Синтия Хэррод-Иглз - Темная роза

• Название: Темная роза
• Автор: Синтия Хэррод-Иглз
• Издательство: Крон-Пресс
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 1995
• ISBN: 5-232-00088-8

«Династия Морлэндов» – это серия романов об истории семьи Морлэндов. Действие происходит в Англии начиная с XV века. Переходя от жизнеописания одного действующего лица к другому, писательница повествует о судьбе многочисленного семейства на протяжении нескольких поколений. Стремительный, захватывающий сюжет, увлекательная интрига, известные и не очень известные события и лица описаны ярко и живо.

Во второй книге «Темная роза» рассказывается о том, как брак Элеоноры Кортней и Роберта Морлэнда положил начало великой династии Морлэндов. Их правнук, Пол, становится свидетелем и жертвой горькой борьбы, принесшей смерть и разрушения его семье. Это замечательная сага о возмездии, славе и интригах в бурные годы начала правления Тюдоров.

---

– Хотя ты и не любишь его? – внезапно спросил Адриан.

Пол внимательно посмотрел на него, и его губы скривились:

– Да, хотя я его не люблю, а люблю тебя. Хотя я не любил его мать, а любил твою. Но у меня есть долг. Ты должен уехать, куда захочешь, я помогу тебе, если это в моих силах. Но я не могу дать тебе кров в Морлэнде.

Адриан отступил на шаг, его глаза горели:

– Не прогоняй меня. Предупреждаю тебя, отец...

– Ты меня предупреждаешь? Адриан сжал кулаки.

– Да, – яростно выкрикнул он. – Я в отчаянии. Если ты прогонишь меня, то мне уже не для чего жить. И я убью тебя. Не сомневайся – я готов сделать это. Смотри! – Он выхватил из-под кафтана длинный нож, блеснувший в темнеющем воздухе.

Пол с жалостью посмотрел на сына.

– Вижу. Ты просто глупец, я никогда не думал, что ты настолько глуп, что решишь добывать любовь угрозами.

– Любовь... да, любовь, вот чего я хотел всегда. Отец, полюби меня!

– Не надо меня шантажировать, Адриан. Ты ведь не ребенок, ты уже мужчина. Любовь нельзя получить силой, ее можно только заслужить.

– Но я не могу заслужить ее, я бастард! – с горечью откликнулся Адриан.

– Возможно, – холодно ответил Пол. Он не испытывал страха, только какую-то печаль и презрение.

Юноша подошел ближе, так что они оказались лицом к лицу.

– Отец, не смотри на меня так. Не заставляй меня убивать тебя. – Слезы текли по его щекам, и он слегка отвернул лицо, так что полуобнажились зубы. – Отец, полюби меня, полюби!

Но глаза Пола были полны печали и презрения. Адриан вдруг вскрикнул – в его голосе звучали одновременно страх, ненависть, презрение, как у загнанной лисы в последний момент перед тем, как в нее вцепятся собаки, – и одним отчаянным движением вонзил нож в грудь Пола.

Пол в первый момент даже не ощутил удара или боли, а только удивление. Они с Адрианом стояли так близко, что казалось, они обнялись, но потом юноша отступил, всхлипывая, и Пол упал, как подрубленное дерево. Ветви вверху раскачивались в небе, оно начало темнеть, тьма заполонила его, и Пол, наконец, почувствовал холод раны в груди, но сильнее всего было удивление. Он еще слышал отчаянный плач Адриана и то, как тот пошел к лошадям, слышал лай собак, когда лошадь продиралась сквозь кусты. Потом к нему подошли, поскуливая и принюхиваясь, собаки, они начали облизывать его лицо, и Пол понял, что надо встать. Он упал так, что ладони оказались внизу, прижатыми к холодной земле. Пол напрягся, поднимаясь, но затем застонал, осознав свое бессилие. По его телу пробежала волна ужаса. Он понял, что ранен смертельно, и его сознание захлестнули страх, гнев, жалость и сильнее всего – желание оказаться дома. Слезы потекли из глаз. Пол оттолкнул собак, приказал им бежать домой, но они скулили и плотнее прижимались к нему. Наконец, через какое-то время, они послушались и побежали, он услышал, как они пробирались сквозь кусты, а потом мир исчез.

По топоту копыт во дворе и по количеству лошадей Нанетта догадалась: он вернулся домой, он жив, слава Богу! Лорд Лэтимер прислал весть о том, что Пол должен быть завтра, но дела шли лучше, чем она предполагала. Она жадно прислушивалась, ожидая шагов мужа на лестнице, зная, что он пройдет прямо к ней, но прошло десять, пятнадцать минут, а он не появлялся. Она занервничала и спустилась в зал, приказав слуге найти кого-нибудь из спутников Пола.

– Где твой господин? – спросила она его.

– Я как раз шел к вам, мадам, – ответил тот, – господин послал нас вперед и просил подготовиться к его приезду. Он задержался с каким-то юношей.

– Что за юноша? – спросила недоуменно Нанетта.

– Он скакал с нами из Помфрета, мадам. – Слуга посмотрел на нее и с какой-то неловкостью продолжил: – Он называл господина отцом, мадам.

У Нанетты перехватило дыхание. Адриан! Это не только удивило, но и испугало ее. Почему же это имя наполняло ее страхом? Она припомнила свою встречу с ним во дворце и таящуюся в его глазах тьму.

– Вы оставили его с этим человеком наедине? – резко спросила она.

– Так он приказал, мадам, – оправдывался слуга. Что же еще ему оставалось, как не повиноваться приказу?

– Немедленно седлайте мне лошадь, – приказала она. – Я поеду навстречу ему.

– Мадам, хорошо ли это будет? Начинается снег, становится темно.

– Вы подчинялись приказам господина, теперь подчиняйтесь моим. Я накину плащ, и чтобы лошадь была готова, когда я спущусь вниз.

– А кто поедет с вами? – встревожился он.

– Пошли со мной нескольких слуг. Я иду. Спеши.

Воздух снаружи был таким холодным, что у нее перехватило дыхание. Стоял мороз, какой бывает только накануне снега, редкие хлопья которого уже начинали плясать в воздухе. Темнело, но гнев и тревога пересилили ее страх. Нанетта пустила лошадь в галоп, двигаясь к роще – здесь ее называли купой, – и только она взлетела на верх холма, как откуда-то из тьмы вынырнули две огромные гончие, и лишь по их лаю она поняла, что это не волки. Ее сердце екнуло, теперь она пожалела, что поехала одна. Но ведь Пол уже едет – собаки бегут впереди него, подумала она. Нанетта остановила Пусс и стала ждать. Однако впереди не было слышно ни звука. Собаки стояли рядом, выжидающе глядя на нее, виляя хвостами. Их желтые глаза горели в полумраке, как звездочки. Она позвала Пола, но ее голос утонул в снегу.

Нанетта снова испугалась. С ним что-то случилось – иначе почему его нет? Она прижала каблуки к бокам Пусс и осторожно двинулась вперед, не углубляясь в рощу, по тропинке, ведущей сквозь кусты на поляну. Собаки с лаем бежали впереди. Она пришпорила Пусс и быстро прорвалась на поляну, одновременно услышав ржание лошади Пола и увидев лежащее на земле тело.

Нанетта спрыгнула с лошади, даже не остановившись, чтобы привязать ее, и, оттолкнув морду Александра, склонилась над плохо различимым в темноте телом мужа. Лицо Пола было бело и неподвижно в мерцающем свете, и сердце ее сжалось, она решила, что он мертв. Нанетта коснулась его лица, и вдруг он открыл глаза. Она облегченно вздохнула:

– Пол, что случилось? Ты ранен? Где Адриан? – Но ее рука уже нащупала липкую влагу на его груди.

Его глаза нашли ее, и он с усилием произнес:

– Он бежал. Он убил меня, Нан...

– Нет! – вскрикнула она. – Нет, я отвезу тебя домой. Ты поправишься. Куда он ранил тебя? Ножом?

– Нан, успокойся и выслушай меня... – Слова давались Полу с трудом. – Если ты меня стронешь, я умру. Я так хотел сегодня увидеть тебя. Слава Богу, ты пришла.

– Я приведу помощь, – всхлипнула она, поднимаясь. Голос изменил ей.

– Нет, не уходи! – Он попытался коснуться ее, но закашлялся, выплевывая сгустки крови, и снова упал.

Нанетта опять опустилась на колени рядом, а Пол ухватился за нее, словно она могла не дать смерти унести его.

– Останься со мной, Нан, – попросил он. – Осталось недолго.

На его щеки стали падать снежинки, и Нанетта смахивала их с его лица.

– Это не его вина, – проговорил он, отводя глаза. – Я никогда не давал ему достаточно любви. И так всю жизнь. Эмиас, Джек, Урсула – я их любил слишком мало или слишком поздно.

Она не могла произнести ни слова. Ее пальцы, прижатые к его ране, были в крови. Он помотал головой:

– Мне холодно.

Нанетта легла рядом и прижалась к нему, стараясь согреть его своим теплом, обняла его, касаясь щекой его лица, снова вдыхая знакомый запах его кожи и волос. Она закрыла глаза, чтобы не поддаться панике. Снег падал все сильнее, и она старалась прикрыть его своим телом от снега. Некоторое время Пол молчал, потом снова заговорил, и его голос был совсем слабым, словно его уносил поток:

– Ричард ошибся. Это была ты. Она была только предвестником.

– Кто, дорогой? – спросила Нанетта.

Он не ответил. Он начал зевать, как это бывает с людьми, умирающими от потери крови, и она еще теснее прижалась к нему, стараясь отдать свое тепло. Когда же придет подмога?

– Ты должна снова выйти замуж, – сонно сказал он, – обещай мне.

Его холодная кожа была влажной от ее слез. Нанетта могла только кивнуть. Она подумала о зря потерянных годах и о пустых годах впереди и теперь полностью ощутила величину потери. Пол снова заговорил, очень тихо, дрожащим голосом:

– Так холодно, Нан. Темно. Согрей меня...

Его голос оборвался, и ее слезы прекратились, и наступила тишина. Ветер выл в кронах деревьев, но здесь, в их убежище, было тихо и спокойно. Тихо падал снег, постепенно укутывая лежащих мужчину и женщину и собак, расположившихся в отдалении и наблюдавших за ними. Тьма все сгущалась. Через некоторое время Пол снова зевнул, легко, как дитя, и привалился щекой к Нанетте.

– Я люблю тебя, – прошептала она ему на ухо. Она не почувствовала, когда он ушел – казалось, что он просто стал тяжелее, пока она наконец не поняла, что это уже не живое и теплое тело. Но даже тогда она не пошевельнулась. «Пусть я тоже умру», – взмолилась она.

Когда их нашли слуги, на поляне ничего не изменилось, только лошади в полудреме переступали время от времени с одной ноги на другую. Собаки лежали, положив морды на передние лапы, полуприкрыв глаза, но наблюдая за происходящим. Мужчина и женщина лежали обнявшись, словно спали, и рука женщины покоилась на белой розе, лепестки которой были вымазаны кровью.