Алена Левински - Изменяю по средам

• Название: Изменяю по средам
• Автор: Алена Левински
• Издательство: Олма Медиа Групп
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-373-01030-6

Жизнь Маши напоминает калейдоскоп: дом, работа, ребенок, любимый муж, подруга и две минуты вечером для себя… Ей, как Алисе из Страны чудес, приходится бежать изо всех сил лишь для того, чтобы остаться на месте. В таком состоянии может примерещиться все что угодно, даже может закрасться подозрение, что ее благоверный не совсем ей верен… А если это так, разве можно позволить счастливой сопернице в один миг разрушить мир, созданный с таким трудом? Ни за что! Надо изменить ему в отместку. К какому это приведет результату, неизвестно, но Маша готова рискнуть. Ведь ради любви можно пожертвовать всем…

---

Не знаю, почему я вспомнила сейчас о судьбе несчастного земноводного, может потому, что Катерина, перекрасившись в сизую блондинку и округлившись большим животом, стала похожа на свою почившую любимицу.

– Машка, если со мной что-нибудь случится… ну, ты понимаешь, роды и все такое… – горячо зашептала подруга мне в ухо. – Забери ребенка себе.

Ага, начинается. Перед родами у женщин что-то происходит с головой, и они принимаются нести полную чушь.

– Да что с тобой случится? Совсем с дубу рухнула? – воскликнула я, внимательно глядя на подругу. – Летальных исходов при родах – ничтожный процент.

– Вот видишь, они есть. И не спорь со мной! – рассердилась Катя. – Я не придерживалась диеты, я пила пиво! Вчера целый стакан…

– Ну и что? Не слишком ли серьезно ты относишься к лекциям в школе будущих мам? Признайся, ты туда ходишь и все записываешь в тетрадку в клеточку.

– Конечно! И знаешь, что нам сказали? «Вы можете не волноваться о ребенке. Если плоду будет не хватать кальция, он возьмет его из ваших костей, ваших зубов, волос, ногтей…» Кошмар какой, он же просто сожрет меня изнутри, как в фильме «Чужие».

– Ты толстая стала, Катька, а рожать совсем скоро, он не успеет тебя сожрать. Да… Тлетворное влияние излишней информированности. Когда я была беременна Гришкой, тоже посещала эти жуткие сходки по подготовке к родам. Представляешь, сидит десяток пузатых молодых баб и сосредоточенно обсуждает, кто что съел, сколько пописал и каков был характер стула. Особо усердствовала одна, с визгливым голосом. Спрашивает: «Я пью каждое утро свежевыжатый яблочный, морковный и апельсиновый соки. Не вредно ли выжимать яблоки вместе с кожурой?» На обсуждение вопроса уходило пятнадцать минут оплаченного каждой беременной времени.

– Ага, у нас тоже самое, хоть и Германия…

– А потом врач меня спрашивает: «А вот вы, Маша, что ели вчера на обед?» – «Пиво, – честно говорю, – и ребра…» Она офигела. «Какие, – говорит, – ребра?» – «Ну, такие, жирненькие, к пиву хорошо… Муж любит….» – «И много вы их скушали?» – «Ну, как… Меньше, чем муж». Тут она совсем тихо спрашивает: «А пива?» – «Пива, конечно, гораздо меньше….» С тех пор вопросов мне больше не задавали, а Гришку я родила легко и весело.

Про «весело» я, конечно, соврала. Но не пугать же, в самом деле, беременную подругу. Она сама себя пугает достаточно.

Поезд загудел и остановился у перрона. Солнечный Франкфурт сиял радостными металлическими терминалами.

Чем всегда радовал «Аэрофлот», так это полетным питанием. Высокая фигуристая стюардесса в белой блузке без верхней пуговицы и в алом форменном жилете наклонилась интимно и, дыхнув «Помарином», вкрадчиво спросила:

– Мясо или рыба?

– Мясо, – мечтательно сказал муж, глядя в ее глубокий вырез.

– Рыбу, – сдуру выбрала я.

– А мне кока-колу, – решительно выдал Гришка, искоса поглядывая на Антона.

Стюардесса поставила на откидные столики три теплых коричневых подноса. Рыба оказалась квадратной расплющенной котлетой, окутанной парным горошком и тоскливой сырой брокколи.

Гришке дали мясо и пластиковый стаканчик с колой, которую он тут же пролил себе на штаны, отчего расстроился до слез. Утешить ребенка удалось только сладким до тошноты кексом в герметичной упаковке.

Мы пересекли воздушную границу Германии и взяли курс на Москву.

Антон задремал, и вслед за ним сладко засопел Гришка, свернувшись калачиком на кресле. Почему-то стало грустно.

Жизнь в столице подорожала. Я нынче человек безработный и соответственно безденежный. Нищий, можно сказать. Мечтаю приобрести жидкое мыло вместо размякшего, кислотного цвета брикета с антипаразитным запахом, живущего в ванной. Брикет с гордостью достала из тайных закромов свекровь и торжественно водрузила в железную мыльницу, пережившую, я полагаю, Великий потоп.

– Завтра еще дустовое мыло куплю, – сказала она. – В доме обязательно должно быть дустовое мыло.

– Зачем? – недобро спросил Антон. – Брюшной тиф победили во времена нэпа.

– Ты, Антоша, ничего не понимаешь, – пожурила его свекровь. – Все болезни от микробов, а дустовое мыло убивает их без разбору.

Мне сразу представились волосатые микробы-многоножки, сгрудившиеся в плотный батальон за теплой трубой в ванной, со злорадными мордами, с клыками и усиками. Они выжидали, готовые наброситься на каждого, кто войдет в ванную, и растерзать в считанные секунды, оставив на полу белую груду отполированных реберных костей.

Спорить с моей свекровью было бесполезно по двум причинам. Во-первых, она была безгранично упряма, а во-вторых, глуховата. Проработав сорок лет учительницей начальных классов, Мария Петровна (к слову, моя полная тезка) ко всем, включая собственных сверстников, относилась как к первоклашкам, криво пишущим палочки. Она была консервативна согласно возрасту: носила вязаные мохеровые береты, ругала демократов, когда смотрела по телевизору новости, и промывала вермишель холодной водой. В течение дня я переживала по отношению к свекрови диаметрально противоположные чувства – от слепой ненависти и желания приложить по башке крышкой от утятницы до жалости, щемящей в грудине похуже миозита.

Вспоминая дела давно минувших лет и бабушку Антона, свою свекровь, Мария Петровна замечательно правдиво описала одной фразой суть взаимоотношений свекровь – невестка: «Бывало, она только ключ в замочную скважину вставит, а у меня уже настроение испортилось…»

Наше возвращение в Москву совпало с глобальным потеплением, послепраздничным затишьем на рынке труда и приемом чернокожего доктора Бентона из сериала «Скорая помощь» в аспирантуру. Рыжий наглый кот Кеша, любимец свекрови и Гришки, по случаю нулевой температуры на улице дезориентировался и вел себя совершенно по-весеннему. Теперь как только свекровь уходила, Кеша тут же проникал в ее комнату, запрыгивал на кровать и сворачивал из края пушистого покрывала трубу. Ни за что не догадаетесь зачем. За использование свернутого покрывала в сексуальных целях свекровь ежедневно била кота полуметровой линейкой для кройки и обзывала словами, граничащими с литературными. Безрезультатно. Он все понимал и никогда не совершал свой псевдополовой акт в ее присутствии, всегда дожидаясь ее ухода.

На мужа московское потепление тоже подействовало странно: он купил роликовые коньки за сумму, равную половине зарплаты, которую я получала у себя в журнале. Теперь каждый вечер он катался по дому, сшибая головой люстры. Тыкал в меня этими коньками, акцентировал внимание на металлических частях. Если у меня в организме не будет хватать железа (весенний авитаминоз все-таки надвигается), я сожру эти коньки.

Упадок сил, в котором виновато глобальное потепление, закрытие журнала «Лучшие банки Москвы» и кот-паразит, привел к прогрессирующей лени. На мои резюме, методично рассылаемые по Интернету, никто не отвечал, жизнь стала невообразимо скучной и чрезвычайно бедной событиями. Утром я соскребалась с кровати, грела Гришке молоко, сыпала в чашку шуршащие хлопья и ругалась, чтоб ребенок ел. Потом натаскивала на пижаму с полоумными улыбающимися кротиками джинсы, надевала куртку и волокла упирающегося ребенка в сад, благо учреждение находилось за углом. Когда я возвращалась домой, муж, бодрый и румяный, завтракал под очередную сводку дорожных происшествий, и я клятвенно обещала ему заняться самообразованием и самосовершенствованием немедленно, как только он уедет на работу. Лишь только за Антоном закрывалась дверь, я ложилась спать. Дело в том, что я сова и мои бдения у компьютера и чтения любовных романов ночи напролет приводили к тому, что по утрам я непреодолимо хотела спать.

У моей университетской подруги Вари была приятельница, мучившая ее жалобами на свою несчастную долю и рассказами и собственной скуке. Однажды Варя, устав от роли жилетки, вывалила на нее ворох собственных проблем, добавив для убедительности темных красок, – надеялась таким образом подкорректировать роли. Приятельница ничуть не смутилась: «Ну, вот видишь! У тебя хоть что-то происходит!» Разговор продолжился по старому варианту.

Теперь я чувствовала себя той Вариной знакомой, и мне хотелось поймать первого попавшегося прохожего и спросить, заглядывая в глаза: «Ну как она, жизнь? Что интересного в мире творится?»

Но однажды вечером я случайно выяснила, что в моей собственной судьбе происходят весьма неожиданные изменения. Просто я еще не догадываюсь об этом.

Глава 6 Лошадь и русалка

Хотя Гришка, бесспорно, мой сын, в некоторых вопросах наши взгляды диаметрально противоположны. Например, малыш совершенно не любит экзотические фрукты, которые я просто обожаю.

Утром купила волосатые киви в прозрачной корзинке с сетчатым верхом и спрятала их на шкаф. Надеюсь, враги, окопавшиеся в квартире (муж, свекровь и рыжий наглый кот) не догадаются, где дозревают мохнатые зеленые ежики. Нужен глаз да глаз за этой компанией. Особенно за мужем и котом. Оба пытаются проникнуть в спальню. Первый – с целью завладеть компьютером именно в тот момент, когда я собираюсь посидеть в Интернете, а второй – с твердым намерением нагадить. Несколько раз проверяла киви на спелость. Зреют медленно, что раздражает.