Лаура Гурк - Она не принцесса

• Название: Она не принцесса
• Автор: Лаура Гурк
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-17-047152-2, 978-5-9713-6053-7, 978-5-9762-4698-0

Лючия, незаконнорожденная дочь принца и знаменитой куртизанки, получила прекрасное воспитание, однако это не помешало ей стать скандальной дебютанткой лондонского сезона.

Лючию необходимо выдать замуж, – и чем скорее, тем лучше. А кто, как не многоопытный дипломат сэр Йен Мур, выберет жениха для столь необычной девушки!

Однако почему Лючия так упорно отвергает одного кандидата за другим? Почему ее не прельщают самые знатные и богатые поклонники?

Возможно, упрямая красавица просто безумно влюблена в сэра Йена и намерена любой ценой пробудить в возлюбленном пламя ответной страсти...

---

– Поскольку Хей не подходит, как насчет других джентльменов, о которых я слышала? Этот лорд Монтроуз, который подбил глаз сэру Йену. Как он?

Лючия решительно покачала головой:

– Нет. Не Монтроуз.

– Может быть, тебе следует поцеловать его, – пошутила Франческа, – прежде чем принимать решение.

– Мама! – с отчаянием сказала Лючия. – Ты не хочешь мне помочь!

– Ты права. Извини. – Спохватившись, Франческа постаралась быть серьезной. – А как насчет Уолфорда.

Лючия с ужасом посмотрела на нее.

– Хорошо, – сказала Франческа, заметив выражение ее лица, и кивнула. – Я рада, что твое сердце не влечет тебя к нему, ибо он довольно глуп. Ты никогда бы не была счастлива с лордом Уолфордом.

– Я совершенно с тобой согласна, мама. Он даже недостаточно интересен, чтобы мне захотелось поцеловать его.

Франческа понимающе кивнула.

– Поцелуй мужчины очень важен. По нему можно судить, какие у тебя к этому мужчине чувства.

– Ты так думаешь? – Лючия, пораженная ее словами, немного выпрямилась. – Неужели достаточно поцелуя, чтобы это узнать?

– Ты поцеловала Хея и убедилась, что он не подходит. А с Арманом? Ты поцеловала его и влюбилась. Кажется, с тобой всегда так будет.

– Да, но я ошиблась в Армане. Я любила его, а он разбил мое сердце. Он не любил меня, мама.

– Глупый человек! Никакого ума.

– Да, но...

– Просто будь уверена, что когда целуешь умных мужчин, все будет хорошо.

Она взглянула на улыбающееся лицо матери и не смогла удержаться от смеха.

– О, мама! Ты просто неподражаема! Мне нужен совет.

– Но какой совет ты хотела бы получить от меня? – Франческа наклонилась к ней и похлопала ее по руке. – Лючия, я не такая, как большинство женщин. Несмотря на то, что я знаю, как быть влюбленной в мужчину, пользоваться его любовью и любить его всю жизнь, я никогда не придавала этому большого значения. Я всегда понимала, что романтическая любовь преходяща, сегодня она здесь, завтра уже ушла.

– Любовь не вечна. – Настроение Лючии постепенен падало. – Ты это хочешь мне сказать?

– Я говорю, как я это чувствую. Но, вероятно, я слишком цинична. Чересчур сурова.

– Мама, ты совсем не сурова! По-моему, ты удивительная, и если бы у Честерфилда хватило ума, он бы женился на тебе.

– Он предлагал мне много раз. Я отказалась.

– Но почему?

– О, дорогая! – Франческа погладила Лючию по щеке. – Ты так на меня не похожа!

– Чем же?

– Ты способна на огромную неистощимую любовь. Ты меня удивляешь. Всегда удивляла. Когда появится тот, кто тебе нужен, ты сможешь отдать всю себя этой любви, нос тело, сердце, свою душу.

– Конечно. – Она смотрела на мать, все еще не понимая ее. – А разве бывает иначе?

Франческа слабо улыбнулась, но это была грустная улыбка.

– Я завидую тебе, Лючия. Я любила одного человека, тогда было все. Теперь мое тело – только часть меня, которую я могу отдать мужчине. Тело и немного симпатии. Остальное я держу при себе. Не знаю почему, но я такая, какой я стала. Такой и должна быть куртизанка.

Лючия не знала, что сказать. Она никогда раньше не видела свою мать в таком свете. Она сказала единственное, что пришло ей в голову:

– Я люблю тебя, мама.

– Я тоже тебя люблю, моя прекрасная девочка. Сильнее, чем могу выразить. – Она оперлась на подлокотник дивана. – Так ты хочешь получить совет от своей мамы? Хорошо. Как я уже сказала, тебе надо влюбиться в человека, у которого хватит ума ответить, на твою любовь.

– За три недели? Мне начинает казаться, что это невозможно.

– Попроси сэра Йена убедить твоего отца дать тебе еще какое-то время.

– Он предлагал мне это, но он не думает, что Чезаре согласится. Боюсь, он прав.

– Сэр Йен предложил от твоего имени обратиться к твоему отцу? – Она хлопнула в ладоши и засмеялась. – Так тебе удалось очаровать его, как я и предполагала.

Лючия с грустью посмотрела на нее.

– Чаще всего, мама, я ему совсем не нравлюсь.

– Глупости. Он привез тебя сюда вопреки приказаниям Чезаре, разве не так?

– Только потому, что я получила твой подарок и по тебе скучала, что расплакалась. Ему стало меня жалко.

– Мужчины никогда ничего не делают для женщин из жалости. Никогда. Нет, ты сумела обворожить его.

– Он выглядел не слишком очарованным, когда ему на днях подбили глаз, – сказала Лючия и засмеялась. – О, он так разозлился на меня! Если бы, мама, существовали драконы, этот человек был бы одним из них. Когда он злится, у него по-настоящему горят глаза. Просто невероятно.

– Похож на дракона, это правда? – Судя по тону, ее это забавляло.

Лючия почти этого не заметила. Она придвинулась к матери.

– Мама, ты действительно думаешь, что поцелуй говорит женщине то, что ей необходимо знать?

– Я убеждена, он говорит тебе это, Лючия. С другими женщинами по-другому, но для тебя это так.

– Но... – Лючия в нерешительности прикусила губу.

Она хотела поцелуя Йена, еще никогда в жизни она ничего так сильно не хотела. Но сейчас она добилась его хорошего мнения о себе и боялась его утратить. Если она поцелует его, то подтвердит прежнее мнение о ней как о кокетке и притворщице.

В ее голове быстро пробежали воспоминания о других мужчинах, с которыми она целовалась. Некоторые были, как и Хей, сплошным разочарованием. Другие пробуждали в ней слабый интерес, но не более.

Потом она встретила Армана. Она вспоминала, как они встречались по ночам в темноте. Тогда она была такой неприкаянной, а он спасал ее от одиночества. Они разговаривали, смеялись и держались за руки. В этих встречах было и предвкушение, и тайные планы, и жгучее желание. Были и поцелуи, много сладких поцелуев. Ему всегда хотелось большего. Ему не терпелось добраться до защитных местечек, но она всегда останавливала его. Он настаивал, чтобы она лежала с ним на траве. Она не позволяла. Как бы сильно она ни любила его, она никогда не теряла голову, не утрачивала власти над своим телом. Всегда, сдерживая себя, она ждала признания в любви, предложения руки и сердца. И не получила ни того, ни другого. Армана влекло к ней, но он не любил ее.

Она посмотрела на мать, с чуть заметной улыбкой наблюдавшей за ней.

– Мама, а поцелуй не может сказать женщине, какие чувства питает к ней мужчина?

Улыбка исчезла с лица Франчески.

– Боюсь, что нет, дорогая. Это тот случай, когда женщина слепо верит ему.

– Я слепо верила Арману, и он разбил мое сердце.

– Но ты по-прежнему непоколебимо веришь в любовь. Ты снова хочешь любви, и ты полюбишь. – Помолчав, она сказала: – Вероятно, в этом наше различие, когда я, еще молодая девушка, поверила мужчине, я оказалась опозоренной и брошенной, и у меня никогда больше не хватило мужества снова полюбить. Тебе смелости не занимать. Так уж ты создана.

Ее прервал звук открывшейся двери. Появился Йен. Он остановился у двери, и Честерфидд, обойдя его, вошел в комнату.

– Простите. – Йен взглянул на Лючию и надел шляпу. – Мы должны уехать.

Она не пыталась возразить, ибо понимала, что он рисковал многим, привезя ее сюда. Она встала, надела туфли и набросила на плечи накидку. Затем с глубоким вздохом посмотрела на мать.

– Еще одно «прощай», мама.

– Но всегда бывает еще одно «здравствуй». Лючия, помни об этом и не горюй.

– Я постараюсь, – пообещала она, поцеловала Франческу и попрощалась с Честерфилдом.

В сопровождении Йена она вышла из дома, даже не оглянувшись. Йен помог ей подняться в карету, приказал кучеру ехать на Портмен-сквер и тоже сел в экипаж.

– Вы довольны, что навестили вашу мать? – спросил он, устраиваясь в углу напротив Лючии.

– Да, очень. – Она откинула капюшон накидки и смотрела на него, но внутри было так темно, что она не могла его разглядеть. – Я знаю, чего вам стоило привезти меня сюда, и я... – Она замолчала, ее сердце было наполнено признательностью, что ей трудно было говорить. – Благодарю вас. Это был чудесный подарок к дню рождения.

– Я рад, что доставил вам удовольствие.

Она услышала, как он стукнул кулаком в крышу экипажа, давая знать кучеру, что они могут отправляться. Карета тронулась.

Лючия смотрела в угол кареты, где он сидел, и жалея, что не может видеть его. Лунный свет, пробивавшийся между занавесками, падал серебряным лучом только туда, где устроилась она, а противоположная сторона оставалась в темноте. Она могла едва различить его шейный платок, как серовато-белое пятно, но больше ничего. Его плечи оставалось в тени, но если бы она и могла разглядеть, его выражение, оно ничего бы ей не сказало. Как и всегда. Лишь изредка его глаза что-то говорили ей, но теперь она их не видела.

Никогда еще она не встречала человека, подобного ему. Его неизменное соблюдение приличий сбивало ее с толку. Его самообладание и сдержанность поражали ее. Смех очаровывал. Поцелуй восхищал. Он был захватывающей тайной, и она хотела разгадать ее.

– Мне хочется кое о чем спросить вас, – сказала она, – о чем я думала с той самой ночи, когда мы играли в шахматы. Откуда у вас этот шрам? И как вы сломали нос? Вы, должно быть, участвовали в драке?