Михаил Левицкий - Варяжские гнезда

• Название: Варяжские гнезда
• Автор: Михаил Левицкий
• Издательство: ТЕРРА
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1995
• ISBN: 5-300-00263-1

В очередной том серии вошли роман К. Холта «Тризна по женщине», в котором по-новому трактуется история знаменитого викингского корабля из погребального кургана в Усеберге, «Сага об Эрике Светлооком» Райдера Хаггарда (1856-1925) о жизни в Исландии X века и «Варяжские гнезда» М. Левицкого о происхождении скандинавов.

---

Сейчас же пущенный ворон вернулся без письма, но на шее его была тесемка, которую Водан узнал. Это была одна из завязок от одежды волхва. Кто ее навязывал, об этом Водан и не думал справляться, но он понял, что Драгомир покончил все расчеты с жизнью и переселился в иной мир, где, верно, ему уже открыта та истина, которой он всегда так искренно и так бескорыстно жаждал.

Уходившие с Воданом простились с остающимися. Пировали, высказывали друг другу сердечные пожелания. Корабли, предназначенные к продолжению плавания, двинулись к югу озера. С ними шли и корабли иноземные, остававшиеся все время при осаде и решившие соединить свою судьбу с делом остроградцев.

Эти последние горячо благодарили всех своих союзников и обещали им оказать, при первой нужде, такое же содействие. Но грустно на душе было Водану, победителю и основателю города, идущему на новые великие дела. Расставался он со многими друзьями, многих из них он безвозвратно потерял. Грустил он и о смерти учителя своего, мудрого Драгомира. Наконец он осознал, что его первые шаги, как законодателя, не одобрены высшими небесными силами, говорившими через уста старцев Богучара и Драгомира. И печальный покидал он северный берег Невоозера.

АЛЫЙ БОР

Осада карельского городка продолжалась лучшую часть лета. Бодрицкие и русские корабли несколько раз, по два, по три, уходили по своим торговым делам и заменялись новыми от своих же городов, так что помощь остроградцам не только не уменьшалась, а подчас и увеличивалась от прихода новых сил. Осень приближалась и надо было опасаться, что до выбора нового места придется опять зимовать в реке, или в закрытом заливе. Городов, подобных тем, которых было немало в стране кривичей, а еще более на озерах[37], не предвиделось. Об этом уже сообщали бодрицкие и русские купцы. Чтобы найти город, надо было идти прямо в море, спускаться к югу и направиться в стороны бодричей, лютичей и иных поморян. Водану же и его главным спутникам хотелось искать еще мест, удобных для поселения, и продолжать разведки по берегам озер, рек и морских заливов.

Насколько красивы северные мраморные и гранитные берега Невоозера, настолько унылы южные, низменные, частью пустынные, частью поросшие сосной и елью. Более величественные леса появились у берега, когда вошли в пролив, соединяющий Невоозеро с морем. Здесь, кроме хвойных пород, встречалось много березы и дуба, очень украшавших местность, несмотря на отсутствие гор. Впрочем, около средины по долине пролива, при впадения в него реки, поднимались довольно красивые утесы желтовато-белого плитняка. Река, впадающая в пролив, замечалось очень много, особенно с южной стороны, и все казались довольно широкими и глубокими. К выходу в море пролив расширялся, так что с одного берега другой был едва виден. Зато посреди вод стало появляться множество больших и меньших островов, поросших густым лесом. Преобладали дуб и береза, достигшие поражающих размеров. Приближение осени придало их листве золотисто-красный оттенок. Росший по берегу кустарник переливался в еще более яркую пунцовую тень. Вечерние лучи освещали острова и берег и придавали всему виду волшебную пурпуровую окраску.

– Алый бор! – воскликнули славяне с кораблей.

Опытный Станимир выспянин предупредил Водана, что после этих островов начнутся небезопасные отмели и советовал ночевать в проливах, разделяющих острова.

– Мы их зовем Невскими, – говорил он, – а чудские народы – Тамминень-Сари, то есть Дубовыми, потому что здесь много дуба растет. Народа здесь мало живет. Больше становища охотников. Чаще всего сюда ходит чудское племя емь, хорошие звероловы, и с карелами подчас отважно дерутся, не пускают их на свой берег. Живут еще в малых городах, двора в два-три, и остроградские люди. Звериный промысел и рыбная ловля очень здесь хороши. Все за окопами живут. Иначе то емь, то карелы набежать могут. Здесь все лето по берегам располагаются часто и остроградские, и холмоградские, и славянские, и русские, и из многих иных городов. На зиму опять к себе домой с добычей уходят.

Пересвет предложил Водану осмотреть хотя бы большие из островов.

– Мнится мне, царь, – сказал он, – что на этом месте можно то же сотворить, что в городке Яромира на Волхове. Как там они могут запереть выход всем людям из своего озера, так и здесь готов замок висячий на все озера, сколько их там есть, а выход в море тут же. Его-то уже никто после нас не заградит.

– Выходы в море мы посмотрим, – сказал Водан, – а обойти острова я сам считал полезным. Если понравятся, то оставим несколько кораблей с людьми. Пока будем ходить дальше, могут окопанный стан с засекой, а не то и городок построить.

Русские и бодрицкие купцы пошли дальше. Один Станимир решил остаться с асами.

– Мы здесь еще можем зверя побить, – сказал он. – Груза на корабль еще могу взять много, а медведи здесь пушистые. Здесь давно был охотник Ходча из Славянска. Каждый год, тридцать лет подряд, ездил в эти леса на все лето. Иногда возвращался, когда на Ловати и Шексне уже лед идет, а раз в Острограде замерз и зимовать должен был на чужой стороне. Первым богачом в своем городе сделался. Наши деды ему несметные кучи золота и серебра платили за его медвежьи да лисьи меха. О нем и теперь на всех озерах вспоминают. Теперь так же охотники Избор из Руссы, да Пулк рыжий, Дудор белый из еми, всем нашим купцам известны. Сколько шкур им ни закажи, в срок все до одной принесут. Стреляют без промаха, а Пулк так сунет левую руку медведю в пасть и тут же ему ножом жилу пополам, так что бурый и рыкнуть не успеет. Да, много охотников с нами торгуют, хотя с этими тремя никто не сравняется.

Водан разрешил корабельщикам и вождям, оставив везде необходимую стражу, людей распустить на охоту на три дня. Особо избранным он поручил осмотреть всю местность и обо всем ему сообщить.

Охота оказалась прекрасная. Уже с первого вечера отправившиеся в леса вернулись на суда у берега с добычей и с требованием коней и даже купленных для убоя волов, чтоб везти застреленных в лесах медведей и оленей. Лисиц красных, золотистых, черно-бурых и совершенно черных натаскали великое множество. На некоторых Станимир смотрел жадным взором и говорил: «Это римский товар! Это я никому не уступлю! Это я в Винете продам на корабли, идущие в Италию». Соболей, горностаев, куниц, белок были свалены целые горы, и три дня добыча не уменьшалась. Станимир сыпал золото и серебро в кольцах и кружках[38], и давал за все такие цены, что многие охотники сами удивлялись его щедрости. Давид бень-Иозеф все золото, которое у него было, так же променял на меха, жадно присматриваясь к действиям выспянина.

– Вот чудеса! – говорил он своим. – Там, на озере, карелов бил. Воин казался отчаяннее всякого гота и сармата, жизнь свою подвергал сколько раз самой явной опасности. А здесь торгует так, что, видно, заранее знает, сколько ему каждый обол принесет.

– Теперь от души отлегло! – радостно восклицал Станимир. – Добрые молодцы, и мои, и царские, довольно набили всякого зверя. В три дня мы сделали больше, чем иной раз удается за целый месяц. За платой не стою, потому что знаю, что все верну с избытком.

Осмотр местности так же очень расположил многих в пользу основания здесь города. Особенно Пересвет, Левко и Буревид настаивали на том, что вряд ли есть еще на свете такое хорошее место для мореплавателей и купцов.

– Это Пантикапея северных стран! – говорил Пересвет. – Кто здесь сядет, тот владыка озерной страны.

– Как озерные города не доглядели на Волхве сесть, – прибавлял Левко, – так волховцы до сих пор не доглядели здесь утвердиться.

– А может быть, Острограда боятся? – заключал Буревид.

– Надо на среднем большом острове построиться, – говорил Пересвет. – А еще лучше на двух островах. Из камнеметов на оба берега бить можно, если струны новые. А если построить еще по малому городку на каждом берегу, то никто не пройдет без нашего соизволения.

Водан выслушал все эти сообщения и сам много раз осматривал указанные Пересветом острова. Фригг со своими женщинами так же ездила на охоту и, в первый раз после болезни, натягивала лук и пускала стрелы по пернатой дичи. Не было границ ее восторгу, когда она убеждалась, что правая рука ее вполне сохранила прежние силы и гибкость. Богатство островов и прибережья, и живописный вид лесов очаровал и царицу, и всех приближенных ее.

На третью ночь пребывания у островов, Водан имел сновидение. Повторилось то же, что являлось перед его глазами на Волхове, после беседы с Яромиром. Но в светлом облаке стояли рядом, держа друг друга за руку, Богучар с Драгомиром. Город же рос и распространялся и по островам, и по берегу, и поражал великолепием своих зданий. Так же удивляли громадностью и хитрой постройкой корабли, стоявшие на рее и плававшие по заливу. Храмов с крестами было множество. На море сражались. Водан с испугом узнал в сражающихся своих людей всех народностей. Затем увидел он среди города свое собственное изображение, украшавшее площадь. Сарматы его окружили, опрокинули, повергли в прах и разбили. Издали ему грозили, носясь над водой, Тотила и прочие, после его речей прочертившие себя копьем. Появился волк Фенрир и бросился на Водана, но его убили неведомые витязи. Готы, чудские племена, греки, римляне ходили, держа кресты в руках. Сарматы же владели городом, и с ними были люди и из Пантикапеи, Танаиса, Фанагории и Херсонеса, и с Днепра и с озер, и вятичи с Оки. Среди них стояли старцы с Днепровской горы, поучали их и благословляли крестом.