Рут Харрис - Любовь и деньги

• Название: Любовь и деньги
• Автор: Рут Харрис
• Издательство: ОЛМА-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1993
• ISBN: 5-87322-038-7

Рут Харрис – без сомнения, одна из самых читаемых в мире современных писательниц. Ее романы – это всегда откровенный и волнующий рассказ об отношениях мужчин и женщин в прекрасном и безжалостном мире, где правят только две силы – любовь и деньги.

---

– Противозаконно! – взвизгнула она, осыпая сигаретным пеплом весь перед своего халатика. – Кто ты такая? Сам директор ФБР Эдгар Гувер, что ли?

– Я требую к себе уважения, вот и все, – твердо ответила Лана, не собираясь уступать, ибо имела все козыри в руках. – Не хотите дать мне то, что я заслуживаю, я найду работу, где меня оценят. Вы вынуждаете меня к этому. На прошлой неделе я получила предложение от Эда Хилсинджера работать у него.

Парикмахерская Эда Хилсинджера была самой престижной и дорогой в городе, а у Эда была репутация справедливого хозяина и приятного человека. Все, кто учился с Ланой в школе «Акмэ», мечтали попасть к нему. Эд Хилсинджер, истый американец из глубинки, был примерным семьянином, и его парикмахерский салон помогал ему наилучшим образом обеспечивать благосостояние семьи. В первый же день, как Лана появилась в его салоне, он, увидев ее и ее роскошные до плеч платиновые волосы, причесанные а-ля Вероника Лейк,[18] сразу понял, что Лана Бэнтри была тем мастером – одним из миллиона, – о котором могут лишь мечтать владельцы парикмахерских салонов.

У нее были ловкие пальцы, прекрасные манеры и умение ладить с клиентами. Она была честна, умна, творчески одарена, и на нее во всем можно было положиться. Она преуспевала во всех видах работы, от умелого подбора любых оттенков краски для волос до мытья головы с массажем, который особенно нравился клиенткам. Имея диплом косметички и парикмахера, да в придачу еще опыт работы в парикмахерской, Лана могла рассчитывать на приличный заработок, во всяком случае, больший, чем у рядового мастера. Клиентки ее любили и не скупились на чаевые. Но девушка по-прежнему берегла каждый цент.

– Рада видеть тебя, Лана, – неизменно говорила ей Лорейн О'Дэй, кассир Уорчестерского сберегательного банка, когда каждый понедельник ровно в девять утра видела ее у своего окошечка. – По тебе хоть часы сверяй.

Лорейн, в свою очередь, столь же пунктуально каждую пятницу в пять тридцать пополудни занимала свое место в кресле парикмахерской, отдавая себя в искусные руки Ланы.

Так же, как когда-то она корпела над учебниками, теперь Лана жадно изучала все торгово-рекламные журналы по своей профессии, на какие подписывался ее хозяин. Она была в курсе новых стилей причесок и любых парфюмерных новинок, внимательно изучала все, что касалось оборудования парикмахерских салонов, их интерьера, организации парикмахерского дела и подготовки кадров. Ей шел всего восемнадцатый год, а в голове у нее была уйма планов и идей, каким бы она хотела видеть собственный салон и как бы управляла им. Эд Хилсинджер одобрительно относился ко всем ее фантазиям, и вскоре кое-что из них она уже смогла воплотить в жизнь. Узнав, что хозяин собирается освежить стены, она высказала ему первую из своих идей.

– Почему бы не окрасить стены в розовый цвет? – спросила она Эда, вспомнив, какое впечатление произвел на нее в Нью-Йорке интерьер парикмахерской «Мишель из Парижа». – Этот цвет куда приятней, чем беж.

Действительно, окрашенные в нежно-розовый цвет, стены ласкали глаз. Клиентки были в восторге, и это подало Лане еще одну идею.

– Посмотрите, какие зеркала, – сказала она Эду, показывая ему рекламу в журнале «Современный парикмахерский салон». – Здесь говорится, что они отполированы особым способом, чтобы не подчеркивать морщины и линии усталости на лице. Они стоят лишь немного дороже обычных зеркал.

После того как Эд по совету Ланы покрасил стены салона в розовый цвет, дела пошли в гору, и он стал все внимательней прислушиваться ко всему, что говорила Лана. Глядясь в новые зеркала, клиентки оставались весьма довольными. Им нравились розовые накидки для мытья головы, которые Лана сама сшила на машинке миссис Хилсинджер, бесплатные пробы шампуней и бальзамов для волос, которые Лане предлагал в целях рекламы местный представитель парфюмерной фирмы. Нравились приглушенные звуки музыки из радиоприемника, который включала Лана, и показы мод, которые она устраивала по пятницам и субботам совместно с соседним магазином готового платья.

За те полтора года, что Лана проработала у Эдда Хилсинджера, доход салона удвоился. Хозяин нанял еще двух мастеров, поднял цены за услуги и дважды повышал жалованье Лане. Он уже начал беспокоиться, что она примет одно из тех предложений поменять работу, которые теперь она то и дело получала.

– У меня есть возможность купить еще одну парикмахерскую, – сказал ей Эд осенью 1962 года. – Она в запущенном состоянии, но цена невелика. Я хотел бы, чтобы ты ею управляла, – и тут же предложил ей новое повышение жалованья.

– Идея мне нравится, – ответила Лана. – Но мне не нужно повышение жалованья.

Эд посмотрел на нее так, будто решил, что ослышался.

– Что ты сказала? Ты не хочешь, чтобы я прибавил тебе жалованье? – переспросил он, и его густые брови взметнулись так высоко, что достигли кромки волос. Он был ошарашен. За свои более чем двадцать лет в бизнесе он впервые слышал, чтобы кто-то отказывался от прибавки к жалованью.

Лана утвердительно кивнула.

– Я буду работать за прежнее жалованье плюс пятьдесят процентов от всего нового, что я здесь введу. К тому же десять процентов от суммы всей дополнительной прибыли. – И Лана разъяснила Эду все, что вычитала из статьи о распределении прибыли в журнале «Парикмахерское дело сегодня».

– Вам это будет выгодно, потому что первое время от моей парикмахерской прибыли не будет, а вы восполните расходы тем, что сэкономите, не повысив мне жалованье. Меня это тоже устраивает, потому что я собираюсь сделать этот салон таким же прибыльным, как ваш первый. Короче, я готова взять сейчас меньше, чтобы получить потом больше.

– У тебя отличная смекалка, ты настоящая деловая женщина, Лана, – похвалил ее Эд, на которого произвела впечатление сама идея – отказаться сейчас от малого ради большой прибыли потом. Что ж, если ей повезет, она своего добьется. – Ты умеешь считать деньги.

– Приходится. Я выросла в бедной семье, – ответила Лана. – А теперь скажите, какую парикмахерскую вы намерены купить.

– «Шкатулку красоты». Дела там идут худо, и Роза Скорвино собирается от нее избавиться, – ответил Эд, улыбнувшись. – Кажется, ты там работала, не так ли?

Лана представляла, как встретит ее Роза, но ей это было безразлично. Дело есть дело, и для Ланы оно было прежде всего. Первое, что она потребовала от Розы, – это чтобы в бухгалтерские книги отныне вносилось все, вплоть до жалованья Розы, если она собирается здесь оставаться.

– Ни за что! – взъярилась та. – Дядя Сэм не получит от меня ни цента.

– Мне жаль, Роза, но мистер Хилсинджер и я ведем дела только так. Если тебе не нравится, можешь уволиться…

Роза какое-то время молчала, не сводя разъяренного взгляда с Ланы.

– Значит, мне теперь с тобой делить чаевые?

– Нет. Все чаевые твои.

Роза насмешливо прищурилась за облаком сигаретного дыма.

– Ты это серьезно?

– Вполне.

Затем Лана изложила ей свои условия: отныне никакой сигареты во рту во время работы с клиентами. Хочешь покурить, делай это в свой перерыв и в положенном месте. Все старые халаты и другое белье выбросить вон и заменить новым, безукоризненной чистоты и свежести. Ко всему еще Лана приказала Розе не показываться на людях, если ее отросшие крашеные волосы у корней будут темнее остальной шевелюры.

– Твоя прическа должна быть образцом для клиентов, – назидательно сказала Лана.

Роза, совсем утратившая дар речи, только кивала.

– А теперь, почему бы тебе не прибраться немножко? Почисть все вокруг моек и протри зеркала, – коротко распорядилась Лана. – Первая клиентка назначена на десять.

Конечно, Лана прежде всего позаботилась об уборке запущенного помещения. Полы были вымыты и натерты, старые журналы выброшены вон, а за ними и чахлые растения с витрины. А в понедельник, свободный от работы день, стены «Шкатулки» были покрашены в такой же розовый цвет, как у «Мишеля из Парижа».

– И все равно это дыра, – жаловалась она. Эду спустя месяц. И хотя старые клиентки продолжали причесываться в «Шкатулке», несмотря на все благотворные перемены, салон не привлек новой клиентуры.

– Если вы дадите мне аванс в триста долларов, я думаю, что смогу внести кое-какие изменения, которые привлекут клиентов.

Черпая идеи из журналов, вспоминая свою экскурсию по Пятой авеню, авеню роскоши и рекламы, Лана понемногу преобразила старый салон. Она купила новые раковины из розового фаянса для моек, устлала пол линолеумом под светлый мрамор, приобрела новые никелированные бра и светильники, полированные зеркала, как в парикмахерской Эда, и мягкие удобные кресла, обшитые палевой искусственной кожей.

Почти половина клиенток Ланы, в конце концов, последовала за ней в «Шкатулку», о ее парикмахерской ходили слухи, и вскоре клиентура стала заметно расти. Через восемь месяцев Лана сообщила Эду, что пора повысить цены. А год спустя, когда хозяин пивной рядом разорился, Лана посоветовала Эду снять пустующее помещение, которое было вдвое больше «Шкатулки».