Виктория Холт - Мелисандра

• Название: Мелисандра
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Центрполиграф, Книжный клуб «XXI век»
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-227-00103-0, 5-8237-0007-5

Сэр Чарльз Тревеннинг предлагает пятнадцатилетней сироте покинуть монастырь и стать компаньонкой его дочери, чья свадьба отложена из-за смерти матери. Девушка соглашается, не зная, что заботливый опекун ее отец. Будущее видится ей светлым и радостным, но впереди тяжкие испытания, ибо любящие и любимые ею мужчины – отец и Фермор Холланд – не способны сделать ее счастливой, связанные светскими условностями.

---

– Не смей! – закричала она. – Это мерзко! И жестоко!

В порыве праведного гнева Мелисанда заговорила по-французски.

Мальчишка испугался и выпустил из руки ветку, но после минутного колебания вознамерился вернуть свою собственность назад. Он брыкнул Мелисанду, пытаясь дотянуться до ветки, которую девушка держала над головой. И тогда она стегнула веткой ему по лицу.

Мелисанда почувствовала, как чьи-то руки схвати ли ее… потом еще чьи-то. Она видела перекошенные злобой лица вокруг, яростный вопль пронесся по толпе. Девушка разобрала лишь одно слово: «Иностранка!» Руки тянули ее к земле.

Однако Фермор уже соскочил с лошади, бросил поводья Джону Коллинзу и врезался в толпу.

– Она француженка! – кричал кто-то.

– Говорят, у французов есть хвосты…

– А не проверить ли это самим?

– Назад, свиньи, мерзавцы, деревенщина неотесанная… Назад! – воскликнул Фермор с горящими глазами, изо всей мочи размахивая кулаками.

Кто-то споткнулся и упал, и Фермору удалось отбить Мелисанду.

– Садитесь на коня… быстро! – приказал он.

Мелисанда повиновалась. Никто не попытался остановить ее. Фермор стоял лицом к толпе с тем пренебрежительным высокомерием, которое эти люди так хорошо знали, уважали и которому повиновались всю жизнь.

– Как вы посмели?! – выкрикнул он. – Как посмели поднять руку на леди?!

Он отступил через толпу и несколько секунд спустя уже сидел в седле.

Толпа последовала за ним, народ негодовал. Фермор был дворянином, но иностранцем. Эти люди только что наслаждались видом крови преступника, которая пролилась в тот день на улице, а сейчас им не дали получить удовольствие от мучений Анны Квелле. Они протестовали против подобного вмешательства в их дела. Это слишком! Не хватало еще, чтобы какие-то иностранцы мешали им как следует поразвлечься… пусть даже эти иностранцы и знатного происхождения! И только присутствие известных им дворян – Джона Коллинза и Каролины Тревеннинг – помешало им немедленно наброситься на этих высокомерных иностранцев.

Один из мужчин схватил Фермора за ногу, но был отброшен пинком и шмякнулся на землю.

– Прекратите! – попытался образумить чернь Джон Коллинз. – Какого дьявола!..

– Вымажем иностранцев дегтем и обваляем в перьях! – раздался голос из толпы. – Посадим на цепь вместе с сумасшедшей… ведь они – родственные души!

Тем временем Фермор схватил уздечку коня Мелисанды и проталкивался сквозь толпу. Вскоре, почуяв свободу и вырвавшись из толпы, лошади поскакали рысью, а потом, галопом промчавшись по базарной площади, вы ехали из города.

Некоторое время спустя Мелисанда закричала:

– Стойте! Остановитесь! Другие отстали!

Фермор рассмеялся, но не стал натягивать повод.

– Я говорю, наши отстали, – повторила она. Несколько минут он продолжал гнать лошадь, потом остановился.

– Разве они не едут за нами? – спросил он и громко рассмеялся. – Нет худа без добра.

– Что… что вы имеете в виду?

Фермор обернулся и бросил взгляд на оставшийся далеко позади город.

– Проклятая безобразная толпа! – сказал он. – У наглецов кровь взыграла. Ни я, ни вы им не понравились. У этих олухов совсем нет вкуса… Вы так не считаете?

– Это я в ответе за все случившееся!

– Ах, Мелисанда, вам за многое придется ответить.

– И что мы будем делать теперь?

– Нам есть чем заняться. Сначала поищем таверну и утолим жажду. После подобных упражнений страшно пить хочется. А потом разыщем остальных… Или поздравим себя со счастливым избавлением от них.

– Поздравим?..

– Потому что мы наконец-то остались наедине.

– И с этим нам стоит себя поздравить?

– Думаю, да. Надеюсь, что и вы такого же мнения. По крайней мере, я отчасти благодарен этой толпе. Поехали дальше. Мне бы не хотелось, чтобы нас догнали и схватили.

– Но… Джон Коллинз с Каролиной… они станут нас искать.

– Не беспокойтесь. С ними все будет в порядке. Джон позаботится о Каролине.

– Но ведь мы бросили их на растерзание этим… людям.

– Мы им только докучали, вы и сами знаете.

– Но вы ведь беспокоитесь… о Каролине.

– С ней ничего не случится. Эти люди и пальцем ее не тронут. Они ненавидят только тех, кого считают иностранцами, а значит, не такими, как они. Мы с вами не такие. Мы – чужие в чужой стране, и нам следует утешать и поддерживать друг друга. – Фермор взял и поцеловал ее руку. – Умоляю, улыбнитесь. Мне так нравится, когда вы радуетесь жизни. Ну же! Мы спасены! Так будем радоваться!

– Простите. Я боюсь, что эти люди плохо обойдутся с Каролиной.

– Почему же? Каролина в полной безопасности и только рада, что мы оттуда уехали. Останься мы там… дело приняло бы очень неприятный оборот. А Каролина не любит попадать в трудное положение. Давайте лучше поищем таверну. Поехали?

– Нет. Мы должны вернуться.

– Что?! Вернуться к этим вопящим хулиганам?! Между прочим, вы меня даже не поблагодарили. А это, как вы знаете, полагается по обычаю. Особенно когда вам спасают жизнь.

– Я вам так благодарна!

– Вы действительно мне благодарны?

– Боюсь, я навлекла на вас большие неприятности.

– Неприятности и вы неразделимы, Мелисанда. Придя в этот мир, вы тем самым уже дали повод для неприятностей. Поэтому одной меньше, одной больше – разницы нет.

– Полагаю, вы шутите? Нам нужно попробовать найти остальных, я уверена.

– Вам этого не хватает для полного счастья?

– Да, конечно.

– Я, как всегда, к вашим услугам. Поехали.

– Это та дорога, что нам нужна?

– Та самая.

Они поехали дальше, но через некоторое время Мелисанда переспросила:

– Вы уверены, что мы не сбились с пути?

– Уверен, – снова успокоил ее Фермор.

Туман, наконец, рассеялся, и Мелисанда увидела, что вокруг расстилаются болота – на вереске блестели капельки влаги, мелкие ручейки обегали камни. Серые пики холмов напомнили ей о бедняжке Анне Квелле, поскольку походили на измученных существ.

– Я так давно хотел поговорить с вами наедине, – сказал Фермор.

– И о чем вы хотели поговорить?

– Я думал, вы догадываетесь. Должны были догадаться. С тех пор как встретил вас, я все время хотел стать вашим… другом.

– Вы очень добры. Спасибо за дружеское отношение ко мне.

– Я буду еще добрее. Стану вам самым лучшим другом. Не подъехать ли нам вон туда, чтобы дать лошадям отдых?

– А что, они действительно нуждаются в отдыхе? Их напоили и накормили на постоялом дворе, где нас угощали пирожками. Нет, нам нужно поскорее вернуться в Тревеннинг. Каролина будет тревожиться, не застав нас там, когда вернется.

– Но я хочу поговорить с вами, а на ходу говорить не слишком удобно.

– Тогда, может быть, мы поговорим в другой раз?

– Да, но, видите ли, слишком трудно улучить момент, чтобы поговорить наедине. А здесь как раз нет никого. Посмотрите. Вы и я… мы здесь одни. Может, такого случая нам больше не представится.

Фермор подъехал к Мелисанде и, неожиданно схватив ее, притянул к себе и страстно поцеловал. Конь Мелисанды испугался, шарахнулся в сторону, и она высвободилась из объятий Фермора.

– Пожалуйста, не надо! Я хочу немедленно вернуться домой! Такое не должно повториться! По-моему, мы сбились с пути.

– Мы-то с вами идем по нужной дорожке, Мелисанда. Какое нам дело до других… путей?

– Я вас не понимаю.

– Все вы прекрасно понимаете! Я-то считал вас правдивой молодой леди!

– Я не верю своим ушам… Вы хотите сказать, что я…

– А как вы думаете? Почему бы нет? Вы, должно быть, знаете, что чертовски привлекательны?

Мелисанду охватила нервная дрожь. Она хотела ненавидеть Фермора, ведь он причиняет боль Каролине. И все-таки возненавидеть его была не в силах. Она не думала о том, как жестоко он поступает с Каролиной, о его безразличии к страданиям других людей. Но его грустная баллада о дочке мельника, которую он пел по дороге, и веселая песенка о цыганах и посрамленном графе никак не шли у нее из головы. Мелисанда думала только о том, как сверкали его голубые глаза, когда он схватил ее лошадь под уздцы и стал прокладывать путь через толпу.

– Милая малышка Мелисанда, – произнес тем временем Фермор, снова пытаясь обнять ее за плечи.

Девушка попыталась отстраниться от него, Фермор рассмеялся, и этот неожиданный смех обезоружил ее.

– Что за нелепое положение! – воскликнул он. – Чтоб мне провалиться! Никогда прежде не попадал в столь нелепую ситуацию… и никогда так долго не оставался в вертикальном положении. Что, если я спешусь? Наверняка вы умчитесь от меня галопом, оставив меня стоять тут в полном недоумении. А может, стоит попробовать? Не помочь ли и вам спешиться? Не отнести ли вас на травку, вон там, в зарослях папоротника, будет подходящее для нас ложе.

– Вы говорите слишком быстро. Я вас не понимаю.

– Не притворяйтесь, что плохо знаете английский. Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Вы любите меня, а я люблю вас. Так зачем противиться? Жизнь слишком сложна, чтобы оспаривать очевидное.