Валерий Гитин - Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1

• Название: Всемирная история без комплексов и стереотипов. Том 1
• Автор: Валерий Гитин
• Издательство: Торсинг
• Жанр: История
• Год: 2005

До эпатажности нетрадиционная трактовка событий и явлений мира людей, имевших сомнительное счастье существовать в период между цивилизованным прошлым и одичалым настоящим.

Книга не рекомендуется для чтения людям, склонным верить на слово политикам, маршалам, академикам, религиозным функционерам и дворовым кумушкам.

---

Суровый вердикт даже по тем временам. Что же такого могли натворить смиренные «Христовы невесты»?

…На высоком берегу Рейна, неподалеку от славного города Кельна, стоял основанный в XI веке монастырь, где послушницами были самые знатные девушки княжества, отказавшиеся от радостей суетного земного бытия.

А на противоположном берегу, как грибы после дождя, вырастали замки и загородные виллы, одна роскошнее другой… Окрестные жители давно уже замечали, что владельцы этих внушительных сооружений, вместе со своими гостями и вассалами, очень часто садились в лодки и переправлялись на монастырский берег, где ими же был сооружен причал…

В такие вечера крестьяне из ближних сел и рыбаки могли слышать вместо божественных песнопений звуки вполне светской музыки и пьяные крики, доносившиеся из-за монастырских стен. А в теплое время года в роще за монастырским холмом можно было и увидеть пирующих рыцарей в обществе полуобнаженных красавиц, забывших о своем обручении с Господом.

Дурная слава монастыря бенедиктинок, разумеется, не была секретом ни для инквизиции, ни для церковных и светских властей, но никакой заметной реакции она у них почему-то не вызывала, что позволяет строить предположения о денежной или телесно-натуральной оплате отсутствия интереса к славе подобного рода.

Но вот, вскоре после назначения нового епископа Кельна, происходит событие, буквально всколыхнувшее весь край. Один крестьянин, бродя в окрестностях монастыря, неожиданно обнаружил подземный ход. То ли из любопытства, то ли из желания поживиться чем-либо, крестьянин берет лопату и фонарь, а затем входит в заброшенный подземный коридор. Вскоре он попадает в квадратный зал с низким сводчатым потолком и замирает в ужасе, увидев груду полуразложившихся младенческих трупиков.

Выронив лопату, крестьянин бросается наутек.

Как явствует из протокола допроса, он, выбравшись на поверхность, долго раздумывал о том, что предпринять дальше. Перед ним открывалось два пути. Первый, греховный, состоял в том, чтобы прийти к настоятельнице монастыря, рассказать ей о своем открытии и получить за дальнейшее молчание немало звонкого золота. Второй путь гораздо более приличествовал честному христианину, и крестьянин избрал именно его…

Он возвращается в страшное подземелье, кладет в мешок три детских трупика и спешит в Кельн, прямо во дворец нового епископа. Тот принимает его, выслушивает, разглядывает ужасные вещественные доказательства, а затем приказывает подать карету…

Посетив подземелье, епископ возвращается в Кельн, после чего устанавливает секретный надзор над монастырем бенедиктинок.

А через несколько дней отряд епископской гвардии буквально штурмом берет монастырь, и его преосвященство, войдя в трапезную, видит перед собой около полусотни мечущихся в панике обнаженных тел — мужских и женских. Кое-кто из рыцарей хватается за оружие, и тут же, в трапезной, происходит кровавая бойня, завершившаяся, разумеется, поголовным избиением голых и пьяных гостей монастыря.

А затем началось долгое судебное разбирательство, в ходе которого стало ясно, что монастырь уже долгие годы фактически был борделем, гостями которого были рыцари из всех окрестных земель.

Часть монахинь, отказавшихся участвовать в диких оргиях, была — по приказу настоятельницы — живьем замурована в стены.

Рождавшиеся у монахинь младенцы также живьем сбрасывались в подземелье через специальный люк — как мусор.

По решению епископского суда монахини были подвергнуты публичному бичеванию и сосланы в дальние монастыри, а их настоятельница — зашита в мешок и утоплена в Рейне.

Монастырь был сожжен, а его обгорелые камни сброшены в реку.

Но сколько монастырей подобного рода продолжали благоденствовать!

Святоши. Литография. 1830 г.

Светские власти проявляли все меньше и меньше интереса к подробностям духовной жизни. Государство постепенно, но уверенно отделялось от Церкви, которая уже не справлялась (да, пожалуй, и не хотела справляться) с ролью овчарки, помогающей пастуху наводить порядок в отаре.

Ее занимали собственные проблемы и планы, в которых узурпация государственной власти занимала далеко не последнее место.

Но короли не дремали, отлично понимая, с кем имеют дело. Они, не доверяя ни феодалам, ни церковникам, создавали им противовесы в виде представительских органов власти. В 1265 году возник английский парламент, состоящий из представителей рыцарства, купечества и духовенства, а в 1303 году был созван парламент Франции. Когда в том же 1303 году Папа Бонифаций VIII уж очень допек французского короля разговорами о двуединой (светской и духовной) власти, тот попросту посадил его за решетку. Оскорбленный Папа вскоре умер.

А в 1377 году, чтобы Папа Григорий XI не слишком много мнил о себе, в Авиньоне был избран альтернативный Папа, чем было положено начало периода, названного «Великим расколом» католичества, когда все новые и новые папы (к римскому и авиньонскому присоединился еще и пизанский) устраивали между собой кровавые разборки с участием наемной военной силы.

КСТАТИ:

«Нельзя царствовать невинно».

Лев Толстой

Впрочем, подобные мысли никогда не посещали любителей царствовать. Папы упорно твердили о том, что они — наместники Бога на земле, естественно, со всеми вытекающими отсюда последствиями, а короли в ответ либо пренебрежительно пожимали плечами, либо предпринимали достаточно радикальные действия по сдерживанию властной активности духовных пастырей.

Эта борьба проходила с переменным успехом, в зависимости от личностных качеств противников. Так, в конце XI века разгорелся ожесточенный конфликт между германским королем Генрихом IV и Папой Григорием VIII по поводу права назначать епископов. Король своим указом лишил Папу реальной власти, а в послании выразился так: «Мы, Генрих, король милостию Божьей, со всеми нашими епископами говорим тебе — пошел вон!» В ответ Папа Григорий VIII освободил всех подданных короля от присяги на верность ему. Крупные феодалы немедленно воспользовались случаем и подняли мятеж против королевской власти. Генрих вынужден был искать примирения с «наместником Бога». С небольшой свитой он отправился на север Италии, где в замке Каносса обосновался обиженный Папа. Стены этого замка стали свидетелями того, как германский король в одной рубашке и босиком, как и надлежит выглядеть кающемуся грешнику, слонялся у ворот в ожидании папского решения. Наконец он был допущен к святейшему отцу и на коленях вымолил его прощение…

Этот эпизод породил крылатую фразу «Пойти в Каноссу», означающую необходимость идти на унизительные уступки.

Правда, Генрих IV поквитался с Папой за свое унижение сразу же после подавления мятежа германских феодалов.

Но с папской властью нельзя было не считаться, и хотя бы потому, что Церковь как-то незаметно, ненавязчиво превратилась в чрезвычайно богатую организацию. В Западной Европе она владела третьей частью пахотных земель, деревнями, торговыми путями и т.д. Церковь взимала со всего населения особый налог на свое содержание — церковную десятину, что составляло в сумме огромные средства, которыми едва ли владел кто-либо из европейских монархов.

Немалые деньги наживались и посредством различного рода сборов и пожертвований в пользу Церкви, а также продажи «святынь» типа волос Христа или гвоздей, которыми его прибивали к кресту. Сказать, что все потребители товара такого характера были сплошь умственно неполноценными, значило бы погрешить против истины; скорее здесь имело место массовое психологическое заражение, спровоцированное, правда, все той же Церковью.

КСТАТИ:

«Невежество — первая предпосылка веры, и поэтому Церковь так высоко его ценит».

Поль-Анри Гольбах

Но вершиной церковного авантюризма была продажа индульгенций — специальных грамот о прощении тех или иных грехов, в зависимости от денежного эквивалента каждой из них. К примеру, убийство могло быть прощено за сумму, в полтора раза превышающую плату за грех изнасилования, которое, в свою очередь, обходилось дороже клятвопреступления, однако в один и две десятых раза дешевле грабежа. Вот так, все имеет свою цену, а раз так, то все можно, выходит, купить. И, соответственно, продать.

Зря они это делали, ох как зря… Нельзя зарабатывать деньги любыми методами, и католическая церковь очень скоро испытает на себе справедливость этой мысли. А пока что— бойкая торговля бумажками, освобождавшими преступников от вероятных угрызений совести и от сомнений в своем загробном благополучии…

КСТАТИ:

Во время воскресной службы священник объявил прихожанам:

— Среди вас находится человек, вступивший в богопротивную связь с чужой женой. Если этот грешник не положит на блюдо десять долларов, я назову его имя с амвона!