Патриция Коулин - Лорд-дикарь

• Название: Лорд-дикарь
• Автор: Патриция Коулин
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2004
• ISBN: 5-17-016395-9

Когда-то английский лорд, уезжая с Гавайских островов, безжалостно бросил любовницу-туземку, не зная, что она ждет ребенка.

Теперь лорд умер — и волею случая его незаконнорожденный сын-метис должен унаследовать титул и состояние отца. Чтобы обучить новоявленного аристократа хорошим манерам, его опекуны приглашают прелестную Ариэл. С первого же взгляда между Ариэл и «лордом-дикарем» Леоном вспыхивает пылкая страсть…

---

Ариэл глубоко задумалась, вспоминая те незначительные успехи, которые ей удалось достичь, работая с ним.

— Невероятным, — ответила она наконец. — Временами у меня опускаются руки. Он ведет себя как двухгодовалый ребенок. Он просто большой ребенок, — пришла она к заключению.

— Вот и относись к нему так, — посоветовала мать.

— Это нелегко. У него сильная воля, и он очень упрям. Улыбка исчезла с лица Миллисент Холлидей.

— О, дорогая, он, наверное, пристает к тебе?

— Совсем нет, — поспешила заверить мать Ариэл и, опустив глаза в чашку, задумалась.

Да, он то и дело пытается дотронуться до нее, иногда ласкает ее взглядом, даже, будучи совсем голым, держал ее в объятиях, но пока ни разу не приставал.

— Он сварливый?

— Как можно назвать сварливым человека, который совсем не говорит.

— Неужели совсем?

— Совсем немного. Он обходится всего несколькими словами: пошли, уходи, бренди, еще, сейчас и нет.

— Бедняга, наверное, ему очень трудно.

— Прибереги свою жалость для кого-нибудь другого. Ты даже представить себе не можешь, как человек может настоять на своем, используя всего лишь несколько слов и недовольное фырчание. Бывают дни, когда он категорически отказывается от чая, от того, чтобы есть на серебре, вытирать салфеткой рот и уж, конечно, от услуг мистера Фаррела. Он настоял, чтобы носить только ботинки, брюки и рубашку с открытым воротом.

Миллисент Холлидей всплеснула руками:

— Господи! Ни пиджака, ни жилета?

— Даже шейный платок ему не по душе. Он не позволяет мне научить его правильно завязывать, словно боится, что я задушу его этим платком. Никак не могу понять, почему он так его боится, — добавила Ариэл, презрительно скривив губы.

— Значит, ты не достигла никаких успехов в его обучении? Хороший вопрос, подумала Ариэл. Она и сама часто им мучилась.

— Мне кажется, успехи все-таки есть, — ответила она. — Но иногда я думаю… я думаю… я думаю, что скоро сойду с ума. Этот человек может кого угодно лишить рассудка.

— Почему?

— Он очень быстро усвоил те вещи, которые делают его жизнь легкой и приятной. Вот, к примеру, он требует, чтобы всегда была горячая вода для его бритья, чтобы на десерт подавали лучший портвейн. Но когда речь заходит об учебе, он встает на дыбы. Еще хуже обстоят дела с элементарными знаниями английской грамматики. Здесь он моментально начинает скучать и делать вид, что она его совершенно не интересует. Я постоянно чувствую себя в роли собаки, которая бегает за своим хвостом.

— Будем надеяться, что скоро все изменится к лучшему, — сказала мать, тяжело вздохнув.

Выражение лица Ариэл стало задумчивым.

— Иногда мне кажется, что я вот-вот достигну успеха. Бывают моменты, когда в его взгляде появляется что-то такое…

— Ради Бога, Ариэл, перестань мучить меня. Что появляется в его взгляде?

— Не знаю, как и сказать. Это трудно выразить словами. Какая-то насмешка, а может, ирония. Иногда он пропускает меня вперед, что тоже очень странно для дикаря.

— Неужели он это делает?

Ариэл кивнула:

— И потом, когда ему кажется, что его никто не видит, он держится с врожденной грацией, которой никогда не научишь.

Мать Ариэл, вспомнив свои молодые годы, когда в моде были сплетни, интриги и разговоры о мужчинах, загорелась желанием узнать побольше о странном ученике ее дочери.

— Значит, это правда, что твой лорд-дикарь законный сын покойного маркиза Сейджа?

— Да, Джайлз Дюванн был его отцом. Говорят, что он держал это в секрете, чтобы не травмировать маркизу. Хотя я считаю, он боялся обвинения в двоеженстве.

— И он открыл свой секрет на смертном одре?

— Нет, как это ни печально. У Джайлза Дюванна был старший брат, поэтому ему не приходилось рассчитывать на наследство. Он подписал контракт с капитаном Куком и отправился на поиски приключений. Во время своего пребывания на Сандвичевых островах он встретил и полюбил Моник де ля Морни, дочь островитянки и французского миссионера. Они поженились. У лорда Каслтона даже есть свидетельство о браке. Перед самым рождением сына Джайлз вернулся в Англию и узнал, что его отец и старший брат умерли и он унаследовал титул маркиза Сейджа.

— И он никогда не видел своего сына?

— Нет. Он, вероятно, решил, что несет ответственность за род маркизов Сейдж и, вместо того чтобы послать за своими женой и сыном, женился на знатной и богатой маркизе.

— Я слышала, он был очень беден, перед тем как унаследовал огромное состояние.

— Навряд ли этим можно оправдать такое предательство, — заявила Ариэл. — По иронии судьбы английский брак оказался бездетным. Умирая, маркиз вынужден был признать, что все его труды, не говоря уж о том, что он бросил свою жену с ребенком, оказались напрасными. Все его состояние должен был унаследовать племянник, которого он не любил и которому не доверял.

— И тогда он позвал своего старого друга, графа Каслтона, и попросил его разыскать сына, — заключила Миллисент Холлидей. — О, Ариэл, у меня просто мороз по коже. Как это благородно!

— Благородно? Вот уж не думаю. На мой взгляд, это хамство. Вмешиваться в чужую жизнь, хватать человека и против его воли привозить в страну, которую он ненавидит, и лишь для того, чтобы удовлетворить свои политические амбиции, — разве это благородно?

— Право, Ариэл, ты становишься циничной.

— Циничной? Никогда. Просто я хочу быть честной. Я точно знаю главную причину, которая заставила Каслтона приложить столько усилий, чтобы разыскать Сейджа. Это его упорное желание воспрепятствовать Адаму Локби унаследовать титул маркиза и в связи с этим получить голос в палате лордов. Он считает Локби радикалом и незрелым политиком.

— Пожалуйста, дорогая, хватит о политике. Она вызывает у меня головную боль, — сказала мать Ариэл, потирая виски.

— У тебя от всего болит голова, кроме как от разговоров о моде, — ввернула дочь. — Но если ты настаиваешь, я могу и помолчать.

— Спасибо, дорогая. Расскажи мне лучше, заходит ли к вам мистер Пенроуз.

— Да. — Ариэл закатила глаза, вспомнив о визитах Пенроуза. — К счастью, это бывает редко и он пока не знает, как мало я достигла.

— Но он же не рассчитывает на мгновенную трансформацию. Он должен понимать всю трудность…

— Мама, — прервала ее Ариэл, — мистер Пенроуз понимает только то, что в данный момент ему выгодно. В этом отношении они очень схожи с лордом Сейджем. Иногда мне кажется, что все мужчины — большие дети.

— Тсс. — Миссис Холлидей заговорщически подмигнула дочери и приложила палец к губам. — Не раскрывай секрета, иначе ты только навредишь женщинам. Если мужчина ребенок, им легче управлять, но не надо, чтобы он об этом знал.

Ариэл улыбнулась, сраженная логикой матери.

— Хорошо, я буду об этом помнить, — сказала она.

— Вот и чудесно, дорогая, — ответила мать сладким голосом. — Ведь он тебе нравится?

Ариэл вздрогнула так, что чашка подпрыгнула на блюдце.

— Кто? — с испугом спросила она.

— Мистер Пенроуз, кто же еще?

— Конечно, больше некому. Не могу с уверенностью сказать, что он мне нравится, но… я… восхищаюсь им и думаю, что он…

Ариэл не успела закончить фразу, потому что мать, обойдя стол, подошла к ней и заключила в объятия:

— О, Ариэл, это же чудесно!

— Мама, пожалуйста, ты не понимаешь…

— Я все прекрасно понимаю. Я сама была молодой и пока еще помню, как это бывает. Мистер Пенроуз как раз тот, кто тебе нужен, дорогая. Я всегда это говорила.

Пенроуз? Тот, кто ей нужен? Какая нелепая мысль!

— Ты даже не представляешь, как мы с папой будем счастливы, когда ты выйдешь замуж и будешь жить своим домом, — продолжала тем временем мать.

Зачем лишний раз напоминать об этом?

Она всосала с молоком матери, что предназначение женщины — быть женой и матерью, именно в этом заключается ее жизнь. Все другое не для женщины, иначе она покроет позором не только себя, но и свою семью.

— Ты должна мне все рассказать, — заявила мать, возвращаясь на свое место.

Прежде чем сесть, она расправила платье, и от этого знакомого движения сердце Ариэл сжалось: как она может не оправдать надежд матери?

— Мне, право же, нечего рассказывать, — сказала она смущенно.

— Глупости. Он знает о твоих чувствах?

— Не уверена, хотя я ему намекала. Ты знаешь, я всегда во всем с ним соглашаюсь, хвалю его и стараюсь вести себя так, чтобы он обратил внимание на мое примерное поведение.

И это истинная правда. Сколько Ариэл перед ним пресмыкается и унижается, и все напрасно.

На лице матери промелькнула тень сомнения, и Ариэл быстро добавила:

— И конечно, я рассчитываю на успех с лордом Сейджем. После этого я предстану перед ним в более выгодном свете. Я понимаю, что мое поведение может показаться тебе несколько странным, но…

«Но я не ты. Мне чужды всякие романтические бредни. Я презираю их. Мне противно заигрывать с мужчиной, к которому у меня нет никаких чувств, и если бы не папины долги и твое упорное желание соблюдать приличия, чего бы это ни стоило, то муж — это самое последнее, что мне нужно».