Марша Кэнхем - Ветер и море

• Название: Ветер и море
• Автор: Марша Кэнхем
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Транзиткнига
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-034419-8, 5-9713-1099-2, 5-9578-3203-0

Дочь французской аристократки и английского пирата, Кортни Фарроу унаследовала красоту матери и мятежный дух отца.

Она выросла на морских просторах – и с детства научилась превыше всего ценить независимость и свободу.

Но готова ли она пожертвовать свободой, чтобы стать просто счастливой?

Готова ли отдать свою драгоценную независимость в обмен на властную любовь американского моряка Адриана Баллантайна, предлагающего ей руку, сердце и целый мир наслаждения и радости?..

---

– Миранда никогда не входила в число людей моего отца! – возмутилась Кортни. – Она была его любовницей и всегда хранила верность только самой себе. – Кортни замолчала, видимо, собираясь с духом, а потом заговорила более сдержанным тоном: – С самого начала я пыталась вас убедить, что это плохая идея, и просила, чтобы вы отправили меня в трюм. Теперь у вас обоих, янки, нет выбора, если вы хотите спасти свои бесценные шкуры.

При этих словах Кортни молча стоявший в стороне Мэтью перевел взгляд с нее на лейтенанта. На лице Адриана не было ни намека на то, что скрывалось в глубине его серо-стальных глаз, ни намека на причину глубоких морщин на его лице.

– Вы останетесь с Мэттом до моего особого распоряжения, – твердо объявил Баллантайн. – И ваша единственная возможность выпутаться из всей этой передряги – это держать рот закрытым и следить за происходящим во все глаза. Мэтт, выйдем на минуту, мне нужно кое-что тебе сказать.

Зажав в кулаках полоски ткани, Кортни смотрела на двух мужчин, стоящих в коридоре. Она не слышала, о чем они говорили, но ей было видно, как доктор озабоченно наморщил лоб и, бросив косой взгляд в ее сторону, быстро кивнул.

Баллантайн, больше не взглянув на Кортни, отправился в трюм, а она теперь могла сколько угодно злиться на доктора Рутгера, возившегося у стола с хирургическими инструментами.

– Последний из наших пациентов осмотрен, – произнес Рутгер после длительного тягостного молчания. – Если вы перестанете сердиться, можете пойти вместе со мной вниз, и я посмотрю, что можно сделать, чтобы подштопать ваших друзей.

– Сигрема? – Тихо вскрикнув, Кортни выронила скрученную повязку, которая раскрутилась, как ползущая змея, но оба они оставили это без внимания. – О, прошу вас, пожалуйста, позвольте мне повидаться с ним! Позвольте мне помочь ему. Обещаю, что не буду мешать и... и не стану создавать никаких сложностей.

Мэтт с удивлением почувствовал, что краснеет. Из всех, кого он повидал за свою жизнь, Кортни Фарроу была самым неженственным созданием, но сейчас она обращалась к нему с непривычной мягкостью, задушевностью и лаской.

– Доктор?

– Конечно, – не сразу ответил он. – Конечно, вы можете помочь. Я только... э-э... прихвачу кое-какие инструменты.

Кортни чуть не опрокинула скамью, торопясь помочь доктору, и вышла вслед за ним. И совершенно излишними были предупреждающие взгляды Мэтью, напоминавшие, чтобы она опустила голову, проходя мимо матросов, и оставалась за его спиной, когда они подошли к вооруженным морякам, охранявшим кладовую, служившую тюремной камерой Сигрему и Нильсону. В помещении, и без того тесном и душном, стало еще теснее от присутствия нескольких вооруженных мушкетами охранников.

– Отойдите в сторону и дайте мне немного пространства и побольше света, чтобы я мог видеть, что делаю, – приказал Мэтью. – Корт... поднеси поближе фонарь и держи его над койкой.

Стена охранников неохотно отодвинулась, давая возможность Кортни выполнить распоряжение доктора. В первый момент она не заметила Сигрема, а увидела только Нильсона и от острой паники едва не задохнулась. Но он был там: Сигрем сжался в углу, его массивные руки свесились вниз под тяжестью трех звеньев цепи, лодыжки были, скованы вместе такой же тяжелой цепью, а железные звенья пропущены через кольцо, вставленное в стену; его лицо блестело от пота и крови, от рубашки остались одни клочья, и на теле были видны новые синяки и следы от ударов, полученных от его стражей.

– Сигрем, – прошептала Кортни и двинулась в угол, но рука Мэтта, опустившаяся на плечо, остановила ее.

– Сначала займемся этим, Курт. – Рутгер выразительно посмотрел на нее. – Его рана, по-моему, гораздо тяжелее.

Кортни взглянула вниз на койку, где неподвижно лежал Нильсон. Его глаза были широко открыты и смотрели на потолочные переборки; грудь тяжело поднималась и опускалась, пытаясь вдохнуть так необходимый ему воздух, и при каждом вдохе из месива мяса и костей, видимого сквозь рубашку, вырывался хрип; руки с побелевшими костяшками пальцев, сжимавшие борта койки, дрожали от приступов невыносимой боли.

– Мне нужна вода, – решительно заявил Мэтью, – и побольше тряпок.

Руки Кортни заметно дрожали, когда она в коридоре наливала воду из огромной бочки в жестяную миску. Торопясь обратно к койке, она нечаянно пролила немного воды на сапоги и брюки охранников, заработав этим себе тихие проклятия и намеренные толчки острыми согнутыми локтями. Но она не заметила их, сосредоточив все внимание на Сигреме и Нильсоне – особенно на Нильсоне. Его рана, так похожая на рану Эверара Фарроу, оживила в ее памяти последние ужасные часы ее дяди.

И в глазах Сигрема, который смотрел на руки доктора, безуспешно старавшегося остановить кровотечение и хоть как-то зашить огромную рану между ребрами Нильсона, она увидела те же воспоминания. Все понимали, что задача эта невыполнима и единственное, что может сделать доктор, – это облегчить физические страдания, а преподобный Ноббс, без устали монотонно бубнивший что-то из своей растрепанной Библии, взять на себя заботу о его душе.

Оставив Мэтью с миской воды, тряпками, иголкой и ниткой, Кортни незаметно проскользнула к Сигрему. Никто не сделал ей замечания, и она опустилась рядом с ним на колени. Чувствуя впившиеся ей в спину взгляды, Кортни протянула дрожащие пальцы к окровавленным обрывкам рукава его рубашки. Под потемневшей и затвердевшей от свернувшейся крови тканью был виден ярко-розовый разрез от плеча до локтя; левая рука Сигрема имела нездоровый серый цвет и безжизненно покоилась в правой.

– Зачем ты это сделал, Сигрем? – Кортни почти не шевелила губами, и ее голос был слышен только ему. – Зачем?

– Я не ягненок, чтобы покорно идти на заклание, детка. Если мне суждено умереть, я умру сражаясь.

– Тогда почему ты отступил? Янки ведь были в ваших руках.

– Ради тебя, детка. – Гигант слабо улыбнулся и тут же поморщился от прикосновения Кортни. – Дункан и Эверар Прокляли бы меня, если бы я так легко отдал им твою жизнь.

– Но у меня тоже есть право выбора. И единственное, что я бы выбрала, я воспользовалась бы нашим последним шансом и сделала с ними то, что они сделали с нами.

– Насколько я знаю тебя, девочка, ты найдешь другой способ. У тебя еще будет такая возможность, и ради этого я заработал для тебя время.

– Почему ты думаешь, что янки сдержит свое слово?

– Он честный человек, детка. Человека узнаешь быстро и хорошо, когда смотришь на него поверх револьверного ствола. Он сдержит слово.

Услышав, как стена охранников подозрительно зашевелилась за ее спиной, Кортни быстро потянулась к рулонам повязок. Слезы жгли ей глаза, а подбородок дрожал. Человек, который всегда казался Кортни неуязвимым, утром будет запорот до смерти, и она ничего не могла изменить.

– У нас мало времени, Корт, – прошептал он, заметив отразившиеся на ее лице страдания. – Ты должна кое-что знать. Ты должна предупредить Фарроу о делах.

– Предупредить?.. – Кортни заглянула в полные боли черные глаза. – Значит, ты тоже не веришь словам янки о том, что его повесили?

– Еще не родился человек, который накинет петлю на шею Дункана Фарроу, – прошептал он ей в самое ухо. – Ни Дункану, ни Эверару, ни мне, клянусь!

– Если бы он был мертв, я почувствовала бы это, – выдохнула Кортни. – Я уверена в том, что он жив.

– Да, и именно поэтому ты должна жить, Корт. Ты должна найти его. Должна предупредить.

– Найти его? Но... как?

– Эверар сказал тебе, – прошептал Сигрем. – Он назвал тебе имя человека, с которым ты должна встретиться, назвал место, куда поехать... Я слышал, как он говорил тебе. Ты все помнишь?

– Думаю... да.

– От этого зависит твоя жизнь, потому что туда приедет Дункан. Там он будет тебя ждать. Не говори об этом никому. Ни другу, ни любимому, ни мужчине, ни женщине, ни трещине в стене. Нас предали. Ты меня поняла? Эверар это знал. Он раскусил проститутку, и вытрясти из нее имя не составит труда.

– Имя?

– Да. Подлая трусливая свинья называет себя... – Сигрема внезапно устремился поверх плеча Кортни, и небритые челюсти плотно сомкнулись.

Кортни не сводила с него глаз, и, хотя чувствовала рядом с собой присутствие Мэтью Рутгера, ей хотелось выкрикнуть жгучие вопросы: «Кто? Почему? Как?»

Мэтью перевел взгляд с корсара на Кортни, чувствуя себя неловко от возникшей между ними напряженности.

– Я сделал все, что мог, для того человека, – тихо произнес он. – К сожалению, это не так уж много, но ему по крайней мере будет чуть легче. Позвольте мне взглянуть на вашу руку.

Ни Кортни, ни Сигрем не пошевелились.

– Я уже однажды сказал вам, чтобы вы проваливали вон, янки! – рявкнул Сигрем, отводя взгляд от Кортни. – И снова повторяю. Мне не нужны ваши распрекрасные лекарства, и нет смысла браться за пилу, если я не увижу следующего заката.

– Да, – тихо согласился Мэтт, – признаю, смысла нет. Но я могу остановить кровотечение, перевязать руку и, возможно, сделать для нее поддержку.