Сандра Хилл - Опороченная (Карнавал соблазнов)

• Название: Опороченная (Карнавал соблазнов)
• Автор: Сандра Хилл
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5‑87322-391-2

Леди Идит из Соколиного Гнезда хочет срочно выйти замуж, чтобы защитить себя и своего незаконнорожденного сына. Ей не нужны любовь и страсть, ее интересует формальный брак. За это она предлагает хорошее приданое и свой незаурядный хозяйственный талант. Идеальный вариант для неотесанного Эйрика Равенширского, разочарованного в женщинах.

---

В наступившей тишине Абдул решил сказать мудрое слово:

— Похотливый чурбан. Авк. Соблазнитель невинных дев. Авк. Предательский дьявол. Авк. Слабовольный сын Сатаны. Авк. Лжец с шелковыми речами. Авк. — Все это он преподнес, превосходно подражая голосу Идит.

Она застонала.

— Огромный кот. Огромный кот. Авк. Скоро придет. Скоро придет. Авк. Мертвая птичка. Мертвая птичка. Авк. Авк. Авк.

Лицо у Эйрика оставалось неподвижным.

— Эйрик, позволь мне объяснить…

— Да, это будет началом, — произнес он с каменным видом и отошел от двери. Налил два кубка вина и протянул один ей. Несмотря на ранний час, Идит не отказалась, чувствуя, как все пересохло в глотке.

Он оперся плечом о стену и ждал, крутя в пальцах ножку кубка со зловещей небрежностью.

Идит допила вино тремя торопливыми глотками, затем поставила кубок на пол у своих ног.

— Я была сердита, что ты запер меня в комнате после…

Она сглотнула. Он ждал.

— … после того как мы занимались любовью, — протянула она слабым голосом.

— Так ты думала, что раз соблазнила меня в ту ночь, то этим купила себе свободу?

Идит с негодованием ответила:

— Я не соблазняла тебя. Я хочу сказать… ох, какая разница! — Она пожала плечами. — Кто начал — не суть дела. Я пытаюсь объяснить, почему я сбежала из этой комнаты…

— … и проломила черепа двум моим верным слугам, — ледяным тоном продолжил он, — оставив их лежать замертво.

— Этого не было! Я слегка ударила по их деревянным башкам, и они оба это знают. А если говорят другое, то врут.

— Так продолжай свою историю. Ты разозлилась… и что?

— Я разозлилась, что ты запер меня, и тогда Берта сказала, что, может… может…

— Почему ты так нерешительно говоришь, жена? Это тебе не свойственно. Говори в своей обычной, язвительной манере и обвиняй меня в грехах. Поскольку я могу обвинить и тебя.

Она вызывающе усмехнулась в ответ на его строгий тон:

— Я думала, что ты предаешься блуду с любовницей.

— Но, Идит, — сказал он с насмешливым участием, садясь рядом с ней с хищным видом, — ты сама не раз мне заявляла, чтобы я убирался со своей похотью в Йорк к любовнице. Или теперь тебе вдруг стало не безразлично, что я занимаюсь любовью с другими женщинами?

Она закрыла глаза, борясь со слезами, которые неожиданно и жарко начали выступать на глазах, и сжала кулаки так, что ногти впились в ладони. «Святая Мария, — взмолилась она, — не дай мне разрыдаться прямо сейчас». Огромный ком в горле мешал ей говорить.

Кончиком пальца Эйрик обвел края ее дрожащих губ и поймал крупную слезу, скатившуюся из глаза. Потом другую.

— Так что? Тебе не безразлично, если я провожу время с другой женщиной? — пробормотал он.

Почему его голос звучит мягко, от нежности или подавленного гнева? — подумала Идит. Она открыла глаза и кивнула.

— Ну?

— Я не знаю, — неуверенным голосом сказала она, в отчаянии ломая руки. — Мне хотелось бы знать. Я ненавижу эту слабость, которая делает меня плаксивой.

— Я действительно видел Азу, когда был в Йорке, — без всякого стыда признался Эйрик, накрывая ее руку своей и крепко прижимая.

Она застыла от его слов и стала вырываться.

— Ты заставил тут меня мямлить оправдания, хотя сам был виновен все время. Ох, какой ублюдок! — взорвалась она, пытаясь ударить его свободной рукой.

Эйрик взял обе ее руки в свои и заставил повернуться к себе. Его разрывали противоречивые чувства.

Ему хотелось вытрясти из нее дух вон за своеволие. И в то же время хотелось бесконечно целовать, забыв в ее объятиях про все неприятности, которые омрачали их жизнь.

— А ты не желаешь узнать, почему я встречался с Азой? Не желаешь услышать, с каким важным известием я к ней приезжал?

— Нет, — упрямо ответила она.

Он вдруг уронил руки:

— Что ж, ладно. Я и сам не хочу говорить. Ты не заслуживаешь объяснений.

— Я не заслуживаю! Почему ты…

Эйрик рывком вскочил с кровати и стал расхаживать взад и вперед. Он должен держаться на расстоянии от этой гадкой бабы. Ее близость обезоруживает его, сладкая родинка над сочной губой дразнит, запах лавандового мыла манит к себе.

— Я все еще сердит на тебя, Идит. — «Несмотря на некоторую часть моего тела, которая уже забыла почему».

— Ну, я тоже все еще сердита на тебя.

— О? — «Может, ты посидишь у меня на коленях и снова возьмешь надо мной верх, Идит?»

— Ты посадил меня в тюрьму.

— По важной причине. — «Возможно язык, который ругается на меня так часто, сможет найти себе лучшее применение. Как насчет…»

— Не представляю себе, по какой такой причине можно посадить жену в тюрьму, особенно после… ну ты знаешь.

Он с трудом подавил усмешку. «Да, знаю». Она заметила это, и ее лицо внезапно вспыхнуло. Видимо, ее воображение нарисовало те же сладострастные картинки, что и его. Затем настроение его переменилось, когда он вспомнил, что она сделала. И он решил положить конец их жестким взаимным обвинениям.

— Стивен намеревается похитить тебя и держать как выкуп в обмен на сына, — без обиняков объявил он. — А уж как он намерен тебя развлекать, пока ты будешь находиться под его попечением, и повторить невозможно.

— Откуда ты знаешь? — ахнула Идит.

— Батрак слышал, как он хвастался об этом в тот раз, когда убили скот.

Когда смысл его слов начал просачиваться в затуманенное сознание Идит, она потрясение выдернула руки из его ладоней и уперлась ему в грудь.

— Ты твердолобый, слабоумный кретин… ох, просто слов не могу найти, как тебя назвать! Ты предпочел запереть меня, не мог поговорить со мной разумно!

Эйрик не пошевелился и никак не ответил на ее слова, и тогда она замахнулась, чтобы ударить его. Однако он поймал оба ее запястья и крепко сжал.

— Ты была заперта, если можно назвать это так, ради твоей собственной безопасности.

— Ух! Как ты смел запирать меня, будто слабоумную девицу, вместо того чтобы сказать мне правду?

— Я знал, что ты меня не послушаешься и не останешься в стенах крепости. И твой отъезд в Соколиное Гнездо из-за какого-то пустячного повода доказал мою правоту.

— Пустячный повод? Я бы не сказала, что супружескую неверность можно назвать пустяком.

Он пожал плечами и был доволен, увидев, что ее лицо стало буквально пунцовым от злости из-за его якобы бессовестного поведения.

— Как вел бы себя ты, если бы твоя жена… если бы я… отправилась на свидание с другим? Да еще заперла бы тебя в спальне, чтобы ты дожидался, когда я соизволю вернуться?

Он и не старался скрыть ухмылку:

— Что ж, это открывает кое-какие интересные возможности.

Его большие пальцы чертили чувственные круги на ее нежной коже с внутренней стороны запястий. Он ощущал, как предательски участился ее пульс под его пальцами, пока он говорил. И краска, залившая ей лицо, была, несомненно, вызвана его близостью, а не ее продолжавшимся гневом. Он привлек ее к своей груди и обхватил руками за талию.

Она попыталась отвернуть от него свое выразительное лицо, однако он схватил ее рукой за подбородок и повернул к себе.

— Ты не должен принимать решения за меня, — слабо протестовала она. — Я не ребенок. А также не из тех жен, которым нельзя доверять.

— А ты не должна пренебрегать решениями, которые я принимаю, — возразил он. — Как будто я сам не способен управлять своими землями или заботиться о своих подданных.

Взгляды их скрестились.

— Ты должна быть наказана.

Она надменно вздернула подбородок:

— Я не собираюсь больше ходить ради твоего удовольствия в той прозрачной сетке.

— Это не было наказанием, — усмехнулся он.

— Для меня было. Ты уже выставил меня на посмешище перед слугами. И сейчас собираешься снова запереть меня в спальне?

— Нет, разве что вместе с собой, — ласково и многообещающе заверил он. И после этих слов почувствовал прилив крови в чреслах. — И впрямь, неплохое будет наказание. Вот видишь, Идит, я иногда слушаюсь твоих советов.

— Я вовсе не давала тебе совет запирать нас вдвоем в спальне, — с негодованием заявила она.

Он тихо засмеялся:

— Но ты должна согласиться, что это открывает определенные возможности. Хмммм. Надо это обдумать.

— Мне нужно приглядеть за пчелами, а Берта наверняка устроила на кухне в мое отсутствие свинарник, и…

— Я не говорю, что мы займемся этим немедленно. Ай-ай. Не надо так надрываться. Я понимаю, ты хочешь отвлечься от искушения, которое тебя гложет, но…

— Надрываться? Какая глупость! И что за искушение?

Он широко ухмыльнулся.

Идит озадаченно глядела на улыбку Эйрика, которая не смягчала его сердитых глаз. Потом ее губы пораженно разжались, а лицо залило от догадки жаркой краской.

— Ох… ладно. Я вижу, что ты меня просто дразнишь, говоря о наказании.

— Нет, отнюдь. Ты заплатишь, и заплатишь как следует, на моих условиях, Идит. Но сейчас мне требуется твоя помощь с Эммой. Если я запру дверь этой спальни — а я решил, что это создает хорошие возможности для твоего «наказания», — я решу этот вопрос на много дней, и тогда пусть уж меня не беспокоит никто, даже моя бедная дочка. Но сейчас она нуждается в заботе.