Виктория Холт - Мелисандра

• Название: Мелисандра
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Центрполиграф, Книжный клуб «XXI век»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00103-0, 5-8237-0007-5

Сэр Чарльз Тревеннинг предлагает пятнадцатилетней сироте покинуть монастырь и стать компаньонкой его дочери, чья свадьба отложена из-за смерти матери. Девушка соглашается, не зная, что заботливый опекун ее отец. Будущее видится ей светлым и радостным, но впереди тяжкие испытания, ибо любящие и любимые ею мужчины – отец и Фермор Холланд – не способны сделать ее счастливой, связанные светскими условностями.

---

– Ах, пожалуйста, не говорите так. Вы не должны унывать. Ваш случай далеко не безнадежен. Поверьте, у такой девушки, как вы, всегда есть шансы. Я наводил справки. Похоже, этот Рендал был авантюристом, и мы сможем найти кое-что против него.

– Благодарю вас. Но ведь я его убила.

– Скажите мне правду, и мы решим, как лучше представить дело суду.

– Послушайте, мистер Беддоуз. Я благодарю вас за то, что вы пришли. Никогда этого не забуду. Но вы ничего не можете сделать. У меня были причины для того, чтобы убить этого человека. Я сделала это намеренно, но никому не скажу, что послужило причиной.

– Мы сделаем все…

– Нет, мы ничего не будем делать. Я буду сидеть на скамье подсудимых и, когда меня спросят, виновна я или нет, скажу, что виновна. Я убила Торольда Рендала, у меня были на то причины, но я никому их не открою.

– Вы не должны так поступать.

– Такова правда, и именно это я им и скажу.

– Причины у вас, должно быть, достаточно веские. Назовите мне их. Он вам угрожал? Обманул вас?

– Нет. Все не так просто. Прощайте, мистер Беддоуз. Я понимаю, почему вы пришли. Вы решили, что в какой-то мере ответственны за то положение, в котором я оказалась. Вы хотели на мне жениться, но только из-за моего приданого…

– Не только поэтому. Вы мне нравились. Я приходил в восторг при мысли о том, что вы выйдете за меня замуж.

– Я верю вам, мистер Беддоуз. И все-таки бы испытываете чувство неловкости, быть может, вину за то, что со мною произошло. Пожалуйста, не думайте так. К вам это не имеет никакого отношения, поверьте. Вы ни в чем не виноваты. Вы кое-чему меня научили… Боюсь, что мне потребовалось слишком много времени, чтобы научиться. Благодарю вас за то, что вы пришли, и поверьте мне, вы ничего не можете для меня сделать.

Эндрю Беддоуз неохотно удалился, пребывая в недоумении.

У нее был и еще один посетитель.

Теперь уже ничего нельзя было скрыть от света. Весь Лондон… вся Англия знали, что Мелисанда Сент-Мартин находится в тюрьме и должна предстать перед судом за убийство Торольда Рендала.

Итак… что же удивительного, что и Леон ее разыскал?

Он пришел сказать ей, что не мог ее забыть, что просил сэра Чарльза и других обитателей Тревеннинга сообщить, где она находится. Он поместил объявление в газетах, прося ее дать о себе знать.

– Сначала меня обидело то, что вы меня покинули, – сказал он, – и мне казалось, что, поскольку вы мне не доверяете, нам лучше расстаться, ведь я никак не мог убедить вас в том, что говорю правду. Но прошло время, и больше всего на свете мне захотелось, чтобы вы поняли.

– Вы сказали правду, Леон?

– Произошел несчастный случай, Мелисанда. Клянусь, несчастный случай. Мальчик был упрям и непременно хотел настоять на своем. Я предупреждал его, уговаривал не ходить на мол. Но вы же знаете, он всегда помнил, что он господин, а я – компаньон, получающим за это деньги. Никогда не забуду этот ужасный момент, сознание того, что я бессилен, что, даже если брошусь в воду, ничего не смогу сделать. Единственное, что мне оставалось, – это бежать за помощью… Так я и сделал. А потом понял, что мне не будет покоя, пока не научусь плавать. Я хотел быть готовым, если выпадет случай оказаться в подобном положении. Мне казалось, что, если мне когда-нибудь посчастливится спасти тонущего человека, я избавлюсь от ужасного чувства вины, которое надо мной тяготеет. Вот я и стал учиться плавать… не откладывая в долгий ящик. Я не мог заставить себя попросить кого-нибудь меня учить и, отправившись в уединенную бухточку, бросился в море. Я твердо решил, что поплыву… Оказывается, это достаточно просто. Я ходил туда каждый день. Кто-то меня увидел, обо мне заговорили, стали подозревать. До чего они любят разные драматические истории, даже если в них нет правды.

– Леон, Леон, я так в вас ошибалась! Как вы должны меня презирать.

– С вашей стороны было очень естественно не верить. А потом… вы ведь меня не любили, Мелисанда, разве не так? Возможно, если бы любили, все сложилось иначе.

– Не знаю. Так трудно разобраться в себе. Леон, какие мы несчастные люди, вы и я!

– А я еще говорю о своих бедах! Вы знаете, почему я к вам пришел? Хочу вас спасти. Это, наверное, возможно. Я найму лучших адвокатов. И буду ждать вас, Мелисанда, столько, сколько понадобится. Знайте об этом. – Он взял ее руки и стал осыпать их поцелуями. – Кто знает, может быть, это то самое счастье, которое пришло благодаря несчастью.

– Леон, я буду помнить о том, что вы сказали в то утро, когда мне придется умереть.

– Не говорите так о смерти.

– А как я говорю?

– Уверенно, словно о решенном деле.

– Леон, я твердо знаю, что это решено.

– Нет, нет! Посмотрев на вас, никто не скажет, что вы убийца.

– Но я действительно убийца. Я его убила.

– Он, наверное, очень плохо с вами обошелся. Я уже разговаривал с юристом. Мы можем воззвать к жалости суда, присяжных и публики. Он плохо с вами обращался.

Мелисанда молчала.

– Я это знаю, – продолжал Леон. – Он заслужил смерть. Присяжным нужно представить ваше дело со всем сочувствием, которого вы заслуживаете. Вы так молоды, так красивы, что всякий скажет – вы не способны на злодейство. А этот человек заслуживал смерти. Мелисанда, единственное, что вам нужно сделать, – это только сказать, почему вы стреляли, – в этом спасение. О, моя дорогая, как чудесно, что я снова вас нашел! Мне придется ждать… может быть, несколько лет… но я готов ждать. Ваше пребывание там… я сделаю как можно более комфортабельным. Я снова к вам приду, буду писать, мы станем строить планы. Вы помните, что мы собирались поехать в Новый Орлеан? Мы непременно туда поедем, Мелисанда. Время пробежит быстро; а потом мы поженимся, и начнется новая жизнь.

– Вы начнете ее без меня, Леон.

– Без вас! Разве это возможно? Я всегда считал, что мы будем вместе.

– Вы верите в меня! Верите в меня, хотя я в вас не верила!

– Я люблю вас, помните об этом. Встреча с вами изменила всю мою жизнь. Я не знал, что такое счастье, пока не встретил вас, а когда вы исчезли, потеряв веру в меня… я понял, что никогда раньше не знал, что та кое быть по-настоящему несчастным.

– И я в этом виновата! Я виновата во всем! Я была глупа и не заслуживаю вашей доброты, Леон. Уходите и забудьте меня.

– Это теперь, когда я вас отыскал! Я больше никогда от вас не уйду.

– Уезжайте в Новый Орлеан. Стройте там новую жизнь. Я не могу вам помочь, Леон, потому что убила человека и должна за это расплачиваться.

– Нет, нет, вы слишком легко отчаиваетесь. Скажи те мне правду. Скажите, что он сделал, чем вынудил вас его убить? Вам достаточно мне это рассказать, и я уверен, вы будете спасены.

«Неужели это правда, – думала она. – Неужели люди поймут, если я им скажу: „Он собирался шантажировать моего отца, и я не могла этого вынести, потому что сама дала ему возможность это сделать?“

Обмани ее Рендал, они бы ее пожалели. А что они скажут, узнав, что она его убила ради спасения доброго имени своего отца? Возможно, тоже пожалеют. Накажут, но не слишком сурово, потому, что ее будут защищать лучшие адвокаты, которых наймут Фермор и Леон. Но как ей это сделать, не открыв имени отца? А если она его откроет, то окажется, что она напрасно убила Торольда Рендала.

– Мелисанда, – говорил Леон, – вы не должны отчаиваться. Я буду вас ждать… сколько бы ни пришлось.

Мелисанда хотела жить, отчаянно хотела жить и, тем не менее, оставалась тверда в своем намерении. Она не скажет правды. Не станет называть имени своего отца. Но как же эти адвокаты – лучшие юристы, которые только есть в стране, – смогут чего-нибудь добиться, если она им не поможет? Как они смогут вызвать жалость и сочувствие публики, чего станут просить у присяжных, как смогут повлиять на судью, если она не скажет, почему она убила Торольда Рендала?

Мелисанда лежала в своей камере – в отдельной камере, Фермор об этом позаботился. Это же хотел сделать Леон, однако Фермор его опередил.

Девушка получала письма от Фермора и Леона. Время от времени они ее навещали – с помощью денег можно было сделать многое.

Они уговаривали ее, ругали, умоляли, приходили в отчаяние.

– Это ваше молчание – настоящее безумие! – кричал Фермор.

Он пришел с адвокатом – лучшим, которого только можно было найти.

– Мы должны повернуть дело так, чтобы возбудить сочувствие, – сказал адвокат. – Если вы признаете себя виновной и не станете защищаться, то вердикт можно предсказать наверняка.

– Не будьте идиоткой! – бушевал Фермор. – Скажите… скажите, наконец, в чем дело, дурочка вы этакая! Что он сделал? Почему вы его убили?

Часто она думала о клочках бумаги, которые разлетелись на ветру. Если бы кто-нибудь мог их собрать и составить из них то письмо, они получили бы ответ, тайна была бы раскрыта.

Но она им ответа не даст. Никогда.

Наконец наступил день, которого Мелисанда так боялась и которого, тем не менее, ожидала с нетерпением. Это было начало конца.