Джеки Коллинз - Леди Босс

• Название: Леди Босс
• Автор: Джеки Коллинз
• Издательство: Новости
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-7020-0844-8

Судьба очаровательной и предприимчивой Лаки Сантанджело, обретшей наконец счастье в очередном замужестве, в центре внимания автора. Лаки, вполне преуспевшая в жизни во второй части трилогии, решает приобрести в подарок любимому мужу – голливудскому актеру и продюсеру – киностудию.

---

К счастью, в его воображении землетрясение не затрагивало его дом и студию. И Табита, и его возлюбленные машины оставались в целости и сохранности. Страдает только Абби.

А какие похороны он устроит! Эйб Пантер тоже хотел бы присутствовать, но не перенес потрясения, вызванного смертью внучки, и наконец откинулся, чтоб он пропал, сукин сын!

И наконец Микки Столли свободен. Студия принадлежит ему по закону. Когда Примроз и Бен Гаррисоны приезжают, чтобы востребовать свою долю, над ними рушится переходной мостик и навсегда выпроваживает их из его жизни.

Вот это фантазия! Лучше не придумаешь!

Вылетая из ворот, Микки махнул рукой охраннику.

Тот отсалютовал ему. На студии все обожают его. Он их царь и бог. Он – Микки Столли, и они все охотно поменялись бы с ним местами.

Все было на месте – фарфор, хрусталь, великолепные скатерти и салфетки, серебро.

Абигейль в развевающемся шелковом халате бродила по своим владениям, в последний раз проверяя все детали.

Будет целая куча слуг. Ее постоянный персонал – Джеффри, ее дворецкий-англичанин, толстушка миссис Джеффри, его жена, выполняющая обязанности экономки, Джэко, молодой австралиец, присматривающий за машинами и выполняющий функции шофера для Табиты, – сегодня он будет помогать Джеффри, и Консуэла с Фиреллой, ее две горничные-испанки.

Специально на вечер наняты трое дежурных для парковки машин, два бармена, повар с двумя помощниками и специалист по десерту.

Получалось, что четырнадцать человек будут обслуживать двенадцать гостей. Абигейль привыкла все делать с размахом. В конце концов она голливудская принцесса, внучка Эйба Пантера, так что для нее – только высочайший уровень. Ее собственная мать, погибшая вместе с отцом в результате катастрофы с яхтой, была прекрасной хозяйкой и устраивала роскошные приемы. Когда Абигейль и Примроз были маленькими, им разрешалось подглядывать во время самых экстравагантных вечеринок. Дедушка Эйб всегда присутствовал в окружении великих кинозвезд, а зачастую в компании парочки сногсшибательных красоток.

Абигейль всегда трепетала перед дедом. Только после его инфаркта она смогла с ним нормально разговаривать. Сейчас она навещала его как можно реже и втайне надеялась, что он тихо приберется и она окажется в центре событий.

Ингу она ненавидела. Та платила ей тем же. Они почти не разговаривали во время визитов Абигейль в дом Эйба вместе с Табитой, его правнучкой, рано развившейся тринадцатилетней девицей. Абигейль всегда с трудом уговаривала Табиту поехать с ней, приходилось что-нибудь пообещать, но одна Абигейль туда ни за что бы не поехала.

– И зачем мне каждый раз с тобой таскаться? – ныла Табита.

– Потому что в один прекрасный день ты станешь очень даже богатой маленькой девочкой. И не мешает тебе помнить, откуда эти деньги.

– У папы есть деньги. Возьму у него.

«Да твой папа сейчас бы по дворам собак гонял, если быне дедушка», – хотелось сказать Абигейль, но она всегда вовремя сдерживалась.

– У вас нет замечаний, миссис Столпи?

Джеффри, старый болван, ходил за ней по пятам. Его положительной чертой было то, что он англичанин. Но он вечно все вынюхивал, как и его жена. Абигейль вполне допускала, что, подвернись случай, и они продадут все ее тайны какой-нибудь паршивой газетенке без всяких угрызений совести.

Хотя нельзя сказать, чтобы они уж так много знали.

Да и какие у нее тайны?

Разве одна… или две…

– Нет, Джеффри, – ответила Абигейль строго, обнаружив сухую веточку в изысканном букете из орхидей. Она выдернула не понравившийся ей цветок, одновременно рассыпав землю по дорогому китайскому ковру. – А что это такое? – спросила она с угрозой.

У Джеффри ответ был наготове.

– Если вы припомните, миссис Столпи, вы всем нам запретили трогать домашние цветы и букеты.

– Это с чего бы? – поинтересовалась она недоверчиво.

Маленький триумф.

– Потому что, как вы сказали, миссис Столли, этим должен заниматься только специалист.

– В самом деле? – недоверчиво спросила Абигейль.

– Да, миссис Столли.

– А где же специалист?

– Он приходит только по пятницам.

Боже милостивый! Уж эти слуги. Особенно англичане.

– Благодарю вас, Джеффри. А теперь, пока не пришел мистер Столли, пусть кто-нибудь уберет здесь мусор.

«Когда он вообще придет домой», – добавила она про себя. Потому что Микки в последнее время заимел скверную привычку опаздывать на свои собственные приемы.

Абигейль просто готова была его убить.

На Микки Столли были бледно-серые шелковые итальянские носки, и ничего больше. Насчет ног у него имелся пунктик. Он считал их безобразными и никогда никому не показывал.

Несмотря на то, что на голове у него почти не осталось волос, тело покрывала на удивление густая черная шерсть. Поросль эта располагалась кустиками – кустик здесь, кустик там, этакие всплески волосатости.

– Ты просто бесподобен, – уверяла его Уорнер, его чернокожая любовница, высокая и тощая, с пышной грудью, огромными сосками и коротко стриженными черными волосами.

Она сидела на нем верхом, как на лошади во время дневной прогулки.

– Ты просто бесподобен, – повторила она, входя в раж.

Никто раньше никогда не говорил Микки Столли, что он бесподобен. Только Уорнер, которая вот уже полтора года, как стала его любовницей. Она работала в полиции и однажды задержала его за превышение скорости, ну а дальше все пошло как по маслу.

Больше всего у Уорнер ему нравилась ее непохожесть на других. Когда она в первый раз легла с ним в постель, она и понятия не имела, кто он такой. Ей это было безразлично.

Микки ощутил, что вот-вот наступит самый кульминационный момент. Он испустил долгий полуприглушенный вздох.

Уорнер напрягла те мускулы, которые стоило напрячь, и прибавила темпа.

Он почувствовал оргазм, охвативший его от кончиков пальцев до головы, которая вполне может в один прекрасный день лопнуть, если Уорнер будет продолжать в этом же духе. А она любила трахаться. С ним. И только с ним. Микки Столли оказался единственным мужчиной в личной жизни Уорнер Франклин. Она ему это постоянно повторяла, и он ей верил.

– Что это было, путешествие в рай или что? – спросила Уорнер, слезая с него. – Ты с каждым разом все лучше, Микки. Ты самый великолепный любовник в мире.

Никто никогда не говорил Микки, что он самый великолепный любовник в мире. Только Уорнер. Она умела заставить его почувствовать, что он может взобраться на Эмпайр стейт билдинг по наружной стене и спрыгнуть оттуда, не сломав ни единой косточки.

Тридцатипятилетнюю Уорнер Франклин вряд ли кто назвал бы хорошенькой. Она жила одна в небольшой квартирке в Западном Голливуде вместе с тощей дворняжкой и, к вящей радости Микки, не собиралась податься в актрисы.

Ей не нужны и его деньги. Ей не нужны его благодеяния. Она отказалась от домика в Уилшире и белого «мерседеса». Ему удалось уговорить ее принять в качестве подарка только телевизор с огромным экраном и видеомагнитофон.

– Надо же мне чем-нибудь заняться, когда тебя нет, – объяснила она.

Ему казалось, он ее любит. Но эта мысль, блуждающая в потемках его сознания, была настолько пугающей, что Микки никогда не вытаскивал ее на свет Божий, чтобы разглядеть получше.

– Абби сегодня устраивает один из своих приемов, – сообщил он, подавляя зевоту объевшегося человека.

– Да знаю я, как ты обожаешь эти приемы, – протянула Уорнер, закатывая глаза. – Не волнуйся, дорогой, ты, как всегда, будешь там самым умным.

К тому времени как Микки покинул квартиру Уорнер Франклин, ему казалось, что он стал вдвое выше ростом. Он был бесподобен, великолепный любовник и самый умный во всем этом хреновом мире!

Чтоб ты повесилась, Абби.

От тебя самой дерьмовой похвалы не дождешься.

Лаки, будто завороженная, смотрела, как Эйб ест. Он набросился на пищу подобно оголодавшей мартышке, редко прибегая к помощи ножа или вилки, если можно было обойтись руками. Для восьмидесятивосьмилетнего старика аппетит у него оказался просто потрясающим.

Инга не ела. Даже не присела. Но она постоянно находилась поблизости, чтобы подслушивать все, о чем говорилось.

Любопытно, подумала Лаки, а после ее ухода Инга с Эйбом все обсудят? И вообще, какие у них сейчас отношения? Кинозвезда-неудачница и бывший глава студии. О чем им между собой разговаривать?

Когда Лаки занималась сбором сведений об Эйбе, ей попались многочисленные фотографии Инги. В деле нашлось много студийных фото и несколько случайных фотографий Инги и Эйба вместе.

Двадцать пять лет назад, когда Эйбу было всего шестьдесят три, а Инге двадцать с чем-то, она выглядела потрясающе. Великолепная кожа, широко расставленные серые глаза, стройная фигура и чарующая улыбка.