Александр Ильин - Геннадий Зюганов: «Правда» о вожде

• Название: Геннадий Зюганов: «Правда» о вожде
• Автор: Александр Ильин
• Издательство: Алгоритм
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-9265-0171-7

Из этой книги читатель узнает неизвестные «закулисные течения» в КПРФ, которые привели партию к резкому падению ее авторитета в обществе. После предательства верхушки КПСС во главе с Горбачевым обновленную компартию возглавил Геннадий Зюганов. Он стал лидером, но не стал вождем, потому как в августе 1991 года «Правда» партии стала не нужна. Именно в ту пору, когда «победившая демократия» прилагала все усилия, чтобы уничтожить газету.

Книга последнего главного редактора «главной» газеты Советского Союза «Правды» Александра Ильина, который провел ее через ложь 1991 и расстрелы 1993 годов, — это честный рассказ о самом сложном, драматичном, порой даже трагическом периоде в судьбе страны и народа через судьбу партии и ее лидера — Геннадия Зюганова.

---

Сейчас, в смутное время, понятия чести и сути нашей профессии немножко размыты. Идут работать туда, где больше платят.

Но это не про меня.

Я работал не за деньги, а по убеждению. Служу только тому делу, в которое верю. За неправое — ратовать не стану.

* * * Из записных книжек

О подобных ситуациях очень точнои поэтически образно сказано у Владимира Высоцкого:

“Я хорошо усвоил чувство локтя, который мне совали под ребро”.

Но это одна сторона медали.

Другую я пытался выразить в своем стихотворении “Фрак и ливрея”:

“Как не стремятся
фарисеи
мозги нам вправить
так и сяк,
но если на тебе
ливрея —
не убеждай что это — фрак”.

(Сборник “Судьба на асфальте”)

ПАРТИЯ «ПРАВДЫ» В КОРОЛЕВСТВЕ КРИВЫХ ЗЕРКАЛ

Им дан был рай, но они захотели свободы.

Ф.М. Достоевский, “Братья Карамазовы”

“Слушаю вас, профессор!”

Когда в августе 91-го “Правду” в очередной раз прикрывали, или точнее приостанавливали, ко мне в редакцию пришел мой добрый товарищ по партии, профессор, доктор исторических наук, автор многочисленных научных трудов и киносценариев, очень близкий известному актеру и режиссеру Олегу Ефремову человек, и сказал, как отрезал:

Надо создавать Партию Правды!

Я пододвинул ему стопку чистых листов бумаги:

Владлен Терентьевич, напиши!

Он не отпихнул бумаги, он аккуратненько подровнял листы, как делают все вдумчивые ученые люди, и сказал:

Я должен подумать.

Через день-два несколько страничек рукописного текста лежали у меня на столе. И буквально в следующем номере газеты, на первой полосе, появилась колонка политолога В.Т. Логинова — “Партия “Правды”.

Далеко не всем в расколотой политическими распрями редакции пришлась по душе эта публикация. Но читатели восприняли ее как сигнал к действию. Хлынул поток звонков, писем, пришли в “Правду” и ходоки — главным образом, из активистов районного, как говорилось раньше, или городского звена запрещенной КПСС, которые оказались на распутье, а проще сказать — в дураках. Все они получили высшее образование, хорошо работали на неприбыльных, но надежных инженерно-технических должностях, однако, на свое несчастье, были когда-то замечены парткомами и выдвинуты на партийные посты.

Их, конечно же, не устраивала та кондовая рутина, которая, как паутина, затягивала энергичных людей, понуждая их делать то, что имело видимость политической работы, а на самом деле сводилось к трансляции в низы, в массы мудрых мыслей партийных верхов.

Среди безвинно пострадавших оказалось и большинство наших коллег — партийных газетчиков: они были, как это практикуется и при революциях, и при контрреволюциях, лишены всех “прав состояния”, то бишь работы и зарплаты. Оказались лишними на шальном пиру жизни, которая начинала складываться не по законам цивилизованного рынка и правового государства, как утверждали её заранее подготовленные счастливчики, а по беззаконным, пиратским и воровским понятиям.

Кое-кто, я обязан признать, сумел быстро пристроиться к ситуации и сделаться провозвестником дикого рынка, чья незримая рука, по утверждению неудачного наследника двух достойных дедушек Егора Гайдара и его забугорных учителей, должна буквально в считанные месяцы (некоторые дамы-экономисты уверяли: в считанные дни) привести к невиданному экономическому росту. (Теперь нас уверяют, что этот рост достойны увидеть не мы, а лишь следующие поколения…)

Так вот именно полные сил, молодые активисты КПСС, которых выбросило на обочину в августе 91-го, оказались без вины виноватыми и собирались вокруг “Правды”, ее партотдела. Они хотели создать новую компартию — без бюрократов, без партийных бонз, за которыми сегодня даже мобильный телефон весом 150 граммов носят телохранители изпрезидентского охранного отделения, без коих эти бонзы не ходят даже на кремлевский фуршет.

… Что получилось из наших благих намерений, я расскажу чуть позже, а сейчас — очередное отступление от сюжета.

Замечу: во время августовских событий 1991-го я не был главным редактором “Правды” — работал простым заместителем главного. И даже не простым, а изрядно гонимым ультра— революционными элементами редакции. Именно они возобладали в августе 91-го и считали (я об этом уже упоминал), что в небезызвестном “путче” потерпело полное и безоговорочное поражение то бесперспективное, тупиковое, иначе говоря, коммунистическое направление, каковое, в их глазах, воплощал я (и не только по долгу службы — добавлю от себя; это было и остается для меня самым главным, чему я посвятил свою газетную, ленправдистскую и правдинскую, жизнь). Р-революционный Совет редакции и диктовал свои условия всему коллективу журналистов “Правды”. Однако никого из коллег тогда,под шумок, не уволили, не выбросили на улицу (чем не пример для нынешних настройщиков газеты из МВД и КПРФ, затеявших чистку рядов и омоложение редакции с назначения застывших, твердокаменных персонажей повести М. Горького “Мать” на боевые посты в живом творческом коллективе?).Это не Вера Засулич, Софья Перовская, Мария Спиридонова…. Они из породы землемеров-хранителей неведомой “линии партии”.Не мудрено, что в качестве претендентов на пост главного редактора всплывала кандидатура и Павла Московченко-Баканова, и Чхеидзе-Чернильского -Чернова, и даже продолжателя дела А.Ф. Керенского, если он вовремя подставит плечо орловскому чудо-богатырю, Микуле Селяниновичу или Алеше Поповичу. Но это — из области нашего народного творчества.

До августа 91-го шли-протекали совсем другиевремена, иными были нравы.

Тогда встречного-поперечного не могли назначить не то что главным редактором, но даже и заурядным спецкором или собкором “Правды”. Он должен был, по внутрипартийному шаблону, сначала пройти школу жизни, затем — институты, университеты и академии комсомольско-партийной работы. А знает ли претендент азы журналистики, владеет ли журналистским мастерством, да и просто — умеет ли грамотно изъясняться на русском языке, — это в расчет, скажем так, не принималось. Или почти не принималось, не было основным. Поэтому, например, среди главных редакторов “Правды” за всю ее историю было много виднейших политиков, начиная с Ленина и Сталина, дипломатов, академиков, бывших комсомолят, а вот профессиональных русских журналистов — раз-два и обчелся.

(Правда, говорят, что и “профессионал” Максим Горький делал ошибки в написании русских слов, но он был и остается великим пролетарским писателем— соиздателем приметной в годы первой русской революции газеты “Новая жизнь”, организатором дооктябрьского издательства “Знание”, инициатором “Библиотеки поэта”, журнала “Наши достижения” и многих-многих других, как нынче говорят, рейтинговых проектов.

Но это — к слову. Отмечу только, что к “Правде” Алексей Максимович Горький относился с любовью, помогал и своим авторитетом в культурном мире Европы, и финансами ленинской партии, а значит и ленинской “Правде”. Но, разумеется, на ее кадровую политику М. Горький не влиял.)

Жесткий кадровый подход преобладал и в отношении к рядовым сотрудникам редакции. Собственными корреспондентами “Правды” становились чаще всего те, кто достиг “степеней известных” в партийной иерархии у себя в области, крае, республике. Они, становясь полномочными представителями “Правды” и ЦК партии, должны были — на генном уровне — помнить, что за редким исключением никогда не стали бы правдистами без “одобрямса” местных партийных органов.

Отбор в “Правду” проходил едва ли не более строго, чем даже цэковских работников, которые часто именно на журналистах отыгрывались потом за свои злоключения. Я сам просквозил через это жесткое сито и помню, что Михаил Дмитриевич Васин, зав корпунктом по Ленинграду и области, душевно содействующий моему “трудоустройству” в редакцию “главной газеты”, вздохнул с облегчением, когда меня назначили заведующим отделом партжизни “Ленинградской правды”.“Ну теперь, — сказал он, — у тебя есть все шансы… А то мне в московской редакции “Правды” говорят: если он способный журналист, почему его не продвигают в “Ленправде”?”

Очень высоко ценилась первая, “основная”, профессия будущего сотрудника. Поэтому в нашей редакции среди членов редколлегии и заведующих отделами были и металлурги, и летчики, экономисты, учителя, военные….Когда я в 1973-м пришел в “Правду”, большинство ее сотрудников составляли люди, прошедшие войну, причемне в качестве щелкоперов. Это и начальник штаба противотанкового истребительного полка (за точность названия не ручаюсь) Петр Чернущенко, и сержант ракетной части (“Катюши”) Вадим Данилов, и медсестры и связистки Клавдия Скачко, Нина Рогульская и много-много других участников битвы за Родину.