Чарльз Кроуфорд - Бег на трех ногах

• Название: Бег на трех ногах
• Автор: Чарльз Кроуфорд
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1980

Повесть о трех подростках, об их дружбе, о жизни в современной Америке.

---

– Почему? – спросил Брент.

– Я не могла поверить, что эти крошечные ручки – мои.

– Рано или поздно человек вдруг понимает, что будет когда-то взрослым, – сказал Кирк.

– Я это знаю, Кирк. Только мне иногда почему-то не хочется расти.

Брента тоже порой волновали такие мысли, но он никогда ни с кем не делился ими.

Вспоминали до самого вечера, как играли в детстве, что их пугало, что радовало. И Брент изо всех сил старался выкинуть из головы подслушанный им разговор Кирка с родителями.

– О, Монти, выбери меня! Меня! – кричал Кирк тоненьким голосом. – Я хочу выиграть холодильник! Выбери меня, Монти!

Они сидели перед телевизором и смотрели передачу «Давайте рискнем!».

– Ну как можно смотреть на этих идиотов? – заговорил Кирк своим нормальным голосом. – Разодеты как попугаи, а орут-то как, стараются от жадности перекричать друг дружку. И все для того, чтобы отдернуть штору и получить премию – какую-нибудь дурацкую ламу или что-нибудь такое же глупое. Меня от этих передач тошнит.

И вдруг Эми начала плакать. Она плакала неслышно, только вздрагивали плечики. Она сидела, как всегда, в ногах у Брента и вместе с мальчишками смотрела телевизор. Брент с Кирком повернулись к ней. Эми, молча, продолжала плакать.

Кирк свесил с постели ноги и потянулся за костылями. Не оглядываясь, он заковылял из комнаты. Эми спрятала лицо в ладони. На экране телевизора продолжали мелькать участники игры, коробки с призами, шторы.

Брент повернулся на другой бок, чтобы видеть Эми. Он хотел успокоить ее и не знал, какие найти слова.

– Что с тобой, Эми? – наконец спросил он.

– Не знаю. Просто мне грустно, Брент, и страшно.

– Ну чего ты боишься?

– Не знаю. Боюсь, и все. Господи, что будет с нами. Что будет со мной?

– Не плачь. Ты ведь почти совсем поправилась. Твоя мама говорит, что ты молодец.

– И все равно страшно. Как-то жутко. Мне так хочется скорее выздороветь, Брент.

– Не бойся, Эми. Все будет хорошо. Тебя скоро выпишут, и меня тоже. И с Кирком больше ничего плохого не случится. Теперь его только бульдозером сокрушишь.

– Да, я знаю. Это очень глупо.

А телевизор тем временем верещал:

«Какую штору выбираете? Самый большой приз дня! Штора номер один, штора номер два, штора номер три!»

Эми продолжала плакать.

– Не плачь, Эми, прошу тебя. Не знаю, как тебя утешить.

– Не надо меня утешать, Брент. Я хорошо себя чувствую. Просто мне страшно. Как будто я участвую в этой игре и выбрала не ту штору. Ее открывают и за ней что-то очень страшное. Ты, наверное, никогда ничего не боишься, Брент?

– Боюсь. Только никому не говорю. Не знаю почему, но мне иногда бывает так страшно, что даже спина опять начинает болеть. А может, она начинает болеть и тогда мне становится страшно? Но я не показываю вида. И вообще я могу говорить об этом только с тобой и Кирком. Потому что вы мои самые лучшие друзья. А больше ни с кем.

– Спасибо, – сказала Эми, все еще хлюпая носом и вытирая глаза ладонями. – Просто мне очень хочется знать, что там, за шторой.

В дверях показался Кирк, толкая перед собой столик с обедом.

– Что у вас тут происходит? Ваше поведение не лезет ни в какие рамки. Сколько раз говорить вам, что вдвоем оставаться неприлично. Сестры уже начинают шушукаться.

– Ну и пусть шушукаются, – сказала Эми. – Истинная любовь ничего не боится.

– Я напишу об этом роман, – объявил Кирк. – Девочка и ее поросенок. Душещипательная история одной любви.

– Протестую! – засмеялся Брент. – Я ведь не поросенок.

– Нет? Как странно! – изумился Кирк. – Впрочем, я перепутал. Поросенок на обед, и я привез его. С пылу с жару. Сегодня замечательный обед, ухо поросенка, начиненное печенками артишоков и зажаренное как раз в меру.

– Не печенками, глупый, а сердечками артишоков, – засмеялась Эми.

– На этот раз печенками. Да и не только ими.

– Повтори, пожалуйста, что ты привез, – сказал Брент, глядя как Кирк поднимает крышку с подноса. Оттуда действительно запахло мясом.

– Я так хочу есть, – сказала Эми. – Кажется, могу съесть лошадь.

– Ты, Эми, как всегда угадала. Именно ее и зажарили нам на обед.

ГЛАВА VI

В больнице было очень тихо. Обед уже давно кончился. Эми, Кирк и Брент в комнате мальчиков смотрели по телевизору фильм «Самый длинный день».[10] Войска начали высадку на побережье. Выли сирены, грохотали пушки, ухала артиллерия.

Фильм прервался, и на экране появилась реклама, расхваливающая зубную пасту. Вой сирены, однако, не прекратился.

– Что бы это могло быть? – спросила Эми.

– Наверное, пожар, – откликнулся Брент, рисуя какие-то каракули на листке блокнота.

– Тише, – зашипел Кирк. – Я люблю эту рекламу. Прослушаю из-за вас самое интересное про это чудо «белее белого».

– Но сирена воет где-то совсем рядом, – встревожилась Эми.

– А ведь верно, – заметил Кирк. Начали рекламировать лимонад.

– Сигнал тревоги, кажется, в отделении «Скорой помощи», – прислушался Кирк.

– И довольно-таки серьезный, – заметил Брент. – Воет несколько сирен.

– Надеюсь, ничего страшного, – сказала Эми. – У меня от сирены всегда поджилки трясутся.

– Почему бы нам не спуститься и не поглядеть? – спросил Кирк. – В это время нас никто не заметит.

– Не знаю, Кирк, – сказала Эми. – Мне что-то не по себе. И не хочется оставлять Брента одного.

– Ничего, Эми, идите. Мне самому любопытно, что там за переполох, – сказал Брент.

– Меня туда не тянет.

– Идем, Эми. Ничего страшного не случится. Никто нас не увидит. Мы просто заглянем в дверь и узнаем, в чем дело.

– Конечно, идите. А я досмотрю фильм, – сказал Брент. – Мне скучно не будет.

– Не хочу я идти, Кирк.

Звук сирен всё наполнял комнату, и точно бился о стекла, стараясь вырваться наружу.

– Только на одну минутку. Посмотрим, что происходит, и назад.

– Ну, ладно, – согласилась наконец Эми, встала и, запахнув поплотнее свой халатик, сунула босые ноги в тапочки.

– Мы скоро вернемся, Брент, – сказала она. – Даю слово, не задержимся.

Кирк с Эми ушли. Рекламные фильмы кончились. И Брент снова стал смотреть вторжение в Нормандию.

В коридоре никого не было. В самом конце направо две сестры тихо о чем-то разговаривали. Эми и Кирк проскользнули в другую сторону, к служебному лифту. Кирк нажал кнопку, и Эми стала следить, как стрелка побежала вверх от цокольного этажа на шестой. Дверь открылась, и полумрак коридора залил яркий свет из кабины.

Ухватив костыли в одну руку, Кирк взял Эми за руку, и они вошли в лифт. Дверь шурша закрылась. Кирк прислонился к стенке кабины.

– На каком этаже «Скорая помощь»? – спросила Эми.

– На первом, – ответил Кирк.

Эми нажала на кнопку первого этажа, кабина качнулась и плавно пошла вниз.

– Кирк, давай вернемся. Вдруг нас кто-нибудь увидит.

– Никто не увидит. Мы даже не войдем туда. Только заглянем в дверь и назад.

Кабина остановилась. Дверь опять зашуршала: в коридоре первого этажа было совсем темно. Сюда выходили двери канцелярий, кабинеты для приема амбулаторных больных и киоски, где можно было купить всякую мелочь. «Скорая помощь» была в конце коридора в другом крыле больничного здания. Здесь, в тишине, сирены завывали еще сильнее.

– Наверное, что-то очень серьезное, – прислушалась Эми.

Крадучись, двинулись по коридору на звук сирен. Повернули за угол и увидели в самом конце яркую полоску света под створчатыми дверями, ведущими в «Скорую помощь». Светлая полоса то и дело перебивалась тенями ходящих за дверями людей.

– Давай вернемся, – опять попросила Эми.

– Мы уже почти дошли. Нет, я не могу, я должен узнать, в чем дело.

У самых дверей остановились. Сирены всё выли, но теперь были слышны стоны, плач, хлопанье дверей и шаги бегущих людей.

Кирк толкнул одну створку двери, оба заглянули внутрь. И заморгали от яркого света.

От того, что они увидели, мороз побежал по коже. На стульях, скорчившись, сидели дети. Другие стояли, прислонившись к стене. Сестры, врачи, ассистенты в белом бегали от одного к другому. У многих перевязаны головы, по щекам течет кровь, два мальчика корчатся на полу.

– Зовите еще врачей! – крикнул один доктор.

Сестры, едва успев перевязать одного, бежали к другому.

Наружная дверь отделения открылась, и вошло еще четверо ребят, трое поддерживали одного, помогая ему идти. Два санитара внесли носилки. На них лежала девушка лет шестнадцати без сознания.

Эми отвернулась и стала смотреть в глубь уходящего в противоположную сторону коридора.

– Кирк, что это? – спросила она.

– Не знаю. Что-то страшное. Я войду туда и спрошу.

– Не ходи. – Эми схватила его за руку.

– Пойду. На меня не обратят внимания. А ты подожди здесь.

Дверь за Кирком закрылась, и Эми осталась одна. Она зажала уши руками, но звук сирены и плач были все равно слышны.