, и двинулась по направлению к холмам, замыкающим долину у самого горизонта. Над их головами простиралось глубокое ярко-голубое небо, по которому плыли од вереницы перистых облаков, то и дело меняющих свои причудливые очертания под влиянием воздушных течений. Лошади размеренным шагом несли своих седоков по лугам, заросшим бледно-желтым и красным маком, склоняющим хрупкие головки под порывами теплого летнего ветерка. Среди безбрежного моря цветов попадались островки дубрав. Массивные стволы деревьев напоминали застывшую в карауле стражу, а могучие ветви тянулись к небу в немой мольбе, переплетаясь и отбрасывая на землю резную тень.

Mapa резко натянула поводья, когда из-под копыт ее лошади метнулся заяц, который притаился в траве, но в последний миг испугался и решил спасаться бегством. Черная кисточка его хвоста долго мелькала по лугу и, наконец, исчезла в зарослях кустарника. Их путь лежал вдоль пересохшего русла реки, среди колючих островков шалфея, затем вверх по каменистому склону холма. Достигнув его вершины и оглядев сверху широкое пространство долины, раскинувшейся перед ними, всадники впали в буйное, необъяснимое веселье, и их звонкие голоса разнеслись далеко окрест.

Mapa смотрела на ранчо, купающееся в полуденном зное, его красная черепичная крыша плавилась на солнце, а толстые глинобитные стены надежно защищали покои и внутренний дворик от жары. Лошадь Мары зацепила крупом за ветку кустарника, и от его корней вниз по склону бросилась рыжая лисица под смех и улюлюканье собравшихся.

— Не думал я, что верховая езда может так изматывать, — сказал Брендан, подъехав вплотную к Маре и подставляя солнцу покрасневшее, разгоряченное лицо.

— Я знаю одного человека, который утверждал, что никогда не устанет развлекаться, а сам проспал все праздничное гулянье в парке, — с улыбкой напомнила она брату эпизод из их лондонской жизни.

— Одно дело — приятная прогулка верхом в парке с дамой и совсем другое — эта бесконечная скачка по пересеченной местности, — жалобно отозвался Брендан, не реагируя на насмешку. — Видимо, мне следовало одеться подобно пионерам прерий — в куртку из оленьей кожи с бахромой.

— И для полноты образа нацепить треух из шкуры енота, — рассмеялась Mapa.

— Это было бы так же смешно, как если бы моя сестра надела чепчик, украшенный искусственными цветами и похожий на бисквитный торт с кремом, — парировал Брендан.

— Я рада, что в тебе достаточно здравого смысла, чтобы понять, насколько такая безвкусица мне претит.

— Ты из тех, кто за словом в карман не лезет, — заметил Брендан и одобрительно рассмеялся.

— Смотрите! — воскликнул Пэдди, запрокинув голову и указывая пальцем вверх, где высоко в небе парил гордый орел, распластав крылья, отбрасывая на землю плавно и медленно передвигающуюся тень.

Брендан долго следил за полетом птицы, козырьком приложив ладонь ко лбу, до тех пор пока она не скрылась за вершиной холма. От Мары не укрылась тоска в его взгляде, устремленном к горизонту.

— Брендан, а почему ты не сбежал от дона Луиса, когда мы высадились в Сан-Франциско? — спросила она, пытаясь угадать мотивы, побудившие брата выполнить долг чести.

— Почему я не сбежал от старого мерзавца? — задумчиво переспросил он. — Знаешь, я и сам не раз задавал себе этот вопрос, но так и не нашел ответа. Наверное, потому, — добавил Брендан с самоуничижительной улыбкой, — что бежать от уплаты долга бесчестно. Тебе известно, что не в моих правилах пускаться в бега, поджав хвост. Во многом я поступил так из-за тебя и Пэдди. Не мог же я оставить вас без средств к существованию! И потом, мыслимое ли дело добраться до Сьерра-Невады без запаса провизии и застолбить участок, не имея ни гроша? Хорош бы я был, оставив вас на произвол судьбы в чужом городе, особенно таком, как Сан-Франциско, а сам подавшись на рудники! — Очевидно, Брендан старался убедить самого себя в искренности своих слов, поэтому, произнося их, предпочитал смотреть вдаль и не встречаться глазами с Марой. — А иногда мне кажется, что виной всему моя трусость, страх перед лицом неизвестности. Я боюсь потерпеть неудачу. Тогда придется хвататься еще за какую-нибудь хрупкую и эфемерную надежду. Ты знаешь, я не умею упорно, изо дня в день бороться за кусок хлеба. Пойми, Mapa, меня страшно угнетает то, что мы не живем, а постоянно бьемся за свое убогое существование. Я не могу так больше. Меня не оставляет мысль о том, что мы рождены совсем для другой жизни, которую у нас украли, — печально сказал он. — И я готов умереть, но вернуть то, что принадлежит О'Флиннам по праву. Если мне суждено сложить голову на этом пути, жертва будет оправданна. Если нет… Меня беспокоит только одно — возможно, справедливость восторжествует не скоро, буду ли я еще достаточно молод, чтобы успеть порадоваться жизни? Кстати, дон Луис ничего не говорил тебе? Когда он намерен закончить это представление? Я хочу поскорее получить свои деньги и навсегда с ним распрощаться.

— Тебе прекрасно известно — дон Луис не любит распространяться о своих планах. Он считает, что Виллареали сначала должны присмотреться ко мне хорошенько и не стоит торопить их. Договоренность о нашем браке с доном Андресом войдет в силу только в том случае, если мы дадим на это согласие, будучи взрослыми людьми. Полагаю, дон Луис рассчитывает на какие-то уступки в делах со стороны дона Андреса в преддверии свадьбы.