Кристин Кайл - Воин-любовник

• Название: Воин-любовник
• Автор: Кристин Кайл
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-006495-0

Капитан Джейк Тальберт, выросший в далекой Японии, вернулся в Америку, дабы отыскать и жестоко покарать негодяев, которые похитили его самурайские мечи. Кто же поможет благородному воину в его поисках? Только отважная красавица Меган Маклаури, сначала пытавшаяся сыграть с Джейком в двусмысленную игру посулов и угроз, но потом искренне полюбившая и возмечтавшая покорить его сердце. Так началась история смертельно опасных приключений и великой страсти, способной заставить мужчину забыть обо всем на свете…

---

Он закрыл глаза, вспомнив, в какой опасной близости был к границе, оказавшись за которой не смог бы удержаться и не заключить Мег в свои объятия, не целовать ее в мокрые от слез щеки, глаза, губы. Он никак не ожидал от нее такого отношения к убитым колибри, ее трогательного смущения, когда она обнаружила его присутствие, ее слез… Его предубеждение против Меган дало трещину.

Он резко дернул головой и ударился затылком об стену. Потом еще раз. И еще. Лучше уж заплатить за свою глупость болью в голове, чем невыносимым напряжением в паху.

Что он за воин, если позволит девчонке вертеть им, как ей заблагорассудится? Разумеется, охранять Дугласа не было для него унизительно – самураи зачастую шли сражаться наемными солдатами. Но когда заветная цель, к которой он шел шестнадцать лет, оказалась так близко, Джейк не имел права попадать в зависимость от женщины, которая то готова откусить ему голову, то норовит броситься ему на грудь. Лишь возвращение с мечами в. Японию станет концом его позора, восстановит его честь, позволит снова оказаться в своей семье, в своей деревне, где только Акира-сан и Такаси Мацуда, отец Синидзиро, смогли простить его.

Ненавидя себя, Джейк оторвался от стены и отправился в последний на сегодня обход территории вокруг дома.

Он избегал приближаться к слугам, которые, убирая мусор, оставшийся после бала, то и дело возникали на его пути.

Оказавшись на воздухе, он взглядом поискал охранников, которых выставил на всех четырех углах кирпичного здания. И тут же увидел Питера и одного из лакеев – они были настороже.

Хотя все три акра принадлежавшей Дугласу земли окружала двухметровая стена, но тень, отбрасываемая фруктовыми деревьями и орешником, была такой густой, что могла стать прекрасным укрытием для злоумышленников. Мстящие своим врагам самураи нападают в открытую – для них Храбрость и воинская честь превыше осторожности. Но в китайских тонгах Джейку не приходилось встречать благородных воинов.

Он вновь внимательно осмотрел участок. Завтра он соберет всех слуг-мужчин и они покроют верх стены смолой и битым стеклом. Жаль, что сегодня у него не хватило на это времени.

Меган видит в нем всего лишь опытного охранника, больше ее ничего не интересует. И, черт возьми, она права!

Пока он успел сделать круг по парку, кто-то погасил факелы. Задняя часть дома погрузилась во тьму. Он вздохнул, решив в будущем оставлять освещенными все подходы к тыловой части здания.

В одном из окон второго этажа зажегся свет.

Джейк остановился как вкопанный.

Это была комната Меган. Ее место на плане дома глубоко отпечаталось в памяти Джейка. Охрана дома от незваных гостей давала ему одно преимущество – он мог беспрепятственно посетить ее спальню.

Портьеры были раздвинуты. Во мраке окно светилось, как огонь маяка; помещение предстало перед ним как на ладони, лишь слегка затуманенное легкими полупрозрачными занавесками.

Меган с ворохом коробок в руках подошла к кровати и свалила туда всю кипу. Потом сняла крышку с верхней коробки. Медленно достала оттуда какой-то предмет. Свет заиграл на голубом шелке.

Кимоно.

Джейк затаил дыхание.

Появилась служанка и начала расстегивать пуговицы платья на спине хозяйки. Неужели Меган не догадывается, как хорошо она видна с улицы? Он про себя ругнул ее за беспечность, но не мог оторвать взгляда.

Сердце застучало молотом, когда он увидел, как Меган распустила пояс на тонкой талии и сбросила на пол платье. Потом отстегнула нижние юбки, сняла корсет. Изящным движением своих длинных, стройных ног она переступила через ворох белья. Служанка собрала его и вышла из комнаты.

Сорочка с низким вырезом, которую она надевала под декольтированное бальное платье, едва держалась на острых сосках грудей.

Во рту у Джейка пересохло.

Мег склонила голову набок и потерлась щекой о кимоно.

– Надень его, – сквозь стиснутые зубы прошептал Джейк.

Кимоно было для него возвращением гири, способом выйти из затруднительного положения, избавиться от обязательств перед пей. Теперь же его воображение рисовало стройную фигуру Меган в ярко-голубом шелке, идеально подходящем по цвету к ее глазам; свободно рассыпавшиеся по плечам волосы, такие же золотые, как парчовые нити вышивки; мягкие округлости грудей и соски, обозначившиеся под тонкой гладкой тканью. Он представлял себе, как медленно, виток за витком, он разматывает пояс кимоно, пока кимоно не разойдется на груди и его ладони не ощутят белые полушария, как под его пальцами соски превращаются в упругие бутоны и она начинает вскрикивать и стонать, ища полураскрытым ртом его губы.

Ночной воздух вдруг стал горячим и душным. Джейк тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения. О черт, он уже готов был застонать от возбуждения.

Мег сложила кимоно, закрыла коробку и отложила ее в сторону. По плотно сжатым губам и решительному выражению лица Джейк догадался, что она решила вернуть ему кимоно, несмотря на радость, которую оно доставляло ей. В гневе он сощурил глаза. Пусть только попробует.

Наутро Мег встала разбитой, надела простое платье и тут же поспешила к оранжерее. Она должна найти садовника и объяснить, для чего около кустов положен камень и почему его нельзя убирать.

Парк был пуст. Только японец, помощник Тальберта, сидел на корточках перед могилкой колибри. Но что он там делает?

Мег подхватила юбки и побежала.

Оказавшись за его спиной, она резко остановилась и, вздрогнув, увидела, что он расписывает камень.

Изумительный по мастерству рисунок изображали мельчайших деталях двух колибри во всей их красе, собирающих нектар с цветов. Наверное, Тальберт рассказал Акире Томацу о бедных птичках. Грудь Мег теснили самые разные чувства.

– Боже, как красиво! – не удержалась она от крика восхищения. – Можно я посмотрю?

Мужчина наклонил голову в изящном поклоне. Мег бросилась искать что-нибудь, на чем можно было бы присесть. Не найдя ничего более подходящего, нежели валяющееся в оранжерее пустое ведро, она перевернула его и села, расправив юбки, за левым плечом японца, откуда было хорошо видно, как он работает.

– Это вы нарисовали вчера цветы на обертке коробки? – догадалась она.

– Мой подарок вам.

Мег подняла глаза, пораженная тем, что этот иностранец знает о дне ее рождения и даже подготовил подарок. Но Акира был целиком поглощен своей работой, выписывая тончайшие линии крыла птички. Ей очень хотелось узнать об источнике его сведений, но казалось неприличным спрашивать об этом после столь щедрого подношения.

– Цветы мне так понравились, что я решила сохранить бумагу. Я помещу рисунок в рамку и повешу в моей комнате. Благодарю вас, мистер Комацу.

– Можете называть меня Акира-сан, – с едва заметной улыбкой заметил он.

– О, спасибо, – в некотором замешательстве сказала она. – А меня называйте Метан… если сочтете для себя возможным. – Мег-ан-сан, – исправил он на японский манер. Мег улыбнулась, слушая, как он с трудом, по слогам произносит непривычное для японца имя.

– Вы прибавляете к именам частицу сан. Что это означает?

– Так мы обращаемся к друзьям и к людям, которых уважаем.

Десятки вопросов вертелись в голове Меган. Ей хотелось как можно больше узнать о национальной культуре японцев, о странах, которые во время своих путешествий посетил Акира. Больше всего, разумеется, ее интересовал Джейкоб Тальберт. Но она не решалась завести с ним разговор о Джейке, понимая, что ее любопытство может привести к очень опасным открытиям.

А под талантливой кистью Акиры на камне оживал цветок мальвы. Вытянутые в форме раструба красные лепестки как бы приглашали вьющуюся рядом колибри полакомиться сладким соком.

Мег испытывала какое-то странное чувство беспокойства, не понимая его причины.

– Вы используете акварель, – в изумлении заметила она. Ей хотелось бы сохранить картину надолго, а еще лучше, – навсегда, но после первого же дождя от работы мастера ничего не останется. Неужели он не понимает, что вся его кропотливая работа пойдет насмарку?

– Это так, – ответил Акира, вытирая с кисти красную краску и обмакивая ее в чашечку с зеленой. – Но сегодня я не так сильно развожу краски.

– Но дождь все равно смоет рисунок без остатка.

– Вы боитесь, что Отец наш не позаботится защитить их от лишней влаги? – спросил он, указывая кончиком кисти на небо.

– Я считаю колибри одними из самых чудесных творений Господа, но не думаю, что Он подвергнет Калифорнию засухе, только чтобы сохранить рисунок, на могильном камне птичек.

– Не спотыкаются только те, кто вечно лежит на кровати, – спокойно ответил Акира, оттеняя разноцветные перышки на груди птичек.

– Простите?

Акира не пояснил своих слов, сосредоточившись на тонкой работе. Он давал ей время вникнуть в истинный смысл его иносказания. Лишь закончив рисунок, он спросил: