Светлана Середа - Эртан

• Название: Эртан
• Автор: Светлана Середа
• Жанр: Фэнтези

Если у вас все настолько грустно, что вы готовы влюбиться в менестреля-полуэльфа из компьютерной игры, определенно, в жизни стоит что-то поменять: послать занудного бойфренда, найти работу по вкусу или просто умереть — это уж как повезет. Только если вас угораздит после смерти попасть в ту самую игру, не ждите, что менестрель окажется принцем на белом коне и станет слагать баллады в вашу честь. Разве вы не слышали поговорку: «Встретил полуэльфа — жди неприятностей»? И поверьте, необходимость спасать мир — это самая тривиальная из них.

---

Эйфория кончилась внезапно. Просто в один момент я поняла, что руки дрожат не от возбуждения, а от усталости, что я уже не лихо пружиню в стременах, как учил Женя, а тяжело плюхаю задом по седлу (бедная Корва!), что хочется мне уже не лететь навстречу неизведанному, а лечь, закрыть глаза и послать всех далеко и надолго.

«И кой черт дернул меня ввязаться в эту безумную авантюру?» — риторически вопросила я. «Приключений захотелось», — любезно напомнил внутренний голос.

Ага, приключений, как же. Если путешествие и дальше будет продолжаться в том же духе, то до приключений, тайн и опасностей от меня доедут одни уши. И то сомнительно — при таком ветре немудрено заработать отит.

Женя, безусловно, очень мил, и я совсем не против наладить с ним более близкие отношения. Но вместе с тем совершенно очевидно, что он не дружит с головой — разве нормальный человек будет очертя голову нестись навстречу опасности, восторженно сверкая глазами и едва ли не крича «Ура!»? Похоже, что щедрой долей благоразумия господин белль Канто поделился со своим сумрачным приятелем — у полуэльфа благоразумие уже давно перешло тот предел, за которым оно превращается в паранойю. Ничем иным я не берусь объяснить ту нелюбовь, которую он испытывает ко мне с первой нашей встречи. (Право слово, я даже польщена: моя скромная персона еще ни у кого не вызывала столь пылких чувств с первого взгляда.) Готова поспорить, что он сейчас буравит мою спину мрачным взором и измышляет, как бы от меня половчее избавиться. И в этой сумасшедшей компании мне предстоит провести еще не один день? Да тут бы до вечера дожить — и то подвиг.

По мере того, как возрастала усталость, расширялся и круг обвиняемых. Предателю Андрею досталось за то, что так некстати вздумал заморозить наши отношения. Внутренний голос, который попытался было робко намекнуть, что я сама собиралась порвать с Андреем, тоже схлопотал по первое число — в частности, за то, что выдает информацию скудными плевками, вместо того, чтобы по-человечески разъяснить, в какую дрянь мы влипли. Но особо теплые слова я приберегла для менестреля, чтоб ему, талантливому, ни грифа ни струны. «Соблазнил — и испарился, сволочь синеглазая! Как это по-мужски!» — патетически провозглашала я, забывая о том, что в моей бурной любовной биографии мелодраматических сюжетов на тему «Совратил и исчез» как раз-таки не было.

А потом запал кончился, и на смену раздражению пришла апатия — всемерная, всепоглощающая, какая бывает только в крайней степени утомления. Боль, голод, злость — все чувства померкли, затушевались. Они не исчезли — нет, это не было пресловутое «второе дыхание» — просто перестали вызывать у меня какие-либо эмоции, подернулись пленкой тупого усталого безразличия.

Только одно чувство болезненно обострилось — чувство собственного достоинства. Именно оно помогало (а скорее — вынуждало) собирать последние крохи силы, чтобы удержаться в седле. Потому что если бы я рухнула с лошади, это дало надменному полукровке лишний повод повеселиться за мой счет. И именно оно намертво запечатало рот, готовый предательски просить об отдыхе: ведь жалобы не только подчеркнут мою слабость, но и заставят Женю пожалеть о том, что он согласился взять меня с собой.

Пребывая в прострации, я не сразу заметила, что наша живописная кавалькада замедлила ход.

— Привал, — пояснил Женя в ответ на мой вопросительный взгляд. И с безмятежной улыбкой добавил:

— Лошадям надо отдохнуть.

Я оценила его деликатность.

На привал мы устроились в живописнейшем месте — на стыке негустого подлеска и огромного поля. Луг, расцвеченный всеми красками палитры, простирался почти до горизонта, и лишь на самой границе окоема были видны крошечные домики.

Я с облегчением растянулась на земле и закрыла глаза. Вокруг надрывались цикады, жужжали пчелы, чуть поодаль пофыркивали стреноженные лошади, одуряюще пахли медоносные луговые травы. Женя с Вереском о чем-то негромко разговаривали, но смысл их слов не доходил до моего сознания. Мне снова было почти хорошо — насколько вообще может быть хорошо человеку, у которого в кровь стерты бедра, судорогой сводит мышцы, отваливается копчик и ломит поясницу. Я решила, что не двинусь с места ближайшие пару-тройку столетий.

Разумеется, мне не удалось выполнить план и на сотую долю процента. Когда раздался аппетитный хруст и над полем поплыл божественный запах свежего огурца, оголодавший организм пробудился и истошно завопил, что главное событие жизни сейчас пройдет без нас. Пришлось подчиниться.

Мммм… Бесподобно. И зачем люди мучались, изобретая тирамису, если вкуснее хлеба с сыром до сих пор ничего не придумали?

К концу обеда я пришла в такое благодушное настроение, что даже озаботилась вопросом, а куда мы, собственно, направляемся (не то чтобы раньше он меня совсем не интересовал, но все как-то не выдавалось шанса его задать). Женя рассказал, что наша цель — небольшой городок Риан, в который, если не будет никаких неожиданностей, мы должны приехать вечером. В этом городе в маленькой псевдо-ювелирной лавочке, по непроверенным слухам, несколько месяцев назад видели камень, похожий на один из Лучей.

— В псевдо-ювелирной лавочке? — не поняла я.

— Ювелирная лавка — только прикрытие, — пояснил Женя. — На самом деле владелец охотно покупает и затем выгодно перепродает не только ювелирку, но и разные интересные вещи — живопись, манускрипты, амулеты. Причем никогда не интересуется происхождением вещи.

— Короче, скупает краденое? — уточнила я.

— Можно сказать и так.

После некоторых раздумий Женя признался, что не возлагает особо серьезных надежд на поездку. Потому что если слухи правдивы, то проходивший через лавку камень, скорее всего, окажется Лучом Воздуха.

— Зачем же мы туда едем? — я не смогла скрыть разочарования. Столько мучений — и все ради того, чтобы услышать, что проданный несколько месяцев назад камень лежит у меня в кармане.

— Другой зацепки у нас все равно нет, — Женя сочувственно улыбнулся: мол, понимаю твое разочарование, но так уж сложилось.

Вереск, который лежал, закинув руки под голову, и как будто бы дремал, неожиданно подал голос:

— Когда нам удастся проследить путь камня от Риана до Вельмарского леса, понять, почему он рос на кусте и как это вообще возможно — если, конечно, Юлия говорит правду — это, вполне вероятно, даст нам подсказку для поиска оставшихся Лучей.

Все это, включая ремарку насчет моей правдивости, полуэльф произнес самым будничным тоном, не открывая глаз и не меняя позы. Он не собирался никого оскорблять, просто не считал нужным скрывать, что не доверяет мне.

— Если уж говорить о зацепках, то нужно прежде всего потрясти саму Корпорацию, — заметила я.

Полуэльф, наконец, соизволил взглянуть на меня и не без ехидства поинтересовался:

— Это у вас очередной приступ ясновидения или логическое умозаключение?

— Конечно, ясновидение, — в тон ему ответила я. — Блондинкам ведь логика не положена.

Вереск явно не понял шутки и вопросительно посмотрел на друга.

— Я тебе потом расскажу, — многообещающе ухмыльнулся Женя.

Полуэльф снова закрыл глаза, давая понять, что дальнейшее развитие темы его мало интересует.

* * *

Городок выскочил из-за холма внезапно, как клоун из-за кулис. Поначалу я даже не поняла, что это и есть наша цель, приняв его за очередную деревню: те же покосившиеся дощатые заборы, те же куры, вальяжно разгуливающие по дороге, те же наглые хавроньи, за недостатком луж купающиеся в пыли бок о бок с голой малышней. И лишь когда заборы стали ровнее, избы — богаче, живность подрастеряла гонор, а на детях появилось подобие одежды, я внезапно осознала, что моим мучениям близится конец. Ну или по крайней мере антракт.

Город встретил нас сдержанно. Собаки лениво погавкивали из-под заборов, не удосуживаясь даже оторвать от земли разморенное духотой туловище. Бабки на лавочках, главный информационный канал любого маленького города, и играющие на обочинах карапузы провожали нас умеренно любопытными взглядами. Большая же часть населения, занятая своими нехитрыми сельскохозяйственными делами, просто проигнорировала наше появление. Путешественники были в Риане обычным делом.

В центре города преобладали каменные постройки. Величавой строгости и стройности линий, присущей Вельмару, тут не было и в помине — одни дома стыдливо прятались в глубине зеленых палисадников, другие, напротив, нахально выскакивали чуть ли не на середину улицы. Но в целом это уже было похоже на то, что я привыкла называть городом.

«Ювелирная лавка господина Фандора» (так гласила корявая вывеска, сделанная неумелой рукой — очевидно, самим господином Фандором), располагалась в узеньком невысоком домике. Зажатый между двумя массивными двухэтажными зданиями из одинакового серого камня, он производил впечатление жалкое и трогательное — казалось, великаны-близнецы нарочно оттесняют дом вглубь улицы, чтобы рано или поздно занять его место.