Биверли Хьюздон - Серебряные фонтаны. Книга 2

• Название: Серебряные фонтаны. Книга 2
• Автор: Биверли Хьюздон
• Издательство: Покровка
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-89259-015-1

Читая роман «Серебряные фонтаны», Вы не раз вспомните сюжет сказки «Красавица и Чудовище».

Героиня романа – юная девушка, беременная, от высокородного шалопая, вынуждена выйти замуж за его отца, – уродливого горбуна, и ее дальнейшие отношения с этими близкими ей мужчинами складываются весьма непросто.

---

– Лео, не рявкает – если только не рассердится! – возмутилась я.

– Как ты предана ему, дорогая – прямо как Элизабет. – Когда мы спустились в холл, она сказала: – Какая ужасная зима! Бедный Джордж, как бы я желала, чтобы он не возвращался на фронт, – ее лицо внезапно стало старым и увядшим.

Я накрыла ладонью ее руку.

– Я уверена, что у сэра Джорджа все будет хорошо, леди Бартон. Он так давно служит в армии, – я на мгновение задохнулась от запаха фиалок, затем мы услышали стук мотора подъехавшей машины и звук открываемой мистером Тимсом наружной двери.

Леди Бартон обернулась ко мне.

– Кстати, этим утром я получила телеграмму от Фрэнсиса. Он напрашивается к нам на несколько дней, пока будет в отпуске, и, полагаю, заедет и сюда. Естественно, ему захочется посмотреть на девочку, – ее глаза зорко впились в мое лицо, затем она добавила: – Мы не можем иметь все, чего нам хочется, дорогая – в этом мире. Ты ведь не забудешь об этом? Ну, до свидания, а будешь писать Лео – передай мои наилучшие пожелания.

Но даже под испытующими взглядами генералов в красных мундирах я не могла скрыть свое волнение, когда бежала назад по лестнице. Просто увидеть его, просто узнать, что он невредим – этого будет достаточно.

Глава двадцать девятая

Фрэнк прибыл в Истон прямо перед вечерним чаем. Я сидела в своей гостиной с Розой, когда он вошел, розовощекий от холода и движения.

– Слава Богу, старина Джордж еще держит в конюшне одну-двух приличных лошадей, – усевшись на стул у камина, он протянул руки к огню. – Я скакал галопом всю дорогу сюда.

Я смотрела на Фрэнка, а он не сводил глаз с пляшущего пламени. Его лицо стало суше, нежность молодости уступила силе возмужания – навсегда исчез смеющийся юноша, бегавший со мною в парке. Меня забила дрожь, я спросила наудачу:

– Ты все еще общаешься с французами?

Фрэнк повернул лицо ко мне, и я увидела тонкие морщинки вокруг его голубых глаз.

– Неофициально. Теперь я снова на линии фронта, со старым батальоном. Правда, старого батальона больше нет, а с ним и многих хороших парней, – тут он заметил, что я дрожу. – Не смотри на меня так, Эми. Кому повезло, тому повезло, – он откинулся на стуле и протянул к огню свои глянцевые кожаные ботинки, огненные блики заиграли на кончиках стальных шпор. – А где Флора?

– Она скоро спустится к чаю. Послать за ней сейчас?

– Пожалуйста, Эми.

Весь чай Фрэнк любовался дочерью, а она буквально прилипла к нему. Роза спала рядом со мной на диване, а я сидела тихо, глядя на эти две белокурые головы, бывшие так близко друг от друга. Но как только поднос с чаем убрали, Фрэнк настоял:

– А теперь вам пора в детскую, юная леди.

Я позвонила, и Элен увела протестующую Флору. Едва за ними закрылась дверь, Фрэнк внезапно сказал:

– Я видел Аннабел по пути в Англию. Она была в бесформенной синей спецовке, ее великолепные волосы были запиханы под какой-то тюрбан, а прелестные руки покрыты отвратительной смазкой. Она копалась в моторе своей санитарной машины. Мы постояли и культурно поговорили о маховиках и свечах зажигания – не имею ни малейшего понятия, что это такое, я не инженер. Мы даже выпили вместе по чашке кофе в одном из богомерзких булонских кафе – когда Аннабел вытерла с себя смазку. Она погубила свои руки, просто погубила! – Фрэнк повысил голос, в котором слышался гнев. – Аннабел сказала мне, что пребывание во Франции заставило ее изменить взгляды. Она поняла, что жизнь слишком коротка, чтобы тратить ее на бесполезные сожаления, и поэтому решила простить меня.

– Я рада... очень рада, – прошептала я.

– Нет, Эми, ты не поняла. Ее прощение означает, что теперь она хочет предоставить мне свободу. Она уже переговорила со своим юристом о возбуждении бракоразводного процесса. Я, конечно, не могу отрицать супружескую неверность, но в своем заявлении она указала также и на жестокое обращение.

– Ты никогда не обращался с ней жестоко! – воскликнула я.

– Но так получилось, Эми, по иронии судьбы. Перенос венерической болезни от одного супруга к другому входит в юридическое определение жестокого обращения. И юристы правы – это самая большая жестокость, которую я мог причинить Аннабел. Мне нельзя это отрицать – и я не могу отрицать этого. – Фрэнк замолчал на мгновение. – Аннабел держалась вполне доброжелательно, сказала, что напишет мне, если меня не будет поблизости. Она даже повидалась со стариком – бог знает, как она это сумела, но сейчас, кажется, она сумеет все, что угодно. Она хотела получить его согласие на наш развод, чтобы, когда я женюсь снова, мой сын унаследовал титул и поместье Ворминстер. Он сказал ей, что его это не волнует, потому что он обещал маман, что признает меня наследником, и никогда не откажется от своего слова. А что касается Истона, то имение досталось ему от матери и он им распоряжается по своему усмотрению, поэтому ты с девочками будешь хорошо обеспечена.

Фрэнк взглянул на меня, его голубые глаза светились гневом и болью.

– Как все чертовски цивилизованы в наши дни! Все говорят об имениях, собственности, «добропорядочном поведении». Больше никто не говорит о любви и ненависти, вине и гневе, и тому подобном. Хладнокровные англичане – они заставляют меня чувствовать, до какой степени я француз. Мне хотелось схватить ее за покрытые спецовкой плечи, встряхнуть и закричать до небес о своей любви и страсти! Мне хотелось прокричать на весь мир о том, как я полюбил ее с первого взгляда! – голос Фрэнка упал. – Мир, может, и выслушал бы, но она бы не стала, – его лицо вздрагивало от боли и сожаления, его глаза безотрывно смотрели в мои. – И вот, вместо нее я рассказываю это тебе, моя верная маленькая Эми. Я помню вечер, когда впервые встретил ее – это было на балу в Донкастере. Я взглянул на ее блестящие темные волосы, сверкающие карие глаза, нежный отсвет ее улыбки – и мгновенно влюбился, еще не заговорив с ней. Я был там с Томом Верни, который тоже положил на нее глаз – он очень неохотно представил нас друг другу! А когда музыка заиграла снова, я пригласил ее танцевать, впервые заключив в объятия. Я был вне себя от волнения, и после этого уже не мог выкинуть ее из мыслей. Я не собирался жениться, пока не состарюсь и не поседею – мне слишком нравилась моя свобода, – но тогда я понял, что должен сделать решительный шаг, потому что мне была невыносима мысль о том, что я могу потерять ее.

В тот день, когда я увидел вас обеих в парке, я сгорал от любви. Когда я понял, что она забыла зонтик, то взял его под охрану, удерживая как залог еще одного взгляда, еще одного слова или хотя бы легчайшего прикосновения ее руки в перчатке. Итак, я стоял там и ждал, когда вернется Аннабел. Но вместо нее появилась ты, – он поднял на меня взгляд. – Ты подбежала ко мне, золотые пряди твоих волос развевались под ветерком, а твое милое личико было розовым и взволнованным – и мои глаза сами пробежались по твоей фигурке, такой кругленькой и приятной.

Фрэнк запнулся на мгновение и едва слышно продолжил:

– Эми, я был влюблен в девушку Моих грез – но я был молодым мужчиной, а ты знаешь, каковы молодые мужчины. Да, в ту минуту, когда я увидел Аннабел, я влюбился в нее, но в ту минуту, когда я увидел тебя, я захотел и тебя тоже. Я не считал, что это невозможно – я даже не считал, что это дурно. Вы были, совершенно различны. Аннабел была девушкой моего класса, женщиной, которую, я уже выбрал себе в жены, ну а ты – просто Эми, ее горничной. Когда я ухаживал за тобой, то предполагал, что ты понимаешь разницу. Мне никогда даже и в голову не приходило, что ты ждешь от меня большего, чем я собираюсь дать тебе.

– Но...

– Знаю, Эми, знаю – но таковы молодые мужчины.

Они верят в то, во что хотят верить. А верят они в то, что должны получить, что им хочется. Говоря прямо, я хотел жениться на Аннабел и был готов хранить ей верность, насколько возможно. Но потом, когда стал намечаться ребенок, и она... так сказать, не всегда была доступна... я захотел и тебя тоже.

– Но это же супружеская неверность – она запрещена Богом!

– Ну, да, – криво улыбнулся Фрэнк, – но не могу сказать, что я подумал о десяти заповедях, когда впервые увидел тебя в парке, – он слегка пожал плечами. – Наверное, если бы кто-то обратил мое внимание на их существование, я бы просто процитировал некий библейский эпизод. Разве Сара не предоставила Аврааму услуги своей служанки?

– Это не одно и то же! – воскликнула я. – Там все понимали, что делают – и Сара, и ее служанка! Это отличается от нас с мисс Аннабел. Если бы я знала, с кем встретилась в тот день в парке, то даже и не начала бы мечтать о тебе.

– Бедная моя Эми, – улыбка Фрэнка стала натянутой, – боюсь, печальная правда такова, что я не заслуживал твоих мечтаний. Я просто развлекался, искал острых ощущений от ухаживания за двумя девушками, живущими в одном доме и так много времени проводящими вместе. Как я наслаждался этим – запахом интриги, привкусом опасности! Для меня это было чудесное лето – любезничать с Аннабел под неодобрительными взглядами половины лондонских матрон и урывать момент, чтобы поворковать и с тобой тоже.