Синтия Хэррод-Иглз - Шевалье

• Название: Шевалье
• Автор: Синтия Хэррод-Иглз
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00118-8

«Династия Морлэндов» – это серия романов об истории семьи Морлэндов. Действие начинается в Англии в XV веке. Переходя от жизнеописания одного действующего лица к другому, писательница повествует о судьбе многочисленного семейства на протяжении нескольких поколений. Стремительный, захватывающий сюжет, увлекательная интрига, известные и не очень известные события и лица описаны ярко, сочно.

В романе «Шевалье», седьмой книге саги, Аннунсиата Морлэнд, преданная делу Стюартов, следует за любимым королем, Джеймсом II, в изгнание. Она оставляет поместье Морлэнд в руках своего слабохарактерного внука, Матта. Женитьба Матта на Индии Невиль, столь же красивой, сколь бессердечной, приносит ему любовь и жестокое отчаяние.

Когда шевалье – Джеймс III – возвращается в Англию, чтобы предъявить законные права на трон Стюартов, смерть и поражение ожидают Морлэндов. Но их любовь и преданность преодолевают все испытания.

---

– Да, но он также должен развивать их ум, дорогая, а ты ничего не сказала о его образовании.

– Лорд, ты можешь судить о его образовании по тому, как он говорит, – нетерпеливо перебила его Индия.

– Но где он учился? Его уровень?

– Мне кажется, он сказал, что учился в Оксфорде, – быстро нашлась она. – В самом деле, я убеждена в этом. Да, я отчетливо помню, как он сказал, что окончил Колледж Христа и знает твоих кузенов. Думаю, у них был один и тот же наставник.

Матт почти рассмеялся, но сдержал себя, потому что она могла легко рассердиться из-за вопроса образования, и подумал, что она чувствует в глубине души недостаток своей образованности.

– Я встречусь с ним еще раз, любовь моя, и спрошу его. А сейчас успокойся. Я не пойду против твоего выбора, но я должен быть уверен, что он способен учить наших мальчиков. Ты бы не хотела, чтобы они выросли дикарями, не так ли?

Она подплыла к нему, обвила его шею и потерлась о него лицом.

– Но когда ты спросишь, ты его примешь, хорошо?

– Да, моя дорогая, если ты этого захочешь. При условии...

– О, спасибо, дорогой, спасибо. Ты самый лучший из мужей, – замурлыкала она, покрывая поцелуями все его лицо, губы и глаза. Он попытался отшутиться, но его тело прижалось к ней, как это было всегда, и он крепко обнял ее и начал целовать в ответ. Через некоторое время она освободилась из его объятий и сказала:

– Сейчас, дорогой, ты не должен волновать меня, у меня очень много дел.

– Индия...

– Нет, нет, не сейчас, дорогой муж. Что скажут слуги?

– К черту слуг...

– Нет, дорогой, нет. Сегодня ночью. Подожди до ночи.

– О, тогда очень хорошо, – проворчал Матт. Она последний раз поцеловала его в лоб и пошла окрыленная. Ойстер бежала рядом сзади, пытаясь, как всегда, прижаться головой к ее платью.

– Сегодня ночью, ты обещаешь?

– Обещаю! – ответила она и юркнула за дверь.

Глава 11

Несмотря на обещание, Карелли не провел Рождество 1704 года в Венеции. Он получил известие, что его друг Бервик находится в Сен-Жермен со своей герцогиней, и Карелли не смог не воспользоваться возможностью встретиться с ним. Они не писали друг другу с прошлого года, так как Бервика направили в качестве особого посланника ко двору Испании. Бервик был несчастлив там. Ему не нравилась атмосфера интриг и чересчур сложного этикета. С самого начала он был убежден, что французский посол замышлял навредить его карьере. Бервик жаждал активной службы. Когда его, наконец, отозвали во Францию, он обратился с просьбой о предоставлении французского подданства, чтобы продолжить военную карьеру и улучшить положение своей жены и детей, пока участвовал в военной кампании. Королева Мария, как глава Совета по регентству дала разрешение от имени короля, поставив условие, чтобы Бервик всегда, когда потребуется, был в распоряжении короля, на что тот с готовностью согласился. Карелли был милостиво принят по возвращении, поскольку отличился в недавних кампаниях. Он был рад снова увидеть Бервика и остался весьма доволен милостью королевы. Единственное, что его смущало, это встреча с сестрой Альеной, так как он никогда не мог принять то, что знал о ее происхождении. В течение всего своего путешествия он думал, как он будет чувствовать себя, когда опять встретится с ней лицом к лицу. Ему не пришлось долго ждать, чтобы узнать это. Король принял его в приемном зале. Ему было шестнадцать – высокий стройный юноша с широкой костью, показывающей, что он станет еще выше. Его кожа была чистая, черты замечательно похожи на материнские, с такими же темными и выразительными глазами, как у нее, волосы светло-каштановые, почти белокурые. Он был очень спокоен в речи, но не торжественен или суров, а по-королевски величественен в манерах. Карелли преклонил перед ним колени, чувствуя, что он настоящий король, служить которому было приятно. Король сказал:

– Встаньте, кузен. Мы рады видеть вас здесь. Рождество – это время для сбора всей семьей, как вы думаете?

Это был в высшей степени милостивый прием и Карелли весь вспыхнул от удовольствия. Назвать его «кузеном» являлось проявлением огромного великодушия со стороны короля, учитывая, что их кровное родство было незаконным. А затем он несколько раз назвал Бервика «братом» без какого-либо намека на смущение.

– Я очень рад быть здесь, ваше величество. Король улыбнулся:

– Я знаю, что вы захотите встретить свою сестру. Она гуляет в саду с принцессой. Я вам позволяю пойти туда сейчас. Мы очень благодарны вашей матери за то, что она оставила ее здесь. Она очень славная компаньонка для нас обоих.

– Ваше величество чрезвычайно добры, – произнес Карелли, а про себя подумал: «Вот почему я так любезно принят – из-за нее». Он поднялся и вышел с мыслью, что должен подавить свою досаду любой ценой. Если король и принцесса так высоко ценят Альену, он не должен ценить ее ниже.

La consolatrice[29], как называли принцессу, была двенадцатилетней, милой и подвижной девочкой с материнскими большими темными глазами и золотисто-каштановыми волосами, за которые многие придворные дамы отдали бы состояние. Карелли увидел ее вдали, играющей среди кустов тиса на аллее в какую-то игру, похожую на салки, так как было много беготни тут и там, и прежде чем Карелли смог приблизиться к ней, легкая фигурка выбежала из-за кустов рядом с ним и налетела на него так стремительно, что он вынужден был подхватить ее, чтобы она не упала.

– Что ж, мисс Нэн, прекрасный способ здороваться с друзьями, – сказал он, ставя ее снова на ноги.

Нэн уставилась на него в недоумении на какой-то миг, а затем вскрикнула:

– О, милорд, я не узнала вас сразу. Прошу прощения у вашей светлости.

– Все в порядке. Кажется, увлекательная игра.

– Мне надо поймать ее высочество и миледи, но не слишком быстро, – объяснила Нэн с лукавой улыбкой, – но я осмелюсь сказать, что у них будет сейчас лучший предмет для занятий. Подождите здесь, милорд, я пойду и позову их.

Но никакой надобности в этом не было, так как принцесса вышла из своего укрытия узнать, почему никто ее не преследует, и тотчас же прекратила игру и приняла официальный вид. Карелли, немного взволнованный, подошел серьезно к ней и низко поклонился.

– Ваше высочество.

– Милорд Челмсфорд, рада вас видеть. Мы много слышали о вашем участии в последней кампании. Ваша сестра будет рада. Альена! Выходи, здесь гость.

Стройная фигурка в темном красновато-коричневом плаще выскочила из-за кустов и застыла около принцессы. Карелли увидел ее, и его сердце, казалось, остановилось на миг. Вокруг великой красоты установилась тишина и спокойствие, словно сама природа затаила дыхание. Альене уже исполнилось семнадцать. Карелли не видел, как она вырастала из ребенка в женщину. Она не была высокой, но ее прямая и грациозная осанка делала ее выше. Ее щеки разрумянились от холодного воздуха, дыхание чуть клубилось из полуоткрытого рта, а глаза, похоже, целиком отражали купол синего неба, чистого и сверкающего, какое может быть только в середине зимы или в середине лета.

О, да, она прекрасна. Карелли с его солдатским опытом в отношении красивых женщин, с воспоминанием о прекрасных придворных дамах, о красотках всей Европы от Версаля до Венеции имел возможность для сравнения, и он замер, не в силах произнести ни слова, покоренный ее красотой, а еще более – выражением ее синих глаз, ибо так же, как и черты отца, она, очевидно, унаследовала его добрый, спокойный характер, благоразумие и остроту ума. Он полюбил ее с первого взгляда, а явное доказательство того, кто был ее родителем, только добавило остроты его любви, и она глубоко врезалась в его сердце.

– Здесь твой брат, Альена, – сказала принцесса с довольным видом, с каким преподносят подарок, которому наверняка будут рады. – Я надеюсь, ты убедишь его задержаться у нас подольше. Вы знаете, милорд, что будет большой бал в Версале, накануне Крещения? Мы обе подготовили для него новые платья, не так ли, Альена?

Альена улыбнулась, и Карелли догадался, что новые платья не часто случаются в жизни изгнанной принцессы. Это тронуло его, и он подумал, что ему следовал бы иметь больше ума и привезти для нее что-нибудь прелестное из Венеции. Прибытие с пустыми руками показалось ему сейчас ужасным. Но еще оставалось время до Двенадцатой ночи.

– Платье принцессы из янтарного бархата. Я обещаю вам, милорд, что не пожалеете, если останетесь и увидите ее.

Принцесса шагнула ближе, взяла Альену под руку и сказала:

– Боюсь, я никогда не смогу выглядеть так же хорошо, как ваша сестра, милорд. Она истинная красота.

В устах другой принцессы это прозвучало бы грубой лестью, но он видел, что принцесса Луиза-Мария говорила то, что думала. Он открыл было рот для ответа, но принцесса опередила его:

– Я уверена, что вы желаете немного побыть вдвоем, так что я пойду вперед вас, Альена. Пойдемте, леди. Мы скоро встретимся на вечерней службе.